Она не могла вынести этот взгляд и, отведя глаза, сконцентрировалась на своем теле. На его теле. Она поднималась и опускалась, все быстрее и быстрее, все резче, подгоняемая его вскриками и собственными стонами, но в тот момент, когда ей показалось, что Марк уже на финишной черте, он сжал горячими руками ее бедра и заставил остановиться.

Она посмотрела на него, понимая, сколь нелегко далась ему эта остановка.

— Что?

Он ничего не ответил, а лишь приподнял ее и отодвинулся в сторону. Потом сел рядом и обнял Шерил за плечи. Поцеловал в губы. Погладил по влажной от пота спине. Прижался лицом к ее груди. Переполнявшая его нежность тронула ее до глубины души.

— Посмотри на меня.

Она крепко зажмурилась, зная, что если послушается, то проиграет все.

— Шерил.

Сопротивление бесполезно. Она не могла не посмотреть на него, и, когда их взгляды встретились, с ней что-то произошло. Шерил уже не хотела обманывать себя, не могла врать ему. Марк был нужен ей. Не на одну ночь в неделю, а на все дни и ночи. На всю жизнь.

Она любила Марка и ничего не могла с этим поделать, оставалось только признать свое поражение.

Ничего не говоря, Шерил легла на спину и отдалась в его власть. Марк вошел в нее сразу, одним рывком и, выждав, как ей показалось, целую вечность, начал медленный, ритмичный танец любви. В этом ускоряющемся ритме его лицо то удалялось, то приближалось, и в его глазах она видела неистовое желание, силу и что-то еще, чему не решалась верить.

То, что ощущала Шерил, не поддается определению. Как можно объяснить, что чувствует женщина, осознав, что только сейчас, в этот самый миг, слившись со своим мужчиной, обрела истинную цельность?

Марка на этот раз хватило ненадолго, слишком сильно затянулось ожидание этого момента. И когда он отдал ей всего себя в последнем напряжении сил, с его губ сорвалось ее имя.

Потом они лежали. Молча, неподвижно. Гладя его волосы, спину, грудь, Шерил молила Бога только об одном: чтобы то, что случилось между ними, не стало самой большой ошибкой в ее непутевой жизни.

Глава 17

Еще прежде, чем Шерил открыла глаза, его запах напомнил ей обо всем. Она уснула в его объятиях, под колыбельную его сердца, стала частью его, желанной и неотъемлемой. И они провели всю ночь вместе.

Осторожно, чтобы не разбудить Марка, она отодвинулась, высвободила руку и, приподнявшись, посмотрела на часы. Рано. Время еще есть. Кроме того, ей не хотелось уходить.

Шерил повернулась к Марку. Его лицо показалось ей необычно спокойным. Из-за успевшей отрасти за ночь щетины оно выглядело бы немного старее и жестче, если бы не смягчилось мягким изгибом чувственных губ и упавшей на лоб темной прядью волос.

Он? Тот самый, единственный?

Мысль эта и приятно взволновала, и ужаснула ее. Так или иначе, она сама создала себе большую проблему. Даже если он тот единственный, кого привела ей судьба, никто не мог дать никаких гарантий на будущее. Кто знает, не обернется ли Марк еще одним подобием Роджера. Можно ли верить чувствам, твердящим, что это не так? Можно ли, забыв о горьких уроках прошлого, доверяться человеку, которого она практически не знает? Да, каждый раз, когда она слышала его имя, у нее вздрагивало сердце. Да, каждый раз, когда он дотрагивался до нее, она забывала обо всем на свете. Но ведь это всего лишь непознанная химия сексуального влечения. Не больше.

И все же…

Шерил не могла даже допустить мысли, что никогда больше не увидит Марка. Она все же пересекла запретную линию. Как это случилось? Почему? Концепция «секс ради секса» доказала свою состоятельность. Фантазии воплотились в жизнь. К несчастью, ее выбор партнера оказался неверным.

В чем-то она ошиблась. Ей стоило остановиться на каком-нибудь крутом парне. Пусть бы он курил толстые сигары и носил золотую цепь на шее. Пусть бы его звали Майкл или Керк. Пусть бы его с ног до головы покрывали татуировки. Пусть он был бы неутомимым наездником. Безмозглым жеребцом. Пусть бы трахал ее до потери пульса. Не бередил сердце. Не лишал покоя.

Вместо этого она выбрала Марка. Чувственного, остроумного, интересного, галантного. Черт возьми, он обладал всеми качествами, которые ей хотелось найти в мужчине, и даже теми, о которых она не смела и мечтать.

Так в чем же проблема? Почему бы не разбудить Марка прямо сейчас, в эту самую минуту, и не сказать то, что он хочет услышать? Ответить на все вопросы, заполнить все пробелы. Что это за последний барьер, перед которым она всегда останавливается?

Страх. Этот барьер — страх.

Шерил разочарованно вздохнула. Она ведь не из тех женщин, которые, обжегшись однажды на любви, навечно проклинают всю мужскую половину человечества. Нет, она другая. Просто она обожглась уже не раз. У нее выработалась определенная модель. Шерил не считала себя знатоком психологии, но все же понимала, что ее ошибки не просто невезение. В определенном смысле она сама приглашала мужчин в свою жизнь. Проблема заключалась в том, что она не понимала значения преподанного урока. Ведь должен же быть какой-то выход. Почему все шишки достаются ей?

