– Нет, – торопливо ответил Макс.

– А ты такой же никудышный врун, как он, – заявила Кэт.

– Может, он что-то и говорил, – пошел на попятную Макс. – По-моему, он готов на все, только бы ты была счастлива.

– Я уже счастлива, – улыбнулась она, разливая какао по чашкам. – Видишь выдвижной ящик на уровне коленей?

Макс наклонил голову. О наличии ящика говорила щель в корпусе стола, достаточная, чтобы зацепиться пальцем.

– Теперь вижу.

– Тогда открывай. Не пожалеешь.

Макс выдвинул ящик и улыбнулся, увидев содержимое. Там лежали пачки печенья «Орео», шоколадные конфеты с начинкой из печенья «Орео» и прочие сласти.

– Тайное хранилище? – спросил удивленный Макс.

Кэт пожала плечами и лукаво улыбнулась:

– Это Картер думает, будто оно тайное. Кстати, в загородном доме есть второе такое же. Внизу, в его мужской пещере.

Макс достал пачку:

– Твой жених никогда не признавался, что у него есть тайные запасы. Бывало, мы тут тусовались. Среди ночи так лопать захочется, а Картер невинно пожимает плечами. Дескать, у меня есть сэндвичи или давайте закажем пиццу. Знали бы мы, какие сокровища таятся у нас под носом!

Он вскрыл пачку, взял себе печенюшку, вторую протянул Кэт. Ей нравилось размачивать «Орео» в горячем какао.

– Как ты вырвала у него признание? – спросил Макс.

– Я не вырывала. Использовала скрытые способности воинов-ниндзя.

– Потрясающе.

– Раз я выхожу за Картера замуж, я должна знать о нем все.

Нечто подобное когда-то говорила Лиззи. Улыбка Макса погасла. Он пил какао, чувствуя, как тревога берет его за загривок. Это был особый страх, приступы которого не донимали его очень давно.

Кэт заметила его состояние и неуклюжие попытки запихнуть стресс подальше.

– Все у тебя будет хорошо, какое бы решение ты ни принял, – ободряюще сказала она.

Макс упер локти в поверхность стола:

– Картер тебе все рассказал?

– Тебе это неприятно? – осторожно спросила Кэт.

– Ничуть. Я рад, что у него есть такая женщина, как ты.

Они сидели молча, жуя печенье и допивая какао.

– Как по-твоему, я идиот? – вдруг спросил Макс.

– Ты? Идиот? – переспросила удивленная Кэт. – Я бы так не…

– Да ты не стесняйся, – усмехнулся Макс. – Говори как думаешь. Мы с тобой никогда не говорили на такие темы… Мы вообще почти не говорили. Но сейчас мне хочется знать твое мнение. Мнение Картера я уже знаю. Он считает, что ехать сюда было чистым безумием. – Макс ссутулился, будто на него навалился весь мир. – Может, сама мысль о встрече с ней была непростительной глупостью?

Кэт не торопилась отвечать. Она внимательно смотрела на Макса, и вдруг перед ним мелькнуло лицо Грейс. Макс заморгал, дожидаясь ответа.

– Я думаю, – начала она. – Я думаю… тебе нужно делать то, что тебе кажется правильным.

Макс разочарованно вздохнул и уже хотел сказать Кэт, что не такого ответа ждал. Зачем ему обтекаемые фразы? Но Кэт махнула рукой и посмотрела на него так, как, должно быть, смотрела на расшалившихся учеников в своем классе:

– Я еще не договорила.

Максу стало понятно, за что Картер так любит Кэт. Она не давала ему спуску и постоянно ставила на место.

– Я думаю, что ты, Макс, очень смелый человек, – добавила она.

Макс чуть не поперхнулся остатками какао. Смелый? Сам он так не думал. Никогда еще он не чувствовал себя настолько испуганным. Он даже не стал возражать Кэт, а лишь слегка покачал головой.

– Ты готов встретиться лицом к лицу со своим прошлым, – тихо продолжала Кэт. – С тем, что едва не сломало тебя. Это очень смелое решение.

Макс стиснул зубы, не давая выплеснуться сердитому, язвительному ответу, на который не имел права. Он ведь захотел узнать мнение Кэт. И чем Кэт виновата, если ее мнение ужалило его, будто оса, вызвав боль и зуд? Разве она покривила душой? Лиззи действительно чуть не сломала его. Брошенный ею, он распадался на куски. Время и помощь психотерапевтов оказали свое действие, хотя и не до конца. Если они с Лиззи встретятся, не станет ли это новым сокрушительным ударом? За неполные девять месяцев он привык ощущать себя цельным. Выдержит ли он проверку на прочность? Хрупкие пальчики Лиззи могут оказаться страшнее тайфунов и торнадо.

– Картер тебе рассказывал про мою бабушку Нану Бу? – вдруг спросила Кэт.

Макс кивнул, не поднимая головы.

– По-моему, они с Картером сошлись на страсти к «Орео».

– Бабушка его закармливает. После ее визитов я всегда говорю Картеру, что его разнесет до трехсот фунтов. – (Оба засмеялись.) – Бабушка – самый здравомыслящий человек из всех, кого я знаю. Я до сих пор советуюсь с ней. Расскажу тебе одну историю. В выпускном классе у меня впервые появился парень. Хотя мне было уже восемнадцать, я влюбилась в него, как пятнадцатилетняя дурочка. По уши. А через какое-то время узнала: я у него не единственная. За моей спиной он крутил любовь еще с тремя девочками.

– Прыткий придурок! – вырвалось у Картера. – Ты сильно переживала?

