Примерно так я рассуждал про себя, когда на одном из перекрёстков, перед пересечением с главной дорогой, внезапно увидел стоящего на проезжей части регулировщика. Я заблаговременно затормозил и пригляделся к нему. Высокий человек в черном плаще с капюшоном (наверное, дождевик – подумал я) стоял к нам спиной. В руке он держал нечто отдалённо похожее на палку, только она почему-то была без чёрно-белых полос и, к тому же, казалась слишком длинной для жезла. Прищурившись, я попытался понять, что это было такое, но в сумерках не смог различить подробностей.

– Макс, а чего мы ждём? – спросил тем временем очнувшийся от собственных раздумий Саша. – Машин вроде нету.

– Так ведь регулировщик отвернулся.

– Какой ещё регулировщик?

– Вон, на перекрёстке, – я ткнул пальцем в лобовое стекло.

Саша внимательно посмотрел туда, куда я ему указывал, и удивлённо переспросил:

– Где?!

– Да вот же, впереди. Ну, или это какой-то рабочий, – предположил я. – Не понимаю, что у него в руках. Может это лопата…

– Макс, – встревожено перебил меня товарищ, выкручивая звук магнитолы на «ноль», – хоть убей, но я там никого не вижу. Ни регулировщиков, ни рабочих, ни лопат. Там пусто.

Сзади нам уже начали вовсю гудеть нетерпеливые водители, которые, наверное, тоже не понимали, в чём причина моей непредвиденной остановки. Они торопились домой, а я же, вынужденно затормозив, полностью перекрыл своим автомобилем единственную полосу и создал помеху движению.

– И ты меня убей, – чтобы ответить Саше, мне пришлось повысить голос, иначе он ничего не расслышал бы через гул клаксонов, – но я его вижу так же чётко, как тебя. Давить человека я не буду, пусть шумят, сколько влезет.

Тем временем фигура, наконец, повернулась к нам, и я испуганно ахнул. Внутри у меня моментально всё похолодело от ледяной волны пробежавшегося по телу страха. Я без труда признал этот образ. Чёрный капюшон надёжно скрывал лицо от моих любопытных глаз, но тот самый предмет с длинной рукояткой, издали наведённый на меня остриём, одним своим видом всё объяснил. Он оказался никаким не жезлом гаишника, и даже не лопатой рабочего. Тусклый свет фонаря отбрасывал блики на глянцевую поверхность металлической косы.

Медленно вытянув вперёд костлявую кисть, существо пальцем поманило меня к себе, приглашая выехать на перекрёсток.

– О боже мой, – пробормотал я испуганно. – За кем он пришёл?

– Твою мать, Макс, у тебя, что ли, глюки?! – заметив мои расширенные зрачки, предположил товарищ.

– Не исключено, – мой голос дрогнул, спорить с ним я был не в состоянии.

– Ну хорошо, – видя, что я стушевался, Алекс попытался сделать интонацию более мягкой. – Окей, я понял. Не хочешь сбивать человека – не вопрос, тогда давай объедем его! Объехать его ты ведь можешь?

Он практически меня уговорил. Я почти поверил в его гипотезу, и готов был вот-вот тронуться с места, чтобы доказать себе, что там, на перекрёстке на самом деле никого нет, но напоследок решил всё-таки проверить: не сплю ли я часом. Как и тогда, впервые встретив Марину, я посмотрел вниз, на свои руки. Тут-то я и увидел время на «свотче», от которого мне моментально стало совсем нехорошо.

Часы, бодро мигая точками, показывали «7:02 PM».

Мои пальцы в тот же миг схватились за ключ зажигания, я без промедления заглушил мотор:

– Нет, – сказал я, стараясь усмирить тремор в голосе. – Мы никуда не поедем.

– Бл#ть, да ты наглухо больной! – воскликнул Саша. Его слова потерялись в визге покрышек – это поддал газа стоявший сзади нас водитель. Частично вырулив на обочину, чтобы объехать меня, он отчаянно ринулся на зов смерти.

Почти одновременно на главной дороге, до этого подозрительно пустой, словно из ниоткуда, появился грязный, дребезжащий на ходу самосвал. Он нёсся с пригорка на огромной скорости, явно превышая установленное ограничение, а перед перекрёстком даже не соизволил хотя бы немного притормозить. С громким скрежетом он буквально смёл некстати подвернувшуюся под колёса легковушку. Воздух ощутимо содрогнулся от резкого удара.

В следующую секунду мы оба выскочили из машины: Саша без лишних раздумий побежал к развороченному авто – разбитому в хлам и дымящемуся – я же, держась за открытую дверцу, замер на месте, не в силах отвести взгляда от потустороннего существа.

Призрак стоял там же, где и раньше. Волна ветра сдула с его головы капюшон, обнажив белый череп. Я потрясённо, словно загипнотизированный, смотрел в его пустые глазницы, а он, поняв, что его заметили, в свою очередь изучал меня. И хотя он не был словоохотлив, я не чувствовал какой-либо неприязни в свой адрес, скорее это было молчаливое почтение. Негласно ответив на все мои неозвученные вопросы, он приложил руку к груди и кивнул в знак уважения, а затем неторопливо направился к искорёженной груде железа.

Я почувствовал слабость в ногах и опустился обратно в кресло. Вскоре Алекс ко мне присоединился:

– Позвонил в 112, – маскируя волнение в интонации, сообщил он. – И отключил аккумулятор. Но водитель явно уже не жилец…

– Семь ноль три, – потерянно перебил его я.

– Что?..

– Время, – я показал ему часы. – Семь ноль три. Теперь можно ехать.

