Коринн Майклс - Утешение

— Почему? — Ри оглядывается и видит ее.

Бриттани оборачивается и встает.

Злость течет по моим венам. Я подхожу к ней, а она отводит взгляд.

— Не отворачивайся. Ты следишь за мной?

— За вами? Нет! — говорит она и идет собирать свои вещи. — Клянусь, я не хочу доставлять неприятности.

— Чего ты хочешь? — спрашиваю я, потому что часть меня все еще задается этим вопросом. Она хотела, чтобы я знала про нее и Аарона. Она могла позволить мне и дальше жить в неведении, но вместо этого все рассказала. — Я пытаюсь двигаться дальше после всего этого, но, очевидно, мы вынуждены сталкиваться друг с другом.

Бриттани облокачивается на стул и вздыхает.

— И я хочу двигаться дальше в своей жизни, но многое мне препятствует.

— Я чувствую то же самое.

— Слушай, я не хотела говорить тебе. Я не хотела, чтобы ты узнала. Но разве не видно? Я в точно такой же ситуации. Мне больно, — она почти задыхается на последнем слове.

— Я хотела бы сказать, что меня это волнует... но это не так.

— Я знаю, что тебе наплевать. И мне не хотелось быть «другой» женщиной. Я просто не знаю, как двигаться дальше... — признается она, и ее глаза наполняются слезами.

Ринель стоит за моей спиной и кладет руку на мое плечо.

— Можешь ответить на несколько моих вопросов? — спрашиваю я. Не могу поверить, что поддерживаю идею поговорить с ней, но, может быть, мы обе сможем найти способ оставить все в прошлом.

— Я могу попробовать.

— Когда вы начали встречаться?

Она смотрит в сторону, а затем обратно на меня, пытаясь собраться с мыслями.

— Мы были вместе около года, прежде чем он умер. Как-то встретились в баре и разговорились.

— Вау, — меня словно ударили в живот. Он встречался с ней, когда мы пытались зачать ребенка. — Когда ты узнала обо мне? — я смотрю на нее и жду ответа, который беспокоил меня с тех пор, как я все узнала.

Бриттани откидывает свои светлые волосы за плечи.

— За несколько недель до его смерти. Когда я узнала, что беременна.

Мои глаза округляются, и я борюсь с подступающим приступом тошноты.

— Беременна? — спрашиваю я, глядя вниз на ее живот.

— Да, я была на восьмой неделе беременности, когда потеряла ребенка, — она смотрит на меня с грустью в глазах.

Я хватаюсь за горло и пытаюсь дышать.

— Я… я не… — я не знаю, что сказать. — Когда?

— Я потеряла ребенка через неделю после того, как он умер.

Все накаляется.

Так она бы воспитывала ребенка с моим мужем. Круто. После трех неудачных беременностей и бесчисленных месяцев безуспешных попыток я узнаю это. Каждый раз, когда начинаю думать, что хуже быть не может, все становится еще хуже.

— Меня тошнит, — я поворачиваюсь к Ринель, и она притягивает меня к себе в объятия.

— Я любила его. Я была не просто какой-то девчонкой.

Я оборачиваюсь и смотрю на Бриттани.

— Да, ты была особенной. Он не сказал тебе, что был женат. Он никогда не говорил мне о тебе. Человек, которого ты любила, оказался абсолютным лжецом. Я познакомилась с ним, когда ему было шестнадцать. Пошла с ним на выпускной, была с ним в лагере новобранцев, вышла за него замуж. Ты не была его жизнью, — выкрикиваю я эти слова.

— Ты тоже не была, — огрызается Бриттани.

Мне хотелось, чтобы я могла поспорить с ней. Мне хотелось кричать, но она права. Я не была его жизнью. Я была его женой, которая забеременела и, возможно, загнала его в ловушку.

Бриттани вытирает глаза и говорит:

— Прости. Я должна идти.

Ринель делает шаг вперед.

—Я знаю, тебе больно, но это, — она показывает на меня, — это неправильный путь.

Бриттани собирается уходить, но я хватаю ее за руку. Слова на вкус ощущаются словно уксус. Я сомневаюсь, следует ли сказать ей что-нибудь. Но я теряла ребенка. Я знаю эту боль. Я помню, как сильно воспринимала каждую потерю, видя в ней мой личный провал. Потеря каждого ребенка, которого у меня не получалось выносить, съедала меня заживо.

— Мне жаль, что ты потеряла ребенка, — говорю я, и слезы катятся из глаз.

Слезы, которые вроде бы уже высохли, снова начинают скользить по ее щекам. Она не говорит ни слова, когда собирает сумку и уходит.

— Ребенок, — это все, что я могу сказать, когда Ринель притягивает меня к себе. — Она собиралась родить от него ребенка.

Проходит две недели, и я делаю все возможное, чтобы отложить мысли о Бриттани и ее новости подальше в своем сознании. Лиам уехал, поэтому у меня было время пережить эту новость по-своему. Мне кажется, я пришла к какому-то внутреннему соглашению в этом вопросе, хотя понимаю, что не смогу полностью успокоится. Я ненавижу себя за чувство облегчения от того, что она потеряла ребенка. Это явно не повод для гордости, но Ринель здорово помогла мне понять мои чувства.

