Краем глаза я заметила, как захохотал Краснов. Один из кавказцев подскочил и с силой ударил его в лицо. Я вскрикнула. Главный движением руки остановил мордобой.

– Ты отдаешь кота… – начал он опять.

– Я его уже отдала, – перебила я сердито, – а мне его опять принесли. Это у вас, что игра такая национальная «Верни кота»?

Рука его сжалась в кулак, но потом разжалась.

– Кто тебе его вернул? – спросил он.

Я пожала плечами.

– Принесли. Парни какие-то. А в чем дело-то? Что кот особо ценной породы что ли?

– У кота был ошейник?  – утвердительно спросил мужчина. – Где он? – Помнится, Людмила Семеновна тоже за ошейник сильно переживала. Нет, чтобы мне, дуре, сразу понять, где собака зарыта.

– Кто он?  Кот или ошейник? – тупо спросила я.

– Мы поступим по-другому.  За каждый твой неверный ответ, отвечать будет он, – кивнул он на Краснова. Тот по-прежнему улыбался.

Я вздохнула – везет мне на идиотов. Он истолковал мой вздох по-своему и махнул рукой. Краснова тут же ударили – из разбитой губы потекла кровь.

– Ну? – рыкнул он.

– Развяжите меня, – приказала я, не особо надеясь, конечно, – я не могу разговаривать о серьезных вещах со связанными руками. Вам ведь интересно, где ошейник?

Как ни странно, это сработало. Меня отвязали.

– Дайте воды, пожалуйста, – попросила я охрипшим голосом.

– Если ты сейчас же не скажешь, где ошейник, – я тебя в этой воде утоплю, – пообещал мне кашемировый мужик.

Но воды мне дали – в какой-то подозрительно немытой кружке и судя по запаху, прямо из-под крана. Я сделала пару глотков, а потом с силой ударила стоящего рядом парня этой самой кружкой в лоб. Тот шарахнулся, закрывая лицо рукой, а я схватила автомат, лежащий рядом с ним на жестяном прилавке, и дала длинную очередь в потолок. Сверху посыпалась штукатурка и осколки каких-то стекол. Такой прыти от меня явно не ожидали, поэтому все застыли как в немой сцене у Гоголя.

– Ну что стоите? – сказала я. – Быстро развязали человека… – указала я стволом на Краснова. Но так как до них плохо доходила серьезность моих действий, я еще раз пальнула, на этот раз поверх голов. Один из парней, пригибаясь, подбежал к Краснову и быстро размотал путы. Краснов моментом отделился от колонны, подошел ко мне и принял командование на себя. Для начала он уложил всех на пол, потом достал телефон и вызвал группу поддержки. А меня в этот момент начало трясти. Я как представила себе, что было бы если б вдруг автомат не сработал или еще что… А с другой стороны, чтобы было если бы я не попыталась ничего предпринять…  Мрак!

– Детка, – услышала я голос Краснова, – достань-ка мне сигареты.

 Я подошла и дрожащими руками достала пачку у него из кармана. Потом долго не могла чиркнуть зажигалкой. Руки тряслись, как у паралитика. Краснов только усмехнулся, но ничего не сказал. Я тоже закурила, и меня сразу повело, как после хорошей порции алкоголя. Я привалилась к прилавку. Потом приехали ребята Краснова. Ромашка отвел меня в машину, и я там сидела под его присмотром пока не заснула. Проснулась уже в дороге, Краснов сидел рядом.  Заметив, что я открыла глаза, он похлопал меня по ноге.

– Скоро приедем.


***

Проснулась я уже утром на кровати. Я была завернута в плед, под головой подушка. Джинсы Краснов снял, на остальное, видать, не решился. Не сразу вспомнив о происшедшем, я пару секунд недоуменно оглядывалась. Хоромы почти царские.  Дверь настежь распахнулась, и в комнату влетел Краснов.

– Ты здесь?

Я прикрылась пледом.

– Вообще-то, стучаться надо.

– Я думал, ты опять сбежала.

– Голая?

– Ну, ты же чокнутая, – рассмеялся Краснов. – Тебя и, правда, пугать нельзя.

– Со мной не торгуются, – передразнила я его.

– Угу, – Краснов протянул мне руку. – Пойдем.


– Тебе лучше? – спросил он.

            Я кивнула головой. На мне был толстый махровый халат, я пила кофе и чувствовала себя относительно хорошо.

– Что это было? – спросила я, дуя в чашку. – Вчера?

– Может, ты мне расскажешь, что это было? – ухмыльнулся Краснов.

О, боже, опять!

– Я же говорила, и вчера, и тогда и, вообще, устала повторять одно и то же: я нашла кота, потом вернула хозяйке, потом мне его обратно принесли, и началась какая-то ерунда. Все.

Я хмуро уставилась в чашку – сейчас начнет опять гадости говорить, запугивать… но он молчал. Я покосилась на него. Краснов спокойно пил кофе.

– Ты говорил, что у тебя для меня много интересного. Может, расскажешь?

– А, – откинулся он на стуле, – ну, слушай. Мальчики эти, молодогвардейцы, заказ получили от некоего господина приятной наружности. Им надо было привезти тебя в один загородный дом и там же получить свои деньги за работу. Домик этот – развалюха, не живет никто. Заказчик лет пятидесяти, волосы с проседью, весьма преуспевающего вида. Никого не напоминает?

