- Да, я помню. Мне, безусловно, лестно, что вы обратили на меня внимание, но, к сожалению, вынуждена ответить отказом.

- Могу я узнать причину? - Инка даже не смутилась, открыто встречая его взгляд, в котором было удивление, недоумение, и, она могла в этом поклясться, злость:

- Это не имеет отношения к вам. Решение связано с моей личной жизнью.

Интересно, если бы она сказала, что её воротит от одной мысли о нем, это стало бы уважительной причиной для отказа? А уж подумав про то, что потом пришлось бы лечь с ним в постель, девушка и вовсе судорожно сглотнула, стараясь сдержаться и не испачкать ему пальто.

- Что ж… Жаль. Не смею вас больше задерживать, - Константин Дмитриевич резко развернулся и быстрым шагом пошел в сторону корпуса института.

Почему-то Инна была уверена, что только что её исключили из программы обучения по обмену. И поняла, что не жалеет об этом. Да, возможность прослушать курс лекций в Мюнхене, конечно, заманчива. Более того – это решило бы некоторые её проблемы, до девушки все четче доходило, что Сергей вряд ли милостиво забудет такое унижение, которому она его подвергла. Да и плюс то, что ему ещё предстоит… Ладно, она найдет, как справиться со всем этим. Зато сейчас она чувствовала себя именно женщиной, которая пусть и допускает ошибки, но принимает решение сама.

Забежав в магазин и купив то, что просила Алена, Власова поспешила в свое временное пристанище – усиливающийся ветер никак не прельщал медленной прогулкой. Немного запыхавшись, Инна поднялась в квартиру, на пороге которой, как и в прошлый раз, её уже ждала хозяйка.

- Вот и молодец, что вернулась, - Аленка, у которой к предыдущему наряду добавился фартук с изображенным на груди улыбающимся смайликом и простая белая косынка, захлопнула за ней дверь, отсекая холодный сквозняк, так и норовивший прорваться из подъезда. – Раздевайся, мой руки и иди на кухню.

Все ещё чувствуя себя в присутствии брюнетки скованно и неловко, Власова стащила не только верхнюю одежду, но и, наученная предыдущим опытом, свитер, оставшись в футболке и джинсах. Быстро смыв мыльную пену с ладоней и стряхнув капли воды, она прошла на кухню.

- Вареники делать умеешь? – Алена деловито вымешивала тесто и пыталась не дать любопытной Машке запрыгнуть на стол.

- Да, конечно, - выложив в холодильник покупки, Инна присела на стул, наблюдая за быстрыми движениями небольших, но, как выяснилось, сильных рук хозяйки. – Какая начинка?

- Творожная, - девушка шикнула на котенка, попытавшегося в очередной раз подсмотреть, чем там все так заняты, что не обращают на него внимания. – Решила свои дела?

- Надеюсь, - Власова присоединилась, раскатывая комочки теста в аккуратные кружочки. – Машка тут не безобразничала?

- Все нормально. Правда, стащила и спрятала под кровать мою перчатку. Еле достала потом, - несмотря на «серьезность» проступка, Аленка улыбнулась, глядя на игривую любопытную кошечку. – Может, расскажешь немного о себе? А то как-то неуютно – вместе готовим, а ничего друг о друге не знаем.

- Ну, меня зовут Инна Власова. Двадцать один год. Учусь на программиста. Не замужем, детей нет, не состою, не привлекалась, - что ещё рассказать, она как-то не особо представляла, потому выдала такую сухую и официальную версию.

- Исчерпывающе. Алена Герман. Двадцать пять лет. Где учусь, уже говорила, последняя характеристика такая же, как у тебя, - брюнетка протянула испачканную мукой ладонь. Инна хмыкнула, но ответила тем же. После чуть запоздалого приветственного рукопожатия, девушки вернулись к кропотливой работе по лепке вареников. – Ты какую музыку любишь?

- Разную. В основном – рок, фолк. Иногда слушаю классику.

- Понятно. Хорошо, что хоть не попсу. Тогда сейчас кое-что включу, может, тебе и понравится, - быстренько сполоснув руки, Алена на минуту вышла, вернувшись с МР3 и небольшими колонками. Красивый, чуть низковатый женский голос запел о чем-то по-французски под звуки рояля и гитары.

- Никогда не слышала, но нравится… - Инна молчала, пока не началась третья песня, вслушиваясь в звучание музыки с легкими блюзовыми переливами. – Кто это?

- Это Zaz. Мне вообще нравится французский шансон. К сожалению, у нас само понятие этого музыкального направления свели к блатняку, - проворные пальцы ловко защипывали тесто, не давая творожной начинке даже шанса на побег.

Так, занимаясь домашними делами и периодически делясь впечатлениями от просмотренных фильмов и прочитанных книг, девушки успели не только приготовить еду, но и многое узнать друг о друге.

Как выяснилось, Алена родилась и выросла во Владивостоке, но после каких-то непреодолимых разногласий с родителями, оказалась в этом городе. И хотя отец с матерью уже простили блудную дочь, возвращаться она не спешила.

