Следующие два часа я держал её у себя в объятьях и отпаивал чаем, помогая поскорее прийти в себя. Я пытался её накормить, но она отказалась, съев только маленький кусочек шоколада. И лишь глубокой ночью она набралась смелости, чтобы заговорить хотя бы полушёпотом:

– Мне так одиноко, Макс. Ты меня не любишь. Никто меня не любит. Зачем я вообще живу…

– Солнышко, ну ты чего? Это же просто игра. Не нужно было принимать мои слова близко к сердцу. Я нёс всякую ерунду, пытаясь войти в роль.

– Я не могу вспомнить, что ты говорил, но мне было так жутко, тело как будто окаменело и перестало меня слушаться…

– Не надо вспоминать, милая. Давай забудем об этом поскорее. Может быть, ляжем спать?

– Мне почему-то страшно с тобой оставаться. Извини, я вряд ли смогу здесь уснуть. Можно я лучше поеду домой?

– Конечно, – я изо всех сил старался не демонстрировать своего ликования. – Сейчас я закажу тебе машину.

Мне в одночасье полегчало. Не считая усилившегося в сотню раз комплекса вины, я чувствовал себя очень даже комфортно.

– А давай… – великодушно предложил я, провожая её, – давай в следующий раз ты будешь верхней? Ну, для компенсации.

Глава 6. Сверху

Её лицо скрывает ярко-красная кружевная маска, видны только лукавые, прищурившиеся в улыбке синие глаза. Она откидывает назад выбившуюся из причёски прядь светлых волос и нетерпеливо облизывает губы – такие же яркие, налившиеся желанием. Пышная грудь затянута в чёрный виниловый корсет, на ножках чёрные чулки с широкой резинкой и алые лакированные туфли. Вот это да! В таком облике я её ещё ни разу не видел.

Я лежу на спине, а она сидит на мне верхом, плотно прижимаясь к моему телу внутренней поверхностью бёдер. Наклоняется и сначала целует в губы, потом шаловливым язычком спускается под подбородок, щекочет шею, переходит к груди, дразнит соски. Облизывает пупок, доходит до дорожки и останавливается в самом интересном месте. Прерывается и задорно смеётся:

– Хочешь меня? – она говорит не так как обычно, немного охрипла от возбуждения.

– Ты ещё спрашиваешь!

– Тогда закрой глаза.

– Но мне так нравится на тебя смотреть, – я дотрагиваюсь до её корсета, поддеваю его пальцами, чтобы освободить бюст.

– Убери руки! – жёстко обрывает меня она.

Откуда ни возьмись появляется кожаная плеть. Девушка замахивается и хлещет меня по предплечью. Не больно – это совсем не пугает, а даже наоборот, заводит ещё сильнее. Сначала я инстинктивно отдёргиваю руки, но вскоре они опять тянутся к её груди, а она снова бьёт меня, на этот раз уже по лицу. Достаёт наручники и приковывает мои запястья к изголовью кровати.

– Ммм, – забавляюсь я. – Госпожа, как вы неотразимы и как грубы!

– Закрой глаза! – приказывает ещё раз, теперь уже громче. Её голос совсем не дрожит, он на удивление смелый. Включаясь в её игру, я повинуюсь.


– Танечка…