— Я знаю, что мы с ней сделаем, — перебил его Бен. — Мы отчистим ее и подарим Мэдлин на день рождения. Это гораздо лучше, чем тот шарф, который мы купили на празднике.

— Это не шарф, — возразил Гарри, — это кружевная косынка, и она ей понравится, Мэдлин будет носить ее. А косынку многие леди закрепляют брошью. — Он взял их находку большим и указательным пальцами. — Такой брошью, как эта.

Он посмотрел на Эдмонда, потом на Бена, и дискуссия была окончена.

— Тогда правильно. — Эдмонд повернулся и направился к дорожке, по которой они спустились. — Давайте отнесем ее домой и спрячем.

Глава 13

День рождения Мэдлин был через два дня после этого. Она проснулась с восходом солнца, с удовольствием потянулась в уютной постели, и у нее на губах заиграла улыбка, когда она представила себе, каким будет этот день.

В последние два дня ее братья были так заняты, что ей приходилось быть осторожной, чтобы случайно не подслушать их тайные совещания — друг с другом, с Мюриэль и даже с Милсомом и другими служащими имения. Они что-то затеяли, это было совершенно очевидно, но что именно… им удалось сохранить это в секрете от нее, что было не так уж трудно.

Встав, чтобы умыться и одеться, Мэдлин почувствовала, как ее наполняет радостное ожидание.

Семейная традиция повелевала, чтобы подарки дарили за столом во время завтрака, и Мэдлин, войдя в гостиную, увидела два свертка, лежавшие по обе стороны от ее тарелки.

— С днем рождения! — хором пропели братья.

— С днем рождения, дорогая, — более мягко повторила за ними Мюриэль.

Улыбнувшись и поблагодарив их, Мэдлин села на стул, который придвинул для нее Милсом.

— Примите наилучшие пожелания от всего персонала по случаю вашего дня рождения, мисс, — поклонился ей дворецкий.

— Спасибо, Милсом. — Усевшись, Мэдлин переводила взгляд с одного свертка на другой. Более большой и плоский очевидно демонстрировал многочисленные попытки добиться его прямизны с помощью дополнительной оберточной бумаги, и бант у него был кривобоким. Тот, который меньше, но толще и намного аккуратнее, был, несомненно, от Мюриэль, и Мэдлин начала с него и развязала ленты.

— Новые перчатки для верховой езды. — Из мягкой, как масло, черной кожи, красиво отстроченные перчатки явно были куплены не на празднике. — Спасибо вам.

Мэдлин улыбнулась Мюриэль. Вытянув обе руки, она любовалась новыми перчатками, притворяясь, что не замечает нетерпения братьев и беспокойных взглядов, которые они бросали друг на друга. Не пытаясь скрыть любящую улыбку, она посмотрела вниз на другой сверток.

— Ну-ка, интересно, что бы здесь могло быть?

Шарф — была ее первая мысль, когда она ощутила мягкость свертка, но, подняв его, чтобы переложить к себе на колени, Мэдлин почувствовала вес какого-то более тяжелого предмета внутри.

— Хм-м… Загадочный подарок.

Сняв перчатки, она отложила их в сторону, развязала бант и стала торжественно разворачивать подарок, подыгрывая восторженному предвкушению мальчиков. Удалив последний слой оберточной бумаги и взглянув на то, что она развернула… Мэдлин моргнула — и не один раз.

— Святые небеса!

Она услышала благоговение в своем голосе и краем глаза заметила быстрые, довольные взгляды, которыми обменялись ее братья.

Медленно, слегка ошеломленная, Мэдлин взяла в руку большую овальную брошь — брошь для мантии, брошь из тех времен, когда высокопоставленные персоны носили мантии, — и, подняв ее вверх, стала любоваться ею. Судя по весу и цвету, брошь была из золота, а по тому, как свет искрился и сиял в камнях, более маленькие камни по краям должны были быть бриллиантами, а более крупный прямоугольный камень в центре, чуть бледнее, чем зелень леса, — изумрудом.

Камни располагались так, что образовывали ветвь с дубовыми листьями, окружающими и поддерживающими центральный камень, и с крошечными желудями, выполненными из бриллиантов и нескольких бледно-золотых жемчужин.

— Она великолепна.

Ее благоговейный тон только придал искренности ее словам.

Мальчики расслабились и широко заулыбались, и только тогда она смогла вздохнуть и спросить:

— Где вы ее взяли?

— Мы нашли ее, — ответил Бен. — На празднике.

— На одном из прилавков со старьем, — уточнил Эдмонд. — Старый торговец, который продает мелкие металлические изделия, раскопал ее среди всякой всячины — гвоздей, разных обрезков и обломков.

— Когда мы ее купили, она выглядела совсем не так, — добавил Гарри. — Мы потратили два последних дня на то, чтобы отчистить и отполировать ее. Она вся была покрыта въевшейся землей, казалась тусклой и грязной. На поверхности жемчужин еще видны следы ямок — мы полировали и полировали ее, чтобы вернуть прежний блеск.

— Да, вижу. — Мэдлин присмотрелась внимательнее, потом взглянула на Гарри, сидевшего на противоположном конце стола, а затем на Эдмонда и Бена — на их счастливые, гордые, открытые лица. — Что ж, находка чудесная!

