Окунув палец в растекшуюся на столе лужу джема, он провел пальцем от одной груди до другой, вырисовывая круги, и щекоча меня. Опустив голову, он попробовал одну, затем вторую, каждый раз постанывая.

— Ммм, ты такая вкусная.

— Как хорошо, что я не готовила крылышки. Тогда все было бы по-другому, — ого, как приятно, вздохнула я, и он укусом ответил на мое шуточное замечание.

— Тогда ты была бы немного острее, — засмеялся он, а я закатила глаза.

— Хочешь, чтобы я достала сельдерей и охладила твой пыл?

— В ближайшее время никто в этой квартире охлаждаться не будет, — пообещал он, взял со столешницы мед и откинул фартук. И всего за один стук сердца, мои трусики стали влажными, и не так как вы думаете, он... на сколько мне было видно, он разлил мед по всему моему телу, пачкая мои трусики, от чего я взвизгнула. Он отошел назад и стал наслаждаться проделанной работой.

— Посмотри на весь этот ужас. Ты немедленно должна их снять, — сказал он, и начал приближаться ко мне. Я остановила его покрытой джемом ступней.

— О, нет, мистер, ты первый, — приказала я, указывая на его испачканные в муке боксеры. Он изогнул бровь, и снял боксеры. Он стоял голый на моей перепачканной кухне, и выглядел невероятно мило.

В одно мгновение Сердце, Мозг, Кости и НК решили объединиться. Они взялись за руку и приготовились играть с Нервами в «Цепи кованные». Я смотрела на Саймона, голого, посыпанного мукой и такого идеального, что выдохнула широко улыбаясь. Мои Нервы наконец-то успокоились, и теперь они были за одно со мной.

— Саймон, я чертовски сильно тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, Куколка. А теперь снимай свои трусики и дай мне немного сладенького.

— Иди и возьми, — засмеялась я, усаживаясь и стягивая трусики вниз по залитым медом ногам. Я кинула трусики в Саймона, и они с шумом ударились о его грудь, с них стекал мед.

— После всего этого нам понадобиться очень долгий душ, — предположила я, когда он обнимал меня своими липкими руками.

— Да, там же будет и второй раунд, — улыбнулся он, подняв меня, неся в спальню, наши тела разделял только фартук. Но это продлиться не долго.

Так ли сильно мне нужна моя «О»? Нет, правда, зависит ли моя жизнь от нее? Разве мне не достаточно рядом с Саймоном, наслаждаться его объятиями, ощущать его движения во мне?

Сейчас этого было достаточно. Понимаете, я люблю его...

Он бросил меня на кровать, от чего я немного подпрыгнула, сдвинулась в сторону, задев изголовье, и оно ударилось о стену.

— Саймон, ты хочешь подолбить в мои стены? — смеялась я.

— Ты даже не представляешь как сильно, — сказал он, отодвинув фартук в сторону, я же вздохнула, закинув руки над головой. Я просто лежала и улыбалась. Его пальцы ласкали мой живот, бедра, ноги и наконец-то добрались до нужного места. После нежного поглаживания, я расставила ноги. Саймон облизнул губы, и встал на колени.

Он прикасался и целовал меня также как делал это в Испании, но на этот раз все было по-другому. Мне все также было приятно, но все дело было во мне. Я была спокойней. Перебирая и покручивая пальцами, он нашел нужную точку, и я громко застонав выгнула спину. Он тоже рычал, заставляя меня отрываться от постели, пока его губы и язык касались меня снова и снова. Мои руки переместились к груди, и когда он взглянул на меня, я начала теребить соски, возбуждая их еще больше.

Мне снова выпала честь почувствовать его рот, этот замечательный рот на себе. Я немного сжалась, когда через все тело прошла волна тепла, затем снова расслабилась. И я начала чувствовать, по-настоящему чувствовать все, что творилось у меня внутри. Любовь. Я чувствовала любовь. Я была любима...

Прямо сейчас, при свете дня, когда ты не сможешь скрыться за темнотой ночи, этот мужчина любил меня. Никакой сказки, никакого шума прибоя, никаких дурацких свечей. Настоящая жизнь. Настоящая сказка, в которой я была любима этим мужчиной. Именно любииима им.

Языком. Губам. Пальцами. Руками. Все это для меня и моего удовольствия. Знаете, девушка может легко привыкнуть к такому обращению.

Внизу живота начало формироваться приятное напряжение, но в этот раз мое тело реагировало на него не так как раньше. Оно было готово, настроено на идеальную волну, мозг был отключен, глаза закрыты, и я уже видела себя на краю скалы. Мысленно я улыбнулась, потому что знала, что поймаю эту сучку. А затем? Саймон вытворял нечто невообразимое там внизу. Его длинные восхитительные пальцы давили на меня изнутри, двигались, кружились, найдя секретную точку. Губы и язык работали над клитором, посасывали, лизали, пока он пульсировал. Перед глазами стали появляться веселые искорки, яркие и безумные.

— О, боже... Саймон... как же... хорошо... не останавливайся... не останавливайся...

Я стонала, громче и громче, до тех пор пока не могла разобрать какие именно звуки я издаю. Мне было так хорошо, так хорошо, я была близко, очень-очень близко...

