Юджиния Райли - Упрямая Золушка

— Это была только проба, — многообещающе улыбнулся он, шлепнув ее пониже спины.

Энтони отпустил ее и пошел к диванчику за котом, когда раздался звонок в дверь. Он с интересом наблюдал, как Трейси открыла дверь и от парня в серой униформе получила длинную серебристую коробку.

— Цветы для вас, мэм.

Она поблагодарила парня и закрыла дверь, наморщив лоб. Потом взглянула на Энтони, и они секунду молча смотрели друг на друга.

— Я так понимаю, они не от тебя? — спросила Трейси.

Он покачал головой. Она, все еще хмурясь, положила коробку, потом сняла крышку и обнаружила под ней полдюжины роз на длинных стеблях. Взяла карточку и молча прочитала ее.

— Ну? — наконец спросил Энтони. Она молча передала ему карточку.

— «Я был мерзавцем вчера вечером, — вслух прочитал он. — Простишь ли ты меня когда-нибудь? Алан». — Энтони с вызовом посмотрел на Трейси. — Как трогательно. Ну, и простишь ты его?

— Нет. Но буду с ним вежлива, в интересах дела.

— Умница. — Закрыв крышку коробки, Энтони сказал: — Я позже пришлю тебе три дюжины. — И с этими словами швырнул коробку в мусорный контейнер.

— Энтони, не надо! — Когда он повернулся и уставился на нее, она пояснила: — Пожалуйста, не выбрасывай розы. Жаль терять такие красивые цветы. Давай я подарю их мистеру и миссис Хендерсон в знак примирения.

Он мгновение поколебался, потом неохотно улыбнулся.

— Ты права, — согласился он, доставая коробку и кладя ее на полку. — Цветы не виноваты. Вообще-то я предпочел бы выбросить на свалку Алана.

— Энтони!

— Ладно, не буду на этом настаивать. — Выражение его лица смягчилось, но он погрозил Трейси пальцем. — Но я все равно намерен держать вас в узде, леди.

Она хихикнула:

— Думаю, тебе придется.

Довольно улыбаясь, он снова подошел к диванчику и поднял Кэпа, который тотчас замурлыкал. Подмигнув Трейси, Энтони сказал:

— Не забывайте, леди. У меня ваш кот. Теперь вы у меня на крючке.

Как будто когда-то было по-другому!

— Ты точно не хочешь, чтобы я заказала тебе коктейль «Маргарита», детка? — спросила тетя Фейетт, прерывая описание Энтони Делано, которая давала ее племянница. — Знаешь, вкус у него просто божественный.

Они обедали у «Беннигана» и обменивались новостями. Трейси помотала головой.

— Нет, спасибо, я остановлюсь на ананасовом соке. Вообще-то в последний раз, когда я слишком много выпила… — Она замолчала, улыбаясь и вспоминая.

— Да? — поторопила ее тетя. Трейси сморщила нос.

— Я опьянела и чуть не раздавила Кэпа. — Увидев изумленное лицо тети, она торопливо добавила: — Случайно, конечно.

— Тут какая-то история, понятно, — высказалась тетя, заставив Трейси застонать. — Расскажи мне побольше о себе и об этом Энтони Делано, — продолжала она. — Кстати, я в восхищении от его мебельных магазинов.

Трейси улыбнулась. Она несколько раз упомянула Энтони в разговорах с тетей Фейетт, но еще не говорила, насколько сильно она связана с красавцем бизнесменом. Теперь призналась, произнеся:

— Это очень серьезно, тетя Фейетт. Но знаешь, у меня сомнения.

— Да?

Трейси вздохнула.

— Он хочет жениться на мне.

Тетя захлопала в ладоши и рассмеялась, ее лицо засветилось.

— Трейси, детка, это чудесно!

— Это очень лестно, — согласилась Трейси. — Он прекрасный человек. Ну, дело в том, что я только что вырвалась из дома и я не уверена, что уже готова остепениться.

— Знаешь, детка, мы не всегда можем выбирать идеальное время для того, чтобы встретить своего прекрасного принца. Иногда приходится брать его, пока он еще здесь.

— Ценное наблюдение, — признала Трейси, — но не думай, что я этого не учла. Просто если я не готова, значит, не готова.

Тетя Фейетт с задумчивым видом доставала сигарету, позвякивая серебряными браслетами.

— А может, у тебя комплекс мученицы, как у твоей матери?

Трейси сдержала смех.

— Что-что?

Тетя Фейетт была психологом-самоучкой и постоянно предлагала самые невероятные объяснения всему происходящему.

— Комплекс мученицы, как у твоей матери, — терпеливо повторила она. — Знаешь, Трейси, я очень много думала, почему твои родители никогда не были счастливы.

— Думаю, мама и папа любили друг друга, но у них были напряженные отношения из-за финансов. — Трейси нахмурилась. — Но расскажи, что ты имеешь в виду под этим комплексом.

— Все дело в том, — сказала тетя Фейетт, — что твоя мама, похоже, не умеет радоваться жизни. Я знаю, что мой брат ее не устраивал — все его планы, попытки политической карьеры, его неудачи в бизнесе. Может быть, я слишком строго сужу Милдред, но мне представляется, что человек другого склада смотрел бы на жизнь вместе с Томми О'Брайеном как на приключение, а не как на тяжелый крест. И я предполагаю, что твоя мать наслаждалась ролью этакой великомученицы. — Тетя Фейетт замолчала и отпила коктейль.

