– Не-а, – беспечно  хмыкнула она, – во всяком случае, тебе-то  точно нет. Ну а я выпутаюсь, если что…  В первый раз что ли!

– Горбатого могила  исправит…  Ладно,  давай излагай версию, постараюсь запомнить.


Конечно, не очень хорошо с моей стороны врать Ромашке, но чего не сделаешь для подруги. Был месяц май, кругом все цвело и пахло, сердце жаждало любви…  Я очень хорошо понимала Вильку. Когда две недели   назад она позвонила мне аж в два часа ночи, захлебываясь от восторга, я так и подумала: «Пришла весна, тушите свечи» Вилька в очередной раз влюбилась в очередного мачо. Все бы ничего, если бы не Ромашка, который унаследовал империю Краснова. И если были скептики, сомневавшиеся в его способности управлять этим королевством, то очень скоро от скептицизма не осталось и следа, так же, как и от скептиков. Роман Николаевич правил железной рукой, и без всяких сантиментов. Вилька с восторгом пользовалась открывшимися возможностями, но все же старалась не переступать грани разумного, поэтому все были довольны и счастливы. Даже я.

Потрясение от смерти Краснова, конечно, оставило свой след, но новая жизнь, где-то внутри меня, еще совсем маленькая и незаметная, с каждым днем требовала все больше и больше внимания. Я с удивлением прислушивалась к себе, к своим новым (а вроде, и самым обычным) ощущениям. С работой пока не получалось, да я особо и не стремилась. К тому же каждую неделю мне на дом доставляли кучу продуктов. В первый раз я попробовала возмутиться и позвонила Ромашке с требованием прекратить поставки. Он приехал, и мы имели с ним долгую беседу. После чего я безропотно согласилась на все условия. «У этого ребенка будет все, а значит и у тебя тоже. Хочешь ты этого или нет. Ты же сделала свой выбор. К тому же я всегда хотел брата», – заявил он, глядя на меня почти что Красновскими глазами. И я сдалась, о чем, в общем-то, не жалею – у гордости тоже должен быть разумный предел. Вот теперь сижу дома, соблюдаю режим, гуляю подолгу, ем качественную пищу, ни в чем себе не отказываю, и стараюсь ни о чем не думать, ни о прошлом, ни о будущем.

Вилькина просьба, была по сути, пустяковой – подтвердить ее алиби. Новый кавалер пригласил ее прокатиться в Турцию, вот ей и пришлось изворачиваться, чтобы Ромашка ничего не заподозрил. Екатерина Альбертовна не так давно уехала в Карловы Вары, там она должна была встретиться с Ваном. Вилька от тоски не придумала ничего лучше, как отправиться в ночной кдуб, где и подцепила своего красавчика, или он ее, не суть важно. Главное, Вилька была счастлива, била копытом от нетерпения, поэтому соображала на редкость хорошо. Уж не знаю, как, но она организовала себе на работе командировку в Москву, а я должна была просто подтвердить, мол, да, уехала в Москву.

– Понимаешь, это если он спросит, – улыбнулась она. – Чтобы не делала удивленные глаза, какая, мол, Москва, знать ничего не знаю.

– Могла бы и не говорить мне правду, – пожала я плечами, – я бы и не заподозрила. В Москву, так в Москву…

– Ну ты даешь, – фыркнула Вилька с возмущением. – Я же не могу врать тебе. Кому угодно…

– Заливай, – проворчала я, – скажи лучше, хочешь на мою душу еще один грех повесить, в это я быстрее поверю.

Вилька хохотнула.

– Если бы ты его видела… – мечтательно закатила она глаза, – не парень – сказка! Красивый, умный, внимательный… У него бизнес какой-то, строительная фирма, по-моему. Машина – обалдеть можно! А квартира – мечта дизайнера. Все с таким вкусом, ты не представляешь… Один недостаток – женат, зараза. И детей двое. Так что мне не светит, не буду же я детей сиротить. Но хоть душу-то могу отвести. Я ведь никому плохо не делаю. Не со мной, так с другой, я хоть ни на что не претендую…

Я кивнула головой, пожелала ей хорошего отдыха, на том и простились. Ромашка звонил, справлялся о здоровье, про Вильку даже не заикнулся, видно его вполне устроила версия командировки. И вот через пару дней Вилька позвонила и, судя по голосу, здорово нервничала, хотя старалась держаться. Парень-мечта, оказался обыкновенным аферистом: исчез из отеля, прихватив все Вилькины деньги, кредитные карточки и даже паспорт.


– Представляешь, я даже не сразу спохватилась. Он утром сказал, по делам пойдет. Он же строитель, мать его, у него же здесь партнеры по бизнесу, – передразнила она, – а я в бассейн пошла, потом баня, потом массаж… Когда пришла, спать завалилась. Вечером его нет, телефон не отвечает, я только на следующий день утром в сумку полезла, а там… пусто. – Она тяжко вздохнула.

– Подожди, – не поняла я, – как же он может… Ты ведь у него дома была, жена, говоришь, есть, дети…

– Есть, – мрачно ответила Вилька, – только не его.

– А чьи?

– А черт его знает. Я же звонила в Питер. Там живут совсем другие люди, недавно ездили всей семьей отдыхать. Никак не могли поверить, что в их квартире кто-то был – все вещи на месте, да и квартира на сигнализации.

