К счастью, Бухта Ангелов – мирный городок, но в глубине души Кара жутко боялась за Колина и была вся не своя, когда он уходил на работу.

Когда же она забеременела, то совершенно лишилась покоя. Теперь ей в голову лезли всякие дурацкие мысли про то, что с ним может случиться. Что, если бы драка, которую он разнимал в баре, окончилась смертельным исходом? Если бы кто-то вытащил нож или пистолет? Как бы она стала жить, если бы с ним что-то произошло? Эта мысль показалась ей невыносимой. Кара потрогала его руку. Прикосновение к крепким мускулам успокоило ее. Она прекрасно знала: Колин способен постоять за себя. А еще с самого момента их знакомства он всегда заботился о ней. Сердце у него огромное, как океан; сердце, наполненное любовью, которую он всегда ей дарил, даже когда ей самой это было не нужно.

Она выскользнула из постели, надела халат и вышла из спальни. Было четыре часа утра, но сон к ней не шел. Пройдя по коридору, Кара открыла дверь в детскую.

В прошлые выходные Колин наклеил новые обои с изображением воздушных шаров и цирковых зверей, правда, без клоунов. Кара находила их скорее пугающими, чем забавными.

Ее взгляд упал на детскую кроватку, и она невольно улыбнулась. Эту кроватку отдала ей мать. Почти все дети в семье Мюрреев когда-то спали в ней, включая ее старших братьев, Шейна и Патрика, ее младшую сестренку Ди и младшего брата Майкла. Как хорошо, что в этой кроватке будет спать и ее будущий малыш! Для Мюрреев всегда на первом месте была семья. Именно они много лет назад приняли к себе малышку Габриэллу.

Она давно, целую вечность не вспоминала историю семьи, но разговор с Дженной заставил ее вспомнить о прочной связи с городком, в котором она прожила всю жизнь и где намерена оставаться до конца дней своих. Слава богу, Колин разделяет ее чувства. Его детство было труднее, чем у нее. Его родители развелись, когда он был ребенком. Отец перебрался в Сан-Диего. Летом Колин вечно ездил туда и обратно, разрываясь между матерью и отцом. Затем каждый из родителей обзавелся новой семьей, и обоим стало не до Колина. Зато он всегда оставался желанным гостем в ее семье и занимал особое место в ее сердце. И вот теперь у них скоро родится ребенок, плод их взаимной любви.

Они всегда мечтали иметь детей. Увы, Кара уже потеряла надежду. Самым сложным для них стал год перед тем, когда тест на беременность наконец оказался положительным. Долгие месяцы попыток зачать ребенка сказывались на их отношениях. Какое-то время Кара даже опасалась, что потеряет мужа. Но, как часто повторяла ей бабушка, нельзя терять веру в то, что все образуется. И вот теперь их мечта сбылась.

Она прикоснулась к механическим фигуркам, висевшим над кроваткой. Крошечные ангелочки тотчас замахали крылышками. Это был подарок одной из бабушкиных подруг. Скоро ее будущий малыш получит лоскутное одеяло, сшитое с любовью и заботой всеми женщинами города. Она ждет не дождется этого подарка.

– Что ты здесь делаешь? – раздался голос стоявшего в дверях Колина. Встревоженно глядя на нее, он провел рукой по волосам. – Что-то не так?

– Нет, ничего. Просто мне… немного нехорошо. – Весь день ее не отпускало напряжение во всем теле, и вот теперь слегка прихватило живот.

Внезапно ей стало страшно, и она прижала руку к животу.

Колин мгновенно шагнул к ней.

– Это ребенок?

– Я… я не знаю.

Он подвел ее к креслу-качалке, и Кара села. Муж опустился рядом с ней на колени.

– Я вызову врача.

– Сейчас ночь.

– Все равно.

– Погоди. Все прошло. – Кара облегченно вздохнула. – Наверно, это просто газы.

Судя по всему, ее слова не убедили Колина.

– Мне кажется, тебе нужно в больницу или хотя бы позвонить Шарлотте.

– Не стоит… – Кара собралась было возразить, но Колин уже вышел. Через секунду она услышала, как он разговаривает по телефону. Затем он вернулся в комнату и протянул ей телефон.

– Извини за беспокойство, Шарлотта, – сказала Кара. – Я просила Колина не делать этого, но он все-таки позвонил тебе.

– Все в порядке. Скажи, что случилось? – спросила Шарлотта сонным голосом.

– Ничего особенного. Просто пару секунд были боли в животе, но сейчас все прошло.

– Кровотечения нет?

– Думаю, нет. Это не опасно? Я ведь не потеряю ребенка, верно? – Только не это, только не выкидыш. Она этого не переживет. Стоило ей подумать об этом, как ребенок лягнул ее изнутри, как будто заставлял не думать ни о чем плохом. Кара вновь положила руку на живот и вздохнула. – Я чувствую, как он шевелится.

– Это хороший признак. Предлагаю тебе вернуться в постель и постараться заснуть. Позвони мне утром или даже раньше, если возникнут какие-то проблемы.

– Спасибо, Шарлотта. Еще раз извини за беспокойство, – сказала она и закончила разговор.

Колин уже стоял перед ней на коленях. По глазам было видно, что у него словно камень свалился с души.

– Слава богу, – сказал он, положив ей на живот руку.

Она наклонилась и уткнулась лицом в его макушку.

