Марго Магуайр - Уроки страсти

– Все закончилось, ты в безопасности, – сказал Эдрик, мысленно проклиная себя зато, что проявлял заботу об этой девице.

Она тихонько всхлипнула, но ни слова не сказала. Ему ничего не оставалось, как присесть рядом и обнять ее. «Только для того, чтобы успокоить ее», – уверял себя Эдрик. Но когда она подалась к нему и прижалась лицом к его груди, все изменилось. Ведь именно по такой женской слабости и нежности тосковал он со дня женитьбы на Сесиль. Почувствовав, что возбуждается, Эдрик стиснул зубы и приказал себе: «Уймись немедленно! Ведь она женщина нормандцев»

Однако он ничего не мог с собой поделать. Страсть пронзила его стрелой.

Заставив себя оторваться от Кэтрин, Эдрик поднялся на ноги и, оставив девушку там, где она сидела, направился в лагерь. Шел медленно – ему нужно было взять себя в руки и остыть, прежде чем появиться перед воинами. Отдав своим людям распоряжение насчет вепря, Эдрик занялся разведением костров. Сегодня у них будет настоящий пир, а Брайсу достанется животворящий бульон.

Что же касается Кейт… Он должен забыть о ней, не думать…

Теперь Кэтрин точно знала, чего хотела больше всего на свете. Ощутив силу и жар объятий лорда Эдрика, она поняла, о чем мечтала все эти годы. О прикосновениях и ласках мужа. О таком муже, как Эдрик.

Она видела его в бою, а сейчас и на охоте. Он спас ее честь и жизнь. И сегодня снова вызволил ее из беды. Кэтрин прикрыла глаза и попыталась успокоиться. «Нет-нет, он мне совсем не нравится, – уговаривала она себя. – Да, не нравится. Нисколечко».

Однако жар его объятий воспламенил ее. Именно это она надеялась испытать при поцелуе с Джеффри… но так и не испытала. Кто бы мог подумать, что подобные чувства в ней всколыхнет бородатый длинноволосый варвар?

Вернувшись в лагерь, Кэтрин подошла к повозке, где сэр Дроган сидел рядом с Брайсом. А в противоположном конце поляны лорд Эдрик разводил костер. Кэтрин отвела глаза. Не может же она и в самом деле испытывать симпатию к грубому, неотесанному саксу! Он был полной противоположностью утонченным и обходительным нормандцам, собравшимся в замке ее отца. Все эти молодые люди были чисто выбриты и модно пострижены – так же, как Джеффри. А Эдрик из Бракстона совсем не подходит ей в мужья.

Она посмотрела на юношу в повозке и повернулась к Дрогану:

– Как лорд Брайс?

Дроган молча пожал плечами.

– А Лора поможет ему? – с беспокойством спросила Кэтрин.

– Надеюсь, милая. – Воин вздохнул. – Лора свое дело знает. – Он поднес к губам Брайса чашу с водой и заставил его попить. – Насколько я понял, ты встретилась у реки с сэром Боровом.

Кэтрин кивнула.

– Я уж думала, настал мой конец, но тут появился лорд Эдрик. Он снова спас меня.

– Он всегда появляется именно там, где нужен.

Кэтрин вознесла Господу благодарственную молитву за то, что Он наградил Эдрика и этим даром, а не только теми качествами, которые так привлекали ее.

– В Бракстоне обрадуются добыче, – продолжал снова Дроган. – Наши кладовые в удручающем состоянии.

– Но разве сейчас не время сбора урожая? – удивилась Кэтрин. Лето уступало место осени, и в воздухе уже ощущалось ее свежее дыхание.

– Так и было бы, если бы враги не опустошили наши поля два года назад.

– Но два года – большой срок, не так ли?

– Ты плохо разбираешься в войнах, верно, милая? Девушка кивнула:

– Да, я вернулась из Нормандии всего несколько недель назад.

– Они сожгли наши поля и леса, и земля не успела восстановиться. На золе мало что растет. К тому же они перебили скот, разогнали овец…

– Вы ведь… не о нормандцах говорите?

Дроган покачал головой.

– Нет, милая, вы, нормандцы… союзники. Теперь.

По тону собеседника Кэтрин поняла, что он не слишком откровенен с ней. Что ж, ничего удивительного. Вряд ли саксы питали теплые чувства к нормандским завоевателям. По правде говоря, из всех саксов, с коими она сейчас путешествовала, лишь сэр Дроган был с ней добр. Остальные просто терпели ее присутствие. И только Дроган разговаривал с ней и заботился о ней. Взглянув на воинов с мечами и топорами, Кэтрин припомнила ужасные рассказы о саксах и их варварских обычаях. Ей следовало проявлять бдительность, пока она не попадет в монастырь.

Покосившись на Эдрика, она увидела, что тот мастерил над костром деревянную раму для приготовления мяса. На лице же совершенно никаких чувств; похоже, он даже не удостоверился, вернулась ли она в лагерь. То есть он вел себя так, как будто и не было их встречи у реки. Но Кэтрин все еще ощущала его сильные руки на своих плечах.

– Сэр Дроган…

– Я не сэр, – поправил он ее. – Просто Дроган. Хотя некоторые зовут меня Дроган Белый. Воины саксов отличаются от ваших нормандских рыцарей. В замке Эдрика я командую отрядом. Я стал воином с тех пор, как научился держать меч.

– Ох, простите, – пробормотала Кэтрин – Значит, называть Эдрика лордом тоже неверно?

