А вот проводить дальнейшие исследования ей не дали. Честно говоря, девушка была этому только рада, потому что не совсем представляла, как именно продолжать соблазнять Сережу и надеялась на подсказку со стороны жертвы её домогательств.

Быстро повернувшись, он положил её ладони себе на грудь и поцеловал сильно, почти до боли, раздвигая языком её губы, ловя тихий вздох Инки, которая каким-то непонятным образом оказалась прижата спиной к дверце шкафа, хотя ещё пару секунд назад стояла посреди комнаты. Сергей дернул пояс халата, отводя мешающую ткань, прижимаясь к обнаженной горячей коже, которую так хотелось попробовать на вкус. Ладонь, лежащая у неё на затылке, не давала Инне стукнуться о гладкое дерево, одновременно удерживая, практически обездвиживая, не позволяя отстраниться ни на миллиметр, пока его язык и губы почти насиловали её рот, не давая ни на секунду отвлечься от сумасшедшего поцелуя.

Почему-то именно эти ласки, сильные, лихорадочные, с какой-то непонятной ноткой дикости, её абсолютно не пугали, наоборот, внушали совершенно иррациональное чувство доверия. Потому что все это он держал под маской невозмутимости, не приставая и не пытаясь затащить в постель. И ей было приятно, что смогла довести мужчину до такого. Вцепившись пальцами в многострадальную рубашку, она пыталась стянуть её с широких плеч, но для этого он должен был убрать руки, а этого в ближайших планах точно не значилось. Оторвавшись, наконец, от красных, немного саднящих губ, Сергей сместился на плечо, выцеловывая каждую пядь гладкой кожи, слегка пахнущей кофе.

- Брось… Не надо.

Что речь идет о дальнейших попытках раздеть его, Инка поняла, когда её руки перехватили за запястья и подняли вверх. Неизвестно откуда взявшийся поток прохладного воздуха прошелся по разгоряченной коже, и девушка вздрогнула, только сейчас поняв, что стоит перед ним совершенно обнаженной в распахнутом халате, который только сковывал движения, мешаясь и путаясь. И, что самое странное, это казалось таким правильным и естественным…

Сергей тоже замер, не отпуская её рук и пристально глядя на неё. Наверное, это игра света, да и вообще в комнате было довольно сумрачно, но его глаза сейчас были совершенно черными, такими, что от одного взгляда хотелось дернуться, чтобы дать повод догнать себя, снова крепко сжать, не позволяя шевелиться. Инна тяжело дышала, во время вдоха почти касаясь его обнаженной груди своими сосками, и это отдавало какой-то изысканной, но от этого не менее мучительной пыткой.

Похоже, что он испытывал, примерно, что-то подобное, поэтому, сделав быстрый шаг, почти вдавил её в гладкое дерево, постепенно согревающееся от тепла женского тела.

- Обхвати меня ногами, - хриплый шепот только усилил её мелкую дрожь, от которой девушка вгоняла себе ногти в ладони и прикусывала губы. – Ну же!

Его руки легли на округлые ягодицы, с силой сжимая нежную кожу, приподнимая Инну. Она не стала сопротивляться, стискивая свои бедра на его талии, потянувшись вверх от этого движения. На секунду девушка пошатнулась и крепче сжала освобожденные ладони на его затылке, зарываясь пальцами в короткие волосы. И, раз уж представилась такая возможность, прижалась приоткрытыми губами к его плечу, отодвигая уже смятый ворот рубашки, не дающий свободного доступа к телу.

Что он принес её к кровати, девушка поняла, только когда спины коснулась чуть колючая ткань пледа. Наверное, она издала какой-то недовольный звук, потому что Сергей, сразу же снова приподнял её и резким рывком убрал порывало, устраивая Инну на гладком, чуть холодноватом белье. Но когда сам попытался встать, она протестующе застонала, не разжимая рук и не давая отстраниться.

- Хорошая моя, пусти, - он оперся ладонями на матрас, чтобы не придавливать её своим весом, но пока пытался уговорить не безобразничать, все равно не мог удержаться и быстрыми поцелуями касался её шеи, плеч, подбородка, прихватывал губами маленькую сережку, раскачивающуюся от малейшего движения. – Мне нужно раздеться…

Только после этого Инна, хоть и недовольно сморщив носик, но разжала руки, переключившись на стаскивание его рубашки. Почему именно этот предмет гардероба вызывал у неё такое желание убрать его куда подальше, она и сама не знала, но очень хотела провести по груди и плечам Сережи, чтобы при этом не мешали никакие тряпки. И все равно, когда он взялся за молнию на брюках, эта безбашенность и раскованность если не ушли полностью, то немного притупились, и Инна все-таки опустила ресницы, твердо пообещав себе, что обязательно изучит его тело, все-все, до миллиметра. Но чуточку позднее…

А он, видя это смущение, не смог сдержаться и тихонько хмыкнул. Ничего, со временем она научится не стесняться. Но и эта её особенность заводила, хотя, кажется, что больше уже просто некуда. Пока быстро стаскивал с себя брюки, глядя на чувственно вытянувшуюся на кремовой простыне Инну, Сергей машинально сунул руку в карман штанов и на секунду задумался. Он всегда был крайне осторожным и предусмотрительным, потому обязательно предохранялся. А сейчас очень хотелось отойти от этого правила. Почувствовать её всем телом, без всяких препятствий. И даже мысль, что это может иметь далеко идущие последствия, не сильно настораживала. Сергей уже почти решился рискнуть, его девочка все равно вряд ли уловит разницу, да и не даст он ей отвлекаться, только вот…

- Сереж… - это даже нельзя было назвать призывом, скорее уж – жалобным хныканьем. Почему-то именно это, а ещё полное доверие, с которым она смотрела, заставили все-таки взять в руки квадратик из фольги. Потом у них все будет, не нужно спешить.