— Тебе ведь очень не хватает папы, правда, тетя? — мягко спросила Трейси.

Пожилая дама кивнула:

— О да, детка. Когда Томми умер, из моей жизни ушел свет.

— Мне тоже его не хватает, — тихо проговорила Трейси. Они обе посидели минуту в тишине вспоминая, потом неловкое молчание прервала официантка, доставившая их заказ.

— M-м, это блюдо из морепродуктов выглядит аппетитно! — сказала Трейси тете.

— И мой салат с курицей тоже, — ответила та.

— Так расскажи, — продолжала Трейси, — какое отношение ко мне имеет этот комплекс мученицы?

— Я просто не хочу, чтобы ты делала в жизни те же ошибки, что и твоя мать, — ошибки в отношениях.

— Ошибки в отношениях, — повторила Трейси. — Пожалуйста, просвети меня.

— Ну хорошо. Я надеюсь, что ты не придерживаешься такого взгляда, будто радость и счастье — это нечто грешное, что-то, чего ты не заслуживаешь. Это связано с виной, я полагаю.

— С виной? Фью! — рассмеялась Трейси. — Ты сегодня явно ударилась в психологию.

— Разве только сегодня? — со смехом ответила тетушка. — Но не забывай, что я сказала, Трейси. Я не хочу, чтобы ты отказывалась от своего счастья из-за чувства вины.

— Так. Комплекс мученицы, проблема отношений, чувство вины. Может, сменим тему?

— Конечно, детка. Я как раз хотела сказать тебе…

— Да?

— Помнишь тот кусочек земли у залива Фриуэй, который давно принадлежал нам с Генри?

— Да. Тетя сияла.

— Так вот, мы только что продали его под застройку, и за очень приличную сумму.

— Правда? Я рада!

— И мы хотим оплатить обучение Рика.

— Ой, тетя Фейетт, даже не знаю, — с сомнением произнесла Трейси.

— Это даже не обсуждается, — твердо ответила тетя. — Рик всегда был как сын для нас с Генри. Несмотря на занятость, он всегда заезжает и предлагает нам помощь по дому. В общем, мы берем на себя его образование.

Трейси попыталась возразить:

— Это очень великодушно, тетя Фейетт, но я сама с этим справлюсь.

Пожилая дама крепко сжала ее руку, лежащую на столе.

— Трейси, пора научиться позволять людям делать тебе что-то хорошее. С достоинством принимать помощь — это целое искусство, моя дорогая. А в этом случае помощь предлагается Рику, так что тебе вообще не надо ничего говорить. — Тетушка выпрямилась и улыбнулась. — Считай это своей первой попыткой освободиться от комплекса мученицы и избавиться от гордыни.

— Ах да, мой комплекс и моя гордыня, — сердито пробормотала Трейси.

Тетя Фейетт схватила чек, как только племянница потянулась за ним.

— А теперь ступай лови своего принца, пока он не сбежал!

Из ресторана Трейси поехала к дому Энтони. Он сказал ей, что там ее ожидает сюрприз, и она пообещала заехать на несколько минут, перед тем как вернуться на работу.

По дороге она обдумывала слова тети Фейетт. Неужели она отказывает Энтони, пытаясь таким образом лишить себя счастья? Какая-то бессмыслица. Она считала, что добивается свободы и защищает свою индивидуальность, с тех пор как оставила дом, и все же если тетя Фейетт права, то, отталкивая Энтони, она только старается уберечь себя от страданий.

Трейси вздохнула, сворачивая за угол. И решила, что ее сомнениям есть совсем другое объяснение. Для нее замужество — это очень серьезный шаг. Трудно быть уверенной в том, что она нашла настоящую любовь, как только в первый раз стала близка с мужчиной. И ее немного беспокоило, что Энтони так поспешно решил, что она любовь всей его жизни.

Хмурясь, Трейси припарковала автомобиль на дорожке у дома Энтони, под высоким деревом, и быстро подошла к двери, снова гадая, что же это за таинственный сюрприз. Она не желала признаваться себе, как сильно хочет увидеть Энтони. Всю неделю она была очень загружена на работе и встречалась с ним всего пару раз, и то по делам, с тех прекрасных выходных, когда они впервые занимались любовью.

Она позвонила, и через мгновение Энтони сам открыл дверь и поприветствовал ее теплым поцелуем.

— Входи, — сказал он, впиваясь в нее взглядом темных глаз.

Потом крепко взял ее за руку и повел через холл. Они вошли в гостиную, когда Трейси услышала голоса, доносящиеся из коридора. Энтони с гордостью улыбнулся, а Трейси с неприкрытым изумлением уставилась на высокую красивую блондинку и маленького мальчика, которые тоже вошли в комнату.

— Трейси, познакомься с Эстелл и Тедди, — со взбесившей ее улыбкой сказал Энтони.

Минуту все молчали. Трейси переводила взгляд с Энтони на женщину, а с нее — на ребенка. Мальчику было года четыре, он был темноволосый и голубоглазый и одет в майку с шортами. Женщина молода и потрясающе красива, со светлыми волосами, темно-карими глазами и шикарной фигурой, которую ничуть не скрывали ярко-желтая вязаная рубашка и синие шорты. Наконец Энтони прервал напряженную тишину:

— Эстелл и Тедди — мои сестра и племянник, Трейси.

Трейси сверкнула на него глазами.