Она подошла поближе и, обводя взглядом сидящих за столом, попыталась догадаться, что означают эти смущенные лица. Негодуют ли они так же, как Фред и Гюнтер, из-за ее приезда? Или это нечто другое, чего она еще…

Не может быть! Клэр резко остановилась. Ослабевшие пальцы разжались, и рекомендации веером упали на ковер.

Дуган.

Клэр почувствовала, как ей сдавило горло. В десяти шагах от нее, в центре стола сидел Дуган. Она всегда ощущала, что его окружает интенсивное поле какой-то энергии: сидит ли он в седле на Аполузе или в кабине грузовичка, или улыбается ей за обеденным столом, а в его глазах светится радостное предвкушение того, что произойдет в спальне через несколько минут. И сейчас эта энергия вновь захватывала ее.

Лила послала племяннице грозный взгляд. «Возьми себя в руки, иначе ты произведешь на попечителей плохое впечатление», – говорили глаза тетушки.

Дрожащими руками Клэр собрала с пола бумаги, глубоко вдохнула и задержала дыхание, как бы призывая все свои силы. Этот прием помогал ей прежде справляться с волнением и приступами глубокой тоски в первый год после развода.

Чертов Дуган! Однажды он уже исковеркал ее жизнь, больше она этого не позволит. Нужно не обращать на него внимания и сосредоточиться на том, как убедить совет, что именно она – тот доктор, который нужен городу. «Легко сказать», – подумала Клэр.

Она обошла стол, вручая каждому члену совета свои рекомендации, пожимая руки и улыбаясь. Оказавшись рядом с Дуганом, она сумела сохранить деловой вид, хотя колени у нее подгибались. Он поздоровался с ней за руку, и она не смогла унять дрожь пальцев. Она надеялась, что он прочтет ее взгляд: «Пожалуйста, обращайся со мной, как с посторонней«. Но Дуган обворожительно улыбнулся и сказал хорошо знакомым, чуть хрипловатым голосом:

– С возвращением, Клэр!

– Спасибо, Дуган, – тихо ответила Клэр.

Она села на стул, который показался ей местом для пыток.

Целую вечность она ждала, пока члены совета изучат ее документы. Они должны убедить их, ведь Клэр выросла в Сьерре, хорошо знает характер местных жителей, их чувство собственного достоинства, их уважение к традициям. Осознает их страх за будущее детей, ведь молодым людям федеральное правительство платит деньги, чтобы они не занимались фермерством и не снижали цены на сельскохозяйственную продукцию. Вот молодежь и уезжает из Сьерры, пополняя армии бездельников в больших городах. Клэр понимала, что нужно местным жителям.

Но если она так уверена, почему пять или десять минут ожидания превратились в томительный час? Почему ей вдруг показалось, что юбка у нее слишком короткая?

Дуган, слава Богу, углубился в изучение ее документов. У него длинные, тонкие пальцы. Сейчас они перебирают странички подготовленных ею бумаг.

Ну как же ей выдержать это собеседование, если все – его улыбка, жесты, его тело, – все вызывает волну воспоминаний? И, черт подери, сладких воспоминаний!

Дуган откашлялся.

– Клэр… Доктор Линвуд, это – впечатляющие документы.

– Спасибо. – Клэр почти справилась с голосом.

– Каждый из нас задаст вам один-два вопроса. Потом, если хотите, можете спрашивать вы.

Не о чем ей спрашивать Дугана. Единственное, что ее интересовало, – почему он возглавляет совет. Клэр бросила на тетушку выразительный взгляд, но та быстро отвела глаза в сторону. Почему Лила не предупредила ее?

Орвил Гаррисон, благослови Бог этого скрягу, первым начал задавать вопросы. Клэр подумала, что этот совет наверняка провалит ее. И решила послать их к дьяволу – Орвила, Дугана и всех остальных впридачу. Ничего, если они отвергнут ее, потом будут локти кусать. Они еще услышат о ее профессиональных успехах!

– Что я хочу узнать… что мы все хотим узнать, – поправился Орвил, – почему вы вызвались на эту работу? Вы ведь не приезжали сюда… сколько… десять, одиннадцать лет?

– Двенадцать, – резко сказала Клэр. – Всю жизнь я мечтала, чтобы в Сьерре был доктор. Мы так в нем нуждались. В детстве я видела, как мои друзья ломали ноги или бредили в лихорадке. Родителям приходилось везти детей за сорок миль к врачу. Вы знаете, я потеряла родителей. Маму унесла вирусная пневмония, а отец умер от почечной недостаточности. Это тяжелые болезни, и смертность от них не маленькая. Но врача рядом не было, врача, который бы вовремя поставил правильный диагноз и порекомендовал нужное лечение. – Клэр сделала паузу, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – И вы, конечно, помните, что когда мне срочно понадобилась квалифицированная помощь, ее некому было оказать.

– О, да, – смутился Орвил и кивнул. – Ребенок.

Дуган поднял глаза – в них была та же боль, что сжимала сердце Клэр. Он откашлялся.

– Еще вопросы, Орвил?

– Только один. Я извиняюсь, Клэр, что вызвал тяжелые воспоминания. Но я все-таки хочу знать. Это из-за денег? Или вы действительно хотите жить здесь с нами, в маленьком городке?

