– Вы сегодня не в настроении. Я думал, что мы гораздо легче и быстрей покончим со всеми формальностями. Что с вами произошло? Ах, понимаю, эта ваша красавица банкирша дала вам отбой. Вот вы и разгневаны.

– Да, едал, но она тут ни причем. Она любит своего мужа и хранит ему верность. Это не ваши мальчики, которые готовы за деньги везде и со всеми.

– Я никогда не скрывал перед вами этого своего пристрастия, мне в равной степени нравятся и мужчины и женщины. А ваша банкирша хороша, как никто. Жаль, что она человек не бедный, иначе я бы купил ее для себя. Как вы полагаете, это реально?

– Вы считаете, что весь мир продается.

– Весь не весь, но почти весь. За свою жизнь я встречал лишь двух людей, которых не сумел купить. Для покупки одного мне не хватило денег, а вот другой действительно не продавался.

– Вот видите.

– Да, но это только один из нескольких миллиардов живущих на земле. Согласитесь, весьма красноречивая статистика.

– Хватит! – раздраженно проговорил Мамонтов. – Что у вас за манера все время уклоняться в сторону.

– Я же вам уже объяснял, так лучше идет разговор.

– Послушайте, передайте своим, как вы говорите, клиентам, мы вам платить не станем. Это я говорю от имени всех, кого представляю.

– Мне не хуже вас известно, что они вам дали совсем другие полномочия. Это совершенно достоверная информация. Забудьте хотя бы на время про свою прекрасную банкиршу. Она мешает вам видеть реальной такой, какой она есть на самом деле.

– И все равно, платить не будем.

– Дорогой Валерий Ильич, хочу вам напомнить про законопроект в Государственной Думе об увеличение на тридцать процентов экспортных пошлин на продукцию металлургической промышленности. Ваше правительство дало по нему отрицательное заключение, но оно может быть легко переписано. Вы-то лучше меня знаете, что существует и прямо противоположный текст. А тут всего каких-то жалких пятнадцать процентов. Я даже не понимаю, о чем мы с вами спорим.

– Это не правительство, это сборище взяточников и дебилов.

– Тем не менее, у этих дебилов, как вы говорите, хватит ума переписать текст своего отзыва. Подумайте, что для вас выгодней.

– Однажды они все поплатятся за то.

– Однажды мы все поплатимся и за это и за многое другое, – философски заметил Кроули. – Но теперь вы сами отклоняетесь от главной нити разговора.

– Двенадцать процентов. Это тот максимальный вариант, на который мне разрешили согласиться.

Несколько мгновения в комнате висела напряженная память. Анжелика в ожидании ответа затаила дыхание.

– Хорошо, будем считать, что договоренность достигнута. Не хотите ли в честь этого события выпить по бокалу шампанского.

– К черту ваше шампанское! Когда вас разоблачат и посадят за все ваши махинации черные делишки, я буду счастлив, как юнец, впервые поимевший женщину.

– Боюсь вас огорчить, но я постараюсь не позволить вам этим насладиться. В таком случае разрешите откланяться.

Послышались шаги Кроули, затем за ним закрылась дверь. Соблюдая осторожность, Анжелика чуть-чуть раздвинула портьеры и заглянула в щелочку. Мамонтов неподвижно сидел на стуле, весь его вид выражал тяжелое раздумье. Внезапно он со всей силой ударил кулаком по столу, выругался и стремительно вышел из комнаты. Дверь за ним с шумом захлопнулась.

Анжелика с огромным облегчением вышла из портьеры. Все это время ей не доставало воздуха и теперь она жадно вдыхала его в легкие.

Из своего укромного места вышел и молодой человек. Они обменялись взглядами, хотя их смысл остался для Анжелики загадкой. По-прежнему не говоря ни слова, он жестом показал на окно. Анжелика кивнула головой. Она была согласна с ним, что выходить таким образом доля них безопасней. Кто знает, на кого наткнешься в коридоре.

В том же порядке, как сюда залезли, они вылезли из переговорной. Оказавшись на земле, они снова обменялись взглядами. Анжелику просто распирало от желания спросить, кто он? Но она почти не сомневалась, что никакого ответа не получит.

Молодой человек направился к окну мужского туалета, она – к окну женского.

Когда Анжелика выскочила в коридор, то никого там не обнаружила. Несколько минут она стояла возле дверей мужского туалета, но незнакомец так и не появился. Куда же он делся, неужели все же успел проскочить раньше ее? Странная, непонятная, а от того особенно тревожная история.

Глава 26

После всего того, что она слышала в переговорной, экономический форум почти перестал ее интересовать. Тайна, которой отныне она владела, жгла ее, буквально рвалась наружу. Но вот что делать с ней она не представляла. Хотя понимала, что магнитная запись разговора, если она станет достоянием гласности, подымет такую бучу, что в этом водовороте утонут немало самых высокопоставленных персон.

