Невольно улыбнувшись, Люсиль на цыпочках направилась к двери. Собравшись с духом, она вставила ключ в замочную скважину и решительно его повернула. Последовал громкий щелчок, и Люсиль замерла на несколько мгновений. Но Пат по-прежнему спал, и девушка, осторожно отворив дверь, выскользнула в коридор. Внезапно она остановилась и задумалась. Где же радость победы, где удовлетворение? И почему у нее такое стеснение в груди? Покачав головой, она направилась к лестнице, но тут же снова остановилась и бросила взгляд в окно. 3ft окном завывал ветер и шел дождь. Там было ужасно холодно и сыро, а в объятиях Пата — тепло и уютно… К тому же ехать в Додж, наверное, слишком поздно. Вероятно, на этот раз она упустила Рэнда. Но еще не все потеряно, она успеет встретиться с ним в другой раз, а сегодня… и несколько последующих дней…

Люсиль возвратилась к двери спальни и осторожно приоткрыла ее. Увидев, что Пат спит, вздохнула с облегчением и переступила порог. Притворив за собой дверь, она заперла ее на ключ, приблизилась к стулу и подняла с пола брюки Пата. Опустив ключ ему в карман, она положила брюки на прежнее место и, быстро раздевшись, забралась в постель.

Осторожно приподняв руку Пата, Люсиль прижалась к нему и, удовлетворенно вздохнув, закрыла глаза. Несколько минут спустя она заснула, поэтому не знала, что Пат, чуть приподнявшись, заглянул ей в лицо и улыбнулся.


Быстро шагая по оживленной улице, Рэнд машинально сунул руку в кармашек жилета и вынул часы. Открыв щелчком крышку, он бросил взгляд на циферблат. Час… Он отсутствовал час. Он не ожидал, что разговор с покупателем займет столько времени, но все же время это было потрачено не зря. Удалось весьма выгодно продать табун, причем с условием, что лошади еще послужат ему до конца пути. Сделка действительно оказалась на редкость выгодной, так как лошадей продавали по приезде, причем продажа почти никогда не приносила такого хорошего дохода. Если и дальше так пойдет, то он заработает гораздо больше, чем рассчитывал. Впрочем, эта мысль не очень-то радовала его. Он и раньше далеко не всегда стремился к максимальной прибыли. А теперь… Теперь он твердо знал, что его счастье полностью находится в маленьких ладошках Билли.

Рэнд нахмурился и ускорил шаги. Очень даже неплохо, что ему пришлось уйти из «Длинной ветки» на некоторое время.

Его нервы были напряжены до предела; более того, «подарок» гуртовщиков привел его в ярость. Случись такое прежде, он был бы весьма польщен заботой своих людей и с удовольствием воспользовался бы «подарком». Так было раньше, но не сейчас. Сейчас он думал только о Билли, и его ужасно огорчило, что она первая внесла свою долю. И наверное, она знала о том, что Стюарт отправился наверх договориться с Лоттой. Выходит, он думал только о Билли, а она с нетерпением ждала ответа Лотты в надежде избавиться от него.

Да, он был в ярости, и если ему все же удалось скрыть свои чувства, то лишь благодаря случайности. Если бы не покупатель, то Рэнд так или иначе выдал бы себя. Ему требовалось время, чтобы успокоиться, так что разговор с покупателем оказался и в этом смысле очень полезным. Он твердо решил, что уведет Билли из салуна и серьезно с ней поговорит, даже если ему придется применить силу. Но Билли не хотела раскрывать свой секрет: скорее всего она последует за ним без возражений и ему не придется применять силу.

Уже у входа в салун Рэнд вдруг остановился и сделал глубокий вдох — его одолевали дурные предчувствия. Немного помедлив, он рывком распахнул дверь и переступил порог заведения. Окинув взглядом зал, он тотчас же понял, что Билли исчезла.

Заметив босса, Карлайл с радостной улыбкой воскликнул:

— Уилли, не волнуйся! Он пришел!

Молча кивнув своим людям, Рэнд подошел к стойке и заказал вьйшвку. Осушив стакан, он снова оглядел салун в поисках Билли; ему вдруг пришло в голову, что он просто не заметил ее.

Тут к Рэнду подошел Уилли:

— Босс, ты что-то не очень веселый. Может, покупатель предложил слишком мало?

Рэнд попытался улыбнуться:

— Напротив. Должен признаться, что табун поодан с максимальной выгодой.

Уилли взглянул на него с удивлением:

— Итак, в чем же дело?.. Похоже, что-то портит тебе настроение, но я не знаю, что именно. — Заметив, что босс нахмурился, Уилли поспешно добавил: — Впрочем, это не мое дело. Я лучше помолчу.

Еще больше помрачнев, Рэнд подал знак бармену, чтобы тот вновь наполнил его стакан. Когда он снова повернулся к Уилли, его голос прозвучал обманчиво непринужденно:

— Вижу, парни, что вы словно приклеились к стойке, с тех пор как я вас оставил. Вот только мальчишка куда-то исчез…

Уилли обвел взглядом зал:

— Да, верно. — Он повернулся к Карлайлу: — Что скажешь, Джереми? Где Дракер?

Лицо Карлайла, казалось, пылало от выпитого, и Рэнд решил, что молодого ковбоя, вероятно, придется вскоре усадить на лошадь и отправить в лагерь, если он будет продолжать в том же духе. Но времени на эти размышления у него не было. Заметив, что Карлайл медлит с ответом, Рэнд не выдержал и спросил:

— Джереми, так где же он?