– Ничего не понимаю. Зачем такая сложная комбинация?

Вилька тяжко вздохнула:

– Да я, дура, кредитку с собой взяла. Он же мне напел, что у него директор меховой фабрики лучший друг, с намеком так, что шубу подарит. Я и купилась, думала, одну пусть подарит, а вторую я и сама куплю, если скидку сделают. Ну, и еще может чего. И главное, паспорт стырил, сволочь. Специально, наверное, чтоб я тут застряла надолго, Но я все равно его найду, гадину эту. Сдам его Ромику. Ой, нет… он же мне башню открутит. Вот черт!

– Дурында, ты, – вздохнула я, – адрес скажи, приеду завтра. Продержишься до моего приезда?

– Постараюсь. Только денег мне на телефон брось, а то я на нуле.


И вот лечу в Стамбул. Тишкина жизнь! Ладно, все, что не делается, все к лучшему, думаю я, заодно и погреюсь.


Вилька бросилась мне на шею с визгом.

– Никогда еще не была так рада тебя видеть!

– Надо думать, – усмехнулась я. – Как ты тут?

– Хорошо, только есть хочется. Два дня питаюсь чем придется.


В общем, все оказалось не так страшно. Единственно, возникли проблемы с паспортом, но не особо неразрешимые в стране, где очень уважают американских президентов, вернее их изображения.

– Коррупция похлеще, чем в России, – заключила Вилька. Мы сидели в кафе и поглощали дары моря. – Да нет худа без добра, ты вот хоть из дома вырвалась. А что ты Ромику сказала? – забеспокоилась она.

– Правду. Я всегда стараюсь говорить правду, так проще. Почему я не могу поехать в Стамбул или какой иной город? Тем более что лучшая подруга уехала в командировку, а мне стало скучно…

– Я люблю тебя, – проникновенно сказала Валька. – Давай выпьем за дружбу.

– Давай, тем более что красное вино мне полезно, в умеренных количествах, конечно.

– Как ты себя чувствуешь? – озаботилась вдруг Вилька. Я пожала плечами. – А тебя тошнит? – Я мотнула головой. – А как это, вообще, чувствуется, какие ощущения? – не унималась она.

– Никаких, – соврала я, – абсолютно. Да и срок-то у меня смешной – двенадцать недель.

– А ты вроде и не поправилась нисколько.

– Да рано еще, – махнула я рукой. – Погоди, погуляем еще. С мачо своим, что делать будешь?

– Не знаю, – Вилька задумалась. – Может, буду, а может, и нет. Может, мне ему благодарность объявить придется. За науку. Купилась, как последняя дура!

– Переживаешь?

– Немного. Знаешь, всегда обидно сознавать, что хватка уже не та. Старость, наверное.

Сказано это было с таким трагизмом, что я невольно рассмеялась. Хотя смеяться мне бы не следовало: зная Вилькино самолюбие, впереди нас могла ожидать долгая депрессия.

– Зря смеешься, – подтвердила она мои опасения. – Нам с тобой за тридцак перевалило, а это не шутки. А я даже замужем ни разу не была, – она горько вздохнула.

– Так ведь ты и не хотела, вроде, никогда.

– Дура, была, вот и не хотела. А теперь уж и не за кого. Сама знаешь, кто поприличней уже разобран, а те, кто остался – никуда не годятся…

– А Ромашка как же? – спросила я машинально, хотя знала ответ.

– Ромашка… – со вздохом ответила она, – ты же понимаешь. Ромашка – это Ромашка. Краснов дубль два. Для него первым делом самолеты, ну а девушки… А так хочется, чтобы я на первом и единственном…

Мои опасения подтверждались – у подруги начался очередной период стремления к оседлой жизни. К счастью Вилькин монолог прервал официант. Он принес бутылку красного вина.

– От хозяина ресторана, – пояснил он, ослепительно улыбаясь и кивая куда-то в сторону.

Мы обернулись. Вальяжный господин средних лет в неплохом костюме зазывно нам улыбался. Вилька скривилась, но все же кивнула ему в ответ.

– Ну что ты хнычешь, – пихнула я ее в бок, – смотри, мы пользуемся популярностью.

– А, – пренебрежительно хмыкнула она, – у них тут все пользуются популярностью, любая крокодилица. Я от них уже утомилась, а от этого суслика и подавно, он уже не первый раз ко мне подкатывает.

– Значит, пора домой, – заключила я. Действительно, пора домой. К Ромашке. Он ей мозги быстренько вправит.

– Давай за возвращение, – подняла Вилька бокал, подзывая кивком официанта. Тот подскочил и налил ей вина из презентованной бутылки.

– У меня еще есть, – отказалась я. Мы чокнулись.

– Неплохое вино, – сказала Вилька, чиркая зажигалкой, – да и, вообще, жизнь-то налаживается… Ой, – вдруг выдохнула она и выронила сигарету.

– Ты чего, – вскочила я, увидев, как она начала заваливаться набок. – Помогите! – крикнула я, пытаясь не дать сползти ей на пол.

– Мадам, мадам, – засуетился официант.

Подскочил хозяин ресторана.

– Мадам, такси, доктор, – запричитал он. – Я дам машина. Доктор, доктор!

– Пожалуйста, – закричала я. – Я заплачу.

– Нет деньги, нет деньги, такой красивый мадам, нет деньги! – суетился тот.