Сергей снова прижался к ней, накрывая одеялом, чтобы она не замерзла, упиваясь ощущением мягкости и нежности её тела. Хотелось медленно провести ладонями по каждому изгибу, проследить линию полной груди, чуть округлого животика и чувствительной кожи внутренней поверхности бедра, только все это потом, не сейчас. Но все равно, хоть держался уже на чистом упрямстве, не смог отказать себе в удовольствии нарыть ртом твердый сосок, втягивая в себя, покусывая так, что она начала выгибаться и легко царапать его плечи. Наверное, Инна сама не понимала как и что делает, но она идеально подстраивалась под каждое его движение, постанывая и теснее прижимаясь, реагируя на изменения нажима его губ и пальцев. И шептала что-то, слишком тихо, чтобы он мог разобрать, но отказываясь произнести громче, когда Сергей об этом попросил.

Вместо этого она жадно целовала его руки, которыми он вновь уперся в подушку, покусывая запястья и касаясь быстрыми горячими движениями языка, послушно подставляя свою грудь под его губы, вздрагивая, стоило Сергею осторожно прихватить её зубами. Но он старался быть, как можно бережнее, помня, какая у неё нежная кожа. А все равно срывался, зная, что оставит следы, которые завтра проявятся темными пятнами засосов, и чувствовал из-за этого какое-то примитивное удовольствие, метя свою женщину.

Инна потянула его за волосы, приподнимаясь, чтобы поцеловать в губы, уже не в силах терпеть, когда ему надоест дразнить. Только не учла, что и сам Сергей был на пределе, и от скольжения её губ и языка, у него совсем сорвет крышу. Потому охнула от неожиданности, когда он толкнул её на подушку, устраиваясь между разведенными бедрами. Но теперь девушке и самой хотелось поучаствовать, вот только мужчина не дал помочь себе в нелегком деле надевания контрацептива. Лучше уж как-нибудь сам…

Почему-то она ждала, что это будет резко, сильно, поэтому, когда почувствовала, как он, явно сдерживаясь, медленно и осторожно входит, удивленно распахнула глаза. Но сказать ничего не смогла, низко, протяжно застонав ему в губы. Сергею очень не хотелось спешить, вот только ощущая, как она подстраивается под неторопливые движения, стиснул зубы, понимая, что не удержится. Поэтому крепче сжал Инну за талию и повернулся, усаживая её на себя.

- Что..? – она даже глаза отрыла, не совсем понимая, зачем её так резко переместили.

- Надо, - Сергей, надавил на её поясницу, заставляя сесть ровнее. Ладони скользнули по бедрам и сжали колени, поглаживая и рисуя пальцами круги на тонкой коже. – Боишься или стесняешься?

Инка не стала отвечать на этот каверзный вопрос, и хотя было, действительно, немного стеснительно и неудобно во всех смыслах, медленно приподнялась и так же не спеша опустилась, скользя по всей длине члена. Все оказалось не так сложно, как ей поначалу казалось, потому уже через пару минут она полностью освоилась, и, не прекращая размеренных движений, склонилась, накрывая губами его сосок. От ощущения её язычка, танцующего на его коже, Сергей застонал сквозь зубы. Она не просто хорошая, а гениальная ученица…

Постепенно ускоряясь, чувствуя, как он помогает ей сильными толчками, Инна крепко зажмурилась и, кусая губы, прижалась лбом к его покрытой испариной груди. Почему-то сейчас все было не так, как раньше. Более остро и сильно и, в то же время, как-то тягуче-нежно.

Сергей собрал рассыпавшиеся по её плечам пряди, сжимая их в кулаке, и насильно поднял её голову, накрывая губы ртом, и снова перевернулся, вжимая Инку в смятую постель, не давая вырваться, хотя у неё и мысли такой не возникло. Зато не смогла сдержать сиплого стона от его мгновенно ускорившихся движений, сильных, резких, от которых она схватилась за простыню, скручивая ткань и впиваясь в неё ногтями от слишком интенсивных ощущений.

От уже знакомых спазмов, прошивающих каждый нерв, она выгнулась, прижимаясь к Сергею всем телом и, ощущая его дрожь, сильно-сильно сжала руки, даже когда стало больно от навалившегося всем весом тяжелого тела, не желая отпускать. Вот только Сергей быстро сообразил, что придавил Инну и без усилий выпутался из её объятий, ложась рядом.

Следующие несколько минут в тишине комнаты раздавались только звуки их постепенно успокаивающегося дыхания. А потом мужчина тихо рассмеялся. Инна поначалу не поняла, что его так развеселило, но когда на её безмолвный вопрос он кивнул в сторону кресла, и сама уткнулась ему в плечо, стараясь сдержаться от хохота.