Лиз Карлайл - Укрощенный дьявол

– О том, чтобы запереть дом, не может быть и речи, – кашлянув, сказал граф и, подойдя к ней, остановился немного ближе, чем следовало бы. – Существует какая-то причина, по которой вы не можете выполнять все мои требования или, во всяком случае, должным образом удовлетворять меня? – Джайлз заставил миссис Монтфорд выдержать его взгляд, и она на мгновение растерялась.

– Нет, милорд, я постараюсь делать все, о чем вы меня попросите.

«Хороший ответ, – решил Джайлз. – Один из тех, что вызывают необыкновенно яркие картины определенного свойства».

– Тогда у меня нет причины разрывать с вами соглашение, так?

– Благодарю вас, милорд. – Быстро моргнув, Обри слегка присела в реверансе, и в первый раз он увидел у нее в глазах напряженность, возможно, даже легкий страх.

– Спасибо, миссис Монтфорд. Вы можете идти.

– Милорд, – уже взявшись за ручку двери, она снова задержалась, – знаете, вы все-таки сможете его увидеть.

– Прошу прощения?

– Море, – тихо ответила она, взглянув через плечо на Уолрейфена. – Вы сможете увидеть его, когда туман поднимется. Это правда. Оно только немного дальше, вот и все. – И, открыв дверь, она вышла, слегка зашуршав черными юбками и оставив в комнате странную пустоту.

– Мне бы этого не хотелось, – позже в то же утро говорил граф мировому судье. – Я не хотел бы, чтобы обвиняли кого-нибудь из моих служащих, мистер Хиггинс.

У себя в кабинете Джайлз специально посадил Хиггинса на противоположном конце стола. Он совершенно не понимал, почему так агрессивно защищает интересы миссис Монтфорд, ведь он едва знал эту женщину.

– Умер ваш дядя, милорд, – сказал Хиггинс, подавшись вперед в кресле. – И я никого не обвиняю, а просто задаю вопросы о вашей экономке.

– Я полностью отдаю себе отчет в том, что мой дядя мертв, – холодно отозвался Джайлз, глядя через стол на судью. – И я хочу, чтобы его убийца предстал перед судом. А это, сэр, ваша работа. Но мне кажется, вы подозреваете миссис Монтфорд, так что примите мои заверения в том, что она невиновна.

– Милорд, – вставил Хиггинс, печально разведя руками, – все знают, что у них были жестокие стычки. Вечером накануне его смерти их крики были слышны по всему замку. Ваш дворецкий даже говорит, что был разбит фарфоровый поднос.

– Думаю, вы поняли мою точку зрения, мистер Хиггинс, – спокойно сказал Джайлз, откинувшись в кресле и пристально глядя на мирового судью. – Миссис Монтфорд и мой дядя ссорились почти каждую неделю. В своих письмах ко мне она часто жаловалась на его нездоровье и дурные привычки. Он чересчур много пил и не питался как следует, а это, да, создавало проблемы. Но мне кажется, что эта женщина пыталась сохранить ему жизнь, а не застрелить.

– Полагаю, можно посмотреть на это и с такой точки зрения, – нехотя согласился Хиггинс.

– Именно так это вижу я. Поэтому ищите где-нибудь в другом месте, старайтесь, копайте глубже, молитесь, чтобы мы преуспели в расследовании.

– Тогда я снова опрошу всех слуг, чтобы узнать, что они могли видеть, наведу справки в деревне, не было ли поблизости чужаков. – Хиггинс выглядел глубоко расстроенным. – Но говорю вам, милорд, там никого не было.

– Доктор Креншоу упоминал цыган.

– В этой части Сомерсета цыган не было с прошлого Михайлова дня, милорд, – грустно возразил Хиггинс. – А кроме того, цыгане не убивают людей. Они, как говорят, воруют, мошенничают и крадут. Это, возможно, правда, а возможно, и нет. Но они, безусловно, не бродят по стране, совершая убийства.

– А что, если убийцы хотели просто... просто что-то украсть, а на дядю Элиаса наткнулись по чистой случайности? – Джайлз хватался за соломинку и понимал это, но ему невыносимо было думать, что Элиаса убил кто-то, кого он знал.

– Тогда как они проникли внутрь? – пожал плечами Хиггинс. – И откуда взяли оружие?

– У дяди всегда был пистолет, – вдруг вспомнил Уолрейфен. – Когда я был мальчишкой, он держал его запертым в своем столе в библиотеке и иногда доставал и чистил. – Наконец-то Джайлзу удалось заинтересовать мирового судью.

– Он до сих пор там? – спросил Хиггинс.

Джайлз не знал. Как не знал многое из того, что должен был знать.

– Можно посмотреть, – предложил он, вставая из-за стола.

Библиотека находилась в противоположном конце западного крыла, и после нескольких минут быстрой ходьбы Джайлз, неотступно сопровождаемый мировым судьей, подошел к двери и в нерешительности остановился. Ему не хотелось входить в эту комнату, его пугала мысль, что сейчас он увидит то место, где его дядя испустил последний вздох.

Но конечно, комната была безукоризненно чистой, и он не сомневался, что об этом позаботилась миссис Монтфорд. Не хватало только турецкого ковра, который много десятков лет лежал на полу, а все остальное оставалось на своих местах. Стол, как всегда, стоял у окна напротив двери, и Джайлз, пройдя прямо к нему, потянул правый верхний ящик. Тот легко выдвинулся, что показалось ему странным – ящик должен был быть заперт. У Джайлза остановилось сердце – в ящике не было ничего, кроме пустой бутылки из-под виски и нескольких пожелтевших писем, разбросанных по дну.

