***

 Лес...

Утренние лучи холодного солнца косо падали на голые ветви деревьев. Снег растаял, и сухие листья,  тихо шурша под ногами, придавали каждому шагу волшебное отзвучие осени. Лишь маленькие, хрупкие стебельки подснежников напоминали, что на дворе ранняя весна. Звонко, мелодично пели птицы, в воздухе витал аромат весеннего пробуждения.

Казалось, я безгранично счастлива. Забыв о моем спутнике, я бросилась срывать прелестные цветы. Когда в моих руках красовался небольшой букетик подснежников, томно закрыв глаза, я глубоко вдохнула их неземной аромат.

 - Они пахнут вечностью… - прошептала про себя.

Резкий порыв ветра вернул меня к действительности. Толик медленно приближался, ласково улыбаясь. Я избегала его взгляда, пальцы судорожно сжимали хрупкие цветы.

«Что мне делать? Не могу же я сказать ему все сейчас...» - мелькнуло в голове.

Толик остановился и осторожно меня обнял. Нежно взяв за руку, он страстно созерцал мои губы.

 - Я люблю тебя… - тихо прошептал зеленоглазый.

Зарывшись рукой в мои волосы, он был готов к длинному, страстному поцелую.

Его прикосновения стали мне противны, я чувствовала себя птицей в клетке. Было физически больно, к горлу подступил комок.

«Что мне делать, о, Боже?»

 - Толик, отпусти меня, пожалуйста. Кажется, мне плохо, – солгала я.

Он беспокойно смотрел в мои в глаза, продолжая держать в цепких объятьях. Каждое его движение, каждое слово, каждый жест вызывали чувство отвращения. Я не могла понять причину. Ведь еще неделю назад, мне были приятны его поцелуи, шепот, прикосновения. Сейчас же я чувствовала, что он совершенно чужой человек. Меня интуитивно тянуло к другому.

«Как бы мне хотелось, чтобы рядом был ОН…» - грустно подумала я.

С длинных ресниц упала мутная слеза.

 - Ты плачешь, Мари?

Я хранила молчание.

Тогда он продолжил:

 - Я уезжаю в Ирак. На пол года. Вернусь - богатым человеком.

 - Если вернешься…

 - Маш, мы уже говорили об этом. Я хочу, чтобы ты ждала меня.

- Ты можешь найти работу и здесь.

- Ты меня не слышишь, Мари. Ты же знаешь, я должен ехать. Это необходимо для меня, моих родителей, для нас с тобой. К тому же это безумно интересно. Вернувшись, будет, откуда черпать занимательные истории для друзей по праздникам…

 - Все шутишь…

 - Шучу, Мари. А теперь серьезно. Я люблю тебя! И там, далеко-далеко от дома, я буду каждое утро просыпаться с твоим именем на губах и засыпать, глядя сквозь пространство в твои глаза.

Я видела, что Курганову трудно говорить. Он искренен был, как никогда.

 - Не так давно, Маша, я понял, что ты та… единственная. Ради которой я готов на многое. И когда я вернусь, ты станешь моей женой! Знаешь, иногда я думаю, что бы сделал, если бы потерял тебя. Вчера я нашел ответ –  мне не нужна эта жизнь без тебя!

Толик сильно прижал мою голову к своей груди.

Его слова острым ножом раскромсали мое сердце. Я больно кусала губы, сдерживая слезы.

«Все не так страшно, Мария! Он уедет, забудет, возможно, познакомится с другой. Не убивайся так, время лечит…»  - успокаивал мой внутренний голос. «А что если не забудет?...Сумеешь ли ты влачить беззаботное существование, зная, что на кону исковерканная судьба человека?»

Мы долго стояли, обнявшись, и молчали.

«Я не могу сказать о D@nger сейчас. Что ж, ты актриса, Мария, сыграй, что любишь. Возможно, в трудную минуту это спасет ему жизнь. А когда вернется – скажешь правду. Все уладится! А сейчас – играй!»

Я поборола в себе отвращение и легко коснулась губами его губ. Он расценил это, как согласие и, схватив меня на руки, весело закружил в немом восторге.

«Прости меня, малыш!» -  пурпурным отчаяньем искрились мои глаза.


***


Весь день мы пробыли у Толика на даче, вечером он отвез меня домой. Все время мне приходилось играть безграничное счастье и легкую грусть от будущего расставания. У моего подъезда он  еще раз крепко меня обнял.

 - Маша, обещай, что дождешься!

Он грустно смотрел мне в глаза. В этот миг мне хотелось умереть.

 - Обещаю… - тихо произнесла я.

Мы прощались. Утром его уже не будет в стране. Стиснув зубы, я вынесла еще один настойчивый поцелуй Анатолия. Наконец он уехал. Добравшись до квартиры, я с истерической радостью обнаружила, что родители пошли в оперу. Наконец я могла выпустить свои истинные чувства и громко разрыдалась.

Немного успокоившись, включила компьютер. В чате все было по-прежнему. Сообщение с моим признанием осталось непрочитанным.

