– Ты моя кнопка, – вздохнула Вилька, разделываясь с огромной морковиной.

– А ты – моя, – обняла я ее. – Что делать-то будем?

– Выкручиваться. Представляешь, вот бы нам эти деньги найти? Неужели они нам не отстегнут немного за труды?

– Если я правильно понимаю, там немалые деньги, да и менты будут землю носом рыть, и еще неизвестно кто быстрее найдет. А нас запросто в расход пустить могут, чтоб лишнего не болтали.

– Ну, дура, ей богу! – вскричала Вилька. – Я даже палец порезала. Что за дурацкая привычка каркать!

– Я просто называю вещи своими именами.

– Я заметила. Хотя ты – молодец, держалась отлично. Сара Бернар, Чехова-Книпович. Чего ты в артистки не пошла? Я думаю, Краснов тебя зауважал. Он, вообще-то, женщин презирает.

– Я заметила.

– Вот-вот, мы для него кусок мяса, не больше.

Тут вернулся Иваныч, и мы сели ужинать. К нашему удивлению, Иваныч водки не просил, а Марика усадил за стол, для чего к столу был придвинут специальный стул с коробкой наверху. Марик ел из тарелки, а мы давились со смеху.

– Слушай, Муся, вот чего человеку не хватало, – шепнула Вилька. – Видишь, у мужика смысл жизни появился. Мы его еще женим потом.


Ночью мне не спалось. Завидую Вильке – спит как убитая – вот нервы железные. Из головы не выходили близнецы: как-то по-дилетантски они себя вели. И что же имел в виду политрук? Чем поможет Великий Мумрик? Как-то не складывается ничего.

Утром Вилька проснулась не в духе.

– Всю ночь кошмары снились. Мумрики всякие…

– На работу пойдешь или как?

– Или как, – потянулась она за телефоном, а я пошла в ванну.

– Порядок, – сообщила Вилька, – я в отпуске с сегодняшнего дня, в оплачиваемом, а летом опять пойду, – она хихикнула. – Все, что ни делается… У Аркаши своя кнопочка – очень уж он Краснова боится.

– Надо к Сергею Петровичу домой ехать. Мумрика искать.

– А как же любовница пресловутая?

– Да шут с ней! У мужика дома бардак – ребеночек-оторва, жена-диабетик, должна же быть у мужика отдушина или нет? Так что там ловить нечего.

– А как же Краснов? Ты ему напела…

– Ничего, пусть думает.

– Следы путаешь? – одобрительно заметила Вилька.

– Вроде того. Поехали. Только позвони Николаеву домой, узнай, что там.


– На кладбище все, будут к двум часам, – сообщила Вилька, дозвонившись. – На кладбище пойдем или как?

– Нет, не люблю я этого. Да и светиться незачем. Хотя, если у них там любовь и все дела, может, она и придет, любовница-то? Народу ведь много, никто и не спросит кто такая.

Я набрала номер: «Ромашка, надо похороны Николаева заснять, может она там будет. Сделаешь?» «Распоряжусь», – коротко ответил Ромик.

Вилька с восхищением погладила меня по голове.

– Ума палата!

– Нам бы с тобой свалить куда, на нейтральную территорию, – охладила я ее. – Может, нам у бабули твоей пожить? Когда она приедет-то?

– Да не скоро, – вздохнула Вилька. – А пожить, конечно, можно, только…

Тут ее прервал телефон. Я взяла трубку, ожидая чего угодно. Звонил Краснов, собственной персоной.

– Ромашку работой нагружаешь? – хмыкнул он, поздоровавшись.

– А что нельзя? – поинтересовалась я. – Я вроде вашу работу выполняю. Помочь вам хотела.

– Ну, теперь золотой ключик у нас точно в кармане, – засмеялся гнусный Краснов. – Давай-ка подъедь ко мне. Разговор есть. И подругу свою боевую тоже прихвати, чтоб ей не скучно было.

Положив трубку, я почесала репу, вздохнула:

– Собирайся, подруга, – позвала я Вильку, – в ресторане обедать будем.

Зря я это сказала. Вилька наотрез отказалась идти в ресторан в затрапезе.

– А у тебя, как назло, ничего подходящего, – перебирала она мой гардероб.

– А ты что так и пойдешь? – указала она на джинсы и свитер.

– Уймись, не на свидание, чай.

– Как ты не понимаешь, угрожать женщине это одно, а красивой женщине – это другое.

