У Эмили зудели пальцы от желания ударить его. О, как зудели! С каким наслаждением она дала бы ему пощечину! Или лягнула туда, где это явно причинило бы ему боль. Или выцарапала бы ему глаза. Но она не сделала ни первого, ни второго, ни третьего — только гневно сверкнула глазами. Шок, гнев и страдание — все эти чувства взбунтовались в Эмили подобно разбушевавшейся и неконтролируемой стихии.

Но Клинт Баркли, будь он проклят, лишь молча смотрел на нее в упор своими холодными глазами, глазами полицейского.

— Значит, вы и есть тот человек, который выследил моего дядю и бросил его в тюрьму?

— Совершенно верно.

Ему еще хватало наглости смотреть так спокойно, как будто они обсуждали, пойдет или не пойдет дождь.

— У меня была семья, а вы ее разрушили, — сказала Эмили. — Из-за вас лишилась жизни моя тетя! Умирая, она звала своего мужа, но так и не увидела его больше… — Голос ее дрожал и срывался.

Лестер похлопал ее по плечу.

— Не береди себе душу и не унижайся перед ним, Эмили, — сдержанно сказал он. — Ему этого все равно не понять.

— Ты прав. — Она вдохнула поглубже, стараясь успокоиться. Но это давалось ей нелегко.

В сознание вклинивались картины, связанные с последними днями тети Иды, когда она становилась все слабее и слабее, когда ее сердце отказывало и тело постепенно поддавалось смерти. Невозможно забыть, как она страдала, зовя дядю Джейка каждое утро, каждую ночь, до самого последнего прерывающегося вздоха.

— Почему тогда, ночью, вы не сказали мне, кто вы? — настаивала Эмили. — Если бы я знала… — Голос ее дрогнул.

— И что бы вы тогда сделали, мисс Спун? Застрелили бы меня из того ружья, которое я у вас отнял?

Клинт пожалел об этих словах, как только их произнес. Он должен был честно признаться себе в неожиданной вспышке жалости, которую ему пришлось в себе преодолевать в эту минуту. Он ни на одну секунду не испытывал подобных чувств к главарю банды, наводящей страх на людей, когда помещал этого человека за решетку. Но он не мог спокойно видеть совершенно неподдельную боль на очаровательном лице Эмили Спун.

— Видите ли, — сказал он, пытаясь проявить рассудительность, — выслеживая вашего дядю шесть лет назад, я просто выполнял свою работу. Я отправил в тюрьму не одного из законопослушных граждан, а преступника. И никакие проклятия не заставят меня извиняться за…

Эмили влепила ему пощечину, не дав закончить. В течение короткого шокирующего мгновения звонкий удар эхом прокатился по зданию. Но для удовлетворения страстного желания, нарастающего в ней с быстротой урагана, одной пощечины было недостаточно. Гнев, копившийся годами, наконец вырвался наружу. Эмили занесла руку для нового удара, но шериф быстро схватил ее за запястье и остановил. Теперь глаза его смотрели прямо и сурово.

— Так не пойдет, мисс Спун, — тихо сказал он. К нему подскочил Лестер:

— Черт побери, что вы делаете, Баркли? Отпустите ее! После сильного толчка шериф должен был бы откатиться назад, но этого не произошло. Клинт Баркли только отступил на шаг и тотчас освободил руку Эмили, после чего молниеносным движением нанес Лестеру сокрушительный удар точно в челюсть. Рыжеволосый молодой человек свалился на пол и закрутился как волчок.

— Лестер! — в ужасе вскричала Эмили.

Тот кое-как поднялся на ноги и, борясь с головокружением, ринулся в бой. Но полицейский ударил его еще раз, и он, откинувшись назад, с хрюкающим звуком рухнул в кресло.

— Эмили, достань из ящика ключи! — крикнул ей Пит. — И передай мне сюда. Я сейчас преподам ему урок!

В это время Лестер с Баркли вновь обменялись тумаками. В результате Лестер опять оказался поверженным, на этот раз ударившись об пол головой, а шериф преградил Эмили путь к ящику с ключами. Но она и не пыталась ими завладеть. Вместо того чтобы идти к столу, она подлетела к своему кузену.

— Лестер, с тобой все в порядке? — Девушка опустилась рядом с его неподвижным телом. — Лестер, Лестер! — повторяла она в неистовстве, видя, что его глаза по-прежнему закрыты. — О Боже, что вы с ним сделали? — набросилась она на Баркли.

Тот ничего не ответил.

Когда Лестер застонал, Эмили облегченно вздохнула и положила его голову себе на колени.

— Только не двигайся, — приговаривала она, укачивая его как младенца. — Подожди немного. Пит, я надеюсь, с тобой все в порядке? — Эмили повернулась к брату.

— Все будет в полном порядке, как только ты вызволишь меня отсюда и я смогу сказать Баркли несколько теплых слов!

— Я прекрасно услышу их через решетку, — сказал Клинт, опершись на свой стол и наблюдая, как Эмили Спун суетится над упавшим молодым человеком.

— Вы — презренный человек, Баркли! — крикнула она. Пока Лестер, придерживая ушибленную челюсть, силился принять сидячее положение, Эмили поднялась с пола и повернулась к полицейскому. — Вы спровоцировали его. Вы не кто иной, как бузотер! — У нее все дрожало внутри. Никогда еще она не видела, чтобы кто-то так дрался. Лестер был крепким и сильным. Они вместе с Питом у нее на глазах построили амбар — и не только амбар, да и в потасовках в салунах она его тоже видела. Но шериф пригвоздил его к полу с такой легкостью, как будто он весил не больше Джо. — Вы не имеете ни малейшего представления, какой урон вы нанесли моей семье.