— Дракер уже давно ушел… — Молодой человек в растерянности пожал плечами. — Сказал, что у него много дел, но обещал вернуться. Мне показалось, ему не очень-то нравится торчать в салуне. Сдается мне, урок в Абилине не прошел для него даром…

— Сказал, что много дел? Джереми кивнул:

— Да, но он сказал, что вернется. Мы скоро собираемся пойти в «Райт-Хаус», чтобы как следует подкрепиться. Уверен, что к этому времени мальчишка непременно объявится. Куда он денется?..

Рэнд невольно вздохнул; ему даже не пришло в голову, что Билли может уйти из салуна — лишь позднее у него появились дурные предчувствия. Так что же делать? Бежать ее искать? Проклятие! Он потерял слишком много времени! Возможно, Билли уже покинула город.

Рэнд усилием воли отогнал эти мысли. Он решил немного подождать и выпить еще стаканчик-другой. А уж потом, если Билли не появится, он отправится ее искать. Как бы то ни было, они непременно должны поговорить…

Рэнд поднес к губам стакан и сделал очередной глоток. Посетителей в салуне становилось все больше, и говорили они все громче. К тому же все чаще раздавался пронзительный женский смех, сопровождавшийся непристойными выкриками. Рэнд достал часы и взглянул на циферблат. Прошел еще один час, а Билли так и не вернулась. Полчаса назад он вышел из «Длинной ветки» и совершил обход всех ближайших магазинов, гостиниц и салунов, однако девушку не нашел. Охваченный паникой, он помчался на платные конюшни, но Джинджер оставалась в загоне, куда ее отвела Билли. Рэнд немного успокоился, он был уверен, что без лошади Билли из города не уедет. Вернувшись в «Длинную ветку», он снова принялся ждать, с каждой минутой все больше склоняясь к мысли, уже давно не дававшей покоя. Причина исчезновения Билли могла быть только одна. Действительно, почему он никак не может понять очевидное? Она исчезла, потому что не хотела иметь с ним ничего общего. Ничего! Билли смотрела ему прямо в глаза, когда он спросил ее о Лотте. Она первая внесла деньги на оплату услуг Лотты. Билли хотела отдать его другой женщине, все равно какой — лишь бы он оставил ее в покое.

Да, теперь Рэнд наконец-то все понял. Конечно же, Билли полагала, что у них нет ничего общего и ничто их не связывает, кроме отношений работодателя и работника. Очень скоро, как только они доберутся до Монтаны, и этого не останется. Она уйдет из его жизни…

Криво усмехнувшись, Рэнд поднял стакан и залпом осушил. Его пронзила острая боль ревности при мысли о мужчине, возможно, ожидавшем Билли в Монтане. Но почему же она отдала ему свою девственность? Может, посчитала, что это необходимая жертва? Может, решила, что только так сумеет добраться до Монтаны и встретиться с человеком, которого любила? А его, Рэнда, она, вероятно, считала легкомысленным и ненадежным. Конечно же, она полагала, что он бросит ее, как только получит то, чего добивался. Пожалуй, у нее имелись все основания для подобных опасений. Ведь он множество раз бросал женщин, когда они ему надоедали.

«Нет, Рэнд. Этого больше не будет…»

Эти слова, наверное, навсегда останутся в его памяти.

И вот теперь своим исчезновением она ясно дала ему понять, что ничего менять не собирается.

Почувствовав стеснение в груди, Рэнд мысленно крикнул то и дело возникающему перед ним видению: «Билли, ты не дала мне шанса сказать, что я люблю тебя!..»

Даже сознание того, что Билли не хотела бы слышать эти слова, ничуть не уменьшало его желания сказать их ей. Ему отчаянно хотелось прижать ее к себе, ощутить прикосновение ее тела, вдохнуть ее запах и прошептать слова, которые до сих пор не говорил ни одной женщине.

Если прошедшие несколько месяцев его чему-то и научили, так это тому, что любовь не бывает эгоистичной. Он любил Билли, но она не отвечала ему взаимностью. Она желала быть свободной от него, и если он и в самом деле хотел для нее счастья, то должен был дать ей эту свободу. Но как сможет он отказаться от того, что искал всю предшествующую жизнь? Как сможет он снова вернуться к бессмысленному существованию без любви… и без Билли? Теперь его уже совершенно не привлекали другие женщины. Теперь он думал только о ней.

Вспоминая прошлое, он жалел, что столько времени потерял понапрасну до их встречи. Размышляя о настоящем, он знал, что столько всего еще мог бы испытать с ней. А в картинах представлявшегося ему будущего Билли неизменно была рядом.

Рэнд едва не рассмеялся. Он всегда считал себя человеком, который не сможет всю жизнь любить одну женщину — подобное казалось ему невероятным. Теперь он понимал, что ошибался. И теперь, узнав эту женщину и цену любви, он должен был с ней расстаться. Увы, он не нужен Билли. И попытки повлиять на нее только причинят ей страдания, а она и без того уже много пережила.

Всего лишь несколько минут назад Рэнд принял решение больше не пить, но сейчас подал бармену знак, чтобы тот опять наполнил его стакан. Не обращая внимания на любопытные взгляды своих людей, он снова выпил залпом. Билли сделала ему «подарок», который, по ее разумению, должен был ему понравиться и который мог освободить их обоих. Возможно, это действительно произойдет — по крайней мере в ее воображении.