Он заморгал, увидев Джулиана, стоящего перед ним на одном колене.

– Прости, что потревожил тебя, Деймиан. Нам пора ехать. Я хочу быть на дороге к Кинмарху до восхода солнца.

– Джулиан… – начал Деймиан, затем заколебался. Но Джулиану и не требовалось ничего говорить.

– Стало хуже?

Деймиан кивнул:

– Образы сильны. На нас нападут. Это тянущее ощущение под ложечкой. Джулиан… плохо дело. Я боюсь… боюсь, что потеряю ее.

Джулиан перевел взгляд на спящую Эйтин, лицо его побледнело.

– Твое ясновидение уже спасало нас раньше. Вспомни случай, когда ты предупредил о засаде. Я знаю, я поносил ясновидение после того, как на Тамлин напали. Я воин. Я доверяю тому, что вижу. Я не понимаю этого… этого дара… этого проклятия. Но несправедливо, что ты так мучаешься. Достаточно тех ужасных трагедий, которые нам пришлось пережить в жизни, чтобы еще какая-то высшая сила насмехалась над тобой, говоря: смотри, что будет, только ты ничего не можешь сделать, чтобы это остановить. Поверь, это предупреждение, мы можем спасти тех, кого любим.

Деймиан прерывисто вздохнул и кивнул.

– Мы можем отправиться в дорогу без завтрака. Это лучше, чем умереть с полным желудком.

Он наклонился над Эйтин, жадно вбирая ее безмятежную красоту, отметил темные круги под глазами. Она устала, ей требуется больше отдыха. Путешествие было изматывающим и для Тамлин, и для нее. Долгие дни в седле достаточно тяжелы даже для мужчин. Беременной женщине нужно много отдыхать, чтобы ребенок рос сильным.

Страх потерять Эйтин накатил вновь, чуть не подтолкнув Деймиана к панике. Призвав на помощь всю свою воинскую выдержку, он подавил это чувство. Он не позволит эмоциям завладеть им, иначе будет бесполезен для нее. Надо верить, что Джулиан прав. Эти видения были даны не зря.

Дрожащей рукой Деймиан взял ее руку, поднес к губам и поцеловал по очереди каждый изящный пальчик.

– Просыпайтесь, миледи.

Эйтин вздрогнула, потом зевнула.

– Гм… уже утро? – Она зевнула еще шире.

– Это самый неподобающий леди зевок, который я когда-либо видел, – поддразнил он.

– Идите поцелуйте свою лошадь в зад, милорд. – Она еще раз зевнула и потянулась. – Не могли бы мы поспать еще чуть-чуть? Пожалуйста. Я очень устала. Уверена, что Тамлин тоже утомлена, хотя моя безупречная кузина никогда этого не покажет.

– Да, Тамлин всегда безупречна, тогда как ты, моя дорогая нареченная, не более чем ворчливая ведьма… – Он наклонился и поцеловал ее в веснушчатый нос. – С пятнами на носу.

– Милорд, вы – лошадиная задница.

Деймиан погрозил ей пальцем, и она игриво цапнула его.

– Я добавляю укусы к списку действий, от которых тебе следует воздерживаться.

Дерзкая девчонка лукаво улыбнулась:

– Все укусы? Мне кажется, ты был совсем не против того, чтобы я кусала тебя.

– Собирай свои веснушки и одевайся. Мы выезжаем, как только все оденутся. – Он легонько шлепнул по соблазнительной попке.

Она натянула платье через голову.

– Когда мы приедем в Гленроа, я приму горячую ванну, а потом буду неделю спать.

– Звучит разумно. Возможно, я присоединюсь к тебе.

Натянув кожаные лосины, он зашнуровал сапоги. Сон вновь пришел ему на память, разбередив тревогу в груди. Практичный разум воина хотел отбросить это как не более чем ночной кошмар, происходящий из страха потерять Эйтин. Только предвидение оказывалось право слишком много раз, чтобы не обратить на него внимания.

– Эйтин, – он подошел к ней сзади, обхватил руками и притянул к своей груди, нежно обнимая, – у тебя не было никаких предчувствий последние три дня?

Она отрицательно покачала головой.

– Мое сознание борется с образами Берика. Я не могу открыть себя ему или тем безглазым телам, лежащим на улицах. Я должна преградить доступ тем ужасам, поселившимся в моих мыслях. Чтобы управлять ясновидением, нужно быть в мире с собой и всем вокруг, вот почему Три Мудрые из Рощи живут уединенной жизнью. Мысли других людей, их чувства, сталкивающиеся с тобой и в тебе, могут быть жестокими. Наверное, поэтому я никогда не старалась усилить свой дар. Иногда… лучше не знать… не заглядывать в чужую душу. Это спасает от боли, милорд.

Последние слова, похоже, имели какое-то отношение к нему. Деймиан открыл было рот, чтобы спросить, что она имела в виду, но в этот момент Джулиан заглянул в палатку:

– Готовы?

– Почти. – Он заколебался, ему хотелось так много сказать Эйтин, но позади Джулиана стояли оруженосцы, чтобы свернуть маленькую палатку.

У них еще будет время. Должно быть.


Деймиан ехал впереди, пристально вглядываясь в окружающий пейзаж, чтобы не упустить чего-нибудь подозрительного. Наконец, сдавшись, он вернулся назад, к колонне, и подъехал прямо к Джулиану. Натянув поводья Галеона, Деймиан бросил взгляд на Эйтин и Тамлин. Он беспокоился о женщинах, особенно об Эйтин. Она выглядела изнуренной. Нахмурившись, он пожалел, что не может посадить ее перед собой, облегчить ей тяжесть пути.

