– Но если это так, – продолжала рассуждать я вслух, тыча в воображаемого слушателя зажатой между пальцами зажженной сигаретой, – тогда мы можем избавиться от этой порочной поведенческой модели! Отвадить друг друга от вредных замашек! Эврика!

Я радостно рассмеялась и затушила окурок в пепельнице. Сердце мое затрепетало в грудной клетке, словно птичка, почувствовавшая скорую свободу. Я расправила плечи и глубоко вздохнула, согретая и обласканная светлым лучом надежды, рассеявшим мрак отчаяния в пыльных уголках моих мозгов. – Значит, я еще не совсем безнадежна! – воскликнула я.

И, схватив жакет, пулей вылетела за дверь, чтобы кубарем скатиться по ступеням и вихрем ворваться в «Пейдж», где я собиралась созвать экстренное семейное совещание.

Глава 10

– Молодцы, что быстро пришли! – сказала я, разливая в кружки горячий кофе для «барышень», усевшихся на стульях за барной стойкой. Магазин уже закрылся, а включить светильники в зале никто не удосужился, поэтому помещение освещалось только светом уличных фонарей.

Бев от предложенного ей кофе отказалась. Нахмурив брови, она убрала руки со стойки и положила их на колени. Вера не сводила с меня пытливого взгляда, сжав кружку пальцами, словно ей было зябко. Мэгс взяла из моих рук кружку, хотя пить кофе, как я догадывалась, не собиралась, и наградила меня своей коронной жизнеутверждающей улыбкой.

Пока все шло нормально. Я сделала глубокий вдох и объявила:

– Я собрала вас здесь, девушки, чтобы сообщить нечто чрезвычайно важное!

«Барышни» замерли в тревожном ожидании. Прислонившись спиной к барной стойке, я вцепилась в нее пальцами и продолжила:

– По-моему, я разгадала секрет пенисоотталкивающей вагины!

– Секрет чего? – прищурившись, переспросила Бев.

– Пенисоотталкивающей вагины, – ответила за меня Мэгс.

– Порция имеет в виду, что поняла, почему от нас уходят мужчины, – виновато улыбнувшись, пояснила Вера.

– Именно так, – подтвердила я, не сводя глаз с рук Бев. – И в связи с этим мне понадобится ваша помощь.

Совершенно обомлев, «барышни» пораскрывали рты.

Я села на стул за стойку и стала излагать им свою идею, для пущей доходчивости иллюстрируя рассказ выразительными жестами.

– Раньше мне казалось, что над всеми нами тяготеет родовое проклятие; либо что это нечто типа ауры, отторгающей мужчин... На худой конец – специфический душок...

– Душок? – Бев вскинула брови и недоуменно заморгала.

– Да, нечто в этом роде, – кивнула я. – Но сегодня, после мучительных раздумий, я неожиданно поняла, что причина этого странного явления кроется в нас самих: в нашем поведении и в наших предпочтениях. И скорее всего мы этого даже не осознаем! К такому умозаключению я пришла после задушевного разговора за ужином в ресторане с Питером. Это было подобно озарению! Бум – и мне все стало ясно!

Мэгс отозвалась радостным смехом.

– А как прошел ужин? Вы славно провели время? Много ли выпили вина? – отдышавшись, поинтересовалась она.

– Все было замечательно. Но не это главное! Я пытаюсь объяснить вам, что осознала причину своей размолвки с Питером. Я считала, что не виновата в этом, но оказалось, что доля моей вины в нашем конфликте все-таки была. Я совершала такие поступки, которые исподволь отдаляли его от меня, хотя сама этого и не понимала. В конце концов он просто ушел...

Я умолкла, чтобы перевести дух. «Барышни» захлопали глазами. Судя по выражению лица Бев, я окончательно утратила ее благосклонность. А коль скоро такое все равно уже случилось, я решилась закончить свою мысль:

– Короче говоря, мне нужно знать, что произошло с мужчинами у каждой из вас.

Бев заерзала на стуле, прикидывая, как ей лучше покарать меня за эти дерзкие слова. Упреждая ее поползновения, я вскинула руку и воскликнула:

– Выслушайте меня! Поймите, я не смогу избавиться от этого наваждения, пока не узнаю, с чего оно началось. Мне ведь ровным счетом ничего не известно ни об отношениях Бев с моим дедушкой, ни о том, почему расстались мои родители. Кстати, дедушку действительно звали Генри?

Стоило только мне произнести это имя, как глаза Бев стали ледяными. Мэгс потупилась и начала разглаживать ладонями подол юбки. Все складывалось не так, как мне того хотелось, я не сумела подобрать нужный ключик к своим милым родственницам. Я принялась расхаживать перед ними взад и вперед, лихорадочно пытаясь придумать новую тактику подхода к ним, какой-нибудь хитроумный маневр, который позволил бы мне проникнуть в их замкнутый мир, крохотную зацепку, которая помогла бы мне понять логику поступков этих женщин.

Все эти годы мы ни разу не касались этой проблемы, на обсуждение ее было наложено табу. Но теперь настал конец моему долготерпению, я должна была узнать семейную тайну.

Во что бы то ни стало.

Я перестала метаться вдоль стойки бара и медленно обвела всех «барышень» испытующим взглядом.