Это тренировочное задание должно было продолжаться три дня, но его продлили до семи, чтобы они могли получить опыт стрельбы. Я не скучаю по этому дерьму.

Он вернулся домой вчера поздно вечером, и у него еще было много работы, поэтому мы договорились поужинать сегодня.

— Привет, дорогая, — говорит Лиам, заходя на кухню с пакетом китайской еды. Я чувствую запах вкусностей.

— Мой герой, — драматично вздыхая я, хватаю себя за грудь. — Ты принес мне яичный рулет?

— Получу ли я награду, если так?

— Ты получишь поцелуй, и, возможно, я для тебя разденусь.

— Возможно?

— Хорошо, ты получишь секс, если я получу яичный рулет, — соглашаюсь я.

Лиам долго роется в пакете и его лицо говорит само за себя. Он забыл яичный рулет. Ха! Я заставлю его заплатить за это.

— Яичный рулет, Красавчик, — я ожидающе вытягиваю руку. Он продолжает копаться.

— Если у меня не будет секса только потому, что здесь нет долбаного яичного рулета, я убью кого-нибудь, — говорит он, и я улыбаюсь.

Там нет яичного рулета, и он огорчается. Ох, как я обожаю поздние ужины.

— Это все, для чего я нужна тебе? — подкалываю я. — Для секса?

Он смотрит на меня и гримасничает. Похоже, кто-то не очень счастлив.

— Даже не собираюсь отвечать тебе. Скоро вернусь, — говорит он и собирается уходить.

— Ох, перестань! — смеясь, говорю я. — Не будь идиотом.

Лиам прижимает меня к себе и наклоняется.

— Я приготовлю его для тебя, — его голос полон решимости.

— Не сомневаюсь в этом.

— Я скучал по тебе, — говорит он, и его губы едва касаются моих.

— Я, кажется, тоже по себе скучала.

— И ты говоришь, что я высокомерен, — улыбается он прямо мне в губы.

Я улыбаюсь в ответ и нежно целую его.

— Я просто знаю, как тебе повезло.

Он снова целует меня и смеется.

Мы ужинаем и рассказываем, как каждый провел время. Я скучала по таким историям с тренировок. По всему тому, что там происходит, и по глупостям, которые они там творят. Лиам рассказывает мне о Куинне и о его новых розыгрышах над парнями, которые присоединились на этой неделе.

Я смеюсь и рассказываю ему о работе. А затем рассказываю о моем разговоре с Бриттани.

— Она была беременна? — спрашивает он с отвисшей челюстью.

— По-видимому. Я уже не знаю, чему верить. Это просто смешно.

Лиам пододвигает мой стул так, что мои ноги оказываются между его ног.

— Ты в порядке?

Я знаю, как нелегко ему переключиться на этот разговор. В том смысле, что вот мы снова разговариваем об Аароне. Если честно, даже меня это начинает раздражать. Аарон не был просто бывшим для меня и не был просто каким-то парнем для него. У нас обоих есть история.

— Это было шоком. Это было большим шоком, — говорю я приглушенным тоном.

— Я знаю, но это не ответ на мой вопрос.

— Я в порядке.

— Ох, отлично. Ты снова в порядке, — Лиам вскидывает руки вверх и опускает их вниз с громким хлопком.

Я смотрю, как он с громким скрипом отодвигает стул, отходит от меня и снова начинает есть. Я сижу ошеломленная.

— Почему ты сердишься? — спрашиваю я, немного злясь на себя.

Он бросает вилку, смотрит на меня и вздыхает.

— Ты в порядке? Ты хочешь вернуться к этому? Ты узнаешь, что у твоего мужа был бы ребенок от женщины, с которой он трахался у тебя за спиной, и ты в порядке?

К черту его. Я могу быть «в порядке» или в любом другом настроении, каком захочу.

— У меня было несколько дней, чтобы переварить это, Лиам. Прости, я не хотела говорить тебе обо всем том дерьме, что творилось у меня в голове. И теперь я в порядке — так лучше? — насмешливо говорю я и качаю головой.

— Мои мысли спутаны.

— Это не повод быть таким ослом. Я не обязана была говорить тебе о Бриттани и их ребенке. Но я пытаюсь быть честной с тобой. Ты сказал, что нам следует говорить об этом.

— Я знаю.

— Это намек, чтобы ты сказал «прости», — сообщаю я ему.

Он смотрит на меня и пододвигает мой стул обратно. Его глаза сверкают, и он драматично вздыхает.

— Моя дорогая Натали, — Лиам делает паузу и затем поднимает мои руки между нами. — Мне бесконечно жаль за то, что я веду себя, как осел. Я обещаю, что буду ссориться с тобой только в том случае, если ты дашь мне разрешение на это. Простишь ли ты меня?

— Я ненавижу тебя.

— Нет, не ненавидишь.

— Я уверена, что ненавижу.

— Ты это переживешь.

— А ты, может, и нет, — угрожаю я.

Было видно, как Лиам борется с улыбкой.

— Я рискну.

Он мог бы убить меня буквально за полсекунды, но сперва должен будет поймать. Мы оба сидим в тишине. Мне нужно несколько минут, чтобы собраться после нашей ссоры. Интересно, как долго мы можем так серьезно продолжать.