Я пожала плечами. Их сейчас кругом пруд пруди и все преуспевающие.

– И это все? – разочаровалась я.

– А что мало?

– И из-за этого ты так сильно хотел меня найти?

– Не только, – Краснов достал сигарету, – я же говорил, меня нельзя обманывать.

– Знаю, знаю, – хмыкнула я, – старые песни о главном: тебя нельзя то, тебя нельзя это… Детский сад, ей-богу!

– Тебе никто не говорил, что у тебя мерзкий характер? – схватил он меня за руку, причем вывихнутую вчера. От боли я закатила глаза и застонала. – Выпороть бы тебя.

Я потрясла рукой, унимая боль.

– Если бы не мой характер, где бы ты сейчас был?

– Если бы не твой характер, мы бы там, вообще, не оказались. Еще вчера бы все утрясли и разошлись.

– Ага, – обрадовалась я, – разошлись, как же! Да ты бы нас в машину к мальчикам запихнул, а сам следом – смотреть, что с нами будет.

– Почему про ключ не сказала?

– А ты спросил? Тебе же было интересней мордобоем заниматься, чем нами.

– Женщина должна терпеть и ждать своей очереди. Понятно? – рявкнул он.

Я даже задохнулась от возмущения.  С опухшим лицом, выглядел он еще ужасней. Одно хорошо – левый глаз заплыл, и он уже не мог гипнотизировать на полную мощность.

– А кто были эти вчерашние?

– Горячие кавказские парни, – засмеялся Краснов.

– А все-таки?

– Да бог с ними, кто они были. Были, и уже нет. Вот зачем им твой кот понадобился?

Я пожала плечами.

– А почему были? Ты их убил? А парней, которые меня ловили тоже?

– Что ты из меня монстра делаешь? Всех я убил, Чикатило просто какой-то! – возмутился Краснов, но как-то неубедительно.

– Врешь ты все, Краснов… Так что можешь и меня…  – я отвернулась и заплакала.

Краснов нерешительно топтался сзади, как и большинство мужчин, он терялся перед женскими слезами.

– Ладно, перестань, – сказал он, – подумай сама, зачем мне столько кровников?

– А тех? – спросила я, утираясь рукавом.

– Да что им будет? Надавали по репе, да отпустили.

– Ну, ладно, – я повернулась к нему, – Но ведь ты же их допросил, этих с рынка? Что они сказали?

– Ничего особенного. Они не местные. Потому и лоханулись так со мной. Я еще удивился, что за борзые горцы – меня не узнали.

– Ой-ой-ой, а тебя, все узнавать должны? Не президент, чай, – засмеялась я.

Краснов посмотрел на меня с жалостью. Я скривилась: понятно, мания величия, то-то он такой спокойный был, думал, сейчас узнают, с кем связались и падут ниц.

– Значит, им ошейник нужен? – сказал Краснов.

Я вздрогнула, очнувшись от своих мыслей.

– Чего?

– Ошейник. Так был у кота ошейник?

Я пожала плечами.

– Был. Так я его того… выбросила. На фига мне барахло копить?

– Ага, – кивнул Краснов и схватил меня за плечи, – и я говорю, на фига. Так, где ошейник?

– Выбросила, – разозлилась я, вырываясь. – Верь, не верь, мне по фиг! Нет, это ж надо, я нашла кота, грязного, больного, ободранного. Я его выходила, вылечила, а меня еще за это прибить хотят. А что мне было с ним делать, грязным, рваным и в кровище? Конечно, выбросила. Ну, правда… – я жалобно заглянула в его единственный глаз.

Тут нервы у меня не выдержали, и я заскулила:

– Теперь меня точно убьют, мамочки. Что мне делать, Коля? – я всхлипнула и уткнулась ему в плечо.

Условный рефлекс сработал – он обнял меня и поцеловал. Секунду я помедлила, а потом вырвалась: – Ты, ты…гад, вот ты кто! – и попыталась скрыться в той комнате, где провела ночь, захлопнув за собой дверь. Потом еще налегла на нее всем телом, но абсолютно зря – легкий толчок и я отлетела к стене.

– Ты что? – бросился он ко мне, а я завопила, как резаная.

– Да, ладно, – сказал он, отпуская меня, – черт с тобой, живи… пока. – И вышел, удивленно встряхивая головой.

А я присела на кровать и стала приходить в себя. Все же я здорово рисковала. Хотя своего добилась – про ошейник он больше не спрашивал. Единственно, что меня тревожило, это то, что его поцелуи были мне не противны, как я ожидала, а скорее наоборот…


– А мне в милицию сегодня надо, – сообщила я, входя в кабинет Краснова. Тот курил и мрачно на меня посмотрел.

– С ума сошла?

– Нет, я пойду. Меня вызывали. Да я себя хорошо чувствую, – уверила я.

– Ладно, – махнул рукой Краснов, – черт с тобой!

Что-то он часто чертыхаться стал. Я оглядела себя.

– Мне бы надеть чего. Ой, а где куртка?

– В шкафу висит, – успокоил Краснов. – Ее в химчистку надо. А джинсы я в стиралку сунул.  Сейчас поедем, купим тебе что-нибудь.

– В халате что ли?

– Действительно. Ладно, сейчас что-нибудь придумаем.

– А можно я Вильке позвоню? Она ведь, наверное, с ума сходит.