Она бежала, повинуясь инстинкту, чувствуя, что лес полон жизни, что за спиной погоня. Безрассудно, отчаянно она бежала и бежала. Ветки тянули к ее волосам свои паучьи лапы, рвали их. Корни деревьев у нее под ногами оживали, расставляя ей ловушки. Она уже не видела луны. Небеса словно насмехались над ней, скрыв за тучами луну, а ее окутав глубоким мраком.

Потом чьи-то руки подхватили ее, и из груди у нее вырвался пронзительный, душераздирающий вопль. Она падала, падала во тьме на жесткую землю, отбиваясь неистово и отчаянно от неведомой силы, преследовавшей ее в ночи.

– Скай!

Она не отзывалась на собственное имя, не могла понять, кто навалился на нее. Лишь свирепо колотила и пинала незнакомца, не обращая внимания на его раздраженную брань. Наконец она увидела его берет. Он сел на нее верхом, припечатав к земле, поймал мелькавшие в воздухе руки и прижал их к измятой траве. Она взвыла от ужаса и безысходности, продолжая биться в его руках.

– Сюда. Дорога на Уильямсберг здесь.

Скай пустилась в путь, перелезая через поваленные деревья, тяжело дыша и то и дело всхлипывая. Дорога была вовсе не там. Она все глубже и глубже забиралась в лес. Вдруг у нее за спиной зловеще заухала сова. Скай испуганно закричала, рухнула на колени и разразилась рыданиями. Она просто не в силах была выносить эту жуткую тьму, это одиночество.

Стараясь вернуть себе самообладание, она вслушивалась в ночь. Кто там скрывается в лесу, кроме этой ужасной совы? Индейцы давно ушли – о Господи, ведь это правда, они ушли? – но, возможно, там прячутся медведи. Бурые медведи с длинными когтями, смертельные враги людей…

И зачем только Камероны выбрали это забытое Богом место! Она его ненавидела. Когда она отыщет Уильямсберг, то больше уж не покинет город ни за что на свете. Но сначала нужно найти его, нужно его найти.

Она опять поднялась на ноги. В кустах послышался шорох, и Скай судорожно прижала ладони к груди. Она замерла, кровь отхлынула от ее лица, и она прислушалась. Медведь! Наверняка медведь – он подбирается медленно, осторожно, но уверенно. Она открыла рот, чтобы закричать, но крик застрял в горле. Озираясь, она бросилась бежать.

Скай затылком чувствовала чье-то присутствие. Он подкрадывался к ней тихо, неспешно, неотступно…

Потом ничего не стало. Тишина…

Все смолкло. Нет, лес жил своей жизнью, просто шум в ушах и гулкое биение сердца перекрывали лесные шорохи и шелесты. Ее кто-то преследовал. Не крался, а настойчиво шел за ней по пятам.

– Скай!

Из-за облаков показалась луна, и тут он вновь произнес ее имя. С ее глаз словно спала пелена, сознание медленно возвращалось к ней.

Это был Рок Камерон собственной персоной, сильный и великодушный. Она не сводила с него глаз. Это был не зверь, а тот, кто называл себя ее мужем. Проще было бы бежать от дикого вепря, мелькнула у нее мысль, но тут же пропала. Возможно, она порой боялась его гнева, но эта боязнь не шла ни в какое сравнение с тем всепоглощающим ужасом, который вызывала в ней темнота.

– Скай! – повторил он. Скай притихла. – Во имя Господа, что вы тут делаете?

– Что я тут делаю?! – закричала она. – Вы преследовали меня, вы напугали меня до смерти, вы…

– Вы, мадам, чуть не убили себя, налетев на мою кобылу. Сначала сбежали, украв при этом мою лучшую лошадь, теперь…

– Я не собиралась красть. Я хотела его вернуть…

– А как насчет вас?

– Я вам не принадлежу.

– Принадлежите.

– Это спорно.

– А я говорю, что нет, – мягко сказал он.

Скай открыла было рот, чтобы возразить, но в этот самый миг очередное вероломное облако закрыло луну. Мрак поглотил их, и единственное, что Скай могла разглядеть, было зловещее серебристое пламя в его глазах. Ее пробрала дрожь.

Только когда он встал, она с удивлением обнаружила, что сама цеплялась за него.

– Успокойтесь, любовь моя. Я сейчас разведу огонь.

В подтверждение своих слов он достал кремень и огниво. Скай сидела под деревом, наблюдая, как он собирал сушняк и валежник. Потом с силой ударив огнивом о кремень, высек искры, и через мгновение сухой хворост занялся, язычки пламени пустились в пляс, поднимаясь выше и выше. Пламя осветило его лицо, затем свет упал на них обоих, и тьма отступила.

Он переоделся, отправляясь за ней, отметила она. Рок выглядел как лесной житель. Куда исчезли привычный светский наряд или изысканно-небрежный костюм, который он иногда надевал на корабле? Этой ночью на нем была простая куртка из оленьей кожи, из-под которой выглядывала домотканая рубаха. Волосы были заплетены в косу, но парик отсутствовал. Только чисто выбритые щеки отличали его теперь от Серебряного Ястреба.

Ее опять охватила дрожь, только теперь она была вызвана вовсе не страхом. Она уткнулась подбородком в колени и смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Зачем вы отправились за мной? – спросила она. – У меня все в порядке.

– В порядке? Черта с два, мадам! Я отыскал вас, потому что Шторм выбежал из леса. Вы даже направления верного взять не сумели!

