Рэйвен смутилась, поскольку не думала о таком по­вороте дела. Ее ликование тут же угасло, подернувшись пеплом апатии. Опустив глаза, она молча боролась со слезами.

– Ну же, ну же, мисс Бэрренкорт, я не собирался говорить с вами так резко, – попытался успокоить ее сквайр. – Я только хотел убедиться, что вы понимаете: ваши проблемы решить не так-то просто. Когда я сказал, что вы должны будете передать все в мое пользование, я просто хотел, чтобы вы четко осознали, как обстоят дела.

Он помолчал, его маленькие глазки обшарили блес­тящие ореховые панели кабинета и восточный ковер на полированном полу, затем поднялись к полкам, где ров­ными рядами стояли книги в кожаных переплетах с тис­неными золотыми буквами: многие были редкими и весьма дорогими.

– Я прекрасно понимаю, как вам не хочется расста­ваться с таким домом. Его очарование подействовало и на меня. Я всегда считал, что этот дом – само продолжение моря. Этот вид из окна на море и солнце, эти высокие потолки создают именно такую иллюзию. Замечательный дом, мисс Бэрренкорт! Несмотря на то, что он так опасно расположен на скалах.

Рэйвен внимательно смотрела на раскрасневшееся лицо сквайра; глаза ее подозрительно сузились, ибо с трудом верилось, чтобы такой человек, как сквайр, мог испыты­вать подобные чувства. Но все, что он сказал о Нортхэде, соответствовало действительности. Правда, при этом глаза его светились не восхищением, а жадностью. Ему ни за что не понять, как она любила здесь каждую дощеч­ку, перекладину, каждый вручную нарисованный узор над камином, каждую веточку деревьев, тень которых укры­вала цветы от палящего солнца. И она ни за что не рас­станется с этим, даже если ей грозит полная нищета!

– Нет, мисс Бэрренкорт, – продолжил сквайр Блэк­берн, приняв ее молчание за согласие. – Нортхэд – слишком великолепное творение рук, чтобы позволить ему прийти в упадок. Я, конечно, могу получить от вас ваши земли, скот, ценные вещи, но тогда ваша нищета и гибель этого чудесного поместья вечно останутся на моей совести.

Как странно, горько подумала Рэйвен. Именно про него и говорят, что совести у него ни капли. Откуда вдруг такое понимание и сочувствие? Какова его выгода?

– Поэтому я хотел бы сделать предложение, мисс Бэрренкорт, – продолжил сквайр, откинувшись в кресле и сложив пальцы-сардельки на круглом животике. Он прямо-таки сиял, так что Рэйвен чуть не заскрежетала зубами. – И это предложение позволит вам по-прежне­му владеть Нортхэдом, не разграбленным, не опустошен­ным, а таким, каков он сейчас, до конца вашей жизни.

Вспыхнувшая было надежда тут же угасла. Рэйвен слишком хорошо знала сквайра: надеяться тут не на что. Она сосредоточилась, чтобы спокойнее принять неиз­бежное.

Сквайр прочистил горло и вдруг отвел глаза в сторо­ну. Рэйвен не спускала с него напряженного взгляда. Он нервно постучал пальцами по животу, выпрямился и вы­палил:

– Вы можете сохранить Нортхэд, мисс Бэрренкорт, если согласитесь выйти за меня замуж!

Рэйвен, ожидавшая чего угодно, любой пакости, но только не этого, едва сумела скрыть впечатление от услы­шанного. Она ахнула, губы ее удивленно раскрылись, гла­за распахнулись, пальцы вцепились в край стола. Только бы в обморок не упасть! Выйти замуж за сквайра Блэк­берна? Боже! Да ему же почти шестьдесят! Жирный, от­вратительный, злобный старикан с двумя дочерьми с лошадиными физиономиями! Его дочери были старше, чем она! Выйти за него замуж? Да он свихнулся!

– Конечно, мы все переселимся сюда, – друже­любно продолжал сквайр, не замечая бледности Рэйвен и ее потрясенного молчания. – Я всегда мечтал о том, как поселюсь в Нортхэде. Агги и Клеона будут рады своей новой матери! – Он довольно хихикнул. – Убеж­ден, что наш добрый пастор с удовольствием обвенчает нас. Он ведь всегда был неравнодушен к вам, не так ли, дорогая? – добавил он с плохо скрытым раздражением.

– А-а… а если я не приму ваше предложение – едва слышно спросила Рэйвен, проигнорировав его вопрос.

Сквайр Блэкберн пожал плечами:

– Все очень просто. Нортхэд станет моим, а вы останетесь без дома и без полушки в кармане. – Он развел руками. – Будьте же благоразумны, мисс Бэрренкорт. Мое предложение выгодно нам обоим. Конеч­но, я понимаю, что сейчас вы не испытываете ко мне нежных чувств, которые должны связывать мужа и жену, но… – тут его выпученные глаза просто впились в её вздымающуюся грудь, – но… я уверен, что со време­нем все это появится, – буркнул он и облизал свои толстые губы.

Рэйвен проглотила слюну, чтобы подавить накатыва­ющуюся тошноту. Гнусное предложение сквайра ошело­мило ее. Она скорее умрет, чем выйдет за него замуж, даже если из-за этого придется потерять Нортхэд! На глаза навернулись слезы. Боже, но ведь она не может предать Нортхэд! Никогда! Что же делать? Как найти деньги, чтобы выплатить долг сквайру, прежде чем он вынудит ее либо выйти за него замуж, либо покинуть родовое поместье? В отчаянии она повернулась к сквайру спиной, пытаясь найти силы в привычном пейзаже за ок­ном и придумать подходящий ответ.