Определенно, частью проблемы был вопрос доверия. Шерил не верила, что встретившиеся ей в жизни мужчины любили ее ради нее самой.

У нее перехватило дыхание, когда истина предстала вдруг перед ней с полной ясностью. Вот в чем ее огромная ошибка! Дело вовсе не в мужчинах. Дело в ее восприятии себя. Если изменить обстоятельства, то кем она будет? Без денег, без связей, без нарядов, приемов и всего прочего. Она всегда оценивала себя именно по тому, что имела, а не по тому, кем была. Следовательно, и мужчины могли любить ее только ради каких-то атрибутов. Но не ради нее самой.

От сделанного открытия у нее внезапно захватило дух. Конечно, ее посещали иногда не самые лестные мысли относительно своей истинной ценности, но еще никогда картина не представала с такой ясностью. Ее убеждения, предрассудки, сомнения, страхи влияли на все аспекты жизни. Они формировали ее мир.

Вписывается ли Марк в этот мир? Он не знал о ее богатстве, ее семье, ее прошлом. Зато он знал о ее сексуальности, азартности, изобретательности, смелости. Прекрасно, но эти качества представляли лишь несколько граней ее личности. А другие — заботливость, щедрость, верность, резкость — оставались ему неизвестными. Сможет ли он принять все плохое и оценить все хорошее, сможет ли понять и полюбить ее такой, какая она есть? Со всеми ее особенностями? Кто даст ответ на этот вопрос? Только жизнь. Только время.

— Эй, что случилось?

Шерил взглянула на Марка. Интересно, давно ли он проснулся? Она улыбнулась, но не смущенно, а радостно — ей было хорошо оттого, что Марк рядом.

— Ничего не случилось. Все хорошо.

Наверное, он ей не поверил — его взгляд задержался на ее лице, но ненадолго.

— Я сейчас вернусь. Не уходи, ладно? — Марк поцеловал ее в щеку и, отбросив простыню, поднялся.

— Договорились, — сказала Шерил, глядя ему вслед. Черт возьми, какой же красивый мужчина ей достался. Плечи, спина, ноги… — Не задерживайся.

Она откинулась на подушку и уставилась в потолок. Солнце уже поднялось, и его лучи, проникшие через щель между шторами, разделили комнату пополам. Их комнату.

Что же ей известно о Марке? Прежде всего то, что он психиатр. Хм. То, что он умен, ценит юмор, сексуален, красив, добр, настойчив, тверд, обворожителен. Очень хорошо. Замечательно. Но это не весь Марк, а лишь одна из его сторон, та, которую он предъявляет ей один раз в неделю, вечером в среду. Так сказать, приглаженная версия.

Но кто скажет, каким бывает этот человек, когда его автомобиль попадает в пробку? Когда у него грипп? Когда проигрывает его команда? А самое главное, каким он считает себя сам? Что его мучит? Если такой мужчина одинок, то на это есть причина. Какая?

Дверь ванной открылась, и Шерил соскользнула с кровати. Однако проскочить мимо Марка не удалось, он поймал ее за руку, обнял, обхватив за талию, и она ощутила его проснувшееся желание.

— Поскорее возвращайся. — Марк поцеловал ее в плечо и на мгновение прижался щекой к ее щеке. — Жду.

— Я не смогу поскорее возвратиться, пока ты меня не отпустишь.

— Тогда не спеши. Останься со мной.

— Ну уж нет.

— Извини, я тебя задерживаю.

Уже закрывая дверь, Шерил обернулась.

— Может быть, ты закажешь нам кофе? И я не отказалась бы от оладий или чего-нибудь в этом роде.

— Здесь быстро обслуживают?

— Не знаю.

— Тогда подождем. Если только…

— Что?

— Нет, ничего. С чем ты любишь оладьи?

— Хм. С кленовым сиропом. А ты?

— С медом.

— Сладкоежка!

— Уж какой есть.

— Ладно, решай сам.

Шерил скрылась в ванной, а Марк лег на кровать и стал старательно думать о своем зубном враче. Вообще-то ему не было никакого дела до дантиста, мужчины лет пятидесяти с небольшим, с блестящей выпуклой лысиной и ужасной ухмылкой, но надо же было как-то отвлечься, а ничего менее сексуального в голову не приходило.

Он закрыл глаза, закинул руки за голову и скрестил ноги. Напряжение начало спадать. Спасибо мистеру Гриншоу.

Итак. Она осталась с ним на всю ночь. Это ведь уже кое-что, не так ли?

Марк сейчас чувствовал себя по-другому. Эта ночь значительно изменила его. Точнее, изменила их обоих. И он не собирался останавливаться на достигнутом. Надо идти дальше, и будь что будет. А если она зажжет красный свет? Да, проблема. Впрочем, не следует делать поспешные выводы. Время паниковать еще не пришло.

Попытка расслабиться оказалась настолько успешной, что Марк и не заметил, как задремал, и очнулся только тогда, когда Шерил, усевшись рядом, громко рассмеялась.