Но происходили не только эти приготовления. В Сент-Агнесс, в коттедже с видом на залив, стоящий немного в стороне от остальных, собрались другие люди. В гостиной тройка лидеров — капитан МакНил, таможенник Веркоу и его помощник Белл — занималась последними приготовлениями. Номинальным предводителем отряда был Веркоу, но все важные решения в силу своего чина принимал МакНил. Он также командовал большей частью имеющихся людей — семерыми драгунами.

— Ну, сэр, лучше бы нам вскорости отправляться, потому что не ничего хорошего, если мы припозднимся, и нас заметят, когда контрабандисты будут уже повсюду. Предстоит долго сидеть на холоде, я знаю.

— Мы долго просидели на холоде прошлой ночью, — уточнил МакНил, — да еще к тому же без толку. Ваш информатор надёжен, полагаю?

— Прежде был надежен. Он заявил, что точно не знает, когда именно будет выгрузка — прошлой ночью, этой или следующей.

— Учитывая последние новости из Лондона, не вижу никакой возможности ни задержать своих людей дольше, чем до конца этой недели, ни остаться самому. Так что это действительно последний шанс. Я сильно огорчусь, если выгрузка контрабанды состоится в другом месте, пока мы наблюдаем за пустой бухтой.

Веркоу хмыкнул и поскреб бороду.

— Я огорчусь еще больше. Уже больше двух лет я жду шанса вроде этого, чтобы собрать хороший улов. Если сегодня вечером или завтра все пройдет хорошо, то контрабанда в этой округе будет искоренена на целое поколение. Этого-то я и хочу больше всего.

МакНил с интересом посмотрел на него, задумавшись, какие внутренние побуждения двигают этим человеком, превратившим крестовый поход в повседневную задачу. Затем пожал плечами и встал.

— Быть по сему. Белл, вы предупредили своих людей, чтобы не шевелились, пока не услышат свист мистера Веркоу? Мы не хотим, чтобы в мышеловку попала только половина мышки.

— Так точно, сэр.

— Я, разумеется, отвечаю за своих людей. И внушил им, чтобы никакого ненужного кровопролития. Не забывайте, эти контрабандисты — наши соотечественники, и очень скоро прольются реки крови немного по другому поводу. Позиции те же, что и прошлой ночью.

— Так точно, сэр.

— Очень хорошо. Тогда лучше уже выдвигаться.

***

Чем ближе становился час отъезда, тем всё больше не находил себе места Дуайт. Уже в двадцатый раз он взглянул на часы. Половина десятого. Он должен быть в Киллуоррене в одиннадцать. Еще полтора часа. Ближайшие сорок пять минут нет никакого смысла дергаться.

Дуайт позвонил Боуну, а когда юноша явился, задал ему с полдюжины ненужных вопросов, а затем отпустил его, не сознавая, сколько раз уже делал то же самое. Нервы. Тайный побег. Чем же сейчас занята Кэролайн? Она страдает подобным же образом? Её не терзают уколы совести, что не отпускали его на протяжении четырех лет, но, возможно, присутствуют терзания иного рода. Её способность контролировать чувства Дуайта не обманула — её нервы тоже были натянуты до предела.

Весь сегодняшний день Дуайт никак не мог прогнать из головы образ Карен Дэниэл. Разговор с Демельзой, когда он узнал, что Росс встречается с Марком, вдруг перенес Карен из глубин подсознания на передний план. Это только смена места, осознал Дуайт, она всегда будет где-то неподалеку.

Без шестнадцати десять. Ради Кэролайн он охотно откажется от чего угодно. Беда в том, что он не отказывался от чего-то материального, нет, с этой точки зрения его положение только улучшится. Самобичевание. Всё верно, но так и до нервного срыва недалеко. Через два часа он уже будет сидеть с ней в карете. Разве кто-либо из друзей откажет ему в праве на счастье? Вряд ли. Через два часа он перелистнет страницу прежней жизни.

Боун снова вошел в комнату. Неужели Дуайт снова машинально позвонил в колокольчик?

— Если позволите, сэр. Там Парфезия Хоблин у дверей. Говорит, что её сестре нехорошо, и просит вас ее осмотреть, но я сказал, что вы сегодня вечером заняты.

Дуайт взглянул на часы. Лотти Кемпторн поправляется. Больше случаев не было, и это похоже на маленькое чудо, даже Мэй удачно избежала заразы. Но Розина... И давно? Возможно ли это? Дуайт прикинул. Это все еще возможно. В прихожей он обнаружил малютку Парфезию, которая рухнула на стул, перевести дыхание. Три мили от Сола. И она, вероятно, бежала всю дорогу в темноте.

— Что случилось с твоей сестрой?

Парфезия вскочила.

— Ох, сэр, это всё её коленка! Где-то час назад она шла вверх по мостовой, и все стало как раньше, до того, как вы её вылечили, только еще хуже, как она говорит. Папа отнес её в дом, и её так скрючило, что мы едва довели ее до стула, сэр. И мама сказала, беги к доктору и узнай, может ли он это исправить.

Без четырех или без пяти десять. Еще шестьдесят с лишним минут. Сол по пути, в миле или около того в сторону, но на лошади это пустяки. Достаточно времени, чтобы исполнить последний долг — если он хочет и если может. Дуайт бы предпочел бы этим не заниматься. В последнюю неделю он всех обошел с прощальными визитами, хотя никто не знал, что их суть такова. Если пойти с Парфезией...