– Я потеряла дорогу. Но я бы нашла ее…

– Вы были в ужасе, когда налетели на мою лошадь. А теперь мы оба застряли тут, так как эта дурацкая кобыла помчится что есть духу домой, а Шторм сорвется с привязи и последует за ней. Пусть глупый жеребец гоняется за своей дамой.

– В точности как вы за мной?

Глаза его свирепо сверкнули, но он промолчал. Она была слишком измучена и напугана, чтобы затевать ссору. Он снисходительно улыбнулся.

– Именно так, миледи. Почему вы сбежали?

– Я должна была, – пробормотала Скай.

Рок оставил ее ненадолго, чтобы собрать хвороста для костра. Потом они долго молчали. Еще недавно она хотела убежать от него, но теперь он был ее защитой, и она была рада ему.

– Я… мне надо было найти отца, – вполголоса проронила она.

Рок поднял голову, прислушиваясь к ночным звукам. Потом повернулся к ней:

– Я сам беспокоюсь о вашем отце. Я собирался завтра с утра отвезти вас в Уильямсберг.

– Завтра утром… – растерянно пробормотала она.

Он протянул руку и коснулся ее щеки.

– Я вызываю у вас такой ужас, что вы скорее останетесь одна в кромешной тьме, чем будете терпеть мои невинные прикосновения?

Скай вспыхнула. Отпрянув от него, она опустила глаза.

– Нет… я… нет.

– Тогда в чем же дело?

– Я… мне…

– Вы лжете.

– Нет. Я не знаю, как сказать, чтобы вы поняли. Я… не питаю к вам ненависти.

– Ну ладно, – пробормотал он. – У нас ведь ничего нет. У меня с собой была кое-какая еда, но она осталась в седельных сумках. Можно поставить силки, поймать какую-нибудь дичь, если хотите. Где-то поблизости есть вода: я слышу ручей.

– Ручей? – Она прислушалась: ни звука.

– Поверьте мне, мадам, – усмехнулся он. – Ведь я не в городе вырос. Я ясно слышу журчание.

– Близко?

– Совсем близко. Пойдемте, я покажу.

Он протянул руку, чтобы помочь ей встать. Скай нехотя поднялась на ноги.

– Не беспокойтесь, – сказал Рок. – Это недалеко. Мы будем видеть костер.

Она недоверчиво склонила голову набок, с трудом выдавив подобие улыбки.

– А мы не можем… дойти до Уильямсберга? – жалобно спросила она.

Он покачал головой:

– Пешком не скоро доберемся, да и ночь слишком темная.

– Вы хотите сказать, что нам придется остаться здесь – в лесу?

– Мы здесь в безопасности. Костер будет гореть всю ночь.

Огонь остался позади, но он был прав: свет от костра был виден. Это недалеко, уговаривала себя она, он не станет подвергать лес опасности пожара. В лесу он ориентируется так же хорошо, как и на море.

– Осторожнее, – тихо предупредил он, останавливаясь и подавая ей руку.

Скай увидела отражавшиеся в воде огонь и лунный свет. С тихим журчанием ручеек бежал к реке.

– Ах! – промолвила Скай, зачарованная. Она опустилась на колени у края воды и зачерпнула в ладони горсть чистой прозрачной влаги, чтобы напиться. Рок присел рядом, плеснул водой в лицо и тоже стал пить. Напившись, Скай легла на покрытый мхом берег. Блаженная истома охватила ее. Небо прояснилось, светила луна, сияли звезды.

И Рок был с ней. Она была не одна.

Рок лежал рядом, опершись на локоть и лениво жевал травинку. Она знала, что он пристально наблюдает за ней. Вот он отбросил стебелек и прикоснулся к ее щеке. Она не отстранилась.

– Откуда эта боязнь темноты? – мягко спросил он.

Скай вспыхнула.

– Никто об этом не знает, – пробормотала она. – Только отец и Мэтти, да еще Гретель, моя горничная в пансионе.

– Но почему? – настаивал он.

Она покачала головой, опустив ресницы и покраснев.

– В сущности, это так глупо. Ну, не глупо, а унизительно, что я не могу с этим справиться. Безотчетный страх, он накатывает на меня, и я впадаю в панику, а потом теряю всякую власть над собой.

– Но чего вы так боитесь?

Скай колебалась. Наконец вздохнула. После всего, что она ему причинила, она, вероятно, должна хотя бы объяснить…

– У моего отца много земли, – начала она, – у него были владения на севере.

– В землях ирокезов? – спросил Рок. Она кивнула.

– Я тогда была совсем маленькой. Лет пять, не больше. Моя мать считалась очень красивой. Она не была знатной дамой – всего лишь судомойкой в колониальной таверне, – и мой отец, бросив вызов собственным родителям и традициям, женился на ней. Она поклялась, что будет любить его всю жизнь и последует за ним на край света. – Скай помолчала. – В ней были теплота и красота, жизненная энергия. Я никогда ее не забуду.

– Вы очень любили ее?

– Да. Очень… И вот когда отец отправился осмотреть земли на севере, в стране ирокезов, она последовала за ним. Отец выехал из дома с землемером, а мать и я остались одни в маленькой хижине. С нами был лишь слуга, и матушка что-то напевала, веселая, как воробышек, потому что ей не нужно было помнить о своих манерах и о том, что она леди. Потом она вдруг смолкла и затолкала меня в маленький погреб, куда они летом ставили вино и пиво, чтобы охладить, и захлопнула крышку. В погребе было темно и тесно и пахло плесенью.