И тут я услышала крик. И это не мой.

Боковым зрением я увидела нечто пушисто-скачущее по полу. Словно кошачий десант Клайв запрыгнул сзади на Саймона, вцепившись ему в спину.

Саймон выбежал из спальни в коридор, потом обратно. Клайв так и висел на нем как бешеная шкурка, которую невозможно было стряхнуть. Его руки — у котов есть руки? — были обернуты вокруг шеи Саймона, и при других обстоятельствах выглядели бы как проявление нежных кошачьих объятий. Но сейчас это было целенаправленное нападение.

Я выбежала вслед за Саймоном, голая в одном только фартуке, пытаясь успокоить его, но когда десять когтей сильнее впились в его спину, он лишь продолжил носиться из комнаты в комнату.

От меня не укрылась вся ироничной этой ситуации, ведь Саймон буквально убегал от киски.

Если бы я могла стоять в сторонке и смотреть на сие происходящее, то я давно бы описалась от смеха. Но мне было тяжело слышать крики Саймона. Должно быть, я и правда любила его.

Наконец-то я загнала их в угол, развернула Саймона, борясь с желанием сжать его ягодицы, и я потянулась к Клайву. Быстро отнесла его в гостиную, посадила на диван, и погладила по голове в благодарность за его самоотверженное желание защищать меня, хоть оно и было неуместным. Клайв лишь мяукнул и начал вылизывать свои усы.

Вернувшись на кухню к Саймону, который все также стоял возле стены. Я оценила его повреждения, и безумный взгляд, когда он, прижавшись к стене, скривился от боли. Я посмотрела вниз. Невероятно.

У

НЕГО

ВСЕ

ЕЩЕ

СТОЯЛ...

Он видел, как мой взгляд блуждает по его телу, пока я не посмотрела ему в лицо.

— У тебя все еще стоит, — выпалила я, тяжело дыша, изо всех сил стараясь развязать фартук.

— Ага.

— Это невероятно.

— Это ты невероятная.

— Чтоб тебе, — выдохнула я, бросая идею развязать узел.

— Да хотелось бы.

Я замешкалась буквально на секунду, но потом одним движением прокрутила фартук назад. Пробежав через всю комнату, фартук разлетался как парус, и я набросилась на Саймона, прислонив его к стене. Он поймал меня, когда я запрыгнула и обернулась вокруг него как цепкое одеяло, и начала яростно его целовать. Мои ногти вонзились в его грудь и он ахнул.

— Как твоя спина? — спрашивала я между поцелуями.

— Жить буду. Но вот твой кот...

— Он меня защищал. Он подумал, что ты делаешь больно его Мамочке.

— А я сделал?

— Нет, напротив было очень приятно.

— Правда?

— Черт, да! — выкрикнула я, скользя по нему, прижимаясь к нему всем телом, мед и сахар смешивались, склеивая нас.

Я опускалась вниз, не забывая целовать каждый участок его кожи. Утащив Саймона за собой на пол, я одним резким движением уложила его на спину, подняв при этом облако муки. И вот, лежа посреди кухни, голая, с испачканной джемом грудью, я оседлала его. Чуть привстав, я взяла его руки и положила себе на бедра.

— Тебе лучше за что-нибудь держаться, — прошептала я, и опустилась на него. Мы одновременно вздохнули, ведь ощущение его внутри меня было просто потрясающим. Выгнув спину, я сделала первую попытку подвигать бедрами, потом вторую, третья. Люди правы, говоря, что это как езда на велосипеде. Твое тело само все вспомнит.

С глупым фартуком, все еще висевшим сзади, я начала двигаться, ощущая, как Саймон двигался во мне, отвечая, вознаграждая, толкая, и не сбиваясь. Я опускалась, он поднимался, мы двигались синхронно, скользя по кухонному полу. Он сел, и сейчас оказался еще глубже, от чего я вскрикнула. Мои руки вцепились в его волосы. Они торчали в разные стороны, и я держалась за них, как за якорь, когда закрыла глаза и приступила к действию.

И приступила я к возвращению на свою скалу. Я уже видела ее край, возвышавшийся над водой. И посмотрев вниз, я увидела ее. Мою «О». Она помахала мне, и нырнула в воду как сексуальный дельфин. Неуловимая маленькая стерва.

Саймон целовал мою шею, облизывал, сосал мою кожу, доводя меня до безумия.

Свесив одну ногу со скалы, пальцем ноги я указала прямо на нее, вырисовывая щиколоткой в воздухе маленькие круги.

Маленькие круги.

Толкнув Саймона на пол, схватив его руку, опустила ее себе между ног. Я двигалась быстро, сжимая наши пальцы, и мои стоны и крики становились громче, когда мы ускорили движения, найдя нужный ритм. Вот так, вот здесь. Да, вот так, вот, так...

— Кэролайн... боже... ты... такая... восхитительная... люблю... так... сильно... это... убивает... меня...

И мне хватило этих слов.

В моих мыслях, я сделала шаг и нырнула. Я не прыгнула, а именно нырнула. И под идеальным углом я вошла в воду. Чисто и точно. Я схватила и не отпускала ее, пока не выплыла на поверхность.