– Спрашиваешь! Я сразу порвала с ним. И вдруг через три месяца он мне звонит и умоляет восстановить наши отношения. Куча извинений. Куча заверений, что впредь он ничего подобного не допустит, и бурный поток романтической болтовни. Я помчалась к Нане Бу за советом.

– И что тебе сказала бабушка?

Кэт хлебнула остывшего какао.

– Нана Бу сказала: «Кэтрин, ангел мой, если к тебе стучится прошлое, никогда не открывай дверь. Прошлое не скажет тебе ничего нового».

Макс втянул в себя воздух. Слова Кэт и сейчас звучали у него в мозгу. Он ссутулился. Взгляд скользил по поверхности стола, по опустевшей чашке и наполовину пустой пачке «Орео». Макс вдруг почувствовал себя проигравшим. Сердце и разум тянули его в разные стороны. Разум требовал не рисковать и бежать от той, кто однажды чуть не погубила его. Сердце хотело встречи. Эта двойственность становилась все более изматывающей. У Макса начинала болеть голова. Впервые за столько месяцев ему отчаянно захотелось нюхнуть кокаина.

Злясь на себя, он придавил пальцами глазные яблоки. Под опущенными веками заплясали белые звездочки.

– Макс, ты выполнишь мою просьбу? – спросила Кэт.

Он чуть не подпрыгнул от неожиданности. Вопрос хотя бы на время вышиб Макса из темноты и неопределенности.

– Конечно выполню.

– Будь осторожен. – Кэт сжала ему руку своей изящной маленькой рукой. – Есть немало тех, кто заботится о тебе и кому небезразлична твоя судьба. Ты не одинок. Мы твоя семья, – добавила она и улыбнулась.

Макс торопливо кивнул в ответ. У него сдавило горло.

Кэт еще раз коснулась его руки.

– Черт! – пробормотала она, взглянув на часы. – Мне пора ложиться. Завтра… точнее, сегодня мне на работу.

Кэт составила чашки в раковину. Макс спрятал остатки «Орео» в рассекреченное хранилище.

– Спасибо, Кэт, – сказал он, когда она выходила с кухни.

Кэт остановилась, обернулась:

– Не за что, Макс. Друзья на то и существуют.

* * *

Прошли три дня, и каждый день понемногу сокращал возможность встречи с Лиззи. Через четыре дня она уедет из Нью-Йорка.

Макс старался предельно себя занять. Он повидался с Тейтом, побывал на сеансе у Эллиота и посетил собрание местного отделения «Анонимных наркоманов», адрес которого Картер нашел ему в Интернете. Макс постоянно ловил на себе внимательные, обеспокоенные взгляды Картера, Кэт и всех, кто его окружал. Они ждали его окончательного решения. Активное отношение Макса к жизни и его желание двигаться вперед немного успокаивали их, но лишь немного. Опасения не были беспочвенными. Демон кокаиновой зависимости, терпеливо дожидавшийся его возвращения в Нью-Йорк, теперь брал реванш, сладко нашептывая Максу на ухо, когда тот оставался один. Иногда Макс даже хлопал себя по плечу, проверяя, не сидит ли там эта отвратительная тварь.

Он побывал в автомастерской и даже помог Райли с ремонтом чудесного «Феррари-250 GT». Машина так и манила его нажать на педаль газа и рвануть вперед. Запах металла, смазки и грохот рок-музыки приносили облегчение, отвлекая от мешанины мыслей, что день за днем наполняли голову. Макс находил удовольствие во всем, чем сейчас занимался. Помогал Кэт с приглашениями, взялся за устройство мальчишника для Картера и, конечно же, бегал.

Бегал Макс много и часто: по Центральному парку, по набережной Гудзона и в других местах. Бег неплохо помогал ему избавляться от довлеющих мыслей. Но на пробежках они сменялись другими. Неудивительно, что чаще всего он думал о Грейс. Ведь они бегали вместе не один месяц. Так он объяснял себе мысли о Грейс, ударяя подошвами кроссовок о нью-йоркский асфальт.

С тех пор как Макс уехал из городка, он ничего не знал о Грейс. Часть его сознания, совсем небольшая, облегченно вздыхала. Иногда его подмывало позвонить ей или послать сообщение. Эти импульсы Макс гасил простым вопросом: а что он ей скажет или напишет? Странно, но он до сих пор раздумывал над ее словами в ту ночь и в вечер их расставания. Макс прилагал все силы, стараясь найти другие темы для размышлений. Так ли уж важно, чем она сейчас занята? Он постоянно твердил себе, что не имеет права думать о ней. А мозг все равно сбивался на мысли о Грейс.

На четвертый день, во время пробежки, Макс наконец-то принял решение.

Он позвонил Картеру на работу, после чего отправился в офис компании WCS, которой владел его друг. С роскошного вестибюля начинался другой мир. Картеру стало неловко, что он явился сюда в спортивном костюме. «Раньше надо было думать», – мысленно сказал он себе и поехал в скоростном лифте на сороковой этаж.

В приемной за столом сидела Марта – личный секретарь Картера. Видимо, ее предупредили.

– Вы Макс? – приветливо улыбнулась она, и Макс кивнул. – Мистер Картер вас ждет.

Макс толкнул тяжелую дубовую дверь кабинета. Картер стоял у окна, за которым открывалась внушительная панорама на финансовый центр Нью-Йорка. Был замечательный летний день. Макс радовался, что не страдает головокружением. С высоты сорокового этажа мир внизу выглядел совсем игрушечным.