Хизер Грэм - Услада пирата

– Я никогда не смогу стать вашей женой. Я не та, за кого вы меня принимаете. Я… – Она запнулась. – Он… он изнасиловал меня!

Лорд Камерон в негодовании вскочил на ноги, уронив стул. Шагнул к ней, обхватил за плечи, поворачивая лицом к себе.

– Что он сделал?!

Не поднимая головы, она старалась выжать из глаз слезы.

– Он пират, вы же знаете! Ужасный, страшный негодяй.

– И он вас… изнасиловал? – повторил лорд Камерон.

– Да! – крикнула Скай, вырываясь из его рук.

– Боже мой, – потрясенно прошептал Рок. – Он запугал вас, заставил, вас – мою жену! Овладел вами жестоко и грубо, против вашей воли?

– Ну конечно!

– О Господи!

Она по-прежнему не поднимала головы. Провела рукой по щекам, будто вытирая слезы.

– Вы мне ничего не сказали!

– Я не могла… не могла сначала говорить об этом. Но теперь вы должны узнать, что вам нет необходимости брать на себя ответственность за меня или за этот фарс со свадьбой. Лорд Камерон! Я освобождаю вас. Найдите себе достойную и невинную жену.

– Какой удар!

– Да!

– Какая прискорбная история!

– Да!

Она наконец осмелилась посмотреть на него. В комнате уже начинали сгущаться сумерки, и серебряное острие его взгляда словно вонзилось в нее.

– Я прослежу, чтобы мои вещи убрали. Подпишу все необходимые бумаги, чтобы освободить вас…

– Нет, любовь моя, – сказал он очень тихо.

– Что? – выдохнула она.

Он подошел к ней, обнял за плечи.

– Ваша… честность… достойна одобрения, любовь моя. Неужели вы действительно так плохо обо мне думаете? Вы – моя жена, я поклялся в этом перед Богом. При всем вашем великодушии я никогда не откажусь от вас. Поэтому, любимая, возвращайтесь в нашу комнату. Как только закончу дела, я присоединюсь к вам – с превеликой радостью!

Она смотрела на него не веря своим ушам. Он наклонился к ней, а она была так поражена, что не могла пошевелиться. Его губы коснулись ее рта. Ее обдало жаром, таким же пугающим, как этот внезапный поцелуй. Уже не кровь, а расплавленная лава потекла по ее жилам. Она ощущала напряжение в каждой клеточке тела.

Скай вырвалась из объятий Рока, задыхаясь от отчаяния, презирая саму себя, ненавидя страсть, которую ему удалось в ней пробудить. Он наблюдал за ней, в глазах его светилось понимание.

Он улыбнулся, и ей почудилось, будто она увидела лицо дьявола.

– Ступайте в нашу комнату, любимая. На нашу постель. Я скоро приду к вам, клянусь.

Она хотела отвергнуть его, хотела выплеснуть на него гнев, сказать, что она всей душой ненавидит его…

Но это была неправда, поэтому она ничего не сказала.

Она больше не хотела бороться – только бежать. И спастись.

Скай поспешно повернулась и бросилась прочь.

Захлопнула за собой дверь кабинета лорда Камерона. Она уже знала, что у нее нет другого выхода, кроме бегства. Во имя Господа, куда подевался отец?

Она взлетела вверх по лестнице к его спальне. Принялась судорожно рыться в сундуках в поисках юбки и жакета. Не сводя глаз с двери – не дай Бог, он сейчас появится! – переоделась. Он не появился. Бросив вещи, выскочила из комнаты, пронеслась по лестнице и прижалась к стене. Ей показалось, что она слышит голос Рока Камерона, разговаривающего с Питером. Она юркнула в пустую столовую, сердце ее учащенно забилось. Гулко простучали по деревянному полу шаги, отзвук их замер. Скай выглянула в холл и, оглядевшись, побежала к выходу на заднее крыльцо.

Взору ее предстали надворные постройки и службы.

Скай сразу определила, где конюшня – довольно большое здание с распахнутыми настежь крашеными дверями, – и поспешила туда. Молодой конюх, ворошивший граблями сено, почтительно поклонился ей.

– Мне нужна верховая лошадь. Вы Реджи, не так ли?

Он расплылся в улыбке, живо кивнул:

– У нас есть кобыла Леди Лав, она смирная и ласковая…

– О нет! – Глаза Скай лукаво блеснули. – Я хорошая наездница, Реджи, и мне нужен быстрый скакун. Хочу осмотреть имение, пока еще светло.

– Тогда, миледи, возьмите Шторма. Но это конь лорда Камерона, и очень норовистый.

Он явно колебался. Скай стало жаль парня. Тот привык повиноваться одному хозяину, а теперь появилась еще и хозяйка, и он не мог решить, кому следует угождать прежде всего.

– Шторм! – радостно воскликнула Скай. – Это чудесно, Реджи. Пожалуйста, оседлайте его для меня.

Ее улыбка убедила паренька. Вскоре Реджи вернулся с серым рослым жеребцом. Он смотрел на Скай большими темными, широко поставленными глазами. Это была одна из самых красивых лошадей, которых ей доводилось видеть. Она вспомнила огромного белого коня с острова Бон-Кей. Коня Ястреба.

Скай прикусила губу, не желая больше думать об этом. Тревожно покосилась на дом, надеясь, что лорд Камерон все еще погружен в свою корреспонденцию. Потом одарила юного Реджи ослепительной улыбкой:

– Спасибо, Реджи, вы такой ловкий и милый, обещаю, что расскажу мужу, как вы мне услужили.

