Ночью план казался почти неуязвимым, поскольку в нем речь шла лишь о них двоих. Эми живо представляла себе тот момент, когда Лайам признается в своих чувствах к ней, а она холодно его отвергнет. За последние несколько недель то, что он так и не узнал ее, постепенно стало для Эми невыносимым. Неужели она и вправду была тогда настолько для него малозначащей, что ее облик совершенно стерся из его памяти? И процесс, едва не приведший к ее осуждению, был в его жизни лишь незначительным эпизодом?

– Почему вы хмуритесь? Что-то не так?

Резкий вопрос Лайама ворвался в сумятицу ее мыслей. Она забыла, что он все еще стоит возле ее стола.

– Все нормально, – ответила она, стараясь говорить небрежным тоном. – Я даже не заметила, что хмурюсь.

– Вероятно, вы зря сняли очки. Если так, то Бога ради наденьте их, по крайней мере, до тех пор, пока не обзаведетесь контактными линзами. Зачем зарабатывать себе головную боль?

– Нет-нет, ничего страшного, – ответила она. – Спасибо за заботу, Лайам.

Он прижал массивным пресс-папье документы, над которыми только что работал, и его резкие, порывистые движения выдавали недовольство.

– Скоро время ленча, – бросил Лайам. – Думаю, что вы не отмените свое обещание?

Она кивнула.

– Но возвращайтесь к двум. Вы будете мне нужны.

Во время ленча в соседнем кафе Эми старалась держаться с бывшим коллегой дружески, но ей едва удавалось отделываться ничего не значащими фразами. Впрочем, на ее собеседника главным образом подействовал обновленный внешний вид, поскольку при расставании Даг задержал ее руку в своей.

– Пообедайте со мной, Эми? – попросил он.

Она осторожно высвободила руку, удивляясь, почему его прикосновение невызывает в ней никакой ответной реакции. Почему у нее не колотится сердце, не приливает к щекам кровь?

– Спасибо, Даг, – ответила она, – но я не могу. Сегодняшний вечер у меня занят.

– А завтрашний? – настаивал Даг.

– Боюсь, что тоже.

Даг с минуту помолчал, затем философски пожал плечами.

– Ну что ж, запасусь терпением, – вздохнул он. – Пора возвращаться на работу. Не следует заставлять нервничать большого босса. Думаю, что с ним нелегко работать. Во всяком случае, я бы не решился.

– Ах нет, у вас сложилось ложное впечатление, – быстро ответила Эми, не задумываясь над тем, как странно выглядит со стороны, что она защищает Лайама. – Он прекрасный специалист и хороший организатор. Мистер Кейн много работает сам и ожидает того же от своих служащих. И вообще, ему нетрудно угодить, если знать его требования. От его взгляда ничего не укрывается, и он всегда отмечает, если я делаю что-то сверх моих прямых обязанностей. И знаете, у него просто блестящий ум. Одно удовольствие смотреть, как он работает.

Закончив хвалебный монолог в честь своего шефа, Эми взглянула на своего собеседника и удивилась, заметив кислое выражение его лица.

– Я вам верю, – сказал он. – Вы умеете убеждать, Эми. Жаль, что всех этих ваших слов не слыхал мистер Кейн.

В тот вечер Эми поздно закончила работу. Она уже убирала со стола бумаги, когда в приемную вошел Лайам.

– В следующий понедельник я должен отправиться в Коннектикут на важное совещание, – заявил он. – Меня попросили представить стратегический план развития компании на два года вперед и прогноз на дальнейшую перспективу.

– Да, я в курсе, – кивнула она. – Я пометила это и в вашем календаре, и в моем. В отделе дизайна уже ведется работа над слайдами для вашего доклада.

Впервые с тех пор, как она стала работать у Лайама, ей почудилась какая-то неуверенность в его поведении. Его голос звучал ровно, но в нем слышались какие-то нерешительные нотки, он засунул руки в карманы брюк, словно не знал, что с ними делать.

– Думаю, что вы должны поехать со мной, – сказал он наконец. – Я впервые, с тех пор как стал президентом корпорации, предстану перед полным составом комитета директоров, и мне кажется, что вам стоит присутствовать при этом. Хотелось бы получить полную стенограмму этого совещания, слишком многое оно значит. И потом, Эми, мне интересно было бы узнать ваше мнение по поводу того, что там произойдет.

Она испытала при этих словах неожиданную гордость.

– Даже не знаю, Лайам, – ответила она. – Мне никогда еще не приходилось сопровождать начальство… Но если это входит в мои служебные обязанности… Эми замолчала, ожидая от него ответа.

Его губы сжались в тонкую линию.

Не было сомнений, что ее ответ вызвал у него недовольство.

– Я не собираюсь заставлять вас ехать против воли, – ответил он. – Но в этой поездке вы мне действительно понадобитесь, Эми. У вас есть время для размышления до конца недели.

– Вы собираетесь ехать в выходные? – удивилась она. – И мы должны будем провести их вместе?

