Глафира Душа - В ожидании Романа

...Иногда она звонит. Редко, правда. Раз в полгода: в день моего рождения и на Новый год. У нее по-прежнему веселый голос, тонкий юмор, легкая самоирония. Как же ее звонки рвут мне сердце! Я болею потом... Долго, с температурой... Уж лучше бы и не звонила...

Звонок в психологическую консультацию раздался без десяти шесть, когда секретарь Людочка уже собиралась домой. С некоторым даже раздражением Людочка взяла трубку:

–?Психологическая консультация. Слушаю вас.

–?Добрый вечер. – Мужской голос был тревожный и торопливый. – Мне бы записаться на прием к Шувановой.

–?Минуту. Сейчас посмотрю ее расписание.

Люда взяла тетрадь с графиком работы психологов и начала листать.

–?К сожалению, на ближайшие две недели у Шувановой все расписано. Могу предложить вам другого специалиста.

–?Нет. Другого не надо.

–?Ну, тогда, если именно к ней, то звоните через неделю. Будем записывать на следующий месяц.

Люда уже готова была опустить трубку на рычаг, но голос взмолился:

–?Послушайте, девушка! Подскажите, как правильно поступить! Мне нужно попасть именно к ней и срочно!

–?Ну, а чем я могу помочь? Если только вы лично с ней поговорите.

–?А как это можно сделать?

–?Телефонов домашних мы не даем. Если только вы подъедете в часы ее работы и лично с ней договоритесь. А, подождите, вот она спускается. Вам повезло.

И со словами: «Галина Владимировна, вас», – протянула Шувановой трубку.

–?Слушаю. Здравствуйте! А почему именно ко мне? Кто посоветовал? А, да, да, помню.

И, обращаясь к секретарю:

–?Людочка, что, ни одного свободного места нет?

–?Галина Владимировна! – Люда сделала оскорбленный вид. – У вас на две недели вперед все занято. Неужели вы думаете, что я плохо смотрела!

Ей не терпелось уйти, и весь ее вид выражал нетерпение и досаду.

–?Хорошо, Люда, иди домой. Я сама закрою. До свидания.

–?Ой, спасибо! До свидания, Галина Владимировна!

И, довольная тем, что, как она задумала выйти ровно в шесть, так и получилось, выпорхнула из здания консультации.

Галина Владимировна, продолжив разговор, смогла предложить лишь один вариант своему потенциальному клиенту:

–?Действительно, пока мест нет. Единственно возможное – это прием в рамках частной практики.

–?Ну и отлично!

–?Вечером у меня дома. Если вас устраивает, записывайте адрес.

–?Да, устраивает, конечно. Спасибо вам огромное. Так... Ленинский проспект... кодовый замок... четвертый этаж.

–?Завтра в девятнадцать ноль-ноль.

–?Спасибо. Буду.

Галина Владимировна вышла замуж сразу после окончания университета и жила в квартире мужа вот уже пятнадцать лет. Сначала жили вместе со свекром и свекровью. Но семь лет назад мать мужа скончалась, и свекор вскоре переехал к немолодой уже, конечно, но новой пассии, с которой проживал теперь в Черемушках, лишь изредка приезжая в гости.

Таким образом, в распоряжении Галины, ее мужа Андрея и их дочери Виктории осталась не очень большая, но все-таки четырехкомнатная квартира, в которой Галина смогла оборудовать себе кабинет, чем была несказанно довольна. Комната под кабинет – самая маленькая из всех, но для работы на дому вполне подходила: диван, кресло напротив, низкий столик, торшер. Уместился и письменный стол с компьютером. Галина обожала свое рабочее место и с удовольствием принимала клиентов на дому.

Андрей относился с пониманием к работе супруги и никогда не возражал. Еще бы ему возражать? Галина являлась главным добытчиком в семье. Он пытался как-то увеличить свои доходы, но, будучи водителем, выше головы, как говорится, прыгнуть не мог. Работа у него тяжелая, вечерами он отдыхал преимущественно лежа. А если по выходным и выходил подхалтурить на своем стареньком «жигуленке», то это были крохи по сравнению с заработком супруги.

Их брак изначально считался мезальянсом, поскольку разница в образовании и интеллекте была существенная, но чем-то, значит, интересовал он Галину, чем-то притягивал, раз живут они вот уже пятнадцать лет, причем неплохо.

Галина действительно очень ценила своего мужа и за спокойный характер, и за хозяйственность, и за доброе отношение к ней и к дочери.

Да, Галина умней, развитее. Но она очень даже комфортно чувствует себя с мужем, отдыхает, общаясь с ним, и, что немаловажно, они очень друг друга устраивают в интимной жизни. С годами пыл угасает, естественно, и сексуальные контакты становятся несколько реже, однако, как ни странно, они продолжали сохранять интерес и желание друг к другу.

Новый клиент – Иван Сергеевич – пришел ровно в семь вечера. Галина провела его в кабинет и пригласила к беседе:

–?Рассказывайте!

Иван Сергеевич, при всей его представительности, основательности и довольно привлекательной внешности, был неуверен, взволнован и даже как будто смущен. Галина Владимировна догадывалась, что он пришел говорить о вопросах щепетильных, но не торопила, не спрашивала ни о чем, а ждала, когда клиент сам заговорит о своей проблеме.

–?Понимаете, – несколько скованно начал он, – я люблю свою жену. А она...

