Был только один пассажир, кому вся эта неразбериха доставила великое удовольствие, — маленький Тим. Но тут он вспомнил о Саре, ведь мисс Фитцджеральд оставила ее совсем одну в вагоне, когда бросилась за ним вдогонку.

Сара была такая крошка, всего два года, она могла испугаться.

Тимми перескочил через сиденье, потом еще через несколько и помчался по вагону, туда, где осталась его маленькая Сара. Он даже не заметил крови, сочившейся из раны на правом виске, забыв, что еще минуту назад думал только об одном — собственном спасении.

Форчун постепенно пришел в себя, в голове отдавалось мерное постукивание колес о рельсы — клак-клак, клак… «Что, черт возьми, произошло?..»

Неожиданно звук в голове прервался, и Форчун осознал, что поезд больше не двигается. «Авария?! Сошел с рельсов», — но не это сейчас беспокоило его. Все этот чертов Сэмпсон, это он во всем виноват, он вытянул Форчуна из дома, оторвал от дел. Форчун уже не чувствовал последствий удара, его сжигала только ярость.

Тимоти перебегал из вагона в вагон, он расталкивал пассажиров, заглядывал под лавки, перескакивал под лавки, перескакивал через ряды сидений, терзаемый мыслью о Саре. Где она? Что с ней случилось?

Две недели прошло с тех пор, как погибли их отец и мать. Погибли при самых идиотских обстоятельствах — их двуколка перевернулась по пути в Вэндали. Тимми до сих пор приходил в ужас от одной мысли о случившемся. А Сара только плакала и плакала, ее глаза молили окружающих вернуть ей маму и папу, даже ночью она просыпалась, вскакивала в своей кроватке и звала: «Мама, мама…»

Он должен найти Сару и защищать сестренку от шлепков и щипков миц Фиц. Как он мог оставить ее с этой мерзкой женщиной? Ведь эти последние две недели они ни на минуту не расставались, он даже ночью ложился с ней рядом, ласкал и баюкал ее, успокаивая.

Скорее бы добраться до дядюшки Джеда, он все расскажет ему: о родителях, о Саре, об этой мисс Фитцджеральд, пусть дядя отошлет ее немедленно обратно в Иллинойс, нечего тратить на нее деньги. Теперь он хотел поскорее добраться до Сан-Франциско и увидеть дядюшку Джеда, да, он рад будет увидеть его. Быть главой семьи для восьмилетнего мальчишки — слишком тяжелая ноша. Дядя Джед, конечно, им поможет, когда они доберутся до Сан-Франциско, но сейчас он должен отыскать Сару…

Она стояла на сиденье и уже не в состоянии была даже плакать, из груди вырывался тяжелый хрип, редкая слеза скатывалась по бледным щечкам. Когда она увидела брата, снующего в проходе, дыхание у нее перехватило, она вытерла воспаленные глаза рукавом и с трудом выдавила из себя:

— Ти… Ти-мми…

Откинув в сторону стоявшие на его пути чемоданы, он бросился к ней, подхватил и крепко сжал в своих объятиях, не чувствуя боли от детских ручонок, вцепившихся ему в волосы.

— Эй, Сара, все в порядке, теперь мы вместе! Она отпустила его и тут увидела кровь на его виске. Ее большие голубые глазенки вновь наполнились слезами.

— Тимми, бо-бо?..

— Нет, Сара, все хорошо… Там такой тарарам. Сара протянула ему ручку, испачканную кровью, и ткнула пальчиком в висок, где у Тимоти была еще не запекшаяся рана. Он попробовал рукой висок и сам удивился:

— Боже, откуда это?..

— Тимми, бо-бо?

— Нет, совсем не больно, ничегошеньки не чувствую, пойдем лучше посмотрим на мисс Фиц, поставим ее на ножки, пусть покричит на нас.

Тимми взял сестру на руки и стал пробираться в другой вагон в поисках мисс Фитцджеральд.

Уинслоу Форчун, придя в себя, вновь устроился на сиденье и теперь сидел прямо, сжав голову руками, стараясь унять боль.

— Кто мне скажет, Бога ради, что все же случилось? — спросил он, ни к кому не обращаясь персонально.

Он не был уверен, что сможет подняться, обзор же в таком положении был крайне ограничен. Даже голову было трудно поднять. Все, что он видел сейчас, — пол вагона, усеянный разбросанными сумками, пакетами, остатками еды. Справа от него на полу восседала худощавая некрасивая женщина, одетая в черное платье, пытавшаяся неуверенными движениями оправить вздернувшуюся юбку, из-под которой виднелось нижнее белье. Она попыталась подняться, но снова запутавшись в своем платье, осела на пол. Зрелище было настолько уморительным, что Форчун даже невольно хихикнул, но тут же поймал гневный взгляд дамы.

— Ужасный штат! Джентльмен перескакивает через упавшую даму и даже не предлагает ей помочь подняться! — свирепо прошепелявила дама.

«Ужасно не это, ужасно, что я заехал в такую даль, чтобы увидеть даму на спине, да притом еще и мерзкую», — подумал Форчун. Однако у него хватило такта не выражать своих мыслей вслух. Его родители стремились воспитать из него джентльмена, и кое-что из их уроков не прошло даром.

— Мадам, как только мне удастся самому встать на ноги, я постараюсь помочь вам встать на ваши, пока же я попросил бы вас попридержать свой язычок, голова у меня просто раскалывается.

— Ну, хорошо… — язвительно изрекла мисс Фитцджеральд, всем своим видом демонстрируя, насколько она оскорблена.

