Брайан слегка улыбнулся и постучал указательным пальцем по виску. Появилась левая ямочка.

− Я догадался. Я не просто так самый умный человек в школе, знаешь ли.

Чувствуя себя ужасно, я подтолкнула к нему зеленую оттоманку.

− Так ты собираешься присесть или как?

− Ну, с таким приглашением, как я могу отказаться? − Но вместо того, чтобы сесть, он оседлал ее. − Его ноги пинали по ковру, а палец ткнул в разорванную дыру в выцветших джинсах.

Пошевелив большими пальцами, я сказала первое, что пришло в голову.

− Я никогда раньше не видела тебя в старых джинсах.

Он опустил глаза, как будто забыл, во что одет.

− Да, давненько не виделись. Я и забыла, как в них было удобно.

− Почему ты никогда не надевал их раньше?

Мы серьезно обсуждали его выбор одежды? Из всего остального, о чем мы могли бы поговорить, почему я…

− Из-за тебя.

− Что?

Брайан пожал плечами. На его высоких скулах играл легкий румянец.

− Карли говорила мне, что тебе нравятся парни, которые одеваются так ... Ну, ты понимаешь. − Он махнул рукой в сторону его джинсов.

Я моргнула. Это был единственный ответ, которого я не ожидала, но это был самый сладкий, самый совершенный ответ. Не было другого способа описать его.

− О ... извини.

− Не беспокойся об этом. Это был глупый план. − Он переступил с ноги на ногу и провел пальцами по темным волосам. - Хотя можешь сделать мне одолжение?

− Что угодно.

Его ноги в синюю полоску стучали по оттоманке.

− Могли бы мы забыть о том дне и снова станем друзьями?

Мое сердце сжалось. Снова. Но я не могла сдержать облегчения, которое охватило меня. Я не собиралась терять его как друга в конце концов.

Не в силах удержаться, я встала и обняла его крепко-крепко. Его руки мгновенно опустились вокруг меня. Он был теплым и успокаивающим, как тарелка супа, когда ты болен. Или ваша самая толстая любимая толстовка, когда на улице холодно. Он крепко сжал меня один раз, прежде чем оттолкнуть.

Брайан откашлялся и покачал головой. Его черная челка упала на лицо, закрыв глаза. Ему все еще нужно было подстричься.

− Я заехал к тебе на физику, чтобы забрать твою пропущенную работу, и оказалось, что ты ничего не пропустила. Это был день рождения его сына, поэтому он устроил вечеринку в своем классе. Весь день. − Он громко рассмеялся. − Я был дураком, что не пошел на этот курс.

Поняв намек, я улыбнулась и откинулась на спинку дивана.

− Но тебе нужен был урок биологии, чтобы попасть на подготовительную программу в Тулейн. Ты все еще можешь передумать, ты знаешь.

− Я думаю, мы оба знаем, что Тулейн и медицинская школа после этого отменяются. Всю ночь корпеть над книгами и резать трупы в первый год? Нет, благодарю вас.

- Я так и думала.

Мы продолжали говорить о наших занятиях, как будто последних двух дней не было, а потом ему пришлось уйти на контрольную по биологии. Было приятно, что мой друг вернулся. Даже если это было совсем ненадолго.


Глава 24

Эван


Мои мысли все еще были заняты Тейлор, когда я заехал в гараж в тот день. Ее лицо. Она даже не посмотрела на меня, когда пробормотала «Прощай» и побежала к себе домой после аквариума. А потом ее не было в школе следующие два дня. Что-то еще было не так. Что-то большее, чем просто Колумбия. Меня убивало, что я не знаю в чем причина. Что она не доверяла мне настолько, чтобы рассказать. И что я не могу исправить это для нее.

Я взял колу из холодильника и направился к лестнице, когда что-то в углу темной гостиной пошевелилось. Волосы на затылке встали дыбом. Я всегда приходил домой первым. Каждый день.

Я схватил ближайшую вещь под рукой − мамин сине-желтый зонтик в цветочек − и прокрался в комнату. Затем я локтем включил свет и рванулся вперед. Я взмахнул зонтиком в воздухе, как мечом.

Мама съежилась на диване. Ее широко раскрытые глаза смотрели на меня, уки прижались к груди.

− Что ты делаешь?

− О, привет. − Я опустил руку и смущенно закашлялся. − Извини, я не знал, что ты здесь. Я просто…, позволь, я положу это обратно. − Я засунул зонтик обратно в деревянную подставку. − Почему ты сидишь в темноте?

Ее руки упали на подушки по обе стороны от нее. Она оглядела комнату, как будто не узнавала ее.

− Я ждала тебя и просто думала о разных вещах.

− Каких?

Я ждал, что она продолжит, но она молчала. Вместо этого она потянулась к журналам и стеклянным подставкам на столе. Они были из тех, в которые можно вставить фотографию. Некоторые были со мной и мамой, некоторые с мамой и Брэндоном. Ни одной со всеми вместе. Не было смысла изображать семью, когда мы не были одним целым.