– Думаешь, за красивые глаза пощадят? И не надейся. Поехали, давай.

Но она все же заставила меня переодеться и накраситься. И сама впялилась в мой креповый брючный костюм оливкового цвета.

– Не по сезону, да ладно. В машине сойдет.


***

На входе в ресторан нас встретил солидный метрдотель и без разговоров проводил к столику.

– Девочки! – встал нам на встречу Краснов. – Браво, браво! – оценил он наш внешний вид. (Убить бы Вильку за выпендреж) – Располагайтесь с удобством, сейчас горячее принесут. Может чего покрепче желаете?

Я кивнула и попросила кофе покрепче, а Вилька, кося на меня глазом и полностью игнорируя щипки за ляжку, заказала мартини.

– Итак? – спросила я.

– Итак, – ответил Краснов. – Я так понимаю, тебе на попе ровно не сидится. Тебе хочется приключений на нее найти. На попу, то есть.

– И вовсе нет, – покачала я головой, – наоборот, мне хочется, чтобы все скорей закончилось: вы – нашли свои деньги, менты – убийцу, а я бы стала жить как раньше – тихо и спокойно.

– Ух, ты! – Краснов покачал головой и отправил в рот маслину, – Ты, значит, умная?

– Да. Я умная, – подтвердила я. – Знаете, где ваши деньги? Вернее, у кого? – Краснов с интересом кивнул. – У того, кто гонялся за мной по садоводству и влез ботинком сорок четвертого размера в краску, а потом оставил следы на полу в офисе. Этот кто-то не мог убить Николаева, потому что тот был убит где-то в половине девятого вечера, а в это время хозяин ботинок, бегал по садоводству, но потом он пришел в офис и оставил там следы. Как, спрашивается, он мог попасть в офис, если Николаев был мертв? То есть дверь ему открыл убийца.

– Знаешь, как убили Сергея? – спросил Краснов, после минутной паузы, обдумывая мои слова.

Я кивнула.

– Слоником бронзовым.

– Слоником его только оглушили, – мрачно скривился Краснов, – а после его просто взяли и задушили. Подушкой от дивана. – Вилька вскрикнула, да и мне тоже не по себе стало. Во всяком случае, аппетит пропал напрочь. – Задушить человека в бессознательном состоянии может кто угодно, даже ребенок, надо просто закрыть доступ кислорода в легкие. Понимаешь, о чем я?

Я нервно потерла руки и выдавила:

– Я его не душила подушкой. Я…

– Кто знает, может, история с похищением придумана для отвода глаз, а? – уставился на меня Краснов, продолжая жевать маслинки.

– А как же дядя Миша? – возмутилась я. – Или он тоже участвует, вместе со своим сыном полицейским и прочими? Как-то уж все больно сложно, не находите?

– Вот только дядя Миша тебя и спас, куколка, – усмехнулся Краснов.

Я вздохнула и потерла нос. Как-то все оно…

– Понимаете. Вот такое впечатление, что оно все, как-то экспромтом произошло. Все было тихо мирно и вдруг, бац! Закрутилось, завертелось. Не находите? Я вот думаю, что все это началось с кота. Как только мне позвонила хозяйка кота, все и началось. Или это просто совпадение? А эти деньги, которые пропали, они чьи?

В ответ он красноречиво погрозил пальцем. Куда ни сунься – сплошные секреты – найди тут что-то, попробуй. Принесли наш заказ. Я резала мясо и чувствовала на себе его взгляд.

– Не надо на меня так смотреть, – я отложила ножик, – я ведь и подавиться могу.

– Не буду, куколка.

– Не называйте меня куколкой – не люблю я этого.

– А как же? – Краснов дотронулся до моей руки.

Руку я убрала.

– А, как хотите. Вилька, вон, Мусей кличет, сосед – Сергеевной, мне без разницы.

– А Николаев как звал?

Ну, чисто аспид! Глаза как у удава – затягивают. Я передернулась.

– Сергей Петрович только по имени.

– Кто такой Мумрик? – впился в меня Краснов.

Я посмотрела в глаза удаву – ничего хорошего для меня там не было.

– Не знаю. Сама думаю, но пока не придумала.

– Ты думай быстрее, а то ведь и… – он выразительно покачал ножом.

– А то ведь что? Камень на шею и в воду? Или ящики на рынке таскать?

– Да нет, зачем, – Краснов посмотрел на Вильку и покачал головой. Та уставилась в тарелку и запихала в рот кусок мяса, – красивой женщине найдется применение получше.