– Я спрашивал экономку об оружии, – сказал Хиггинс, когда Джайлз заглянул в глубину ящика. – Она ответила, что ничего не знает об этом.

– Да, естественно, – Джайлз нервно облизнул губы, – она здесь совсем недавно.

– А когда вы в последний раз видели оружие, милорд? – Хиггинс вопросительно взглянул на графа.

– Много лет назад, Хиггинс, – тихо ответил он, добавив про себя: «Целую жизнь». – Теперь кажется, что прошла целая вечность, так что, возможно, я ошибся.

Завтрак в кругу семьи оказался для Джайлза еще более неприятным, чем обед. С каждым днем за столом становилось все более многолюдно, прибывали все новые друзья, знакомые и родственники, и всеми ими ловко управляла Сесилия. Хорошо еще, что тетя Харриет и ее незамужние дочери – Сильвия и Соня – были в подавленном настроении из-за того, что кузину Сибиллу уложили в постель с мигренью, вызванной глубокой печалью – во всяком случае, так объяснила тетя Харриет – от потери ее дорогого, дорогого дяди. «Дяди, которого никто из вас не побеспокоился навестить ни разу за последние десять лет», – подумал Джайлз, но не стал высказывать вслух свое мнение.

Место Сибиллы за столом занял двоюродный дедушка Джайлза Фредерик, который был намного спокойнее своей предшественницы, так как поступал мудро и спал во время почти всех семейных встреч, но Джайлз не винил его за это. Родня из Бата не могла долго удерживаться от пустых сплетен, и за вторым блюдом разговор быстро превратился в настоящий кошмар.

– Надеюсь, этой ночью все хорошо спали? – стараясь создать за столом непринужденную обстановку, поинтересовалась Сесилия, когда унесли первое блюдо. – Откровенно признаюсь, я так устала от поездки, что уснула мертвым сном.

Джайлз кивком отпустил лакея, и как раз в этот момент его кузина Сильвия – во всяком случае, он полагал, что это была Сильвия – вздрогнула от суеверного ужаса.

– О-о, Сесилия, как вы можете употреблять такие страшные слова? – спросила она, когда дверь закрылась. – Я и глаз не могла закрыть, зная, что бедного дядю Элиаса убили в его собственной постели!

– На самом деле он был убит в библиотеке, – уточнила Сесилия, стараясь передать поднос с гарниром дедушке Джайлза Фредерику, который, к сожалению, уже похрапывал. – Но думаю, «Королевская гавань» вполне могла бы приютить вас. Я слышала, там наконец-то избавились от крыс, хотя простыни, возможно, не такие чистые, как хотелось бы.

– О-о, я подразумевала совсем не то, – побледнев и запинаясь, пробормотала Сильвия. – Я п-просто имела в виду, что все очень загадочно, то есть смерть дяди Элиаса. На самом деле я хотела спросить, кто это сделал?

– О Боже правый, это сделала экономка, – ответила тетя Харриет, откусывая кусок от хрустящего маринованного огурца. – Моя горничная Адди уже слышала это от Милсона, третьего лакея.

– Тогда Милсон будет уволен без рекомендации, – угрожающе тихим голосом произнес Джайлз, с громким стуком положив на стол вилку. – А вы, тетя Харриет, ровным счетом ничего не знаете о миссис Монтфорд, так что попрошу вас не высказываться о ней.

– Хотя она как бельмо у тебя на глазу, старина, – развалясь на стуле и вертя в руках бокал с вином, пробормотал Делакорт. – Быть может, этот Хиггинс готов избавить тебя от нее.

– Думаю, готов, – тихо откликнулась тетя Харриет. – Моя Адди говорит, что эта женщина угрожала убить беднягу Элиаса. Об этом все говорят в помещениях для прислуги. А вы понимаете, что угроза является уликой.

– Харриет, дорогая, – рассмеялась Сесилия, – если бы это сделала миссис Монтфорд, то улик не было бы, поверьте мне. Я разговаривала с ней, и слова «хладнокровная» и «ловкая» характеризуют ее не с лучшей стороны.

– Совершеннейшая чушь. – Джайлз почувствовал, что теряет терпение. – Прошу вас всех, давайте поговорим о чем-нибудь другом.

– Но мама совершенно права, – вставила Соня. – Эта экономка угрожала ему. Старший садовник все слышал и сообщил об этом мистеру Хиггинсу.

– Соня, – взглянул на девушку Джайлз, – вы и дня еще не пробыли в этом доме и уже все знаете? Зачем бы миссис Монтфорд угрожала дяде? Это просто смешно.

Сидевшая рядом с Соней тетя Харриет сделала большие невинные глаза, и Джайлз мгновенно насторожился, по собственному опыту зная, что самые отвратительные сплетни женщины всегда распространяют с исключительно простодушным видом.

– Думаю, это очевидно, принимая во внимание слухи, которые ходят о них двоих, – сказала тетя Харриет. – Господь знает, что мой брат никогда не был святым.

– Нет, – снова вмешалась Соня, – я уверена, что это как-то связано с разрушением башни. Адди сказала, что, когда начали падать камни, сын экономки побежал за дядей Элиасом. Мальчик чуть не погиб. Неизвестно по какой причине экономка вбила себе в голову, что во всем виноват дядя Элиас.