Как раз в этот момент и появился в вагоне Тимоти Кэнтрел с Сарой на руках.

— А-а, вот и это отродье! — констатировала мисс Фитцджеральд. — Очень мило, что вы явились… Но почему вы оба в крови?

Как же она ненавидела этих двух замарашек, но она вовсе не желала явиться перед мистером Джедом с двумя поганцами, измазанными кровью, ведь он может отказаться от своего обещания хорошенько заплатить ей.

Форчун, наконец, смог подняться на ноги и протянуть ей руку.

— Это ваши дети?

— Упаси меня, Господи, от этого! Я всего лишь сопровождаю их до Сан-Франциско.

— Наш дядюшка Джед встретит нас там, — подтвердил Тимми. Он протянул руку этому большому дяде, предварительно вытерев ее о штанину и убедившись, что она чистая. — Я — Тимоти Кэнтрел, а это моя сестра Сара. А это мисс Фитцджеральд, спасибо, что помогли ей.

— Приятно познакомиться, меня зовут Уинслоу Форчун. Могу я чем-то помочь твоей сестре?

— Нет, она останется со мной, — мальчик отрицательно мотнул головой. — Она боится незнакомых людей. Но в любом случае спасибо. — Он бросил настороженный взгляд на мисс Фитцджеральд, опасаясь очередной нахлобучки. — Мы едем из Иллинойса. А вы, сэр, откуда?

— Что же это такое, Тимоти? — встряла мисс Фитцджеральд. — Хотя твоя мамаша умерла, это отнюдь не означает, что можно забыть о хороших манерах, которым тебя наверняка учили…

При упоминании о смерти матери губы у Сары затряслись и глаза наполнились слезами, она снова стала всхлипывать. Форчун с недоумением взглянул на эту женщину. Какого черта она так разговаривает с этими несчастными малютками?

Он смущенно улыбнулся и, вытащив из кармана носовой платок, вытер им щечки девочки, приговаривая:

— Ты просто красавица, маленькая леди! Не могла бы ты немного постоять тут рядом со своим братишкой, а я осмотрю его ранку на голове? Ты можешь держать его за руку, я не причиню никакого вреда Тимоти!

— Со мной все в порядке… — отстранился было Тимми, но, все же поставил Сару на сиденье, сел рядом, не отпуская ее руку.

— Не могли бы вы, — Форчун обернулся к мадам, — достать воды, чтобы промыть рану, иначе может попасть инфекция.

— Ну-у, почему бы нет, думаю, что смогу, — она с неожиданной улыбкой посмотрела на Форчуна.

Пробираться по проходу было совсем не просто, пассажиры собирали по полу свои разбросанные пожитки и не сразу пропускали ее. В таком случае, она молча отодвигала их со своего пути как неодушевленные предметы.

Как только мисс Фитцджеральд удалилась, Форчун поднялся и стал разглядывать других пассажиров.

— Присмотри за своей сестрой, — сказал он Тимми, — тут еще кое-кто нуждается в моей помощи.

— Конечно, — кивнул паренек, — я всегда приглядываю за ней.

Мисс Фитцджеральд вскоре явилась с чистой тряпкой, чашкой воды и каким-то лекарством, обнаружив Сару, примостившейся на сиденье, под головой у нее лежал аккуратно свернутый сюртук Уинслоу Форчуна. Тимоти вместе с Форчуном помогали другим пассажирам. В глазах мисс Фитцджеральд мелькнуло некое подобие уважения, ей нравились сильные мужчины, у которых руки росли откуда надо. Она даже изобразила улыбку, но он этого, естественно, не заметил.

Тимоти не стал сопротивляться осмотру раны, Форчун настаивал и мальчик не стал спорить — он уважал в людях уверенность в своих поступках.

Вошедший в вагон кондуктор объявил, что поезд столкнулся с коровой, переходившей пути. Как только ее уберут с полотна, они продолжат путь.

— Спасибо вам, сэр, за помощь пассажирам, — обратился он к Форчуну. — В следующем вагоне мальчик сломал себе ногу, рана очень тяжелая. Меня разрывают на части, а нужно прекратить панику среди пассажиров и помочь тем, кто в этом особенно нуждается.

— Можете на меня рассчитывать, — кивнул в ответ Форчун. — В котором часу мы сможем добраться до Сан-Франциско?

Кондуктор вытащил из кармана массивные часы и задумался.

— Думаю, не раньше семи. Форчун тяжело вздохнул.

— Это очень расстроило ваши планы?

— У меня в пять часов была назначена встреча в офисе с моим адвокатом на Маркет-стрит. Возможно, ли послать ему телеграмму, что я опаздываю?

— Напишите мне текст сообщения, я сделаю все возможное на следующей остановке.

— Да, еще одно дело… Насколько я понял, эти двое детишек по фамилии Кэнтрел должны встретиться со своим дядей. Вы могли бы предупредить его тоже. Он будет волноваться, что с ними случилось. Его зовут, кажется, Джед Кэнтрел.

— Не беспокойтесь, сэр. Все будет исполнено. Наша компания старается, как можно лучше обслужить своих пассажиров.

Было уже половина седьмого вечера, когда поезд, наконец, прибыл на станцию в Сан-Франциско. Форчун дождался пока Тимоти и Сара не оказались под опекой своего дяди, затем нанял кэб для себя, дав адрес офиса Сэмпсона Левина. Устроившись в кэбе, Форчун недовольно оглядел себя: жакет ужасно помят, светлые брюки запачканы, лицо плохо выбрито. Так не выглядят преуспевающие бизнесмены, прибывшие на встречу к своему адвокату.