Алексей Калинин - Укрощение спортивной

— А теперь я хочу выпить за тебя, понимающий и настоящий мужчина. Спасибо за то, что помог Марджаане организовать один из лучших вечеров в моей жизни. Я не догадывалась раньше, насколько ты добрый и хороший. Скажу честно, мне казалось, что ты лентяй и недотепа, но последние дни показали, насколько я глубоко ошибалась, — Оксана поднимает свой бокал.

Звон стекла предзнаменует полное доверие. Насколько я помню — чоканье пришло из древних времен, когда отравление считалось едва ли не хорошим тоном. Если чокнулся с человеком, и часть его вина перелилась в твой бокал, а твое вино плеснуло в его, то это означало полное доверие. Ведь если в вине есть яд, то отравитесь оба. Остатки дурманящей настойки исчезают из стеклянных стенок, и я ставлю бокалы на пол. Не хочется идти до стола.

Оксана снимает туфли и с ногами забирается на диван. Я сажусь с краю, и она кладет голову мне на колени. Леопардовый плед укрывает её тело, она сворачивается калачиком и смотрит на огонь. Светлые мягкие волосы легонько проминаются под моей рукой, когда я начинаю гладить её как кошку. Как самую красивую и ласковую кошечку на свете. Похоже, что такие же мысли приходят и ей, поскольку она пару раз негромко мяукает и трется щекой о мое бедро.

— Так хорошо мне не было с детства. Тогда я забиралась к отцу с одного конца кровати, Катька с другого, и мы слушали сказку. У отца богатая фантазия и нередко он сочинял сказки на ходу, поэтому мы слышали сказку про лампочку-пятидесятиваттку, про утюг-ледокол, про богатырский кактус. Ну чего ты смеешься? Это действительно были хорошие сказки. Вот ты какую-нибудь знаешь?

— Я? Да, наверное.

— А какую? А то я почти все русские народные знаю, а иностранные не очень люблю. И учти, меня трудно удивить.

— Ну, вообще-то мы взрослые люди…

— Боря, сегодня такой сказочный вечер, что нельзя ему позволить закончиться просто так… Из-за того, что мы взрослые люди. Если не знаешь, то только скажи, я пойму.

Что я могу ответить? Что не знаю, а из последних сказок читал только «Ведьмака» Сапковского? Вряд ли это поможет. Надо как-то выкручиваться и я начинаю говорить. Оксана кладет свою белокурую головку обратно на бедро и поглаживает мое колено, пока я снова пробую на ощупь шелковистость волос.

— Давным-давно, настолько давно, что даже самые древние старики сомневаются в правдивости этой истории, жили два принца. Их отец-король поставил старшего сына главным над конюшней и всеми почтовыми перевозками, а младшему велел учиться у старшего, как вести дела. Ведь если принцы научатся справляться с лошадьми, то им будет гораздо легче управлять людьми.

Оксана хихикает и хитро поглядывает на меня.

— Интересная мысль — через познание лошадей, к познанию людей. Прямо как по Свифту с его гуигнгнмами.

— Ого, как ты это произнесла? Ладно, не отвечай и заруби себе на носу, что если будешь перебивать, то я не буду рассказывать сказку.

— Ты говоришь прямо как мой папа. Хи-хик. Всё, молчу, — Оксана показывает, что закрывает губки на невидимую молнию, поворачивает невидимый ключик в невидимом замке и выбрасывает его в камин.

— Вот и хорошо. Тогда я продолжу. Старший брат был очень властолюбив и боялся, что младший покажет себя лучшим управленцем и коневодом. Поэтому он велел трем крыскам следить за младшим принцем и рассказывать о каждом его шаге. Об ошибках и косяках брата старший принц тут же докладывал королю. Король сначала просил не обращать внимания, но потихоньку, понемножку начал верить старшему принцу и всё хуже и хуже относиться к младшему. Только чудом и при помощи крестной феи, которая по совместительству заведовала приемом на работу слуг и поваров, младший принц не был изгнан из королевства.

Я набираю в грудь воздуха, чтобы продолжить. Оксана слушает, но я вижу, как с каждым морганием труднее поднимаются веки.

— Однако младший брат был терпеливым и добрым малым. Он сумел расположить к себе крысок и те полюбили его, по-своему, по-крысиному. Они не прекратили покусывать принца, когда тот засыпал от усталости, зато перестали доносить на него старшему брату. Старший принц злился-злился, а ничего поделать не мог. И надо же такому случиться, что у главного казначея королевства подросла красавица-дочь. Она была настолько красивой, что порой солнышко стеснялось выходить, если красавица вставала раньше него. И ко всему тому, она ещё была спортсменкой и умницей.

— А комсомолкой? — полусонно спрашивает Оксана. — Комсомолкой она была?