- Знаешь, иногда, особенно в первые полгода, очень хотелось уехать обратно, - поужинав и убрав за собой кухню, они переместились в комнату, которая предназначалась для Инны, и теперь сидели рядом на том самом, с трудом найденном в недрах кладовки, надувном матрасе, негромко переговариваясь и шурша пакетом семечек. Утомленная изучением нового жизненного пространства Машка свернулась рядом с ними, оккупировав выданную хозяйкой подушку. – Потом привыкла и мне понравилось, жизнь там была бы намного легче и гораздо более обеспеченной. Только тут я сама себе хозяйка, там – одна из членов семьи Герман. А здесь - сама совершаю ошибки, сама несу за них ответственность.

- Ты молодец, - Инна стряхнула с пальцев шелуху и подняла кружки с чаем, стоявшие на небольшом подносе рядом с койко-местом. – А я трусиха. Там, где нужно остаться и разобраться, предпочитаю убежать… Давай за знакомство.

Они стукнулись глухо отозвавшейся керамикой и пригубили уже чуть остывший ароматный чай.

- А ты от чего убежала? - Не успела она договорить, как мигнувший пару раз свет погас. Судя по тому, что за окном тоже стало темно – электричество вырубилось во всем квартале. – Похоже, какая-то авария…

- Наверное, обрыв проводов, - Власова передернулась.

- Боишься темноты?

- Угу…

Ещё минуту назад казавшийся почти уютным вой ветра сразу приобрел какие-то зловещие нотки, словно кто-то огромный и страшный заглядывал в окна, стараясь высмотреть их сквозь полупрозрачные шифоновые шторы.

- Я тоже… - сама того не заметив, Алена пододвинулась ближе к Инне, почти прижавшись плечом.

- Давай, как в том мультике – бояться вместе, - пусть смешок был и немного нервным, но это отвлекло, и брюнетка тоже хмыкнула, чуть успокаиваясь.

- Точно. У меня тут где-то были свечи, сейчас найдем.

Искать долго не пришлось – из мебели комната могла похвастать только большим, почти во всю стену книжным шкафом, комодом у противоположной стены и толстым ковром. Пошуршав на полках, Алена нашла декоративную свечу с ароматом кофе и зажигалку.

Как только темнота отступила, сгустившись по углам густыми тенями, словно и ждущими, когда же погаснет этот наглый огонек, пляшущий от легкого сквозняка, сразу стало намного спокойнее.

- Видишь, не ты одна тут трусиха, - Герман снова уселась на матрас, прикрывая ноги пледом. – Теперь твоя очередь. Почему убегаешь?

Наверное, сработал эффект попутчика, но Инна рассказала её почти все. Хотя и с купюрами – ни о какой карте памяти не упоминала, просто сказала, что брат попал в нехорошую ситуацию и попросил друга присмотреть за ней. А сегодня у девушки появились подозрения, что этот самый друг связан с неприятностями Женьки намного теснее, чем кажется сначала.

- Ясно… - протянула Алена, о чем-то задумываясь. – Только зря ты парня шокером ударила и связала. Он теперь будет ещё злее. Подумай сама – вместо «ах, дорогой, это было великолепно», ты выкинула такой финт. Так что тебе бы не просто спрятаться, а в эмиграцию убегать на пару лет, как раз мужское самолюбие чуток подживет.

- Думаешь? – такие мысли и у неё появлялись, но Инна списывала все на собственную неопытность. А тут такое нехорошее подтверждение собственным подозрениям…

- Почти уверена. Может, тебе согласиться за этого белобрысого замуж сбегать, а как только выедешь из страны – прости, милый, я передумала?

Свеча сгорела уже почти наполовину, а они все никак не могли прийти к единому мнению относительно мужской реакции на некоторые женские поступки.

- Тогда он точно добьется, что меня выгонят из института.

- Ты же сказала, что родители из почтенной профессуры, неужели не защитят доченьку? – Алена заглянула в кружку, но чай остыл уже настолько, что разве что не покрылся коркой льда, потому таким напитком она не прельстилась.

- Понимаешь, не хочется, чтобы родители как-то помогали с учебой, на меня и так одногруппники косятся… - настроение становилось все хуже. А ещё, как ни обидно и, чего греха таить, страшно, но она испытывала что-то вроде тоски по Тихонову. Днем, пока металась по городу, пылая от обиды и отвращения к собственному слабоволию, это почти не ощущалось, теперь же… Пусть он козел и обманщик, но все равно с ним было уютно и спокойно. Да и уверенность, что это он нанял того, кто её ударил, становилась не такой уж незыблемой. Сергей ведь не дурак, если бы и в самом деле указания исходили от него, не стал бы так непредусмотрительно бросать улику на видном месте…

- Понимаю, - голос Алены отвлек Инку от грустных мыслей, в которые она погрязла так глубоко, что сначала даже не сообразила, о чем говорит новая соседка. – Уже поздно, давай ложиться спать.

- Хорошо, - Власова потянулась за лежащей рядом сумочкой и вынула из неё паспорт. – Держи.

- Ты извини, но, сама понимаешь…

- Не извиняйся, все нормально. Если бы ты просто пустила и не спросила никаких гарантий, мне было бы только страшнее, - отдав ей ту самую, воспетую Маяковским, красную книжицу, Инна взяла полотенце и зубную щетку с пастой. – Я в ванную, потом спать.