Дроган улыбнулся:

– Можно называть его и так. Милостью вашего короля он является хозяином всех окрестных земель. А его жена – леди Сесиль.

– Его жена?.. – переспросила девушка.

– Да, жена. Леди Сесиль.

Поглощенный тревожными мыслями о брате и сладострастными мечтами о нормандке, Эдрик въехал в деревню и направился по неширокому лужку к воротам замка. По приказу Вильгельма здесь была возведена крепость из дерева и камня, а отцовский дом по-прежнему стоял на территории древнего поселения саксов. Новая крепость представляла собой высоченное трехуровневое сооружение с башнями и зубчатыми стенами, а на самой высокой башне развевалось знамя древнего рода Эдрика – доказательство его господства над этими землями.

Высокая стена окружала значительную часть деревни, хотя некоторые жилища остались за ее пределами. Но даже столь внушительная стена не смогла защитить Бракстон-Фелл от нападения Фергюсонов. Эдрик с Брайсом были вынуждены отправиться в Йорк, дабы присоединиться к армии Вильгельма, и именно в это время проклятые скотты опустошили их земли.

В прошлом году над обитателями Бракстона нависла угроза голода, и многие не пережили бы зиму, если бы в наследство Сесиль не входило зерно, а также бобы, капуста, лук и сотня кур-несушек. А в этом году отец Сесиль отказал им в содействии. Управляющий Освин стоически монотонным голосом зачитал послание лорда Ги – зачитал так, будто отказ нормандца никак не влиял на ситуацию в Бракстоне.

Но Эдрик не привык молить о помощи. Что ж, если Ги решил попридержать свое богатство, от этого пострадают не только саксы. Дочь проклятого нормандца тоже умрет с голоду.

Подъезжая со своими воинами к замку, Эдрик даже не удосужился взглянуть на окошко в спальне своей жены, где она постоянно находилась в последние недели беременности. Конечно же, Сесиль не обрадуется его возвращению и не проявит ни малейшего интереса к здоровью Брайса. Она бы с радостью вернулась к отцу, прихватив с собой свою нянюшку Берту, если бы тот принял ее обратно. Но лорд Ги, как и прежде, снова ответил отказом на слезные мольбы дочери.

Если Сесиль подарит Эдрику сына, у него появится наследник, и ему уже больше не потребуется такая жена – даже для того, чтобы поддерживать мир между Бракстон-Фелл и нормандскими поместьями. Она может провести остаток дней, преклоняя колени в монастыре. Пусть молит Бога, чтобы даровал ей покорность и смирение.

Конюхи поспешили взять у Эдрика поводья, а Дроган помог нормандке спешиться. Вокруг повозки Брайса сразу же собралась толпа; каждый был готов на руках отнести юного господина в крепость, но Эдрик послал за носилками.

Раздраженный тем вниманием, которое Дроган проявлял к девушке, Эдрик отправил его на поиски управляющего Освина. Все воины прекрасно знали: Брайса ранили только из-за презренной француженки, притягивавшей к себе несчастья.

А теперь она ко всему прочему станет нескончаемым источником его, Эдрика, бед – стоит только Сесиль увидеть ее. Жена непременно придет к выводу, что он рисковал жизнью ради милого личика. Сесиль никогда не упускала возможности обвинить его в неверности, тогда как он свято хранил ей верность. Именно поэтому он решил даже не смотреть в сторону Кейт, чтобы не выдать своего влечения к нормандской деве.

Во дворе царила неестественная тишина, все с беспокойством поглядывали на повозку, где лежал раненый.

Наконец появился управляющий, он сразу же направился к Эдрику.

– Рад видеть вас, милорд… – проговорил еще не старый управляющий дребезжащим голосом древнего старца. Он заглянул в повозку и смертельно побледнел, тотчас же вспомнив тот день, когда его сыновей привезли домой мертвыми. Оба они пали в бою с нормандцами. – Боже мой! Как же… Только не Брайс!

– Он жив, – успокоил Освина Эдрик. – Но рана тяжелая. Нам срочно нужна Лора.

Тут слуги доставили носилки и переложили на них Брайса. Затем осторожно подняли носилки и направились в главный зал. Эдрик последовал за ними, беседуя на ходу с управляющим.

– Мы наткнулись на Ферпосонов и сразились с ними. Я убил Леода, но Роберт ранил Брайса, а потом сбежал с оставшимися людьми. – Мысленно Эдрик все еще находился на поле боя и ясно видел перед собой Леода, Роберта и всех остальных скоттов. И крики Кейт по-прежнему звучали у него в ушах.

Эдрик заверил себя, что именно это он и должен помнить, а не искорки интереса, вспыхивавшие в ее глазах, когда она смотрела на него. Ему вообще не следовало о ней думать, ведь она нормандка. А он по опыту знал, что все нормандцы – люди без стыда и без чести. Бездушные создания.

– Милорд… – Управляющий вел себя слишком неуверенно для человека, который долгие годы был советником лорда Эйдана, отца Эдрика.

– Пошлите кого-нибудь за Лорой. И приведите священника, – добавил Эдрик, хотя и не горел желанием встречаться со слугой Господа. Отец Алгар скорее всего скажет, что Брайс с Эдриком сами виноваты в постигшем их несчастье, мол, братья большие грешники, вот Господь и покарал их. И все же Эдрик мирился со стариком, поскольку тот жил здесь, сколько Эдрик себя помнил. Обычно Алгар неплохо исполнял свои обязанности и не вмешивался в дела господ.