Клэр выпрямилась на стуле и, растягивая слова, медленно сказала:

– Если вы изберете меня, я не нарушу контракт. Обещаю. Я была бы счастлива оставаться здесь… всю оставшуюся жизнь.

Дуган пристально посмотрел на нее, но Клэр отвела глаза.

– Это все, что я хотел узнать. – Орвил закрыл папку.

– Харви, вы следующий, – обратился Дуган к хозяину скобяного магазина.

Дальнейшее собеседование проходило более спокойно. Во многом благодаря доверительному тону, который задал Дуган. Клэр смогла немного расслабиться. Она видела, что Дуган смотрит на нее с уважением, и для нее это было важнее, чем он, наверное, предполагал.

Когда вопросы кончились, настала очередь Клэр спрашивать.

– Если вы выберете меня, с кем из совета я буду непосредственно сотрудничать?

Девять пар глаз, включая теткины, дружно уставились в стол.

– С вами буду сотрудничать я. – Дугану снова пришлось прочистить горло.

– Ты? – выпалила Клэр и тут же пожалела, что одним словом выдала свои чувства.

– Да, я. Поскольку врач не должен заниматься финансовыми делами, вести расчеты с пациентами буду я.

Клэр старалась не выдать себя снова и говорила подчеркнуто официально.

– Я смогу вызывать неотложную помощь и приглашать специалистов для консультаций?

– Конечно.

– Мне будут нужны медсестра и регистратор.

– Вы сможете оформить того, кто вам подходит.

– Часы работы клиники?

– На ваше усмотрение.

– У вас есть возражения против программы диспансерного обследования детей, которую я предложила? Или спонсорства для хороших учеников, пожелавших стать врачами?

– Отличные идеи, – ответил Дуган, и Лила согласно кивнула.

– Нам нужна аптека.

Клэр специально говорила «нам», а не «вам», как это было написано в ее проекте.

– Непременно. Составьте список всего необходимого, а об остальном я позабочусь сам. Мы не хотим, чтобы наш врач корпел над бумагами, когда ей… или ему, – запнулся Дуган, – надо заниматься больными.

– Вы ответили на все мои вопросы, – сказала Клэр.

– Мы ждем вас завтра утром, – сказал Дуган.

Члены совета стали прощаться с Клэр. Она справилась с собой, когда ее рука очутилась в твердой ладони Дугана. Но ей едва хватило сил дойти до выхода.

Закрыв за собой дверь, Клэр обессиленно прислонилась к стене. Она чувствовала, что упадет, не добравшись до стула. Это было похлеще, чем экзаменационные стрессы в институте.

Клэр открыла глаза и увидела Фреда за стойкой.

– Фред, слава Богу, ты здесь. Можешь дать мне руку?

Он подошел к ней.

– Вам плохо?

Он помог ей добраться до кресла в дальнем углу холла, подальше от любопытствующих взглядов.

– Почему никто не сказал мне, что Дуган возглавляет совет? – спросила она Фреда.

– Наверное, потому, что вы не спрашивали.

– Конечно же, спрашивала! Тетушка просто игнорировала мои вопросы.

– Только не надо думать, что Дугана выбрали председателем, чтобы он упрекал вас за ваш уход от него.

Силы неожиданно вернулись к Клэр.

– К твоему сведению, это не я бросила его.

– Но Орвил сказал…

– То, что ему было выгодно. Орвил ненавидит меня с тех пор, как мой отец срезал его сына на экзамене и выставил из футбольной команды. Ты помнишь, как был тогда зол Орвил. Папа умер прежде, чем наш банкир успел отомстить. Поэтому он решил отыграться на мне. Это было несложно. А что говорил Дуган, когда я уехала?

– Ничего. Только тосковал очень. Он совсем перестал улыбаться, Клэр. Ты разбила ему сердце.

Фред не заметил, как перешел на «ты».

– Я разбила ему сердце? – Она откинулась назад, не веря своим ушам. – Фред, я никогда бы не подумала, что ты можешь обвинить меня в этом. Я не готова сейчас говорить, но когда-нибудь расскажу тебе, как все было на самом деле. Могу только поклясться – если чье-то сердце и разбилось, то мое.

Старик сдвинул соломенную шляпу на затылок и почесал голову.

– Конечно, если ты найдешь для меня минутку, если позовешь и даже поделишься своими мыслями, может быть, я и пойму тебя.

Сердце у Клэр сжалось, когда она увидела выражение боли на лице Фреда. Как это она не подумала раньше о близких людях, которых оставила здесь? О том, что они могут превратно истолковать ее отъезд? Почему она решила, что Дуган начнет объяснять им, в чем дело?

– Мне очень жаль, – сказала Клэр. – Правда, очень. Я… я должна была написать. Я не догадывалась, я не знала, что тебе тоже плохо. Ты простишь меня, Фред?

Он вытащил мятый платок и вытер нос.

– Ты была мне как дочь. Я сидел и ждал письма со дня на день.

Фред засунул платок в карман рабочих штанов.

– Должно быть, тебе было очень больно, Клэр. Если бы ты только сказала мне…

– Мне в самом деле было очень горько. Настолько, что я была не в силах ни о ком думать.

Клэр поднялась и крепко обняла его за шею. Фред прижал Клэр к узенькой старческой груди и тихонько гладил ее по спине. Именно так он утешал Клэр прежде, когда она подростком горько переживала потерю родителей.