Джонатан проснулся в ясном уме и твердой памяти дома в Англии и пришел в страшную ярость. И как только кто-то посмел отправить его домой, разлучить с Томасом? И как он мог остаться в живых, а Томас нет? Но он знал ответ. Потому что он наследник. Возможно, Томас тоже знал этот ответ, когда выхватил у него сумку с депешей на той дороге. Его родители пережили бы смерть Томаса, но не его смерть.

Джонатан провел рукой по волосам и с трудом перевел дух. Прошло семь лет, но он не был уверен, что научился жить без него. Он даже не мог признать, что потерял брата, чтобы попытаться все начать заново. Об этом он недавно рассказал лишь Оуэну и Престону.

Он допил свой бокал, хотел налить еще, но передумал. Бренди в столь поздний час могло стоить ему завтра похмелья. Ему и так придется несладко. Он бросил взгляд на часы на каминной полке, прищурившись в сумерках наступающего утра. После бессонной ночи ему надо найти в себе силы говорить по-французски с женщиной, сбежавшей с бала после того, как он поцеловал ее. Раньше ему не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, и теперь он не знал, как себя вести.

Он подумал было перенести урок и следующие три часа подремать в кресле. Он мог бы отправить записку с извинениями, но это стало бы проявлением трусости, и Клэр обо всем догадалась бы. Он не хотел, чтобы она подумала, что он сожалеет о поцелуе.


Когда он проснулся около девяти часов утра, чувствуя боль в шее и напряжение во всем теле, то понял, что отвертеться не удастся. Он отправится к ней и взглянет в лицо неловкой ситуации. Кроме того, ему, в конце концов, надо же было вернуться. По какой-то причине, возможно благодаря ее уникальным обучающим методикам, он делал успехи. Джонатан уже сам чувствовал, что начинает бегло говорить по-французски и его произношение становилось лучше день ото дня. Он не мог бросить все сейчас, когда после стольких лет наконец добился успеха.

Но у судьбы были свои планы. Едва лишь Джонатан принял свое решение и позвонил слуге, как ему неожиданно доставили срочное письмо от Оуэна Дэнверса, заставив его позабыть о своих намерениях.

Глава 10

Оуэн Дэнверс стоял перед высокими окнами, сцепив руки за спиной, в привычной позе военного человека. Джонатан сразу узнал эту позу – верный знак того, что случились неприятности.

– Надеюсь, я не испортил твое утро? – спросил Оуэн, не оборачиваясь.

– Нет, я уже встал, – напряженно ответил Джонатан. Ему больше не хотелось тянуть время и разговаривать о пустяках. – Если что-то произошло, расскажи мне. Не стоит подготавливать меня.

Оуэн наконец обернулся к нему.

– Как продвигаются твои уроки французского? Есть прогресс? – Его лицо было изможденным, словно он тоже не спал всю ночь, предаваясь тревожным мыслям.

– Да, все идет хорошо. – Джонатан изо всех сил пытался справиться с волнением. Может, это как-то связано с Веной? Неужели с назначением уже все решено?

– Отлично. – На бледном лице Оуэна появилось подобие облегчения. – Ты расскажешь мне, кто твой репетитор? Я хотел бы поздравить его.

– Нет. – Джонатан перевел взгляд на пресс-папье на столе. – Мой репетитор предпочел остаться анонимным.

Он никому не рассказывал, что берет уроки у Клэр Велтон. Сначала гордость не позволяла ему признаться в этом. Он был слишком смущен. Но теперь он хотел защитить ее. Возможно, ей не понравится, если об этом узнают в обществе.

Оуэн кивнул и уселся на стул напротив Джонатана, его лицо сделалось серьезным, и он понизил голос:

– У меня есть новость.

Джонатан напрягся.

Слово «новость», особенно произнесенное таким тоном, могло означать лишь одно.

– Томас? – Он уже не смел и надеяться.

– Возможно. Я бы пока не стал говорить с уверенностью. Но если бы дело касалось меня, если бы это был мой брат, я бы захотел разузнать все как можно скорее. Но пока я не могу рассказать об этом твоему отцу.

– Спасибо. – Джонатан все понял. Ничего пока еще не подтвердилось. Информацию Оуэна необходимо проверить. Его отец не переживет, если его надежда не оправдается.

– Прошел слух, что мужчину, по описанию похожего на Томаса, видели в поселке около реки Ле.

А по-французски она называлась река Ли. Ле – это голландское название. По реке проходила часть северо-восточной границы между двумя странами. Джонатан знал об этом и потому не терял надежды на лучшее. Эта деревня находилась неподалеку от Ватерлоо. Вполне вероятно, что Томас был ранен и попал туда случайно, сбившись с пути, или же его подобрал какой-нибудь фермер и отвез на телеге.

– Это все, что нам известно? – Джонатан старался говорить спокойно, ведь, в конце концов, у них еще не было других доказательств. – Что ты имеешь в виду под описанием? – Они с Томасом были похожи, но это ни о чем не говорило. Таких, как он, было немало. У Томаса были темные волосы, серые глаза, он был высок и широкоплеч. Разве что ростом Томас был чуть выше других. Они с Томасом всегда оказывались самыми высокими мужчинами на приемах, чуть больше шести футов[13]. И все же рост не являлся прямым доказательством, что это был Томас.