— Нет, до них не добралась индустриализация, глобализация, коммунизм и другие прелести современного мира. И вообще, сейчас кто-то останется без сказки. Вот-вот, закройся ладошкой и слушай. Фея отправила дочь казначея и младшего принца в сказочно красивую страну к старому волшебнику и его жене. Король не смог противиться чарам феи и отпустил влюбленного принца и его возлюбленную, даже выплатил отпускные. Когда узнал старший брат, что младший принц тоже влюбился в дочь казначея, и они собираются уехать вместе, то рассердился и задумал страшную месть. Он упросил короля отпустить его на время и приехал в то же самое место, до какого добрались влюбленный принц и дочь казначея. Удивился младший принц такому обстоятельству, но делать нечего, пришлось делить со старшим кров.

Я снова перевожу дыхание, смотрю на огонь, а перед глазами встают образы минувших дней. «Это было недавно, это было давно» — как пел Олег Анофриев в одном из старых фильмов.

— Старый волшебник и его жена приняли всех троих и закатили пир. Но старший принц коварно подстерег младшего брата после омовения и столкнул его в колодец во дворе. Он думал, что младший утонет, но колодец был пересохшим и принц только отбил себе… ноги. Волшебник помог ему выбраться и захотел узнать — как младший принц оказался внутри, но принц был мужчиной и не выдал своего брата. Старший брат постоянно пытался унизить младшего в глазах дочери казначея и продолжал пакостить младшему брату, но тот не оставался беззащитным мальчиком для битья. Младший принц начал огрызаться и однажды даже подставил старшему подножку, отчего тот разбил свой вечно задранный нос. Но многое поменялось для младшего брата, когда волшебник повез их на ковре-вездеходе к знакомому колдуну. Там влюбленный принц увидел свою внутреннюю сущность и понял, что дальше пресмыкаться и унижаться перед старшим братом не будет.

В огне камина полыхнули два алых волчьих глаза. Два глаза, налитые угрюмой решимостью прожить жизнь до конца, никому не уступать и всегда добиваться своего. В них застыло упорство и уверенность, что этот зверь никому не отдаст свою самку.

— Когда же волшебник вывез всех троих в лес на охоту, чтобы поохотиться на Жар-птицу, то группа разделилась, и младший брат умчался со старшим в одну сторону, а дочь казначея с волшебником в другую. Старший брат не смог сдержать своей ярости и выплеснул гнев на младшего, но тот не отступил и дал сдачи. Хорошо так дал, душевненько. Тогда старший брат поднял лук на младшего, а младший прицелился в ответ. Так бы и не дождалась дочь казначея ни одного из них обратно, но вмешались магические силы старого волшебника и не дали совершиться кровопролитию. Когда же они вернулись обратно к ковру-вездеходу, то волшебник увез старшего брата подальше от влюбленной пары, оставив их одних в романтической пещере… Там младший брат признался дочери казначея в любви и…

Я опускаю глаза вниз и вижу, что Оксана сладко посапывает. Голова также покоится на моем бедре. Такая милая, такая беззащитная. Я поправляю покрывало.

— И жили они долго и счастливо…

Что будет завтра? Я не знаю. Да и не хочу знать. Я наслаждаюсь настоящим моментом. Счастлив — сидеть просто так, смотреть на огонь в камине и ни о чем не думать. Завтра будет завтра, а сегодня я счастлив.

Вы помните ощущения от пробуждения в сидячем положении? Всё тело затекает, ватные ноги ждут, когда в них вопьются мириады мельчайших иголок, а в спине словно все мышцы склеили «Моментом». Удовольствия мало. Я просыпаюсь именно в таком положении. Вижу, что укрыт леопардовым пледом, а Оксаны рядом нет. Как она смогла так тихо встать?

В занавесях светлеет щель, значит, на улице уже день. Камин догорел и угли покрылись белесым пеплом. Половина шариков опустилась на пол, другая половина продолжает стойко висеть в воздухе и напоминать о вчерашнем романтическом ужине. На душе предвкушение радости — вчера мы были так близки. Если не физически, то духовно.

Её глаза, её мягкие губы, её чудесный аромат волос. И всё это было! Это же не приснилось! Это ли не радость? Это ли не восторг? Это ли не счастье? В конце-то концов, должен же и я получить немножечко счастья, не всё же ему обходить меня стороной.

Чтобы размяться, делаю несколько па в ритме вальса. В качестве партнерши представляю Оксану — кого же ещё? Аккуратно огибаю сердечко из свечек, чуть не натыкаюсь на стоящий стул и влетаю в объятия Юрия.

— Деточка, я не танцую! — хмыкает он и зло отталкивает.

Я натыкаюсь на стул и едва не падаю. Как Юрий сумел так тихо войти? А он застывает в дверях как андалузский бык напротив тореадора, вот только копытом не стучит, но ноздри раздуваются. Глаза налиты кровью до такой степени, что кажутся стеклянными шариками, обвалянными в красном перце. За его спиной маячит огорченная физиономия Оскари. Видно, что готов придти на помощь и разнять дерущихся постояльцев.