– Наши леди не привыкли так долго находиться в седле, Джулиан. Эйтин держится из последних сил, – сказал Деймиан, понимая, что не может ничего сделать, не может облегчить ей страдания до тех пор, пока они не окажутся в безопасности Глен-Шейна.

Джулиан обернулся, его глаза устремились к Тамлин.

– Путешествие было для них тяжелым во многих отношениях. Хотел бы я избавить их от ужасов Берика.

– Хотелось бы, чтобы мы все были избавлены от ужасов Берика.

– Никто не должен претерпевать такой ад. Тамлин прошла через него задолго до того, как мы попали туда. Она, похоже, умеет проникать в мои воспоминания, видеть то, что я предпочел бы забыть. Нелегко быть женатым на колдунье. Тамлин говорит, что способности Эйтин еще сильнее. Сдается мне, обмануть женщину из клана Огилви не просто. – Темно-зеленые глаза Джулиана окинули Деймиана. – Или обмануть тебя, если уж на то пошло. Правда, я никогда и не пытался. Что-нибудь еще приходило к тебе?

Чувствуя, как поднимается раздражение, Деймиан огрызнулся:

– Проклятие, ясновидение – это не то, что является по первому зову! – Он стиснул зубы. – Прошу прощения. Настроение у меня ни к черту.

– Ты же воин. Выбрось это из головы. Нам понадобится вся наша сосредоточенность и мозги. Беспокойство их затмевает.

– Скажи мне, что не беспокоишься о Тамлин! – вызывающе засмеялся Деймиан.

Правая рука Джулиана погладила рукоятку меча.

– Чертовски беспокоюсь, но я смогу защитить ее, только если буду в наилучшей форме. Я воин. Этим я ценен для нее.

– Ты ценен для нее тем, что она любит тебя. Не думаю, что ее волнует, воин ты или нет. – Деймиан нахмурился, когда они поднялись на вершину очередного холма и начали спускаться в окутанный густым туманом глен. – Проклятие, я надеялся, что туман к этому времени поднимется. Может, нам лучше поехать в Лайонглен, а не в Гленроа?

– Путь туда как раз в два раза длиннее. Если кто-то готовит засаду, значит, мы будем дольше уязвимы для нападения. Я отправлю верховых и в Лохшейн, и к Гленроа, чтобы оборонительные силы вышли нам навстречу.

Джулиан повернулся в глубоком военном седле и крикнул:

– Майкл, Моффет…

Деймиан схватил кузена за руку.

– Только не Моффет. Я бы предпочел, чтобы он был рядом, тогда мне будет спокойнее. Если ты пошлешь его вперед, душа моя будет тревожиться и об Эйтин, и о нем. А так они будут в одном месте. Мое внимание не будет раздвоено.

– Винсент…

Оруженосцы пришпорили своих коней, чтобы поравняться с Джулианом и Деймианом.

– Моффет, оставайся с дамами. Держись поближе и охраняй их. Майкл, Винсент, каждый берите по вооруженному всаднику. Майкл, поезжай в Лохшейн и скажи моему брату, чтобы встретил нас с колонной. Винсент, скачи в Гленроа и передай приказ верховым. Будьте осторожны.

Деймиан боялся, что они отправили людей на смерть, и в то же время понимал, что другого выхода нет.

– Бог в помощь.

Губы Шеллона сжались.

– Теперь будем ждать.

– Шеллон, нам надо остановиться. – Тамлин поцокала языком, подгоняя Годиву, чтобы поравняться с мужем.

Шеллон взглянул на Деймиана, молча спрашивая его совета. Оба понимали, что Эйтин и Тамлин нуждаются в отдыхе. Лошадям тоже нужен был отдых, но тревога тяжким грузом лежала на душе, подгоняя вперед.

– Я сожалею, что скорость обременительна, миледи, но мы надеемся добраться до Гленроа около полудня. Там мы сможем отдохнуть – в безопасности.

Тамлин взглянула на Деймиана, словно это он был виноват, потом вновь устремила взгляд на Шеллона.

– Прошу прощения, если женщины в положении доставляют слишком большие неудобства, но Эйтин нуждается в отдыхе. Резкие боли в спине мучают ею. Боюсь, если мы и дальше будем ехать в таком изматывающем темпе, это поставит под угрозу ребенка. Имейте это в виду, милорды.

Деймиан повернулся в седле и заметил, что лицо у Эйтин мертвенно-бледное.

– Проклятие. – Он развернул Галеона и направил лошадь назад, в середину колонны, где ехала Эйтин. Натянув поводья, он заметил, что она с трудом держится в седле прямо. – Тамлин сказала, у тебя болит спина?

Эйтин кивнула, нижняя губа задрожала.

– Прошу прощения, милорд, я не могу ехать дальше… очень сильно болит. Мне надо отдохнуть, попить воды.

Деймиан покачал головой, давая знать Шеллону, что они не могут ехать дальше.

– Ты должна была сказать, Эйтин.

– Я знаю, что вы хотите поскорее добраться до Гленроа. – Она попыталась коротко улыбнуться, но это оказалось выше ее сил.

Колонна свернула к склону небольшого холма. С него открывался хороший обзор, и в то же время холм был отделен небольшой купой деревьев, тем самым не оставляя их на открытом месте. Деймиан снял Эйтин с лошади и отвел чуть выше по склону. Развернув накидку, расстелил ее на земле.

Сев чуть позади, он стал пальцами растирать Эйтин поясницу.