– Англичанин, – тихо сказал Оуэн. – Мужчина из этого отчета похож на твоего брата, и он англичанин или, по крайней мере, не коренной житель, ни француз, ни голландец. Но именно это еще до конца не выяснено. Все говорят, что он появился в деревне семь лет назад. Время совпадает.

Джонатан встал.

– Я хочу поехать и увидеться с ним. Я могу отправиться сегодня после полудня. – Он готов был поехать хоть на край света, если существовал хоть малейший шанс найти брата. Возможно, его французский его не подведет. Возможно, благодаря Клэр ему удастся преодолеть языковой барьер. Возможно…

Оуэн коснулся его руки.

– Наш осведомитель как раз едет сюда. Он хочет устроить встречу. На все потребуется неделя.

Джонатан в волнении взъерошил волосы. О, это будет самая долгая неделя в его жизни, и, возможно, все окажется бесполезно. Так было уже не раз…

– Джонатан, слишком много времени прошло, – осторожно начал Оуэн. – Возможно, я зря тебе сказал. Столько времени минуло с тех пор.

– Почему он не вернулся, если мог? – произнес Джонатан свой вопрос вслух. Почему его брат скрывался долгие годы, зная, как беспокоится о нем семья, как им всем без него плохо?

– Мы все носим маски, Джонатан. Я и ты тоже. Ты улыбаешься своей обаятельной улыбкой, и никому и в голову не приходит, что в тебе может таиться мрачная тоска. Так почему Томас должен быть другим?

– Я просто не могу понять, по какой причине он так поступил, – признался Джонатан. – У него было все: семья, деньги, положение в обществе. Его любили.

Оуэн встал, давая понять, что разговор закончен.

– Мы слишком забегаем вперед. Возможно, это не он.

И скорее всего, это маловероятно, спустя семь лет. Это может быть опасно. Это может оказаться ловушкой, попыткой получить выкуп, играя на отчаянии и надеждах семьи. Так было уже не в первый раз. Они и раньше, сразу после войны, сталкивались с попытками получить деньги в обмен на «информацию» о Томасе. Эти попытки измучили его родителей.

– Лучшее, что ты можешь сделать, – это отправиться на занятия французским.

Поскольку Вена еще неясно вырисовывалась вдали, а этот парень вполне мог оказаться Томасом, Джонатан должен быть готов отправиться в путь по первому приказу.

Джонатан тоже встал. Он знал, что ему делать. Ему необходимо найти Клэр и продолжить уроки. Он должен забыть о поцелуях в саду Роуздейлов и ее янтарных глазах. Он должен полностью сосредоточиться на уроках, словно от этого зависела его жизнь, потому что так и было. От них зависела его жизнь и, вполне возможно, жизнь Томаса.


Но сначала ее надо было найти. И хотя она утверждала, что в ее жизни не происходит ничего интересного, ее оказалось не так-то легко отыскать. Дома ее не было, так же как и леди Стэнхоуп, и никто не знал, куда именно она направилась с визитом. Дворецкий, однако, знал, куда ушла леди Стэнхоуп: к леди Моррисон, известной сплетнице. Для мужчины отправиться туда было все равно что добровольно войти в клетку со львом.

Однако Джонатан рискнул, и это стоило ему чашки остывшего чая. Как только дворецкий доложил о его появлении, ему ничего не оставалось, как пятнадцать минут своего времени посвятить скучающим леди. В обмен, однако, он получил невероятно длинный список возможных местонахождений Клэр от леди Стэнхоуп. Он мог поискать ее у Бортов, или у Пенроузов, или у Милхэмов, заявила она, с любопытством разглядывая молодого человека.

– Цветы, которые вы прислали, просто великолепны, мистер Лэшли, – многозначительно добавила она.

Все в комнате сразу насторожились.

К тому моменту, когда истекли эти злосчастные пятнадцать минут, он понял, что судьба решила сыграть с ним злую шутку. Он побывал у Бортов, у Пенроузов, выпив еще чаю, но не добившись результата. Эти посещения отняли у него уйму времени, и, когда он наконец добрался до Милхэмов, дворецкий самым учтивым образом сообщил ему, что леди Милхэм нездоровится. Хотя Джонатан сразу понял, что Клэр прячется где-то в доме.

После бессонной ночи и сомнительной новости о Томасе Джонатан напрочь забыл о вежливых манерах. Он обошел дворецкого и направился в холл. Он был человеком, который всегда получал то, что хотел, а сейчас ему необходимо было заполучить Клэр Велтон. Он заглянул в гостиную из коридора.

– Я подожду.


Но Клэр не могла ждать. Как только на следующий день четверо подруг расселись в мансарде дома Милхэмов, она заявила:

– Мы должны остановиться. Все зашло слишком далеко.

Она не спала всю ночь, обдумывая произошедшее, и знала, что приняла правильное решение. И, судя по всему, судьба была с ней согласна. Джонатан не явился на утренний урок, и она понимала почему – их отношения вышли из-под контроля в саду Роуздейлов.

– А мне кажется, что все как раз идет как надо, – заспорила Беатрис, сверкая глазами. – Он посылает тебе цветы и танцует с тобой каждый вечер.