Но ее интересовало не потопление высокопоставленных взяточников, а вызволение мужа из плена. А вот как способна помочь ей в этом эта запись, она не представляла. Конечно, можно начать шантажировать ею Шаклеина. Но это почти означает, что она таким образом подпишет себе смертный приговор. Шаклеин церемониться не станет, он ясно намекнул на это. Ради спасения своей репутации, он принесет любую жертву. А ей в этом деле просто не на кого опереться. Нужен человек, который способен ему противостоять. У нее была слабая надежда на Мамонтова, но после того, как он капитулировал перед Кроули и теми, кто стоит за его спиной, она отпадает. Он не станет бросать вызов этим могучим силам, хотя ненавидит их не меньше ее. Но он слишком боится все потерять.

Анжелика вздохнула. Если бы разузнать, кто это молодой человек, на кого он работает? А вдруг на союзные ей силы. Хотя, что это за силы, она не представляет. Но он исчез, и внутренний голос ей почему-то подсказывает, что, по крайней мере, здесь он больше не появится. Он выполнил задание, записал разговор. А вот что будет дальше с этой пленкой, ей неизвестно.

Ее мысли переместись к Кроули. Она подумала, что опрометчиво дала ему обещания поужинать с ним. Ей теперь и без того известно достаточно. И встреча с ним вряд ли что-либо добавит. Разве только ради интереса. Этому человеку много известно о темных делах высокопоставленных чиновников. Если попытаться что-то разузнать. Он, судя по тому, что она слышала, хотя и гомосексуалист, но одновременно весьма чувствителен к чарам женской красоты. И он может что-то знать о судьбе Игоря.

Анжелика спустилась в холл гостиницы во всеоружии своей красоты. То, что она не напрасно использовала время, создавая свой образ, говорил тот факт, что не один мужчина, да и не одна женщина не проходили мимо, чтобы не одарить ее пристальным взглядом. За свою жизнь она привыкла к подобной реакции и чаще всего просто не обращала на нее внимание. Но сегодня она сама не знала, почему, но ей было это молчаливое, но дружное восхищение было приятно. Если бы рядом еще находился бы Игорь, она бы сейчас находилась бы на седьмом небе от счастья.

Кроули уже ждал ее. Не доходя до Анжелики несколько шагов, он замер в восхищении.

– До того, как я увидел вас, то полагал, что даже женская красота имеет свои границы. Но вы превзошли все возможные ограничения.

Кроули склонился над ней и поцеловал руку. Они вышли из гостиницы. Прямо у входа стоял огромный «Ройл-Ройс». Служитель отеля проворно отворил перед ними дверцу.

Впервые Анжелика ехала на такой машине. Интересно, он специально подогнал этот автомобиль, чтобы произвести на нее впечатление? В какой-то степени ему это удалось. И дело не в самом «Ройл-Ройсе», а в том, что приятно, когда ради тебя совершают такие поступки.

Она поймала себя на том, что это настроение вызывает у нее самой удивление. Что-то с ней такое произошло, что ей стали нравится такие вещи? А скорей всего дело все в том, что она соскучилась по такой жизни, в последнее время уж слишком она была поглощена самыми разными делами. И забыла про то, что она молодая красивая женщина, которая безумно нравится мужчинам.

– Вы очень задумчивы, Анжелика? – услышала она бархатный голос своего соседа по креслу.

Анжелика посмотрела на него и улыбнулась.

– Мне нравится находиться в вашем городе, я представляла себя в нем постоянной жительницей. Как бы я здесь жила?

– Но кто вам мешает переехать сюда и жить тут постоянно. Если вы примете такое решение, то я за вас похлопочу, чтобы вам бы дали на первое время вид на жительство. У меня хорошие связи в министерстве юстиции.

– Спасибо, Оливер, если приму такое решение, то обязательно обращусь за содействием к вам. Но что я тут буду делать?

Она услышала его негромкий смех.

– Ох уж эти русские, вам обязательно подавай какое-нибудь занятие. Да не просто занятие, а чтобы оно имело бы какое-то большое значение для общества, а то и для всего мира. А если я вам скажу, что вы ничего не будете делать, будете просто жить и получать удовольствие от жизни. Разве этого мало? Поверьте, вовсе не обязательно приносить пользу человечеству. Тем более, оно предпочитает и возносить тех людей, которые нанесли ему максимальный вред. Если убьешь в бытовой ссоре человека, тебя посадят надолго, если на полях сражений уничтожишь миллионы, то провозгласят великим полководцем. Не кажется ли вам это просто абсурдным?

Слова Кроули заставили Анжелику задуматься.

– Наверное, важны не количество жертв, а мотивы. Если полководец защищал свою Родину – это одно, а если человек убил своего соседа, чтобы позарится на его кошелек, это совсем другое.

– Ах, оставьте, я не верю в благородные мотивы. У всех он одни и те же. Только средства их достижения разные. Одни имеют официальный статус, а потому им дается привилегия убивать безнаказанно, а других наказывают в качестве уголовных преступников. Но поверьте, и теми и другими движут сходные мотивы.

Анжелика хотела возразить, но их огромный автомобиль причалил к автостоянке.

– Мы приехали, – провозгласил Кроули.