Теперь взгляд Аннабель остановился на Абигайль. Добрая Абигайль. Она не сдерживала слез. Патрик крепко обнимал ее. С ними приехала даже маленькая Эмили.
— Похороны — не для маленьких девочек, — говорила Аннабель, но Эмили только улыбалась.
— Но ведь в этом ничего плохого нет. Оливия теперь с ангелами, как и моя мама, — заявила она. Малышка неподвижно смотрела на гроб, который как раз опускали в землю, и крепко держалась за руку Абигайль.
Аннабель захлестнули воспоминания об общем детстве и юности с Оливией. Перед внутренним взором вставало прекрасное лицо сестры, и из глаз вдруг снова хлынули слезы. Гордон обнял жену за плечи и крепко прижал к себе.
Несмотря на то что от Алана осталась одна лишь тень, после похорон он настоял на том, чтобы провести поминки в доме Гамильтонов. При этом сам он даже не мог поздороваться с присутствующими.
— Я рад, что в этот трудный час вы собрались за общим столом, — хриплым голосом произнес он. — И я хочу воспользоваться возможностью и сообщить вам, что теперь, после смерти Оливии, я отойду от дел. Да, в этом же году я передам все своему любимому сыну Дункану… — Он не договорил, тело его сотрясли рыдания.
Хелен, слушавшая отца с каменным лицом, вскочила со стула и поддержала его.
— Он действительно любил ее, — прошептала Аннабель, обращаясь к Гордону.
Затем встал Дункан. Он был белее мела.
— Я решил воспользоваться случаем и этим невеселым поводом для застолья, чтобы попрощаться со всеми вами. Дорогой отец, я очень польщен, что ты избрал меня в качестве преемника, хотя у меня нет деловой жилки. Думаю, традиции семьи Гамильтон будут в значительно более надежных руках, если вместо меня делом займется жених Хелен, Питер. — Он смущенно умолк и обвел взглядом собравшихся.
Хелен смотрела на него широко открытыми глазами.
Дункан почувствовал, как его окатывает волна удовлетворения. Он не спал всю ночь, размышляя о том, не должен ли он распрощаться со своей прежней жизнью и начать все заново. Теперь возврата не было.
— Я любил свою мать. Думаю, вы все об этом знаете, но несколько дней назад я узнал нечто, что лишило меня сна.
— Дункан, молчи! — прохрипел Алан.
Но Дункан продолжал, нисколько не смущаясь.
— Эта правда помогла мне понять, что я должен пойти своим путем. Я сегодня же уезжаю из Окленда и буду изучать право в Данидине. Однажды мудрый человек сказал мне, что из меня вышел бы хороший судья. Будем надеяться на это. И если хотите знать правду, спросите Хелен. Она знает, кто я на самом деле.
С этими словами он поклонился отцу, крепко обнял его и твердо произнес:
— Спасибо тебе за все! — И с гордо поднятой головой вышел из столовой. У него было еще полно дел.
— Хелен, немедленно верни его! Поклянись ему, что ты все это выдумала, потому что хотела навредить брату! — теряя последние силы, попросил дочь Алан.
Хелен опустила голову, а затем вызывающе поглядела на отца.
— Нет, отец, это не ложь. В тот вечер в Роторуа я своими ушами слышала, как мама сказала маори в лицо, что Дункан — его сын. Я взяла свои слова назад, потому что боялась, что это сведет тебя с ума. Но я не хочу, чтобы тот, кто не твоя плоть и кровь, занимался твоим бизнесом. Дункан прав. Питер вполне подходит для этого. И хорошо, что Дункан наконец ушел от нас.
Услышав ее слова, Алан понурился еще больше.
Аннабель затаила дыхание и украдкой поглядела на Гордона. Ей редко доводилось видеть, чтобы ее муж был в такой растерянности. Абигайль тоже сидела, открыв рот, но к ней первой вернулся дар речи.
— Хелен, подумай как следует, прежде чем говорить. Кто же, по твоему мнению, отец Дункана? Моя сестра всегда избегала маори, можешь мне поверить. Я играла и баловалась с ними. А моя сестра — никогда. Так к чему весь этот бред?
Хелен пожала плечами.
— Может быть, она и не играла с детьми-маори, но, несмотря на это, мама сказала дяде девушки-маори, что Дункан — его сын.
— Мистеру Рангити? — бесцветным голосом поинтересовалась Абигайль.
— Да, кажется, его звали именно так, — спокойно подтвердила Хелен.
В ответ Алан отчаянно засопел и пробурчал себе под нос:
— Пусть Питер забирает чертов бизнес, но пока я жив, Дункан останется моим сыном.
Окленд, январь 1901
Анару Рангити в глубокой задумчивости сидел за своим письменным столом, когда в дверь позвонили. Он скучал по Пайке. Всего пару часов назад он посадил ее в поезд.
— Вы? — вырвалось у него, когда он узнал гостя.
— Можно войти? — поинтересовался Дункан.
— Конечно, конечно. Само собой, — пролепетал такой обычно уверенный в себе маори, впустил молодого человека, взял у него плащ. Молча провел его в гостиную, налил ему бокал портвейна.
Молодой человек с благодарностью принял напиток. Более того, первый бокал он выпил почти залпом. Ни один, ни другой до сих пор не произнес ни слова.