— Конечно, мы должны были подарить ее тебе, — сказал Бен.

— Спасибо тебе, — Мэдлин улыбнулась, — спасибо всем вам троим, — Отложив брошь в сторонку, она наконец обратилась к тому, что еще оставалось в их свертке, и обеими руками подняла нежную кружевную косынку. И снова ей не потребовалось прилагать усилий, чтобы восхищенно улыбнуться; во время праздника она видела эту косынку на одном из прилавков. — Она тоже великолепна — я надену ее сегодня вечером со своим новым платьем. — Она посмотрела на брошь. — А так как платье зеленое, я могу заколоть косынку брошью с этим зеленым камнем.

Мальчики, вдвойне довольные, обменялись откровенно торжествующими взглядами.

После ленча Мэдлин и Гарри отправились в контору — просматривали счета и заявки, а потом обсуждали прогнозы и перспективы на урожай, и, услышав, что часы бьют пять, Мэдлин очень удивилась.

— Как, уже? — Она взглянула на солнце за окном и, пожав плечами, отодвинулась от стола и встала. — Пойдемте, мне нужно принять ванну и одеться, да и вам тоже. — Поднявшись вместе с мальчиками наверх, она отправила их по комнатам. — Гости прибудут в половине седьмого — надеюсь, к этому времени вы, чистые и опрятные, будете уже в гостиной.

Приняв ванну, Мэдлин надела свое новое шелковое платье, повязала кружевную косынку, заправив ее концы в ложбинку между грудей, и приколола брошь на линии горлового выреза. Она оказалась права: благодаря косынке и броши платье выглядело чрезвычайно эффектно.

Необычайно довольная своей внешностью, Мэдлин взяла шелковую шаль, свободно накинула ее и, выйдя из комнаты, направилась к лестнице.

До половины седьмого оставалось всего несколько минут, но по пути в парадный холл Мэдлин, к своему удивлению, почему-то никого не встретила — ни прислугу, ни Мюриэль, которая, как правило, спускалась пораньше. Входя в гостиную, она обнаружила, что братья тоже еще не появились.

Однако ее ждал Джарвис.

Он стоял перед камином и был потрясающе красив в темном вечернем сюртуке и брюках.

— А где все?

Мэдлин посмотрела вокруг.

— Они вскоре будут здесь.

Шагнув ей навстречу, Джарвис взял ее руку, поцеловал косточки пальцев и с улыбкой заглянул в глаза.

— Я пришел раньше.

— Но ведь уже почти… — Мэдлин запнулась, взглянув на часы на камине, и нахмурилась. — Могу поклясться, было уже почти назначенное время. — На часах, которые, насколько она себя помнила, никогда не показывали неправильного времени, не было еще и шести часов.

— Похоже, они точны, — сказал Джарвис, тоже взглянув на них.

— Ну что ж… — Мэдлин, отбросив недоумение, снова оглянулась вокруг, намереваясь предложить Джарвису сесть.

— Сегодня чудесный вечер. Давай выйдем в сад. — Он держал ее руку и теперь, продев ее себе под локоть, повернул Мэдлин к раздвижным дверям на террасу, оставленным открытыми. — Быть может, нам удастся найти подходящее место, где я смогу вручить тебе свой подарок.

Она рассмеялась и позволила Джарвису вывести ее на свежий воздух.

Они сели на скамейку возле беседки, увитой плетистыми розами, и Мэдлин обратила внимание Джарвиса на брошь. Рассмотрев украшение, он нахмурился.

— Она, несомненно, очень хороша.

— Поначалу я подумала, что камни наверняка поддельные. — Мэдлин сдвинула брови. — Но подделки не играют так на свету, как они.

— И подделки никогда не имеют вкраплений, — он постучал пальцем по центральному камню, — хотя в настоящих изумрудах они почти всегда присутствуют — так, как в этом.

— И жемчужины тоже выглядят настоящими. — Мэдлин вздохнула. — Братья сказали мне, что во время праздника нашли ее на прилавке одного из торговцев.

Джарвис какое-то время молчал.

— Ты беспокоишься, что они все-таки натолкнулись на клад каких-то грабителей?

— Думаю, такое возможно, — произнесла Мэдлин, — но украшение не для меня. Оно явно мне не подходит.

— Это потому, что ты неповторима. Украшения должны быть сделаны специально для тебя. — Он достал из кармана сюртука и положил на колени Мэдлин бумажный сверток. — Как это.

— Откуда у тебя взялось время что-либо сделать?

Мэдлин недоуменно смотрела на сверток.

— У меня свои способы, свои связи.

— Хм-м.

Развязав шнурок, она на коленях развернула содержимое — раскрывающийся веер слоновой кости с нежными розовато-золотыми веточками филигранной работы, а еще то, что, как она подумала, было довольно странным широким браслетом, состоящим из двух частей. Взяв веер, Мэдлин раскрыла его и пришла в восхищение.

— У меня никогда не было ничего столь прекрасного. — Она улыбнулась, глядя Джарвису в глаза. — Спасибо тебе. — Взглянув вниз, она отложила веер и, взяв странный браслет, пыталась понять, как…