− Я хочу, чтобы ты понял, как я была рада, что Брэндон появился в нашей жизни. Идеален не он, а жизнь с ним. Он надежный и заботится о нас. И он ставит меня на первое место. Он делает мою жизнь легкой. И единственный способ отплатить ему − сделать его счастливым. Даже если это значит вычеркнуть твоего отца из нашей жизни. − Мама разгладила складки на брюках, прежде чем встать и вытащить из кармана листок бумаги. − Но это было не мое решение. Оно должно было быть твоим. Вот так.

Желтый листок едва достигал трех дюймов в ширину и имел длинный рваный край с одной стороны. На нем были нацарапаны какие-то цифры. Банковский счет?

− Что это?

− Это номер телефона твоего отца.

БАМ! И вот так просто я упал на подлокотник сиденья напротив нее. Он откинулся на несколько дюймов на деревянный пол. Я так сильно сжал бумагу, что она смялась у меня в руке.

− Я думал, ты не хочешь, чтобы я с ним связывался.

− Я не знала. Я до сих пор не знаю − Мама скрестила руки на груди и отвернулась. Она прикусила внутреннюю сторону щеки. − Я просто не хочу, чтобы позже ты ненавидел меня за это. И ты совершенно прав. Это твой выбор, хочешь ты его видеть или нет.

Ее грустный тон чуть не убил меня. Судя по кругам под глазами, это беспокоило ее некоторое время. И небольшая вмятина в диванной подушке, которая не проходила, показывала, что она ждала меня довольно долго.

Я был дерьмовым примером сына. Хуже некуда.

− Мама. − Я встал, когда она направилась на кухню. Она остановилась, и ее плечи напряглись. Я сглотнул и покачал головой, хотя она меня не видела. − Если бы ты не дала мне его номер, я бы не винил тебя. Да, я был немного зол какое-то время, но я бы не возненавидел тебя. Я не могу.

Мама наконец повернулась. Ее глаза блестели от непролитых слез, но я не слишком волновался. Она плакала из-за всего. Однажды она плакала из-за смерти соседской собаки. И она ненавидела эту тварь, говорила, что она лаяла на нее каждый раз, когда она приходила домой. Однако это не остановило ее от слез в течение часа, когда собаку переехали.

Кроме того, широкая улыбка на ее лице, когда она шла ко мне, была лучшим свидетельством, что все в порядке.

Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку. Я не замечал, какая она теперь маленькая. Или насколько я стал выше ее.

− Просто иди и делай то, что должен. Я позову тебя, когда ужин будет готов.

Я кивнул. Теперь, когда кризис удалось предотвратить, я едва заметил, как она вышла из комнаты. Мои глаза были прикованы к цифрам в моей руке. Десять цифр. Что-то маленькое и простое, чему учились дети. Но сейчас это казалось мне самым важным в мире.

Мои шаги прогрохотали вверх по лестнице, когда я помчался в свою комнату. Я уронил сумку и поднял ее. Туда и обратно. Мне позвонить прямо сейчас? Возможно, мне стоит подождать. Флорида была в том же часовом поясе, что и Северная Каролина (или, по крайней мере, достаточно близко), поэтому он, вероятно, тоже готовился к обеду. Сейчас может быть не самое удобное время для звонка.

Но когда было подходящее время позвонить и сказать: «Привет, папа. Помнишь меня? Твой сын, с которым ты не разговаривал годами? Хотя это не было нашим выбором. Так в чем дело?»

Что я собирался ему сказать?

Глядя на маленький листок бумаги, я слышал голос Тейлора в своей голове. И не в очень хорошем смысле. Ладно, она кричала на меня, чтобы я перестал быть слабаком и просто набрал чертов номер. И она оказалась права.

Тем не менее, мои руки дрожали, когда я набирал цифры. Я чувствовал, как меня тошнит от сжимающегося и скручивающегося желудка. Это чувство росло с каждой набранной цфрой.

− Алло?

Вот он. Голос, которого я не слышал больше четырех лет.

И вот так просто исчезла моя нервозность. Как будто ничего и не было. Мне снова было одиннадцать, я ждал, когда он вернется с работы, чтобы мы могли пойти в аквариум.

− Привет, папа.


Глава 25

Эван


По дороге к дому Тейлор я снова и снова прокручивал в голове свой разговор с отцом. И его предложение переехать к нему после окончания школы. У него была свободная спальня, и неподалеку был университет, с хорошей программой по морской биологии, в которую я попал из-за Тейлор. Честно говоря, я заполнил бумаги только чтобы она отстала от меня. Я действительно не ожидал попасть в программу. Но теперь ... теперь все встало на свои места. Все было идеально.

Несмотря на то, что я умирал от желания уйти от Брэндона, я все еще не знал, как я смогу быть далеко от мамы. Она не хотела, чтобы я ушел, но я должен был сделать это для нее. Она больше не должна быть между мной и Брэндоном. Наконец-то она сможет быть счастлива.

Пока мама рассказывала Брэндону о ситуации - готов поспорить, он открыл хорошее вино, чтобы отпраздновать - я помчался к дому Тейлор. Я хотел рассказать ей об отце. Я хотел рассказать ей о приеме в университет. Мне нужно было рассказать ей все.