И только осушив второй бокал так же быстро, как и предыдущий, Дункан пристально поглядел на Анару Рангити.
— Значит, вы мой отец? Вы узнали об этом только в саду моей тетки или же знали давно? — настороженно поинтересовался он.
Анару вздрогнул.
— Откуда вам известно, что…
— Моя сестра подслушала ваш разговор с моей матерью.
— Боже мой! Она ведь не рассказала вашему отцу?
— О, почему же, он знает.
— А… а ваша мать? Что она говорит на этот счет?
Дункан сжал губы и глубоко вздохнул. Пока что ему не хотелось говорить этому человеку о том, что произошло в действительности. Сначала он хотел услышать, какие отношения связывали этого человека с его матерью.
— Послушайте, мистер Рангити. Было бы прекрасно, если бы вы ответили на мои вопросы. Вы знали, что я — ваш сын?
Анару резко покачал головой.
— Нет. Ваша мать однажды ушла от меня, чтобы выйти замуж за вашего отца. Тогда я как будто свалился с небес на землю, ведь я собирался сделать ее своей женой…
— Вы хотели жениться на ней? Значит, вы действительно любили ее? — В голосе Дункана звучало искреннее удивление. А потом он вспомнил, как в детстве ему довелось видеть разъяренного отца, отчаянно добивавшегося права войти в спальню Оливии. Может быть, мать любила этого маори и потому избегала мужа? При мысли об этом Дункана прошиб холодный пот, но он все же осмелился попросить: — Мистер Рангити, пожалуйста, расскажите мне о своих отношениях с моей матерью!
— Вы действительно хотите узнать об этом? — неуверенно спросил Анару.
Дункан кивнул.
— Я очень сильно любил ее! Когда она внезапно бросила меня, я был не просто обижен. Я перестал понимать этот мир. С тех пор я больше никогда не влюблялся в женщин. Узнав о том, что вы мой сын, я почувствовал, как в душе вскипела былая ненависть. Но постепенно я начал понимать, что Оливия ушла от меня, потому что думала, что так будет лучше для ее ребенка, для вас. — Анару умолк, но затем не вытерпел и все же полюбопытствовал: — Пожалуйста, скажите мне, как отреагировала Оливия, когда ваша сестра выдала ее тайну?
Дункан судорожно сглотнул. Что ж, больше скрывать правду о случившемся невозможно.
— Мой отец пришел в такую ярость, что толкнул мать. Она упала и…
— Говори, мальчик! — Анару побледнел от ужаса.
— Она неудачно упала и…
— Он убил ее! — в отчаянии простонал Анару.
— Нет! — резко возразил молодой человек. — У нее была опухоль в голове, которая могла лопнуть в любой момент. Рано или поздно она все равно умерла бы от этого. Так что мой отец не виноват.
В этот миг Анару громко всхлипнул. Ослепшими от слез глазами он смотрел на Дункана и плакал у него на плече.
И Дункан не сдержался. Наконец-то он мог погоревать о матери.
— Отец! — сдавленным от слез голосом произнес он. — Отец!
Анару поднял голову и посмотрел на него, словно на чудо.
— Мой сын! Я должен был догадаться! Я полюбил тебя еще в зале суда и не мог понять, с чего вдруг так заинтересовался Гамильтоном.
Мужчины обнимались снова и снова, не желая отпускать друг друга.
Наконец оба рухнули на диван. Внезапно Анару посмотрел на сына с испугом:
— А твой отец, то есть мистер Гамильтон, что он говорит по этому поводу?
— Думаю, он будет рад, что я ушел.
— Что значит «ушел»? — переспросил Анару.
— Отец до сегодняшнего дня верил, что моя сестра солгала ему. Но теперь он знает правду. Поэтому я сказал ему, что хочу покончить с жизнью Гамильтона. Затем я пошел к судье Делмору и попросил твой адрес.
— И что теперь? — растерянно поинтересовался Анару.
— Я буду изучать право в Данидине. Помнишь, что ты сказал мне в коридоре здания суда?
— Что из тебя получился бы отличный судья?
— Именно. Из «Гамильтон Касл» я забрал только свои личные вещи и наличные деньги. Этого будет достаточно, чтобы поехать на юг. Может быть, однажды ты еще будешь мною гордиться.
— Я уже горжусь тобой, — решительно произнес Анару, встал и подошел к письменному столу.
Опустив руку в ящик, он вынул пачку банкнот и положил на стол перед Дунканом. Анару улыбался.
— В детстве у меня было только одно желание: стать богаче всех пакеха. А потом, после смерти матери, я унаследовал состояние отца, о котором понятия не имел. Он продал свою землю пакеха. Я не хотел прикасаться к этим деньгам, думал, что они грязные, но теперь во всем этом появляется смысл. С их помощью я могу обеспечить своему сыну хорошее образование. Дункан, пожалуйста, прими их! Думаю, так хотели предки.
Дункан изумленно смотрел на деньги.
— Но… но это же целое состояние, — пролепетал он. — Я ни в коем случае не могу их принять, — слабо возразил он.
"В долине горячих источников" отзывы
Отзывы читателей о книге "В долине горячих источников". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "В долине горячих источников" друзьям в соцсетях.