— Я желаю научить тебя всему, что знаю, — он ухмыляется и поигрывает бровями.

Я вскидываю руки в воздух.

— Я сдаюсь! С тобой невозможно работать. Если ты продолжишь в том же духе, я попрошу отца назначить моим наставником Шона.

Кори поднимается со своего кресла и обходит стол, останавливаясь передо мной. Я стою на месте, несмотря на то, что мне действительно хочется сделать один — или лучше десять — шагов назад. Он предстает передо мной с недовольным выражением лица.

— Ты не сделаешь этого. Твой отец назначил меня твоим наставником, а не Шона, и тебе нужно принять это и смириться.

— Тогда будь моим наставником и перестань флиртовать и подкатывать, — решительно отвечаю я.

— Ты так говоришь, но глубоко внутри не можешь отрицать, что любишь, когда я наступаю, — он подходит ближе, и его голос становится глубже. — Ты можешь протестовать, сколько захочешь, но твои глаза не лгут, — он обхватывает мое лицо обеими ладонями. — Эти твои бездонные бирюзовые озера говорят мне, что я привлекаю тебя так же, как и ты меня. В один из дней ты перестанешь бороться и сдашься, и я собираюсь медленно наслаждаться каждым миллиметром тебя, — он следует своим указательным пальцем от моего лба вниз к щеке, а затем к губам.

Я чувствую, как мое дыхание сбивается от его простой ласки, и кладу руки ему на грудь, отталкивая и освобождаясь от его прикосновений. Я поворачиваюсь к нему спиной и иду по шикарному восточному ковру. Мой взгляд сфокусирован на двери передо мной, в голове беспорядок. Мне нужно уйти от него и немного собраться. Я достигаю двери и хватаюсь ручку, когда его голос останавливает меня.

— Хейли, ты только продлеваешь неизбежное, детка. Мы судьбой предназначены друг другу, не важно, хочешь ты это признать или нет, — я наклоняюсь вперед, прислоняя голову к холодному и твердому покрытию двери. — Ты тоже чувствуешь этот невероятный жар между нами, — продолжает он, его голос звучит ближе. — Разве ты не задаешься вопросом, насколько это было бы горячо? — он стоит позади меня, кладет руки на мои бедра и притягивает меня назад к себе.

Попкой я могу чувствовать его твердость, когда он шепчет мне в ухо:

— Ты когда-нибудь думаешь об этом… думаешь о том, как мы изголодались друг по другу… как хорошо ощущался мой член, вколачивающийся в твою киску? — Кори прикусывает мое ухо, и я вздыхаю. — Я думаю об этом, — говорит он хриплым от желания голосом.

Я делаю глубокий вдох, а затем открываю дверь так быстро, как только возможно. Мне нужно сбежать от него.


***

Мои нервы натянуты до предела все то время, что я заканчиваю работу в офисе, и все, чего мне хочется, — это оказаться дома и снять напряжение этого наполненного стрессом дня. К тому времени, когда я прохожу в свою комнату, туфли на шпильках уже сняты, и я расстегиваю юбку по пути в ванную, где хочу непрерывно отмокать в джакузи. Я включаю воду и направляюсь на кухню, чтобы налить себе бокал столь необходимого вина. Я никогда особо не пила вино до прошлого года, пока Шелби не подсадила меня на него. Ни один из нас ничего не знал о вине, мы просто продолжали покупать одни и те же нравившиеся нам сорта. Я делаю глоток из бокала и наслаждаюсь фруктовым вкусом, пока беру курицу из холодильника и ем ее холодной, направляясь в ванную. Я снимаю остальную одежду и беру свою электронную книгу, прежде чем залезть в бурлящую пузырьками воду. У меня вырывается стон, когда погружаюсь в пенящуюся воду. Нет ничего лучше, чем джакузи, чтобы расслабиться после того, как весь день был наполнен Кори Маршаллом. Уф-ф, не думай о нем. Мне нужно думать о других важных вещах, и тогда мысли о нем не будут искушать.

Чтение — прекрасное развлечение, так что я открываю книгу и начинаю читать свой любимый триллер «Город чемпионов». Морган Коул, главный герой, такой сексуальный подонок, альфа-самец, что я никогда не устану перечитывать эту книгу. Иронично, что описание Моргана напоминает мне Маркуса. Маркус и Морган, я не должна думать о том, чтобы оказаться в середине такого сэндвича.

К тому времени, когда заканчиваю с ванной, я чувствую себя совершенно сонной, так что ложусь на кровать, обернутая только в полотенце. Мне просто нужно дать отдых глазам на несколько минут, прежде чем я оденусь и приготовлю ужин. Мне нравится лежать здесь, когда никого нет дома, и я наслаждаюсь полной тишиной. Даже несмотря на то, что мы живем в многоквартирном доме в Бостоне, и у нас есть соседи с обеих сторон, мы никогда не слышим их. Это здание было построено в 1830 году, и похожих на него больше не строили. Стены здесь очень толстые, и с тех пор, как оно было заново отреставрировано, вся изоляция была заменена на пенную, которая, определенно, возглавляет список лучших технологий шумоизоляции.

Должно быть, я устала сильнее, чем думала, и немного задремала. Я проснулась от мягких поцелуев, проходящих по задней части шеи, и улыбнулась сама себе, прежде чем обернулась и обнаружила Маркуса, сидящего на краю кровати рядом со мной.

