Весельчак моментом стал серьезен. На вид ему было лет сорок, сорок пять. Коренастый, плечистый. Седой стильный ежик на голове. Лицо, что называется, вырубленное топором, хотя и чисто выбритое, могло служить отличной иллюстрацией к книге типа «Бандитский Петербург» или «Я – вор в законе». А самое ужасное на этом лице – какие-то невообразимо светлые стальные глаза.

– Краснов Николай Дмитриевич, генеральный директор охранного предприятия «Сигма». А это мой зам по безопасности – Глушко Петр Ефимович.

– Сигма? – я наморщила лоб. – Если не ошибаюсь, это с вами у нас договор на охрану?

– Не ошибаешься.

– И что вы хотите? – развела я руками. – Тоже будете спрашивать про мои отношения с шефом? Давайте. Я эту историю уже наизусть выучила. Я у него училась когда-то в институте, потом он взял меня на работу. Отношения у нас были хорошие, дружеские, но интимной связи не было, хоть убейте. Хотя вам это, наверное, до лампочки, так ведь? Вы же, как и все уверены, что шеф обязан таки спать со своей секретаршей, иначе он какую-то там вашу бизнесменскую этику нарушит… А уж ежели спит, то непременно все секреты любовнице выбалтывает, а уж она…

– Ладно, ладно, не кипешись, куколка, – оборвал меня Краснов. – Бог с ними с вашими отношениями. Не это важно. Важно, – он поднял указательный палец, – важно только одно, кто его убил.

– Так откуда ж я знаю, – я опять развела руками. – Вот тоже мне вопрос. Кто убил, кто убил? Кто шляпку спер, тот и убил…

– Какую шляпку? – не понял Краснов юмора.

– Да это так, шутка, – попыталась я улыбнуться. – Это у них шляпка, а у нас, скорей всего, чемоданчик с бабками…

– А вот это уже интересно, – Краснов вышел из-за стола, за которым восседал и вмиг оказался возле меня. – Откуда про чемоданчик знаешь, куколка?

– Какой еще чемоданчик? – вылупилась я. – Не было никакого чемоданчика... Это ж так, шутка... – Но Краснов прищурился и молча принялся разглядывать меня, покачиваясь с носка на пятку. – А что и, правда, был чемоданчик? – дошел до меня весь ужас положения. Дошутилась, ёшкин кот, допрыгалась! – Нет, правда, – умоляюще посмотрела я ему в глаза, – не знаю я ни про какой чемоданчик… – ничего в его глазах хорошего я не углядела – сплошной приговор. Я закручинилась со страшной силой. Наверняка пытать будут. Ой, мамочки!

– Расскажи-ка мне все, куколка, – ласково попросил Краснов и, подвинув стул, уселся напротив.

Я вздохнула и в который уже раз рассказала, как шеф отправил меня домой пораньше, и как меня запихнули в машину, и как я бегала по садоводству, и как меня спас дядя Миша, оказавшийся к тому же еще и отцом мента, который ведет это дело. Санта-Барбара, просто!

– Прямо сериал, – восхитился Краснов, подтвердив мои опасения.

– Я виновата, что ли? – буркнула я в сердцах. – Если так все и было. Только я не понимаю, что в моей квартире искали. – Краснов вопросительно посмотрел на меня. Об этом он, очевидно, не знал. – Да, искали, – подтвердила я. – Только непонятно что.

– Ладно, разберемся, – Краснов встал и прошелся по комнате. – Пиши номер машины, – подвинул он мне лист бумаги и ручку. – С тобой-то, что мне делать, а, куколка?

Я сморщилась, вздохнула, посмотрела на Вильку, та все так же пребывала в полубессознательном состоянии.

– Так что, что… бритвой по горлу и в колодец, – пожала я плечами.

– Да ну? – удивился Краснов. – Прямо сразу в колодец? А, может, помучиться желаешь?

– Ага, – кивнула я, – лучше, конечно, помучиться. А то, как-то неинтересно, чесслово.

Тут Вилька громко икнула и начала хватать воздух ртом, прямо как рыба. Я ободряюще похлопала ее по руке, которую она тут же отдернула и скорчила зверское лицо, а я в ответ развела руками, мол, что уж тут поделаешь… Краснов поскреб затылок и расхохотался.

– А язык у тебя все такой же длинный. Так и не укоротил никто, видать.

– Так вы ж не стали, а больше никто не решился, – кивнула я.

– Ого! Узнала никак?

– Ага, – я кивнула и грустно вздохнула. – Вы к нам в офис как-то приходили, и мы… поговорили – так ненавязчиво…

Краснов ухмыльнулся, взял бумажку с накарябанными на нем цифрами и передал своему заму:

– Петр, разберись, давай.

