…СОЗНАНИЕ не имеет никакого отношения к тому, что я тебе пишу… потому что с тобой я вообще не на этом свете, не на этой земле, не в этой жизни…

И пусть так и будет…

Не надо нам с тобой никакого сознания, ладно?

И, наверное, мне все-таки стоит договорить, уточнить немножко мою мысль.

Нет, это не угроза, конечно, даже не мечтай. Такие вкусные угрозы заслужить очень сложно. Характер у меня тот еще, уж поверь.

Мне просто кажется, что вот-вот, в любую секунду Костю опять ветром сдует, или он возьмет свое и благополучненько слиняет. И что тогда? Все. Опять все. Опять разные «никогдаааа», «навсегдааа»… И не факт, что «никогда» не окажется тем самым «никогда», когда правда никогда!

Я помню – никаких задних мыслей и пр. Но мы, параноики, такие люди…

Ты сам решай, как расценивать мои слова да и меня, собственно говоря, тоже.

Я не упрекаю, не намекаю, ничего подобного.

Я разрешаю и позволяю тебе решать меня.

И как решишь, так и будет…так и есть…

Дураааааааааааак!!!!!!!!!!!

Побить готова!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Как ты можешь так говорить о себе!!!!!!!!!!!!!!!!!

Это я могу рассказать тебе, кто ты и какой ты!!!!!!!!!!!!!!! Я! Понимаешь?

Спроси у меня!!! Я расскажу! Я имею на это право, потому что я знаю правду о тебе, я знаю, знаю, знаю!!!!!!!!!!!!!

Больше ни одного подобного слова, прошу тебя…

…Да… был… все два раза, когда я заставала тебя дома, да?

К о с т я: Поток сознания – это не СОЗНАНИЕ, это ЧУВСТВА и ЭМОЦИИ. Я в этом смысле хотел сказать. Поскольку наши с тобой поступки и отношения не поддаются никакой логике.

И я у тебя спрашиваю, поскольку ты разрешила спросить, какой я? Может, тогда я пойму себя и тебя в себе тоже.

А для себя я решил, кто ты и что ты для меня.

С а ш а: ааааааааааааааа… Костя…

…нельзя было этого говорить…

может, мне лучше убраться, пока не поздно?…

К о с т я: Разве я был такой не домоседливый? Сейчас в это верится с трудом. Поскольку я успокоился и никуда не спешу.

Куда? Я тебя никуда не отпущу.

С а ш а: Я могу говорить бесконечно…

Это займет не один день, и не одну ночь…

Приходи вечером.

К о с т я: Вечером не могу. Но есть другой вариант. Я хочу слышать тебя. Ты можешь написать телефон. Я тебе позвоню.

С а ш а: Я имею в виду в Интернет.

Хотя можешь не приходить. Или приходить. Или не приходить. Или все-таки приходить. Это как раз-таки не важно. Твое присутствие сосем не обязательно, чтобы ты был со мной. Еще рано…

или поздно…

не знаю…

К о с т я: Я про Интернет и говорю. Вечером другие дела и все такое. А позвонить вечером я бы мог.

С а ш а: Я дома в 18.30. Позже звонить нельзя. Работаю до 17.30.

Номер на страничке.

аааааааааааа! мой траффик!!!!!!!!!!!!

У меня полная запара с переводами. Очень много работы. Такого темпа у меня еще никогда не было. Жесть… Времени нет совершенно. Следующая неделя обещает быть еще более напряжной. Это все проект «Купала-Колас»[3], сроки поджимают капитально.

В наших рабочих компах траффик очень маленький, да и vk заблокирован. Халявные компы находятся далековато от моего рабочего места, поэтому я не знаю, сколько времени, но пока не разгребусь, сюда приходить не смогу.

Все-все-все, убегаю!!!!!


Он позвонил. Она не ответила. Не смогла.


С а ш а: Тук-тук-тук!!! Здравствуйте, Костя дома?

К о с т я: Здравствуй, Саша! Костя дома.

С а ш а: Тогда передайте ему пожалуйсто, что я вроде как немного разгреблась с этим проектом и теперь снова буду ему надоедать.

К о с т я: Очень этим обяжете его. А то он как-то загрустил без вас.

С а ш а: Ну, вот и я!

Как прошла неделя без меня? Ужасно, наверное, да? Понимаю-понимаю… тяжеловато тебе пришлось…Но ты же знаешь, что это временно. Я в любом случае рядом.

Как ты? Все в порядке? Ты не подумал ничего плохого? Ты не обижаешься? Ты не злишься? Ты меня не потерял? Ты скучал? Я скучала. ОООООООЧЕНЬ!!!!

Я и подумать не могла, что ТААААК соскучусь.

Ой, как хорошо, что ты все-таки оказался дома!

Ты слышал о знаменитой переписке Коласа и Кетлер?

Одиннадцать лет!!! Живя в одном городе!!! Они вели переписку!!! Он был старше ее на тридцать лет!!!!!!!!! У нее была семья. Муж, дочь.

Понимаешь, я столько всего узнала с этим проектом!!!!! Я, наверное, не буду Пашку в школу отдавать. Сама с ним заниматься буду. Какую чухню там детям несут! А потом переживают, бедненькие. Ооой, никто не читает белорусскую литературу! Какие все тупые и бессовестные!