Он замолчал, не зная, как выразить свою боль. А боль была. Этого нельзя не заметить...

–?Вы давно женаты? Расскажите о своей семье, – задала Галина первый вопрос.

Он ухватился за него, начав с жаром описывать ситуацию:

–?Мы женаты восемнадцать лет. Это моя вторая жена. С первой прожили недолго. По молодости поженились, по глупости развелись. А с Ольгой мы поженились, когда мне было тридцать, а ей – двадцать. И за все эти годы я к ней привязался... Нет, это какое-то не то слово. Я люблю ее. Пусть не так страстно, как поначалу, но не менее сильно. Скажу вам больше: я зависим от нее.

–?В чем? Зависимы в чем?

–?Ну, как вам объяснить? Вот если она задерживается, я места себе не нахожу, волнуюсь. И даже не столько за нее, потому что, скажем, я знаю, что она в магазине или с пацанами где-то. У нас двое сыновей – семнадцати и пятнадцати лет. Я волнуюсь, что один. То есть не за нее, а за себя. Мне без нее плохо. А она приходит – и все нормально. Мы можем даже и не разговаривать. Я, например, телевизор смотрю или со старшим в шахматы играю. Она домашними делами занимается или читает. Это не важно. Важно, что она дома. И мне спокойно...

–?Так. И что?

–?Не знаю даже, как сказать о самом главном...

–?Самое главное в чем? В ваших отношениях? Или в чем-то другом?

–?Дело в том, что несколько лет назад я узнал, что ее интересуют женщины.

–?Вы имеете в виду половое влечение?

–?Да, именно.

–?Как вы это поняли?

–?Да она и не скрывала. Сама мне рассказывала. Знаете, когда мы еще по молодости вели с ней разговоры на всякие такие темы, она всегда говорила, что, мол, с женщинами ей было бы интересно попробовать, что ей приятно размышлять на эту тему... Но мне казалось, что это только разговоры, не более того. Потом долгое время мы вообще мало разговаривали, а о сексе – и подавно. Родились пацаны, один за другим. Они нас так выматывали своими капризами, шумными играми, бесконечными спортивными секциями, что мы с Ольгой уставали неимоверно. И хотя секс в наших отношениях занимал всегда одно из главных мест, разговоры о нем отошли на второй план.

А года три назад... да, пожалуй, три – три с половиной... ребята уже подросли. Мы повзрослели вместе с ними. Все более-менее успокоились. Пацаны оказались на редкость серьезными. Учатся нормально, спортом занимаются. Особых проблем с ними нет... И снова мы с Ольгой... второе дыхание открылось. И разговоры соответствующие, и фильмы стали смотреть эротические. Но я почувствовал – изменилось в ней что-то.

–?Что именно?

–?Как вам объяснить? Вроде бы она и открыта, и даже активна, но... в какой-то момент близости вздрагивает не к месту, будто бы я какую-то грубость в отношении нее совершаю.

–?И что?

–?Ну, я спрашиваю, мол, что не так, что тебя не устраивает? А она: «Нет, все хорошо». Только чувствую я – что-то не то. А как-то раз она завелась, стала рассказывать мне в постели, будто фильм смотрела про двух женщин. И так подробно, с конкретными описаниями, а потом то ли забылась, то ли специально, чтобы я понял, стала говорить от первого лица. Я вроде бы ее рассказ принял за эротическую фантазию, а потом спросил, не вымысел ли это? Тут она и призналась.

–?Чем это было для вас?

–?Шок! Настоящий шок! Во-первых, я никогда не думал, что это может быть всерьез. Ну, мало ли какие выдумки нас посещают в минуты возбуждения? Во-вторых, я все-таки посчитал это изменой. А в-третьих, понял, насколько сильно я ее люблю.

–?Так в чем же ваша проблема?

–?Да я и сам толком не пойму, в чем. Может, и нет ее совсем. Просто часто меня мучает сомнение, нормально ли это?

–?Подождите. По вашим словам, вы впервые узнали об этом три года назад. Но пришли только сейчас. Что изменилось за три года?

Иван Сергеевич похлопал себя по карманам, достал сигареты, попросил разрешения закурить. Галина Владимировна молча кивнула, открыла окно и, хотя была категорически против курения дома, на этот раз разрешила – пусть... Разговор, похоже, только начинается.

Иван Сергеевич курил нервно, не получая от процесса никакого удовольствия. Казалось, он просто тянул время. Она бы не удивилась, если бы именно сейчас он прервал сеанс.

Так и случилось.

–?Знаете, если можно, отложим разговор.

–?Конечно. Когда вам удобно в следующий раз?

–?Можно дней через пять?

–?Можно. Но лучше послезавтра. Приходите в это же время. Устраивает?

–?Да. Спасибо.

–?Пока не за что.

–?Знаете, Галина Владимировна, вы единственный человек, с кем я решился на подобный разговор. Мне было очень непросто. Вы умеете слушать.

–?Это часть моей работы.

–?Вот за нее и спасибо!

На протяжении следующих нескольких сеансов Иван Сергеевич подробно, с описанием своих переживаний, мыслей, раздумий рассказывал Галине Владимировне о непростых взаимоотношениях с Ольгой. Но она, опытный психолог с пятнадцатилетним стажем, понимала, что он еще только подходит к главному, что все эти многочасовые беседы – лишь преддверие к основному признанию, к истинной проблеме, о которой клиент все никак не решится сказать.