И теперь еще … это! За что вы заперли моего брата в этой камере?

— Он дрался в общественном месте. И нарушал покой граждан.

— Выпустите его. Сейчас же!

— Боюсь, что я не смогу этого сделать, мисс Спун. Ваш брат должен отсидеть двое суток, а затем речь пойдет об уплате двадцатидолларового штрафа.

Двадцать долларов штрафа! У Эмили упало сердце.

— У вас есть двадцать долларов, мисс Спун?

— Нет, черт возьми! Но я их достану.

— Прекрасно, — кивнул Клинт, оторвавшись от стола. Он возвышался над ней как каланча. — Принесете деньги завтра — и он целиком ваш.

Эмили шагнула к нему, ее руки вновь сжались в кулаки. О, как ей хотелось ударить его! Но это только приведет к еще более серьезным проблемам. Она прилагала все силы, чтобы обуздать переполнявший ее гнев, чувствуя, как всю ее трясет, с головы до кончиков пальцев.

— По тому, как выглядит салун, можно с уверенностью сказать, что Пит не единственный, кто участвовал в той драке. Почему, кроме него, никто не взят под стражу?

— Потому что он был зачинщиком, — сказал Клинт.

— Я полагаю, вы лжете. — Эмили шагнула ближе. — Вы просто решили ему досадить — и всем нам, чтобы выжить нас отсюда.

— Я только пытаюсь сохранить порядок. А кто не хочет жить мирно, подобно всем законопослушным гражданам, может освободить город.

— Вот этого вам и хотелось бы, не так ли? — прокричал из камеры Пит.

— Да, черт подери! — ответил ему Клинт. — Хотелось бы. — Но, взглянув на бледное гневное лицо Эмили Спун, он вдруг почувствовал, как что-то шевельнулось в его душе. Непонятно, что именно доставляло ему такой дискомфорт? Ведь все это делалось во имя честной жизни, в этом Клинт был твердо убежден, в это верил всем сердцем.

Клинт потерял родителей, когда ему было девять лет. С тех пор как бандиты оставили его и двух его братьев сиротами, он испытывал ненависть к тем, кто нарушает законы и терроризирует других. Убийцы за многие годы розыска так и не были пойманы и не заплатили за свои преступления, но сам он посвятил свою жизнь борьбе с подобными людьми, отдавая их в руки правосудия. Своим упорным трудом он пытался сделать жизнь на Западе безопаснее. Используя оружие, смекалку, кулаки и собственную силу, Клинт отдавал всего себя защите своих сограждан от рыскавших по этой земле хищников в человечьем обличье.

Но Эмили Спун эти вещи представляла иначе, и ее симпатии были на стороне тех, кто находился по другую сторону закона, тесно переплетаясь с родственными узами.

— Нет, Лестер, не надо! — Девушка схватила за руку своего кузена, когда он наконец обрел силу встать и, шатаясь, попытался подойти к шерифу. — Обопрись на меня и постой минуту тихо.

— Голова кружится, — бормотал он, — а то я воздал бы ему по заслугам…

Эмили заметила, как остекленели глаза на его разбитом лице, и у нее сжалось сердце. Она бросила беспомощный взгляд за решетку, откуда Пит с яростным видом следил за происходящим, и снова обрушилась на шерифа:

— Посмотрите, что вы сделали с Лестером! Он ранен!

— Если вас интересует мое мнение, я считаю, что вашему родственнику чертовски повезло. Я мог бы и его запереть в камеру.

— О, какое великодушие! Баркли сложил на груди руки.

— Возвращайтесь домой, мисс Спун. И приходите завтра с деньгами. Впрочем, лучше пришлите своего дядю… с документом на ранчо.

— Да пошли вы к черту! — закричал Пит из-за решетки.

— Если вы хотите видеть моего отца, вам придется… прийти к нему, — хриплым голосом сказал Лестер.

Оба парня вызывали у Клинта все большее раздражение. Спуны принадлежали к тому же подлому преступному миру, с которым он постоянно сталкивался за годы своей работы. И хотя эти ребята не шантажировали его подобно Дагганам или другим вооруженным группам, в них чувствовалась горячая кровь, и они вели себя слишком надменно и самоуверенно. Но в данный момент у Клинта не было желания прививать грубым молодым щенкам хорошие манеры и воспитывать уважение к закону.

— Мисс Спун, — сказал он, — позвольте я подержу вам дверь. Похоже, вашему кузену потребуется еще некоторое время для отдыха.

О, какой это был взгляд! Он, несомненно, заслуживал восхищения. Мисс Спун так на него посмотрела, словно хотела зажарить живьем на вертеле — если б только могла — и оставить сердце клевать канюкам.

Да, у нее был большой запас гнева — и столько же надменности, равно как у ее брата и кузена. Только она была слишком красива, и смотреть на нее, должен был признать Клинт, доставляло огромное удовольствие. Он переводил взгляд с ее шикарной фигуры на облако буйных кудрей. «Интересно, — подумалось ему вдруг, — что бы я почувствовал, запустив руки в эти темные бархатные волосы, что так чудесно обрамляют ее лицо и рассыпаются по спине?»