– Вы всегда уверяли меня, что желаете мне счастья, – наконец произнесла я. – Тогда мне просто жизненно важно понять, почему до сих пор у меня не складывались отношения ни с одним мужчиной, что отталкивало от меня их всех, включая Питера. Расскажите мне свои истории, возможно, я сумею разгадать секрет «тефлоновой вагины». Чего вы боитесь? Ведь у вас все в прошлом, а мне еще только предстоит через это пройти, с Питером или с кем-то другим. Помогите же мне!

После продолжительной мертвой тишины со стула вскочила Бев. Гневно сверкая глазами, она ткнула в меня указательным пальцем и с надрывом воскликнула:

– Вот что я тебе скажу, деточка! Не перекладывай свою вину на нас! Научись налаживать с мужчинами нормальные отношения! Питер хочет на тебе жениться, он тебя любит! А ты продолжаешь отталкивать его своим поведением. И вдобавок имеешь наглость заявляться к нам и нести вздор о каком-то родовом проклятии! Не смей вешать на нас дурацкие ярлыки!

Я замерла, обескураженная отповедью своей бабушки. Мне доводилось и раньше ее злить, но впервые она разъярилась до белого каления. Губы у нее тряслись; едва не заскрежетав зубами, она опустила вытянутую вперед руку и шагнула ко мне. Я уже приготовилась получить пощечину. Но она только посмотрела на меня своими синими, со стальным отливом глазами и добавила:

– И впредь никогда не произноси при мне имя своего деда! Ты поняла?

Я кивнула, словно насмерть перепуганная шестилетняя девочка. Бев одернула на себе свитер и вышла из помещения, хлопнув дверью так, что зазвонили дверные колокольчики. Перед моими округлившимися глазами запрыгали звездочки. Обтерев пылающее лицо рукой, я взглянула на Мэгс и Веру и спросила:

– Ну а что скажете мне вы?

Поколебавшись, Мэгс встала, бледная, с влажными глазами, и тоже покинула «Пейдж», ступая совершенно бесшумно в своих красных домашних тапочках.

Дождавшись, пока стихнет прощальный звон колокольчика, я обратилась к Вере:

– Теперь твоя очередь, милая тетушка! Давай иди, и я запру входную дверь.

Она пожевала губами и промолвила, с грустью взглянув на меня:

– А ведь ты была права, деточка.

– Права? В чем?

– Когда сказала, что мне пора прекратить прикидываться дурочкой. Я не стану рассказывать истории Бев и Мэгс, но готова поведать тебе о том, что произошло между мной и Бриджем. Если, разумеется, это тебя действительно волнует.

– Я вся внимание, Вера! – На радостях я была готова расцеловать ее. – Это мне очень поможет.

– Хорошо. Но сначала объясни мне еще раз, почему это так важно для тебя. Назови мне хотя бы одну причину!

– Ну хотя бы уже потому, что Питер сказал, что он ушел от меня, устав чувствовать себя неудачником.

– Не думаю, что дело только в этом, – покачала головой Вера.

Я заморгала, посмотрела на потолок, пожала плечами и выдвинула еще одну гипотезу:

– Может быть, потому, что я боюсь потерять его, если не раскрою семейный секрет? А терять его я не хочу.

– Это уже больше похоже на правду, – удовлетворенно сказала Вера, даже не уточнив, о ком именно я говорю. Но я все равно была ей признательна, поскольку сама толком не знала, кого имею в виду.

– Мы с Бриджем познакомились еще в школе, – начала Вера, поудобнее устроившись на стуле и сложив на животе свои тонкие пальцы. – Но встречаться стали, когда Бев наняла его, чтобы смонтировать стеллажи в торговом зале.

– Я помню! – обрадовалась я. – Мне тогда еще показалось странным, что он стал часто наведываться к нам и проверять, ровно ли они стоят. Я тогда училась в шестом классе.

– Да, – печально вздохнула Вера. – Незадолго до твоего отъезда в колледж Бридж сделал мне предложение.

– В самом деле? Впервые слышу об этом! – изумилась я. – И ты согласилась?

–Я не знала, как мне поступить, – продолжала Вера, – и решила погадать на картах Таро. Карты дали отрицательный ответ. И я отказала Бриджу. Он спросил, почему я не хочу стать его женой, а когда узнал причину, то пришел в ярость. Мы с ним потом не разговаривали много лет. И только недавно стали приветствовать друг друга при встрече.

– Ты любила его? – выдержав паузу, спросила я. Она мечтательно улыбнулась:

– Да!

– Но тогда почему ты поверила картам? Не разумнее ли было просто взять и выйти замуж за любимого человека?

– Видишь ли, деточка, с этими картами Таро все не так просто! Их расклад можно толковать двояко, определенного ответа на заданный вопрос они ведь не дают. Все решает сам человек.

Вера вздохнула, запрокинула голову и пояснила:

– И я тогда сказала Бриджу «нет». Со страху. Я так боялась, что не сумею спокойно жить, если вдруг мы поссоримся и расстанемся, что предпочла не рисковать... Похоже, что не ты первая задумалась над загадкой «тефлоновой вагины»... – Она рассмеялась, но глаза ее остались грустными.

Ошеломленная ее признанием, я плюхнулась на стул и спросила:

– Неужели и я оттолкнула Питера, потому что подспудно ощущала страх? Какой кошмар! Как ты думаешь, это возможно?