А если не пойти? Будет ли он спокоен на пути в Бат? Колено снова вывихнуто. Если лечение оказалось лишь временным, это может означать... Но его саквояж упакован и готов к отъезду. Нельзя ехать с ним в Сол.

— Обожди здесь, — попросил он наблюдавшую за ним Парфезию и отозвал в сторонку Боуна.

Боун знал о предстоящих событиях. Ему можно довериться.

— Я поеду с девочкой, — объяснил Дуайт, — но не могу взять с собой вещи, иначе возникнут вопросы. Доставь их в одиннадцать часов к воротам Киллуоррена. Сделаешь это для меня?

— Да, сэр. Все сделаю.

— Тут пара миль. Возможно, тебе следует взять лошадь. Хатчард одолжит лошадь, если я скажу, что это для тебя. Я поеду прямо сейчас.

— Осторожней около Киллуоррена. Смотри, чтобы тебя не заметили до моего приезда

Когда Боун ушел, Дуайт надел плащ, шляпу и на секунду задержался в комнате, окинув на прощание взглядом знакомый интерьер, и вышел, чтобы присоединиться к Парфезии. Все же этот вызов не столь уж нежелателен — позволит скоротать последний еле-еле тянущийся час. Ожидание закончилось.

Парфезия ехала в седле впереди Дуайта, дополнительную ношу лошадь даже не почувствовала. Худенькое создание — узенькие косточки, едва прикрытые плотью. Стояла безлунная ночь с вкраплениями звезд, которые затеняло облако, похожее на скелет от селедки. Дуайт гадал, вернулся ли Росс. На днях все ожидали выгрузку. Проведывая днем пациентов, он заметил парочку признаков, которые выглядели вполне невинно, но человеку осведомленному давали понять, что предстоит ночью. Около Сола они проехали мимо двух всадников, съехавших с в сторону, чтобы дать им дорогу. Дуйат пожелал им доброй ночи, но ему не ответили, лица всадников скрывали толстые шарфы. Девочка, сидящая впереди, задрожала, как будто опасаясь, что это грабители. Дуайта это слегка озадачило.

В доме Хоблинов их поджидал хмурый Джака. Розина сидела на краешке стула, её лицо еще сохраняло бледность, хотя девушка и сказала, что ноге уже лучше. Она выпалила на одном дыхании, что просила не посылать за ним так поздно ночью, что подвернула ногу на камнях, и её скрючило, что она хотела послать за Чарли, но потом вспомнила, что тот болен, а Парфезия ускользнула за доктором, даже не сообщив об этом ей, что все произошло, поскольку она сама не повязала бандаж и утром была уверена...

Дуайт обхватил пальцами колено, нащупывая смещение, найденное им раньше, обнаружил его, но не мог вспомнить, что же он делал, чтобы поставить его на место. Тогда все получилось почти случайно, какой-то хруст, и если бы доктор повторил это еще пару раз, то вскоре бы наловчился. Но уже прошло несколько месяцев. Прошлый успех ошеломил его самого почти так же, как и остальных. Дуайт попросил Розину согнуть колено, но пока это не получалось. Связки находились не в том положении. Могли потребоваться припарки и пара дней упражнений, но он уезжает уже этой ночью. Это последний шанс. Дуайт сильнее сжал пальцы и почувствовал, как девушка вздрогнула.

— Ты сказала, Чарли заболел? — спросил он, чтобы отвлечь девушку. — А что с ним случилось?

— Ох, сэр, вы же знаете, это же вы велели ему оставаться в постели, потому-то он этой ночью и не участвует в выгрузке. Чарли сообщил мне только сегодня утром.

Вдруг руки Дуайта нащупали нужное место. Как будто что-то щелкнуло в мозгу, а потом что-то щелкнуло и в колене. Уверенность и удовлетворение. Он сдвинул пальцы и нажал. Девушка вскрикнула, как и раньше, скорее, от шока, чем от боли. Смещение исчезло.

Дуайт отпустил ногу и выпрямился.

— У вас есть, чем зафиксировать? — спросил он миссис Хоблин.

— Да, сэр, — она вскочила и проскользнула мимо Джаки, стоявшего в дверном проеме.

— Можешь встать, — обратился к Розине Дуайт.

Девушка медленно разогнула колено, её лицо порозовело и на мгновение показалось, что она вот-вот расплачется.

— Все снова хорошо, дочурка? — опасливо спросил Джака, все еще стоя в дверях.

Розина выпрямилась.

— Ох, сэр, я так вам благодарна. Я так перепугалась, что все стало как прежде. Даже не знаю, как вас отблагодарить! Это похоже на чудо.

Урок следовало усвоить.

— Я оказался слишком самоуверен. Полагаю, тебе следует всегда носить бандаж на колене. Или хотя бы в течение первого года, пока связки не срастутся.

Миссис Хоблин спешила обратно. Дуайт перевязал колено и велел миссис Хоблин как следует следить за повязкой. Не допускать, чтобы такое повторилось. За полторы сотни миль он не приедет и ради Розины. Время на исходе. Уже, наверное, больше половины одиннадцатого. Пора идти. Они могут ехать всю ночь, если потребуется, или остановиться где-нибудь на приличном расстоянии от Киллуоррена. Доктор Дуайт Энис и мисс Кэролайн Пенвенен, путешествующие как друзья.