Густо покраснев, Реджи подвел лошадь к посадочной колоде, и Скай быстро села в седло. Огляделась по сторонам, стараясь сориентироваться. На северо-восток по берегу реки – и она будет в Уильямсберге. Через три часа, он сказал.

Скай с надеждой посмотрела на бледно-голубое небо, подобрала поводья и кивнула Реджи:

– Спасибо!

Она развернула лошадь и пустила ее в галоп. Дальше было нетрудно – широкая дубовая аллея выходила на проезжую дорогу. Скай пригнулась к шее жеребца, нашептывая:

– Вперед, Шторм! Скачи в свое удовольствие. Чем быстрее, тем лучше!

Скоро выяснилось, что скакать это животное умеет. Земля грохотала и разлеталась из-под копыт, деревья так и мелькали мимо. На проезжей дороге Скай отпустила поводья и дала коню волю, низко склонившись к гриве, словно желая слиться с ним воедино. Ветер хлестал ей в лицо, и она радовалась ему как дитя. Казалось, он кричал ей о свободе. Она была почти дома. У себя дома. Вдали от пирата, вдали от лорда.

Так они мчались минут двадцать, затем Скай стала сдерживать жеребца, боясь причинить ему вред. Мимо проносились деревянные, крытые соломой хижины, тянулись зеленые поля, на которых паслись коровы и лошади. По другую сторону дороги стоял лес – густой и темный. Когда-то это были земли поухатанов, союза индейских племен. Теперь индейцев почти не осталось. Война и эпидемии уничтожали их, а белый человек вытеснял далеко на запад.

Скай вздрогнула. Как и темнота, мысли об индейцах неизменно нагоняли на нее страх. Она всегда мечтала об отваге, но ей это было не дано.

Она посмотрела вокруг. Спускались сумерки. Она на секунду закрыла глаза, почувствовав подступающую дурноту. Дневной свет быстро слабел. Скоро она окажется в кромешной темноте здесь, в лесу…

Зато она не заперта, твердила она себе. Не замкнута в темном тесном пространстве. Взойдет луна, на небе появятся звезды – совсем не страшно.

– И у меня есть ты! – сказала она Шторму. Конь запрядал ушами. – Ты – мой красавец, с тобой мне не так одиноко. Я на свободе, все прекрасно…

Голос ее замер, невдалеке послышался какой-то шорох. Она посмотрела на реку, убеждая себя, что вокруг жилье, что Полоса приливов становится все более населенной. В самом деле, ведь приятель ее отца, лорд Ламли, жил где-то поблизости. Она не одна.

Тени сгущались. Скай осадила коня, наблюдая, как солнце быстро опускается к горизонту. У вечера не было сияющих знамен. Наступали серые сумерки, предвестники тьмы.

Что-то хрустнуло в зарослях. Скай охватила паника, и она вонзила каблуки в конские бока. Жеребец сорвался с места.

Волосы хлестали ее по лицу, развевалась лошадиная грива. Внезапно Скай больно ударилась о ветку и поняла, что они уже не на дороге – лошадь увлекала ее в лесную чащу.

– Нет! – воскликнула она, резко откинувшись назад. Только теперь ей стали понятны опасения Реджи – она не могла справиться с лошадью. Она была хорошей наездницей, опытной – ездила верхом всю жизнь. Просто жеребец, как и она, впал в панику.

– Шторм! – закричала она в испуге.

Ветки цеплялись за одежду, царапали лицо и руки. Она пригнулась пониже в страхе, как бы лошадь не налетела на дуб. – Тпру, мальчик, тпру…

Опять раздался шорох. Лошадь встала на дыбы. Скай отчаянно пыталась удержаться в седле, но тщетно. Испустив вопль, она выпустила поводья, опасаясь, что жеребец свалится на нее. Ударившись о землю, она, превозмогая боль, перекатилась в кусты, чтобы не угодить под копыта.

Конь рванулся вперед и исчез, а Скай осталась в темном лесу – задыхающаяся, беззащитная, одинокая.

Несколько долгих мгновений она лежала неподвижно, парализованная страхом. Она слышала, как жеребец, круша подлесок, ломился через чащу; затем все стихло. Она начала различать слабые шорохи вокруг.

– Черт тебя побери, проклятая скотина, – выругалась Скай. Прижав руки к сердцу, она воззрилась в небо, словно желая силой взгляда ускорить появление луны.

Вокруг кишат насекомые, говорила она себе, а возможно, и змеи. Ведь она лежит в зарослях кустарника. Ей нужно выбраться отсюда.

Скай осторожно пошевелилась. Руки-ноги целы, ничего не сломано. Она закрыла глаза, вздохнула, потом снова открыла, вперив взор в ночь. Она не должна поддаваться страху. Не должна!

Поднявшись, стряхнула сухие листья и ветки, оправила юбку и корсаж.

Дорога! Она должна вернуться на проезжую дорогу, не думая ни о тьме, ни о лесной чаще. Скай осмотрелась. Появилась луна, разлив вокруг мягкое сияние. Стало не так темно. А в небе высыпали звезды. С ней все будет хорошо.

Скай потеряла направление, металась по кругу. Снова кинулась бежать, но звуки стали еще отчетливее: она мчалась прямо на зверя, который преследовал ее в ночи.

Вдруг она вскрикнула, выбросив вперед руки, чтобы прикрыть лицо, так как выскочила из-за деревьев прямо под ноги скачущей лошади.

Седок натянул поводья, лошадь поднялась на дыбы, и, оседая, завалилась в кусты. Кто-то свирепо выругался, животное тяжело встало на ноги. Скай снова заголосила – лошадь прошла совсем рядом. Скай бросилась бежать.