За ночь тучи полностью рассеялись, и летнее солнце медленно поднималось в безоблачном лазурном небе. Море было темно-синим, солнечные лучи согрели лужайку меж­ду берегом и скалами. Над волнами кружила одинокая чайка. Вот она нырнула в воду и вынырнула с серебряной рыбкой в клювё. Рыбацкая лодка плыла от Сент-Айвза в коварные воды у Лэндз-Энда, паруса напряглись, поймав попутный ветер, подгонявший лодку мимо приветливых стен Нортхэда. Их дом испокон веков встречал и прово­жал рыбацкий флот, идущий в море и возвращающийся назад после напряженного трудового дня.

Рэйвен попыталась проглотить тяжелый комок в гор­ле. Как же ей расстаться со всем тем, что так дорого ее сердцу, что составляет смысл ее жизни? Но с другой сто­роны, почему она должна жертвовать своим счастьем и выйти замуж за мужчину, которого не просто не любит, но который ей отвратителен?

Глупая бабочка, неизвестно как попавшая в комнату, беспомощно забилась о стекло, тщетно пытаясь вылететь. И Рэйвен вспомнила вдруг совет Дэнни: мух легче всего привлечь медом. Она закусила губу, чтобы не завопить от радости. Она нашла выход! Апатия исчезла, мгновенно возвратилась привычная решительность.

– Мисс Бэрренкорт? – нетерпеливо напомнил о себе сквайр.

Рэйвен резко повернулась к нему, поморгав невинны­ми глазами.

– Простите, если вам показалось, что я забыла о вас, но я должна была хорошенько обдумать ваше пред­ложение.

Влажные губы сквайра приоткрылись, он подался впе­ред, весь напрягшись в ожидании.

– Ну и?..

– Я думаю, – ответила Рэйвен, поднявшись из кресла и грациозно обойдя стол, – что у меня нет друго­го выхода выплатить вам долги отца.

Она очень надеялась, что голос ее звучит бесхитрос­тно и чарующе и не выдает отвращения. Искусство обма­на давалось ей с трудом, и она сомневалась, что достаточно соблазнительно изобразила покачивание бедер. Но игру продолжила, зазывно улыбаясь.

– Однако в сложившихся обстоятельствах вряд ли будет прилично, если я приму ваше великодушное предло­жение до окончания года траура.

Сквайр с трудом верил своему счастью.

– Да, да, конечно, – закивал он, вскакивая на ноги и заглядывая в глаза Рэйвен. – Но если я правильно вас понял, вы не против выйти за меня замуж?

– Если вы подарите мне год отсрочки для выплаты долга, – ответила Рэйвен, стараясь улыбнуться как можно соблазнительнее. Глаза ее оставались настороженными и жесткими.

Сквайр Блэкберн просто расцвел.

– Боже, конечно, конечно, мисс Бэрренкорт… Рэй­вен, я вас так понимаю!

Схватив ее руку, он поднес её к губам, и Рэйвен стиснула зубы, чтобы инстинктивно не вырвать её.

– И объявление о нашем браке тоже должно подо­ждать, – сладко продолжила она после секундной пау­зы. – Вы же не хотите, чтобы люди начали сплетничать, будто вы вынудили меня принять ваше предложение? Я ведь еще не совсем пришла в себя после трагической утраты отца.

Обычный здравый смысл и осторожность сквайра на сей раз отказали ему, он явно поглупел от сводящей с ума близости такой девушки. Иначе он наверняка засом­невался бы в таком везении и счастье. Бедняга как бы полуослеп и полуоглох от дразнящего аромата ее тела и близости ее упругой высокой груди, белеющей как раз на уровне его взгляда. Медово-желтые глаза уставились на него, и ему на какую-то безумную секунду показа­лось, что он даже заметил призыв в легкой улыбке при­открывшихся губ.

– Естественно, – поспешно заверил ее сквайр. – Я не желаю, чтобы хоть какая-то капля очернила доброе имя моей будущей супруги.

– Значит, мы пришли к согласию? – невинно спро­сила Рэйвен, сердце которой так бешено колотилось в груди, что она была близка к обмороку. – Тогда через год, если не выплачу долга, я стану вашей женой!

– Я жажду этого больше всего на свете, мисс Бэрр… Рэйвен, дорогая моя, – хрипло произнес сквайр.

У Рэйвен уже ни на что не хватило сил, и она молча улыбалась, пока он еще раз облобызал ее руку и пообе­щал скоро снова заехать к ней. Когда на её зов Паррис немедленно появился на пороге, она все еще улыбалась, но преданный слуга тотчас заметил пепельно-серый цвет лица и слабость голоса хозяйки.

– Да, мисс Рэйвен? – озабоченно спросил он, хотя и старался казаться невозмутимым.

– Проводите, пожалуйста, сквайра Блэкберна, – тихо попросила Рэйвен, совершенно позабыв, что долж­на была бы предложить гостю освежающие напитки. Но сквайр, кажется, и сам был словно в трансе и не обратил на это внимания. Бросив прощальный жадный взгляд на стройную фигурку девушки, он надел шляпу и позволил дворецкому проводить себя к выходу. Как только он вышел, Рэйвен рухнула в плюшевое кресло, где только что сидел гость, и разразилась обильными слезами ра­дости, отчаяния и облегчения. Паррис и Дэнни, подбе­жавшие к ней, сразу же поняли, что произошло что-то необычное.

– Да нет же, это совсем не то! – пыталась успоко­ить их Рэйвен, улыбаясь сквозь слезы и лихорадочно ища носовой платок. – На деле мне подарили год отсрочки!