– Я не хотела тебя пугать.

– Больше никаких полуночных хождений по дому без меня, договорились?

– Я просто прошлась по коридору. Не могла уснуть.

– В следующий раз буди меня. И неважно, устал я или нет, – добавил Колин, зная, что она собирается возразить ему. – Для меня нет ничего важнее, чем ты и наш малыш.

– А для меня нет ничего важнее тебя и твоей любви, Колин. – В ее глазах появились нежданные слезы. Кара шмыгнула носом и глупо улыбнулась. – Гормоны.

– Неужели? Что же мне сказать в свое оправдание? – произнес он и, взяв ее за руку, отвел в спальню и уложил в постель.

* * *

Еще толком не рассвело, когда Энни Дюпон встала с постели и подошла к больничному окну. Из ее палаты была видна роща секвой. В слабом утреннем свете она разглядела вдали крыши городских зданий. На востоке виднелись горы. Там, в горах, жил ее отец, там она провела свою жизнь.

Жаль, что ее окна не выходят на океан. Тогда бы она увидела ангелов. Энни знала: они существуют. Один из них спас ей жизнь, вытащив из ледяной воды бухты. Все потом говорили ей, что спасшая ее женщина никакой не ангел, а лишь добрая самаритянка, которая бросилась ей на помощь. Но сама она слышала голоса ангелов, подсказывавших ей, куда плыть. А еще она видела, что к ней протянулась и извлекла ее на поверхность не одна рука. Когда же она заглянула в глаза ангелу, то увидела перед собой лицо матери.

Ее мать верила в ангелов. Наверно, верил в них и отец, хотя для него куда важнее были геенна огненная и сатана, пытающийся завладеть человеческими душами. Мать однажды сказала ей, что отец не всегда был таким одержимым. Когда-то он был добрым и мягкосердечным.

Увы, когда он вернулся из армейских командировок, его стало не узнать. На войне он видел, как умирают его товарищи, и сам едва не погиб. После этого он замкнулся в себе и превратился в настоящего параноика. Именно таким она его знала: отец не снимал с себя военную форму и охранял любую лачугу, в которой они жили, так, будто это был наполненный золотом дворец. Он ни на минуту не расставался с оружием. Иногда по ночам он будил их с матерью и приказывал им уйти из дома высоко в горы, где их никто не мог найти.

Жили они в основном на подножном корме. Мать иногда заезжала в город, чтобы взять заказ на шитье. Сама она ходила в школу лишь короткое время. Потом отец обезумел окончательно, и о школе пришлось забыть. Ее заменило домашнее обучение.

После того, как умерла мать, прекратилось и оно. Она смогла вздохнуть чуть более свободно лишь после того, как отец разрешил ей пойти на работу в компанию, занимающуюся уборкой домов. Он разрешил ей спускаться с гор в город на стареньком мотоцикле, строго-настрого наказав возвращаться домой до наступления темноты и ни с кем не вступать в разговоры.

Она же жаждала человеческого общения и в те дни, когда приезжала в город, старалась задержаться там как можно дольше.

Затем она встретила его – отца своего будущего ребенка, мужчину. Благодаря ему она вновь почувствовала себя нормальным человеком, живущим в настоящем мире, а не в мире фантасмагорий ее отца. Но она не посмела сказать ему о беременности. Она разрушила собственную жизнь и не хотела разрушить его.

Когда однажды утром отец заметил, что ее тошнит, он мгновенно догадался о ее беременности.

Отец сказал ей, что это проделки дьявола и что в ней вызревает плод от семени демона, а потому она должна молить о прощении и если вдруг ангелы сочтут ее достойной, то, может быть… может быть, они ее спасут.

И они ее действительно спасли.

Или, возможно, ей просто повезло.

Энни понимала, что совершила глупость, но последние несколько дней отец постоянно насмехался над ней, у нее же больше не было сил терпеть его насмешки. Теперь она точно знала, что больше ни за что не вернется в горы. Ей нужно поскорее найти новое пристанище. Не только для себя, но и для будущего ребенка. Но куда ей пойти? Куда податься? Денег у нее нет, на работе платят мало. А тут того гляди и вообще уволят. Какая жизнь ждет ее после того, как она родит ребенка, о котором вряд ли сможет заботиться? Глядя в окно, Энни подумала, а не ошиблись ли ангелы, когда спасли ее.

* * *

Дженна всегда была ранней пташкой. Она любила утреннюю тишину, звуки просыпающегося города, аромат свежего кофе, стук дверей, когда владельцы открывали свои магазинчики, выставляя на тротуар лотки с фруктами. Ей нравился шелест утренних газет, запах свежей рыбы, которую привезли в лодках рыбаки. Летнее солнце уже разогрело воздух. День обещал быть прекрасным.

Обычно, оставив Лекси в городской библиотеке, где по субботам проводился детский час, Дженна брала кофе и, сев за столик, принималась читать местную газету. Этим утром ее мысли занимали другие вещи, в том числе Рид Таннер.

Она провела бессонную ночь, думая о том, как ей поступить. Неужели он пойдет в полицию и заявит на нее, как на похитительницу ребенка? Или самостоятельно начнет копаться в ее жизни? Или, – чудо из чудес, – оставит ее в покое? Впрочем, вряд ли. В глубине души она сомневалась, что Рид останется в стороне. Это не в его привычках.