Я столько перевела!!! Листов 70–80 А4! И из всего этого объема максимум стр на 2 наберется того, что я узнала о Коласе за время школы и универа. Какой шикарный он был мужик!!!! Какой золотой человек!!!!! Какой уникальный педагог!!!!!!! Как он любил!!!!!! Как горел!!!!!! Обидно… зачем с ним так некрасиво поступает наша «система образования»…

К о с т я: Я очень тебе рад! И ты права, без тебя – очень скучно и серо кругом. Когда же появляешься ты – все озаряется светом. И мне хочется улыбаться и хочется делать что-то хорошее. Только ты даришь мне это чувство. А еще говорят, чудес не бывает. Но это неправда, поскольку ты самое чудесное чудо из всех чудес. Возможно, я повторяюсь, но мне приятно повторяться в тех словах, которые олицетворяют тебя.

Со мной все замечательно. У меня всегда все хорошо и лучше всех, потому что у меня есть ты. И куда ты можешь потеряться? Чудо не теряется. Оно потому и приходит, чтобы остаться.

Я тоже рад, что дома теперь. И что ты зашла в гости. Хотя, какие гости? Ты давно уже поселилась во мне, моя маленькая волшебница.

Респект Коласу!

С а ш а: Костя… это нереально…

я не могу печатать…

земля уходит из-под ног…

и экран расплывается…

и полное отсутствие присутствия…

…это нормально, как ты думаешь?

Я тут пропала на минутку. Из милиции звонили, спрашивали про мол чела, помнишь, я никак от него отвязаться не могла, еще у тебя спрашивала?

Так вот все, отвязалась, разбился он на машинке, ехал пьяный и не доехал…

К о с т я: Бывает. Как ощущения? Надеюсь, виноватой себя не чувствуешь?

С а ш а: Я ж не думала, что он реально поедет. Ну, звонил… в дым совершенно… угрожал… пугал… плакал… умолял…

Я старалась не провоцировать, не накалять. Видела, что неадекватный.

А в мобилке вызов последний его был на мой номер.

Как-то жутко…

и словила я себя на мысли, кстати, что очень хорошо, что ты сейчас рядом…

К о с т я: Мне его не жаль. Мужчина, который угрожает, пугает и т. д., женщину этим обижает. Это низко по большому счету. И недостойно.

С а ш а: Иногда… ну, когда мы вот вместе… в реальном времени… как сейчас, например… мне кажется, что я становлюсь счастливой… хотя бы на эти короткие минутки…

Последний раз я ощущала что-то подобное, когда папа катал меня на велике…

Мне лучше не думать об этом… он никем мне не был… и ничего не значил для меня.

Все, я постараюсь забыть.

Ухожу, уже и так опаздываю.

Обнимаю.

С а ш а:…Я виновата во многом… Я не должна была хуйней всякой заниматься… Я должна была быть с тобой…

К о с т я: Ты и была со мной. Только ты была еще маленькой.

В субботу я в Минске буду. Можем встретиться. Можно во вторник.

С а ш а: Да, во вторник удобнее. В библиотеке. Или возле.

Опишу реальную картину.

Система у нас пропускная. Меры драконовские. Выйти могу только в обед ненадолго. Или после работы, там уже могу до упора. Но это поздно. Ты случайно сюда не записывался когда-нибудь? Билета читательского нет? Если записывался или отважишься записаться – тогда проще простого – зайдешь в библиотеку, я тебя встречу и проведу по всяким коридорчикам потайным. Ты же любишь потайные коридорчики?

Я помню время, когда мы только познакомились. Не знаю, в какой вечер (вроде в один из первых после знакомства) и забыла уже куда, к кому, зачем и почему, но надо было мне срочно уезжать. А погода была жутко ужасная. Мы же познакомились то ли зимой, то ли что-то типа того. Скорее «типа того», потому что ты был в своей кожаной куртке. И вот короче дождь, снег, ветер порывистый. И ты говоришь: давай провожу. А я такая – не надо, я сама. Меня, кажется, могли встречать возле метро. Ну, все, быстренько ушла. Зонтика у меня, конечно не было. Зато он неизвестно откуда оказался у неизвестно откуда появившегося на моем пути тебя. И ты довел меня до метро. Все тогда было хорошо. Я еще сказала, что ты, когда рождался, временем чуть-чуть ошибся… Ты всегда в моих глазах был похож на мушкетера. Я видела тебя таким благородным, взрослым, мудрым, важным, что ли… Даже немножко побаивалась ляпнуть чего не того, представляешь?

А еще я старалась быть с тобой поосторожнее всегда. Видела, что ты можешь меня приручить. Чувствовала это. И всегда держала себя в руках. И ты бы не был никогда для меня тем, кто ты есть, если бы мы с тобой переспали в то время. Дело в том, что тогда у меня был период, этап такой – к этому делу я относилась исключительно как к развлечению. Исключительно. Я не помню ни одного лица, ни одного имени. Это неважно было. Какие формальности! А с тобой, у тебя, в твоей комнате для меня был своеобразный «Приют грез» (Ремарк, думаю, ты читал), там я отдыхала душой.