Раньше мне казалось, что нет ничего страшнее физической боли. Как же я ошибалась. Изнутри сжигал жидкий огонь, в горле стоял комок, но слезы перестали струиться по моему лицу. Глаза безразлично смотрели вдаль.

«Что такое страдание? И почему никто не придумал лекарство от этого? Вот было бы чудесно: выпил розовую пилюлю, со вкусом клубники, и душевная боль растворилась в пространстве. Тогда были бы не страшны ложь, расставание, предательство, смерть. Человек был бы счастлив, освободившись от мучительных оков вечности.

Но это грезы. В реальности - приходиться мириться с жизненным «синдромом зебры». И в худшее время настойчиво ожидать спасательную белую полосу».

Уснула я не в лучшем расположении духа.

Жизнь – борьба. Иногда мы выигрываем, иногда – терпим поражение. Сегодня я проиграла поединок с фатумом, но завтра наступит новый день, карты лягут в ином порядке, персонажи сменят свои роли и карма, взяв слепых кукол в свои руки, наградит каждого по заслугам. Только прозревшие смогут управлять роком. Ведь каждый лепит свою судьбу собственными руками.

D@nger научил меня верить. Верить в сказку, добро и справедливость. Он показал мне иной мир, озарил мою жизнь волшебным сиянием одной из самих могущественных стихий вселенной. Я начала понимать многое, что раньше было недоступным моему мировоззрению. За каких-то пять дней я повзрослела на столетие. Возможно ли столетием измерить мое отношение к D@nger? Возможно ли осознанием искупить мою вину перед ним?...


5 марта 200Х года (пятница)


Сижу на паре Ивановского. Рядом как всегда черный кофе. Старик читает лекцию о Дидро, но мысли мои витают далеко отсюда.

За эти два дня случилось два неприятных происшествия, о чем расскажу далее.

Временно я оставила вести дневник, так как утонула в репетициях с головой. Но вот нашлась свободная минутка. Надеюсь, Ивановский не заметил, чем я занимаюсь на его лекции.

Пожалуй, начну с того, что вчера Змиевская пришла на замену к Исаеву.

 - Милые мои, пока Дмитрий Сергеевич болеет, вы будете заниматься со мной. Ясное дело, не религиоведением…

Ехидная улыбка «гарпии» говорила сама за себя. Придется ночевать в университете: репетиции, репетиции и еще раз – репетиции…

То максимальное напряжение, в которое нас окунула Нина Георгиевна, спасало меня от переживаний. Заучивая слова, разбирая роли, меряя костюмы, я погружалась в мир театра, напрочь забыв о реальной жизни.

Второе неприятное происшествия заключалось в том, что Змиевская поставила на главную мужскую роль в спектакле – Артема. Главная женская, к несчастью, досталась мне…

Все было бы не так плохо, если бы не финальная сцена с поцелуем.

 - Никаких притворств! – рявкнула «гарпия». – Будете целоваться до тех пор, пока я не поверю!

Ослушаться Змиевскую равнозначно  вылету с университета. Что ж, похоже, придется терпеть друг друга. Показ спектакля состоится через месяц, надеюсь, за это время мы с Артемом не убьем друг друга.

 Нина Георгиевна где-то достала сценарий романа Анн и Серж Голон «Путь в Версаль». Так вот, мне предстояло сыграть одну из сильнейших мировых ролей – Анжелику дю Плесси Бельер.

Это блистательная красавица, что покорила сердце самого Людовика XIV, имела тысячи поклонников, но все терпели поражение, поскольку тело и душу, она отдала своему мужу, хромому с ужасными шрамами на лице – графу Жоффрею де Пейраку.

Богатство и власть де Пейрака пугали самого короля Франции, и тот решился на заговор: графа обвиняют в колдовстве и сжигают на костре. Анжелика остается с двумя маленькими сынишками на улице, ее бросают родственники, отворачиваются мнимые друзья…

Такова первая часть романа.

Вторую, Змиевская приказала выучить наизусть, ибо ее мы и будем ставить.

По сюжету «Путь в Версаль» Анжелика встречает в квартале для нищих друга своего детства – Никола. Он помогает ей выжить в этом страшном мире. Вскоре молодая красавица решает оставить нищету и начинает стремительную карьеру шоколадницы.

Со временем вернув власть, скопив денег, Анжелика возвращается в свет, но путь ко двору Людовика XIV для нее закрыт.

Встретив дальнего родственника, холодного красавца – Филиппа дю Плесси Бельер, она решает завоевать его жестокое сердце и получить в придачу титул. Ведь имея титул «маркизы», завоевать Версаль будет гораздо проще.

Филипп с детства ненавидел Анжелику, считая ее выскочкой, невоспитанной нищенкой и безнравственной особой. Но, увидев, что она превратилась в настоящую красавицу, к тому же – женщину с безупречными манерами, Филипп понемногу утопает в ее тонких чарах.

Внезапно Анжелика узнает, что кузен собирается жениться на молоденькой дурнушке с огромнейшим состоянием. Страшной тайной Анжелика шантажирует Филиппа, и холодный маркиз вынужден сыграть свадьбу с прелестной шоколадницей. В душе он обещает мстить «любимой» жене до конца своих дней.