— Но где же я найду себе работу?

— О, не волнуйтесь, я знаю достаточно влиятельных персон, готовых прийти на помощь такой очаровательной юной особе. Поверьте, мы что-нибудь придумаем.

— Но я даже не знаю, кто вы…

— Называйте меня мадам де Воланж. А твое имя, милочка?

— Анна.

Дама улыбнулась.

— Вот мы и приехали.

— А где мы?

— Там, где, прежде всего, вы согреетесь и поедите.

Карета подъехала к большому особняку с колоннами и садом, окруженным чугунной оградой. Кучер остановил лошадей и спустился, чтобы помочь дамам выйти. Анна была растрогана. Незнакомка проявила такое добросердечие, какое она видела лишь от своего драгоценного дядюшки, барона Корфа. Анна подняла глаза к небу и поблагодарила Ивана Ивановича за то, что он и с Небес охраняет ее и заботится о ней.

— Не стоит задерживаться на морозе, — дама приветливо подала ей руку. — У меня вы сможете отдохнуть и прийти в себя.

— Благодарю вас, — кивнула Анна и вместе с новой покровительницей вошла в дом.

Сбросив шубу на руки служанке в белоснежном передничке, надетом поверх строгого серого платья, мадам де Воланж велела подготовить для Анны комнату и отнести туда ее вещи.

— Не знаю, как вас благодарить, мадам, — промолвила Анна, с удовольствием осматривая дорого обставленную гостиную в модном французском стиле.

— Благодарить будете, когда я устрою вам шикарную и безбедную жизнь, а пока — располагайтесь.

— У вас прекрасный дом!

— Я люблю все красивое, — сказала мадам де Воланж, шутливо понизив голос до шепота, как будто признавалась в чем-то недопустимом. — Идите с Верой, там вы сможете принять ванну и даже успеете полежать часок-другой. А потом мы встретимся с вами в моем будуаре и поужинаем.

— Боже, это так любезно с вашей стороны! Ваша доброта достойна восхищения.

— Спасибо, милочка, мне приятно, что вы так искренни! Это ценное, весьма ценное качество. И очень дорогое. Так, ступайте, ступайте, встретимся за ужином.

Вера отвела Анну в комнату дальше по коридору. И, пока Анна распаковывала свой саквояж, служанка натаскала в круглую мраморную ванную горячей воды и вспенила воду ароматным мылом. Потом она подала Анне чистые простыни и предложила ей потереть бархоткой спину, но Анна смутилась и попросила оставить ее.

Это было похоже на чудо — богатый дом с любезной хозяйкой, ванная и возможность выспаться не думая ни о чем. Анна большим пальцем правой ноги осторожно попробовала воду и забралась в ванную — тепло немедленно успокоило ее, и страхи куда-то улетучились, заботы испарились…

Когда Анна проснулась, за окном уже стемнело, в ее комнате кто-то, по-видимому, служанка, поставил зажженную лампу и убрал банные простыни. Анна потянулась на постели. Она лежала под расшитым золотом восточным балдахином, и отороченные кружевами наволочки и простыни излучали незнакомый пряный аромат. Как в гареме султана, — подумала Анна, вспомнив один из последних прочитанных ею французских дамских романов. Она чувствовала себя королевой, властительницей, ожидающей своего сказочного принца из «Тысячи и одной ночи».

Бросив взгляд на стул у трюмо, Анна увидела свое платье — оно было выстирано и отглажено, и поэтому казалось новым и дорогим. И, надев его, Анна ощутила свое соответствие этому дому и его хозяйке.

Анна уже собралась выйти из комнаты, когда за ней пришла все та же Вера и попросила следовать за ней. Но они не пошли в гостиную — двери в нее были закрыты, и из-за них доносилась музыка — кто-то легкомысленно музицировал. Словно издалека звучали веселые мужские и женские голоса.

Вера поманила Анну за собой дальше по коридору и через другие комнаты привела в будуар мадам де Воланж, где был накрыт ужин на двоих. Садясь за стол, Анна вежливо осведомилась, не отвлекает ли она хозяйку от ее гостей.

— Что вы, милочка, — успокоила ее мадам де Воланж, — я частенько устраиваю приемы для друзей моего покойного мужа. Но вы в моем доме впервые, и поэтому гости извинят мне мое отсутствие. Все они — люди высокопоставленные. Когда вы придете в себя от своих невзгод, вы поможете мне развлекать их светской болтовней и пением.

— Вы — как прекрасная феи из сказки, — с восхищением произнесла Анна. — Я так благодарна вам…

— Сказка еще впереди, моя дорогая. А пока, давайте приступим к трапезе. Уверена, что вы голодны….

Ужин был превосходным, а мадам де Воланж оказалась еще и приятной, умной собеседницей. Анна с удовольствием говорила с ней о театре и музыке, рассказывала о своих мечтах и планах. В ответ мадам де Воланж поведала ей историю своей любви — разумеется, несчастной, из-за которой ей пришлось выйти замуж за человека вдвое старше ее, но со временем страсти улеглись, и она поняла, как много значит для женщины желание мужчины содержать и одаривать ее.

— Ах, нет, — покачала головой Анна. — Мне кажется, любовь — это самое главное в отношениях между мужчиной и женщиной.