Сашин шокированный взгляд встретился с моим. Видимо, он тоже вспомнил мои сны и лишился остатков дара речи. Мы некоторое время молча пялились друг на друга, а потом наш ступор прервал звонок его сотового.

– Чёрт, жена. Тотальный контроль, – недовольно буркнул Алекс, а в трубку ответил уже мягче, насколько это было возможно. – Алло?.. Да, еду… Да, опаздываю. Пришлось поставить машину на сервис, непредвиденная поломка… Нет, ерунда, скоро починят… Нет, не на такси, Макс меня подвезёт… Ну да, сейчас я с ним… Да, точно он, а зачем мне врать?.. Как же мне надоели твои подозрения! Макс, ну-ка скажи ей что-нибудь.

Он так неожиданно подсунул мне под нос трубку, что я стушевался, растерявшись:

– Эээ… Привет, я Максим, – я хотел добавить ещё несколько слов и вопросительно взглянул на друга в надежде, что тот подскажет мне текст, но Саша посчитал этого достаточным:

– Слышала? – спросил он с проскальзывающим раздражением в голосе. – Довольна?.. А что на дорогах? Пробки, как всегда… Да, всё спокойно… Конечно, будем аккуратны. Целую, люблю, скоро приеду.

Абсолютно бесчувственно бросив на прощание эту условную фразу, он завершил вызов и с облегчением убрал телефон обратно в карман.

– Ты соврал, – тихо подметил я.

– Немного. А что ты предлагаешь – рассказать ей про всё это? Две аварии за один день?.. Макс, поверь мне, лучше ей ничего не знать. Она и так психованная, на каждом шагу видит измены и звонит ежечасно, чтобы проверить, с кем я…

– Но ты ведь правда изменяешь.

– Это неважно.

Я не успел его осудить, потому что в это время запел мой собственный мобильный.

– Да, Танечка? Привет ещё раз, как у тебя дела?.. Отлично! А у меня… О, тут такое случилось… Я сейчас подвезу Алекса… Александра Константиновича до дома, а потом сразу же перезвоню тебе и всё расскажу, хорошо?.. Целую!

Мой голос был нежен и учтив, когда я общался с ней, но на самом деле я произнёс всё это на автомате, с трудом понимая смысл сказанных слов. Саша посмотрел на меня с искривлённой улыбкой и откомментировал иронично:

– Подлиза, – а потом, подумав, добавил. – Интересно, чего это они обе активировались именно сейчас. Прям как почуяли.

– Женская интуиция?

– Точно. Правильно говорят, все бабы – ведьмы. Да и у тебя тоже, между прочим, шестое чувство отменное. Только я одного не понял: кого ты всё-таки увидел там, на дороге?

Я не смог вразумительно ему ответить – просто скромно пожал плечами, отложил телефон и снял «пежо» с ручника.

* * *

– Максим, слава богу, что с тобой всё в порядке!!! – пронзительно воскликнула Танечка, как только я вышел из авто на парковке возле своего дома. Она кинулась ко мне, а я машинально заключил её в свои объятия. Без сомнения, мне не стоило рассказывать ей обо всём так детально, но я был на эмоциях и на обратной дороге со смаком описал девушке по телефону все подробности аварии, поэтому она и прилетела ко мне, чтобы воочию убедиться, что я не пострадал. Про призрака я, конечно, умолчал (не хватало ещё, чтобы она растрепала всему офису о том, какие галлюцинации меня посещают в свободное от работы время), и всё же, несмотря на это, девушка была очень напугана.

– Слава богу, что всё хорошо! – повторила она, прижимаясь ко мне.

Богу?.. Подумать только, как ты близка в своих словах, – промелькнуло у меня в голове. Я был не просто благодарен Марине, я действительно боготворил её за всё то, что она для меня сделала. Если бы не она, то я, наверное, сейчас уже не говорил бы с Танечкой.

Вглядевшись в Танины большие глаза, снова ярко заблестевшие любовью ко мне, я поцеловал девушку в румяную щёчку. По крайней мере, она взбодрилась и вышла из депрессии – это не могло не радовать.

– Давай поднимемся и выпьем чего-нибудь? – первым предложил я.

– А у тебя моё шампанское ещё осталось?

– Да, но сегодня я не отказался бы от чего-нибудь покрепче.

Чуть позже на кухне я достал из своих закромов коньяк, и мы с ней дёрнули по сто грамм. Мне нужно было немного успокоиться, отвлечься, забыть произошедшее на роковом перекрёстке. Я надеялся, что лёгкое опьянение поможет мне выкинуть из головы образ потустороннего существа, до сих пор стоявший перед глазами, и отчасти у меня получилось. Краски мира, к яркости которых я за последний месяц уже привык, сначала вспыхнули, разгоревшись, а затем потухли. Всё вокруг стало серым, как старое чёрно-белое кино, а визуальные образы из прошлого, до этого объёмные и чёткие, смазались и растворились в приятном, обволакивающем мозг тумане. Аура вокруг Танечки исчезла.

Поняв, что алкоголь действует именно так, как мне на тот момент было нужно, я для верности накатил ещё одну стопку. Всё внутри меня окончательно утряслось, ничто больше не тревожило моё сознание, веки потяжелели и стали слипаться. Сладко зевнув, я предложил девушке лечь спать, а она незамедлительно согласилась. В спальне она осторожно раздела меня – будто я сам не справился бы – и уложила в кровать. Некоторое время мы лежали молча, но потом Танечка вдруг залезла под одеяло и принялась делать мне минет. На этой близости она настояла сама – наверное, посчитала, что интимные ласки помогут мне лучше расслабиться.