– Только нам не забудьте сказать, когда узнаете, – крикнула я ему в след. – Ну а что? – с укором повернулась я к Краснову, – Все только и говорят «разберемся, разберемся» и хоть бы кто информацией поделился. А это меня, между прочим, похитить хотели, это мне деньги подбросили и у меня потом шмон устроили, мне кота приперли, а мне никто ничего не хочет говорить. Наверное, хотят дождаться, когда меня совсем угробят, а потом станут… разбираться.

– Я что-то не понял… какого кота? – нахмурился Краснов.

– Я тоже не поняла, – пожала я плечами. – Только приходили ко мне два придурка, типа кота моего принесли, а кот-то не мой, а хозяйка его тоже, типа, левая, и внучки у нее нет…

– О-о, – протянул Краснов, – кажется, я совсем запутался или ты бредишь?

– Ой, да нет же. Просто я немного волнуюсь. Я сейчас все по порядку…

Но по порядку не получилось, я постоянно сбивалась и путалась, но Краснов оказался на редкость терпеливым парнем и понятливым, кстати, и общими усилиями мне все же удалось, боле менее, связно изложить историю про Марика.

– Как-то это плохо увязывается в схему, – опять почесал Краснов в затылке.

– Ну, уж я не знаю. Но факты таковы, что хотите с этим, то и делайте. А нам, пожалуй, пора, – я поднялась и дернула Вильку за руку, – Поднимайся. Вот видите, до чего человека довели? – укорила я Краснова. – Мне теперь ее долго реанимировать придется.

– Что и даже чаю не попьете? – пошутил Краснов, но глаза у него не смеялись, отнюдь.

Кажется, моя попытка не удалась. Фигушки нас отпустят. Ну, убить, может, и не убьют, но кровушки попьют… Я так устала, что уже и не соображала почти ничего. А тут еще «Черный бумер, черный бумер…» раздалось из моего рюкзака.

– Это Тайсон, – сказала я, в общем-то, никому, а скорее сама себе. – Слышь, Вилька, нашего Толика, оказывается, Тайсоном кличут. Прикол, да?

– Дай-ка сюда, – протянул руку Краснов, я пожала плечом и передала ему телефон.

Краснов ответил, глянул в нашу сторону и вышел из кабинета, а мы остались.

– Вилька, – потрясла я подругу, – хорош отлынивать. Я что одна отдуваться буду? Давай, реанимируйся. А то я не знаю, чем еще этому ежику плотоядному зубы заговаривать.

– Кому? – подала она признаки жизни. – Ты поосторожней с ним, он…

Тут вернулся Краснов, отдал мне телефон и минуты две разглядывал меня, как некое экзотическое животное. Я ерзала от смущения, пялилась в аквариум и пыталась делать вид, что изучаю подводную жизнь.

– А кто же все-таки Николаева убил?

Я посмотрела ему прямо в глаза и честно сказала:

– Не я. Может тот, кто следы на ковре оставил? А что и, правда, там большие деньги были? Значит, ищите среди тех, кто про это знал…

– А ты, значит, не знала? – улыбнулся Краснов, ехидно так улыбнулся.

– Ну, не знаю я, как вам доказать, что не знала, – устало поникла я. – Вот ей-богу!

– Хорошо, если у тебя с Серегой были только, как ты говоришь, дружеские отношения, то с кем он спал?

Я покраснела.

– С женой, вероятно, – съязвила я. – Он, знаете ли, был на редкость примерным мужем…

Тут Краснов принялся смеяться.

– Ну, ты даешь, – хохотал он, – ну надо же – примерным мужем… Да нет, куколка, была, была у него зазноба на стороне. Это я тебе точно говорю. Я, честно говоря, на тебя думал. И до конца не уверен, что ошибался. Это ты учти, – погрозил он мне пальцем.

– Да с какого бока-то? – возмутилась я.

– А с такого – очень уж он берег тебя, куколка, прямо Отелло. Ты помнишь, я к тебе с политесами, а Серега аж взъелся. Я еще тогда удивился, что это он так среагировал.

– Понятно, – кивнула я. – Он просто за меня переживал, боялся, что меня невинную и неопытную, завлекут, совратят и бросят. Понимаете, это синдром учителя. Я для него по-прежнему оставалась его студенткой, и он чувствовал, что он за меня в ответе. Ну, знаете, «мы в ответе за тех, кого приручили…» и так далее. Это просто, а вот то, что у него любовница была, это сюрприз. Да он просто великий конспиратор… был…

– Ума палата, – восхитился Краснов, – раз, два, все объяснила, по полочкам разложила…