Фиона сделала шаг вперед, и Алекс почувствовал, что пожирает ее взором.

– Леди Фиона… – с поклоном поздоровался он.

Фиона вздрогнула.

– Мистер Найт, – ответила она, приседая в книксене. – Нет, это неправда. Я слышала, что ваш дядя скончался. Мне так жаль! Но ведь вы становитесь лордом Уитмором, да?

– Виновен по предъявленному обвинению, мэм.

Она указала на один из стульев, обитый бархатом ледяного голубого цвета, который стоял возле белого шелкового дивана, и села на второй стул сама, опускаясь на него с достоинством герцогини, при этом бледно-желтый цвет ее платья казался вспышкой жизни в стерильной гостиной.

Только теперь Алекс заметил, что в Фионе чего-то… не хватает. Нет, дело не в ее внешности – она более чем соответствовала данному им четыре года назад прогнозу, когда он увидел ее высовывающейся из окна кареты. Не разочаровала его и ее элегантность, ее приветливость. Но что-то… не хватало какой-то искры. Живости.

Это ощущение стало еще более острым, когда Алекс увидел, как мисс Фергусон приказывает подать чай. Она была бледнее, чем он помнил, а с ее носика исчезла жизнерадостная россыпь веснушек.

Движения стали более аккуратными, сдержанными, словно она хотела занимать как можно меньше места. Та Фиона Фергусон, которую он помнил, стояла лицом к лицу с ним, в ее глазах сверкали молнии, ноздри трепетали как ноздри полковой лошади, почуявшей запах битвы, а руками она уперлась в роскошные бедра. Сейчас она казалась какой-то… тусклой. И как ни странно, бесцветной, несмотря на то что выглядела великолепно.

Неужели все это – естественный результат тех лет, в которые она училась играть новую роль внучки маркиза? Или тут что-то большее? Может, вес всей этой роскоши давит на нее тяжким грузом?..

– Как же я рада вас видеть! – тихим голосом произнесла Фиона, скромно сложив руки на коленях. – Что завело вас так далеко на север?

Алекс заморгал. Господи, подумал он. Его так увлекли произошедшие в ней перемены, что он абсолютно забыл о цели своего приезда. А приехал он для того, чтобы разбить ей сердце.

– Мне нужно также поговорить с вашими дедушкой и сестрой, – сказал Алекс, изо всех сил пытаясь скрыть собственное огорчение. – Дворецкий уже сообщил вам?

– Миммз сейчас занимается дедушкой, – ответила она. – Думаю, они в его кабинете. А Мейрид… – Фиона печально улыбнулась. – Она все еще спит. Ведь она не спала почти всю ночь.

Алекс приподнял одну бровь.

– Надеюсь, она не больна?

Фиона усмехнулась:

– Нет. Но это же Мейрид. Я поделюсь с ней вашим известием, как только она встанет, если это вас устроит. Так вы можете мне сказать, что это за новость? Это поможет мне предугадать реакцию дедушки на нее.

Алекс ответил не сразу, он все еще был слегка не в себе. Ему и до этого доводилось привозить дурные новости. Но эта…

Должно быть, он чем-то выдал себя, потому что улыбка Фионы вдруг погасла. Ее руки, лежавшие на коленях, крепко сжались, словно она что-то держала в них. Ее взор стал сосредоточенным, а дыхание прервалось.

– О боже, – прошептала она. – Йен!

Алекс потянулся было к ее руке, словно этот жест мог каким-то образом смягчить горечь его слов, но тут дверь распахнулась. Алекс мгновенно встал с места, когда в гостиную вошел пожилой мужчина. Дедушка Фионы. Алекс сразу обратил внимание на проницательные голубые глаза и квадратное лицо, которые от деда унаследовали его внучки и внук.

Правда, маркиз был куда мельче их – и ростом, и сложением, что не портило его привлекательности. Белая львиная грива, стать офицера-кавалериста и крючковатый нос, который посрамил бы даже Длинный Нос, как прозвали Веллингтона. Но у него были холодные глаза. Нетерпеливые глаза, словно мир был создан для того, чтобы служить ему, но вечно не справлялся с этим.

– Лорд Уитмор? – спросил мужчина, приподнимая кустистую белую бровь. – Ах да, вспомнил! Внучатый племянник старого Уитмора. Мы на все готовы, чтобы иметь наследников.

Маркиз говорил тихим низким голосом, в котором, однако, Алекс услышал стальные нотки.

Алекс отвесил ему официальный поклон.

– Совершенно верно, сэр, – сказал он.

– Дедушка, – заговорила Фиона сдержанным тоном, – позвольте мне представить вам Алекса Найта, графа Уитмора. Алекс, это мой дедушка, маркиз Лейберн. Думаю, Алекс привез нам новость о Йене, дедушка.

– Мы знакомы с графом, внучка, – промолвил маркиз своим подозрительно тихим голосом. – И тебе не нужно вдаваться в лишние подробности отношений.

Фиона снова села. Джентльмены тоже уселись. Покосившись на Фиону, Алекс заметил выдававшие волнение красные пятна на ее бледных щеках.

– Это так? – спросил маркиз, обращаясь к Алексу точно таким же тоном. – У вас новости о Джоне?

Только сейчас Алекс заметил, что пальцы старика впились в колени, и он снова вспомнил о своей печальной миссии.