— Вы еще так юны и неопытны, милочка, — улыбалась мадам де Воланж. — Мы, женщины, созданы для того, чтобы дарить наслаждение и доставлять удовольствие, а мужчины должны всячески благодарить нас за это. И, если вы позволите столь грубое сравнение, то наши отношения не могут не быть меркантильными — мы отдаем, они приобретают…

Потом мадам показала Анне своей инструмент. В ее будуаре стоял старинный клавесин с чудесным хрустальным звуком. Анна села к нему, и они вместе с мадам де Воланж спели пару романсов дуэтом, вполне довольные друг другом и общением. В завершение вечера мадам еще раз пообещала Анне, что в самом ближайшем будущем ее жизнь изменится к лучшему, и пожелала ей доброй ночи.

Утром сказка продолжилась, и Анна подумала, что и не просыпалась. После завтрака мадам де Воланж повезла ее к своей знакомой модистке, и они выбрали новое платье для Анны. Поначалу оно показалось ей излишне откровенным, но мадам де Воланж убедила ее отнестись к платью, как к театральному костюму.

— Открывая как можно шире декольте, милочка, — ворковала мадам, — вы открываете себя, свою душу навстречу любви и счастью.

И, внимательно присмотревшись к своему отражению в зеркале, Анна уступила ее настойчивости. Новое платье было роскошным, и Анна самой себе казалась в нем дамой из высшего света.

На обратном пути мимо них проехала карета, за окном которой Анне почудился Владимир Корф. И он, похоже, был не один. Анне показалось, что она разглядела рядом в салоне с ним женскую фигуру. На мгновение лицо и мысли Анны затуманились, но, почувствовав на себе удивленный и ободряющий взгляд мадам де Воланж, она улыбнулась и прогнала прочь нахлынувшую мимолетность. Кареты разъехались, и Анна подумала — мне просто привиделось, Владимир не может быть в Петербурге, а если я не ошиблась, значит, он уже встретил другую, и вообще — какое мне до всего этого дело?..

После обеда ее покровительница убедила Анну отдохнуть.

— Женщина, — говорила она, — должна заботиться о своей внешности, а ничто так не способствует улучшению цвета кожи, как здоровый послеобеденный сон. Учитесь ухаживать за собой, милочка! Берегите свою красоту смолоду, ибо это — ваше самое грозное и точно в цель разящее оружие. Всегда держите его наготове и следите за его состоянием.

Анне нравилась ее непринужденность и эмансипированность. Мадам де Воланж проявляла образованность и светскость, и вместе с тем была лишена обычного для родовитых особ высокомерия и надменности. Многое из того, что она говорила, оказалось для Анны внове, но даже сомнительные — с точки зрения привычной Анне морали — замечания и рекомендации мадам де Воланж произносила с такой непосредственностью и легкостью, что девушка принимала их за полемический азарт и любовь к риторике.

Незадолго до ужина к Анне заглянула служанка Вера и передала просьбу хозяйки — надеть новое платье и спуститься в ее будуар. Когда Анна вошла в комнату к мадам, то увидела там, кроме своей нечаянной покровительницы, пожилого, хорошо одетого господина, лицо которого показалось Анне знакомым.

— Аннушка! — разулыбалась мадам де Воланж. — Позвольте вам представить одного из друзей моего покойного мужа. Граф Кайзерлинг, Аристарх Прохорович!

— Очень приятно, — смутилась Анна.

— А мы с вами уже встречались, — мужчина поднялся ей навстречу и поцеловал Анне руку. — Вы, насколько я помню, воспитанница покойного барона Корфа?

Анна кивнула.

— Я помню ваше пение, оно оставило неизгладимое впечатление! А ваш голос до сих пор звучит в моей душе. Буду рад услышать вас снова!

— Милочка, — попросила мадам, — сыграйте и спойте нам, прошу вас.

— С удовольствием.

Анна прошла к клавесину и села за инструмент. Она решила спеть один из своих любимых романсов и стала аккомпанировать себе.

— Надеюсь, мне удалось угодить вашему взыскательному вкусу? — вполголоса сказала мадам де Воланж своему гостю.

— Более чем! — так же тихо ответил граф.

— Вы согласны, что эта красота дорого стоит?

— Плачу в два раза выше обычного.

— А за голос? Вы же сами им восхищались.

— Хорошо — три!

— А как же другие, скрытые достоинства? — мадам де Воланж наклонилась к самому уху графа и сказала что-то еле слышно, — ..поверьте мне! В наши дни это такая редкость!

— Четыре, и на этом остановимся, — согласился граф. — Но шампанское — за ваш счет!

— Приятно иметь дело с настоящими мужчинами, — улыбнулась мадам. — Пойду распоряжусь.

Едва хозяйка скрылась за дверью, граф подошел к Анне и обнял ее за плечи. Она с недоумением сняла руки с клавиш и вопросительно посмотрела на него.

— Продолжайте, Аннушка, что же вы замолчали?

— Но вы мешаете мне, граф.

— Я всего лишь хочу, чтобы музыка звучала более живо, с экспрессией, — граф взял ее руку в свою и положил ее пальцы на клавиши, как будто собирался учить Анну играть. — Мне кажется, эту ноту лучше играть вот так.

— Вы не расслышали меня, граф? — возмутилась Анна, отнимая руку.