— Привет, — говорю я, сонно улыбаясь. Поворачиваюсь на спину и раскрываю руки для объятия. — Иди сюда. Я скучала по тебе сегодня, — я правда скучала по нему и желала, чтобы он был там со мной, давая мне тихую силу, как он всегда делает. Это бы сделало работу с Кори гораздо проще. Он заползает на кровать рядом со мной, и по его влажным волосам и запаху «Ирландской Весны» я могу сказать, что он только что из душа. (Примеч. «Ирландская Весна» — торговая марка дезодорированного мыла). Он обнимает меня мускулистыми руками и притягивает ближе к себе.

— У тебя был трудный день на работе, детка? По твоим сообщениям мне показалось, что ты расстроена. Я пришел домой и нашел тебя в кровати. Это не похоже на тебя.

Он понял, что я расстроена, по сообщениям. Это замечательно — быть с кем-то, кто знает тебя настолько хорошо, что может сказать, что у тебя был трудный день лишь по содержанию сообщений, и да, мы знаем друг друга всю жизнь, но не в этом причина. Маркус — тот мужчина, который уделяет внимание всему, что связано со мной, даже маленьким жестам, что я делаю. Много раз он узнавал, что я расстроена чем-то, до того, как я осознавала это. Он будет спрашивать меня, что случилось, и я буду говорить, что ничего такого, и потом он будет продолжать спрашивать меня, пока я, наконец, не пойму, что у меня на уме. Необъяснимо то, как хорошо он меня знает.

— Да, мой день был отстойным. Я никогда не была так счастлива видеть стрелки на пяти часах, чтобы можно было уйти. Я даже не спрашивала Кори, нужна ли я ему, чтобы сделать что-то еще, прежде чем уйду.

— Хочешь рассказать мне об этом? — спрашивает он, лениво поглаживая меня по волосам. Моя голова лежит под его подбородком, так что я могу вдыхать его мужской запах. Следует ли мне рассказать ему о том, что произошло с Кори? Я знаю, он захочет разобраться с этим и надрать ему зад. Рассказать ему — значит вызвать у себя еще больший стресс, хотя я чувствую, что это будет правильно. Случилось уже несколько моментов, которыми я не поделилась с ним, и мне нужно объяснить это.

— Я хочу рассказать тебе, но ты будешь раздражен, а я не хочу расстраивать тебя, — отвечаю я, мой голос приглушен от того, что я уткнулась лицом ему в шею.

Чувствую, как его тело напрягается от моего ответа, и я знаю, что он, скорее всего, предположил, что случилось худшее.

— Я чувствую, как ты напряжен, и знаю, что ты волнуешься, что что-то произошло между мной и Кори, так что позволь мне добавить к этому утверждению, что между нами ничего не произошло, — я поднимаю голову с того места, где она лежала, и встречаюсь с обеспокоенным взглядом его синих глаз. — С тех пор, как я начала работать с Кори, он всегда кокетничал и возмущал меня своими комментариями. В первые дни это было не так плохо, но в тот вечер, когда я осталась с ним допоздна. Он загнал меня в угол в лифте и попытался поцеловать. Я повернула голову, так что он получил только мою щеку, и оттолкнула его, сказав ему остановиться. Прости, что не рассказала тебе тогда, но я знала, что ты разозлишься и будешь волноваться, что я там работаю. В ту ночь, когда мы пошли на «счастливые часы», он действительно клеился ко мне, и я много пила, пытаясь умерить это. Я знаю, что поступила неправильно, и счастлива, что это не закончилось в его пользу, но он действительно ничего не сделал в тот вечер. Он немного распускал руки, просто прикасался к моей руке или спине. Сегодня был еще один из тех дней, когда он сделал много неуместных комментариев, и это просто достало меня. Большую часть времени я пытаюсь игнорировать его, но не хочу иметь с этим дело.

— Тебя все еще влечет к нему? — Маркус задает мне единственный вопрос, на который я не хотела бы отвечать. Если скажу «нет», я солгу ему. Он заслуживает большего, чем это. Если скажу «да», то сделаю ему больно, а я не хочу причинить ему боль. Боже, я ненавижу себя за то, что у меня есть чувства к Кори. Какой человек будет продолжать заботиться о ком-то, кто так ужасно обидел его?

— Да, — шепчу я, стыдясь самой себя. — Прости, Маркус, я ненавижу себя за то, что делаю тебе больно, но я должна быть честна с тобой.

Все его тело напряжено, когда он отстраняется от меня и садится на край кровати.

— Маркус, посмотри на меня, — умоляю я, схватив его за руку. Он поворачивается и смотрит в мою сторону. — Я не допущу, чтобы между нами что-то произошло. Я не хочу с ним спать и не хочу, чтобы ты волновался об этом. Я просто говорю тебе, потому что ты спросил меня, что произошло, и я больше не хотела скрывать это от тебя. Мы всегда так хорошо общались, и я не хочу хранить от тебя секреты. Я люблю тебя, — я поднимаюсь на колени, обхватывая руками его спину, и опускаю голову на его плечо.

— Не храни от меня секреты, потому что ты беспокоишься о моих чувствах или о том, как я могу отреагировать. Это недомолвки, Хейли, а я заслуживаю большего, чем это.