– Лишь частично, – кивнул Лайам. – Это исключительно деловая поездка. Я уже вам сказал, Эми, что не люблю смешивать дела и развлечения. Совещание начнется утром в понедельник, в девять часов, и из-за разницы во времени придется вылететь в воскресенье, чтобы вовремя прибыть в Коннектикут.

Он нетерпеливо повернулся, не скрывая своей досады.

– Но вам все это известно, Эми. Если вас огорчает перспектива пожертвовать часть воскресенья, я готов предоставить вам в качестве компенсации следующую пятницу.

Когда он закончил говорить, Эми внутренне ликовала, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Неужели план осуществляется? Второй раз он шел прямо в ловушку, которую она расставила для него, и успех оказался ошеломляюще простым.

Здравый смысл подсказывал ей, что она должна воспользоваться подворачивающимся шансом. Если Эми не сможет создать подходящую обстановку для соблазнения Лайама, когда они окажутся наедине, тогда она вряд ли получит в будущем подобный благоприятный случай.

Но все разворачивается слишком стремительно. Она еще не готова к осуществлению своих замыслов. У нее все внутри сжалось от страха, никакого чувства триумфа в душе не ощущалось. В предыдущий раз она слишком поздно обнаружила уязвимое место в своем плане мести. Что, если и в нынешнем найдется роковой изъян, и он станет явным, когда уже ничего нельзя будет изменить?

– Эми, Бога ради, почему вам так трудно ответить на простой вопрос? Ведь я не прошу вас приготовиться к десятилетнему перелету на Марс. Я предупреждаю о поездке заранее, а от вас требуется только упаковать свою сумку и позаботиться о билете на самолет.

– И о номере в гостинице.

Слова вырвались у нее прежде, чем она успела придумать что-нибудь более подходящее. Они были совершенно нерациональными, если принять во внимание ее планы.

– И о номере в гостинице, разумеется, – согласился он, взглянув на нее с недоумением.

– Ну что ж, – вздохнула Эми. – Если вы считаете, что я буду вам нужна, то поеду. В котором часу я должна быть в воскресенье в аэропорту?

– Я заеду за вами в семь утра, если не возражаете. Мне хочется вылететь в Коннектикут первым рейсом.

Она не стала уточнять, почему ему нужно лететь так рано, если совещание комитета состоится только утром в понедельник. В этот момент ей казалось гораздо более важным добраться до дома, где она сможет в спокойной обстановке разобраться со своими чувствами.

Отказ от прежнего строгого, делового имиджа повлек за собой более сложные проблемы, чем она ожидала. Эми успокоила себя тем, что до воскресенья еще три дня. За это время она обязательно придумает убедительную причину, почему никак не сможет сопровождать Лайама Кейна в Коннектикут.

– В семь часов? – наконец пробормотала она, когда поняла, что он все еще ждет ответа. – Хорошо, Лайам. Я буду готова.

6

В нью-йоркском аэропорту они взяли напрокат машину и отправились через мост Уайтстоун в южный Коннектикут. Эми была ошеломлена количеством машин на скоростной магистрали, а агрессивность водителей просто наводила на нее ужас.

– Неужели все эти люди не могут найти более простой способ для самоубийства? – пробормотала она, когда Лайам ловко увернулся от очередной атаки резко поменявшего полосу движения такси. Он усмехнулся.

– Таксистам в Нью-Йорке приходится нелегко. И у них нет времени думать о слабонервных.

– Ни один слабонервный человек не сможет ездить в таком бедламе, – возразила Эми. – Никто и не будет пытаться, если он в своем уме.

Она напряженно замолкла, когда Лайам вклинил их «Бьюик-регал» в густой поток мчащихся через мост автомобилей. Насколько она могла видеть, между их машиной и окружающими расстояние всегда не превышало половины дюйма.

Лайам наклонился и успокаивающе похлопал ее по руке.

– Расслабьтесь, Эми. Я не собираюсь рисковать нашими жизнями. У меня достаточный опыт вождения, еще в колледже я научился ездить по этим дорогам.

Его рука так и осталась лежать на ее руке, теплая и надежная.

– Вам разве не нужно держать на руле обе руки? – поинтересовалась она.

Он усмехнулся.

– Нет, я научился водить машину одной рукой еще задолго до того, как получил водительские права. Пусть я хромал по математике, английскому и естественным наукам, но был докой во всех внеклассных дисциплинах.

– Не сомневаюсь, – усмехнулась Эми, но отметила про себя, что он вернул руку на руль. – Эта дорога слишком перегружена, – сказала она. – Неужели все жители Нью-Йорка решили отправиться в Коннектикут? Как вы думаете, куда спешат все эти люди в такой ранний воскресный час? Лайам засмеялся.

– Может быть, в церковь? Или на пикник, на пляж, в гости к друзьям. Как вы думаете, какие еще воскресные планы они могут держать в голове? Вы ведь знаете, что все эти люди заняты своими обычными, будничными делами, даже если и живут в Нью-Йорке.

– Это спорный вопрос, – возразила она. – Не думаю, что кому-либо удастся доказать, что жители Нью-Йорка обычные человеческие существа, такие же, как обитатели маленьких провинциальных городков.