Откашлявшись, Алекс повернулся к маркизу.

– Десять дней назад, – начал он, сожалея о том, что не может смотреть на Фиону, лицо которой стало совсем белым, – на герцога Веллингтона было совершено покушение.

Фиона ахнула, ее дедушка сидел не двигаясь. Алексу не хотелось продолжать. Он предпочел бы уйти прямо сейчас и оставить новость в письме.

Но не мог.

– Судя по сообщениям, именно Йен стрелял в него, – быстро договорил Алекс.

– Нет, – очень уверенно и ясно произнесла Фиона. – Этого не может быть, это исключено.

Маркиз отмахнулся от ее возражений.

– Герцог? – отрывистым тоном переспросил он.

– Невредим. Его защитили его люди.

Маркиз выдохнул, словно новость принесла ему облегчение.

Фиона наклонилась вперед.

– Это нелепо! Вы же знаете Йена. Он слишком уважает герцога. Он никогда не сделал бы ему ничего плохого.

Алекс едва не улыбнулся. Это правда. Довольно часто, будучи навеселе, Йен объявлял всем и каждому, что герцог Веллингтон – единственный англичанин, во власти которого отправить его в преисподнюю, и что даже шотландец будет глупцом, если не последует за ним.

– Мисс Фергусон, поверьте мне, – сказал Алекс, наконец-то взяв ее за руку, – мы делаем все возможное, чтобы узнать правду. Но, боюсь, там были свидетели.

Фиона ничего не ответила. Но ее рука была ледяной и дрожала.

– Где он? – спросил маркиз.

Алекс снова повернулся к нему.

– Веллингтон? – спросил он.

– Джон, – ответил маркиз.

Алекс обратил внимание, что старик ни разу не назвал Йена его гэльским именем или внуком. Это заставило графа вспомнить один день четыре года назад, когда он разыскал маркиза, чтобы передать тому долгожданную новость. Внук маркиза, пропавший еще в детстве, спустя долгое время после того, как его сочли умершим, нашелся. Он называл себя Йеном Фергусоном и был полковником шотландской бригады. До тех пор пока не выяснилась правда, Фергусон считал себя и своих сестер незаконнорожденными.

Любой подумал бы, что старик будет на седьмом небе от счастья. Поиск наследника затянулся, потому что единственный сын маркиза умер за четыре года до этого, а других законнорожденных сыновей у него не было. Если бы Йен не нашелся, то титул маркиза пришлось бы вернуть короне после смерти последнего из рода.

Но, прочитав официальное уведомление, маркиз скомкал письмо и бросил его в камин, сказав лишь три слова: «Чертова шотландская ведьма».

Алекса не было рядом, когда маркиз наконец-то познакомился со своим внуком, но, похоже, тот не произвел на него никакого впечатления.

– Он умер, – собравшись с духом, сообщил Алекс. И повторил: – Йен умер.

Алекс ждал слез, отрицания и взаимных обвинений. Вместо этого его ждало молчание. У маркиза был задумчивый вид. Фиона повернулась к дедушке. Она держалась спокойно, но ее выдавали глаза – они расширились, и в них сверкали непролитые слезы. Она пыталась понять, как дед отреагировал на сообщение, догадался Алекс.

– Они уверены? – спросил маркиз неизменившимся голосом.

Алекс кивнул:

– Мне очень жаль, сэр, но это почти точная информация. В него выстрелили, и он упал за борт судна на канале. Активные поиски Йена результатов не принесли.

Маркиз вздохнул с таким видом, словно Алекс привез ему новость не более тревожную, чем изменение его ежедневного расписания.

– В таком случае, – проговорил старик, рывком поднимаясь со стула, – мне понадобится поехать в Лондон, чтобы встретиться с принцем-регентом. Он не откажет мне в просьбе защитить титул. Я не желаю из-за единственного предателя потерять все, чего добилась эта семья.

Алекс изумленно смотрел на него. Он был так потрясен гибелью Йена, что ему и в голову не пришло подумать о ее последствиях. Если будет доказано, что Йен, как виконт Хоуз, совершил предательство, то все титулы, земли и собственность маркизата могут быть конфискованы.

– Он не… – поднимаясь, заговорила Фиона.

Один холодный взгляд маркиза заставил ее замолчать.

– Как только я закончу с этим делом, – промолвил старик с резким кивком, – мне будет нужно связаться с новым наследником.

Фиона, в глазах которой до сих пор блестели слезы, посмотрела деду в лицо.

– Йен был вашим единственным наследником, – напомнила она.

Маркиз опустил на нее взгляд.

– Нет, не единственным, – возразил он. – Лишь, как ни крути, самым близким. Лучше б его вообще не находили.

С этими словами маркиз вышел из комнаты. А Алекс был вынужден нести свой крест, когда Фиона в полной тишине разбила свое сердце об осколки потери.


Неподалеку от Ричмонда

– Стало быть, он мертв, – не замедляя шага, промолвил джентльмен, продолжавший свой путь по скошенному полю с переброшенным через локоть дробовиком Мэнтона.

Рядом с ним плелся более молодой и худой мужчина, сапоги которого явно не подходили для того, чтобы бегать в них по колючей пшеничной стерне.

– Мы тоже так считаем, сэр, – сказал он.

Старший из них остановился так неожиданно, что гость едва не перелетел через него.