Саманта Тоул - Укрощая шторм

Через несколько секунд мой телефон на бедре вибрирует.

Единственной ошибкой было то, что я позволил тебе выйти из спальни. Это произойдёт снова, Лила. Снова и снова. И снова.

Нет. Нет, нет. И нет!

Приходит официантка и наполняет наши кофе, отвлекая внимание всех сидящих за столом, поэтому я рискую и привлекаю внимание Тома.

Слегка качая головой, я одними губами произношу ему «Нет», желая доказать свою точку зрения.

Мне нужно, чтобы он оставил меня в покое.

Я не могу связываться с Томом. Быть с кем-то вроде него, кто хотел сделать мне больно.

И я больше не могу страдать.

Он хмурит брови, глядя на меня твёрдым взглядом. «Да», — одними губами произносит он.

Мои разум и тело работают независимо друг от друга. Я хочу его так сильно.

Моё тело жаждет его слов, любя за то, что он не отказался от меня.

Но мой разум в ужасе и подсказывает мне бежать подальше.

Официантка уходит, и все за столом возвращаются к разговору.

Я думаю, что это оно. Я свободна.

Но это не так.

Мой телефон на бедре снова жужжит. Нужно прочитать это подтверждение. Я открываю сообщение.

Я знаю, что ты хочешь меня, так что я ни в коем случае не отступлю.

Я действительно не хочу тебя.

Не ври, мать твою. Я отсюда чувствую запах твоего возбуждения. И это делает меня твёрдым, Ли. Твёрдым. Как. Чёртов. Камень.

Срань Господня.

Том, пожалуйста…

Теперь я умоляю, потому что уже не знаю, что делать. Если он приблизится ко мне, подталкивая, я уступлю его давлению. И в следующий раз мы совершим нечто большее, чем поцелуй.

Не могу дождаться, когда ты возьмёшь в рот мой член.

О, Боже.

Рука, в которой я держу телефон, начинает потеть. По моему телу проходит волна: от головы до пальцев ног. Каждая часть меня заводится от его грязных слов. Я промокла насквозь от возбуждения.

Я смотрю на Тома, а он на меня, и он по-прежнему полон решимости.

Я крепко сжимаю бёдра, пытаясь облегчить боль, которая возникла из-за нескольких слов в текстовом сообщении.

Я задумываюсь на секунду, мои пальцы зависают над экраном телефона.

Я хочу…

Я делаю паузу, пытаюсь придумать, что написать. А затем случайно нажимаю «Отправить».

Дерьмо.

Мой желудок переворачивается из-за того, что я так просто отправила ему незаконченное сообщение.

Через секунду начинает громко играть песня Бруно Марса «Горилла» (прим. ред.: Bruno Mars «Gorilla»). У меня уходит секунда, чтобы понять, что она раздаётся из телефона Тома. Это сигнал о сообщении, присланном мной.

Я застываю на месте.

Он просто включил рингтон?

Зачем?

Чтобы привлечь моё внимание.

Ну, если по этой причине, то он его получил. И не только из-за того, о чём эта песня, но и за определённую часть, которую он установил на сообщения.

Думаю, вы знаете, какую часть я имею в виду — ублюдок. (прим. ред.: возможно, имеется в виду дважды повторяющаяся строчка из припева «You and me baby making love like gorillas» — «Ты и я, детка, занимаемся любовью, как гориллы»)

Я смотрю на него. Он смотрит на меня с вожделением и вызовом в глазах.

Я отвожу взгляд.

Ребята даже не поражены словами из песни, играющей в телефоне Тома. Кейл даже начинает подпевать.

Том ждёт, пока рингтон перестанет играть, берёт свой сотовый и читает моё сообщение.

Кейл говорит:

— Я чертовски люблю эту песню.

Я бормочу в знак согласия.

— Эта песня гениальна. Она так много раз помогала мне перепихнутся. Теперь я буду поклоняться алтарю Бруно Марса, — говорит Сонни с полным ртом гамбургера.

— Мило, — говорю я.

Теперь я не могу оторвать глаз от Тома, зная, что он читает.

Глаза Тома вспыхивают, когда он смотрит на меня. В них мелькает вопрос, замешательство, но в основном голод.

— Ли, ты не будешь доедать?

Я с трудом отрываю глаза от Тома, и вижу, как Ван указывает вилкой на тарелку с моими блинчиками.

— Нет, ты можешь взять их, — я отодвигаю тарелку к нему.

Мой телефон вибрирует.

Чего ты хочешь, детка? Скажи мне, и я дам тебе это.

Я навожу курсор на экран, разрываясь между тем, чего на самом деле хочет моё тело, и тем, что подсказывает мой разум.

Я решаю поступить так, как подсказывает мой здравый смысл.

Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

Я пускаю телефон на место, ожидая ответа.

Но он не приходит.

Я жду этого, кажется, целую вечность, но ничего.

И когда я смотрю на Тома, то он не смотрит на меня. Он говорит с Шеннон, а его телефона нигде не видно.

Паника царапает моё горло, но я засовываю её подальше.

Это хорошо. Это то, чего я хотела.

И в этот момент звонит мой телефон, пугая меня до чёртиков.

Это номер, который я не узнаю.

Я колеблюсь секунду, но затем отвечаю:

— Алло?

— Лила, это Робби, Робби Крафт.

Мой желудок делает небольшое сальто.

— О, Робби, привет.

Я смотрю на Тома, чтобы проверить, не услышал ли он меня. Услышал.

Я не знаю, как он отреагирует, зная, что звонит Робби, может быть, разозлится.

Но я не получаю этого.

Ничего.

Никакой реакции.

Его лицо совершенно пустое.

Шеннон что-то говорит ему, и он поворачивается к ней.

Я чувствую опустошённость, но небольшая дрожь пробирает меня оттого, что звонит Робби. Я встаю со своего места и отхожу от стола. Я подхожу к выходу, так что я могу ответить на звонок.

Первая вещь, которая вылетает из моего рта:

— Хм… как ты узнал мой номер?

Я слышу, как он глубоко вдыхает.

Он нервничает, когда говорит:

— Ладно, я знаю, что это немного похоже на преследование, но я обещаю, что это не так. Хорошо, может, немного. Но ты мне так и не позвонила, и у меня есть друг… в полиции. Он достал твой номер для меня.

— Я уверена, что это незаконно, — говорю я, улыбаясь.

— Думаю, что ты права. Но если я скажу, что не переставал думать о тебе с Айдахо, это поможет?

— Даже не знаю. Преступление, которое Вы совершили, довольно серьёзное.

— Ладно, ты согласишься поужинать со мной? Если ты всё ещё чувствуешь то же самое к моим преступным, сталкерским способам, я добровольно сдамся в полицию.

— Ты имеешь в виду, своему другу полицейскому, который нарушил закон вместе с тобой?

Он посмеивается.

— Именно ему.

Я постукиваю пальцами по подбородку.

— Я не уверена, что идти на ужин с преступником и сталкером — хорошая идея.

Он издает шум щелчка.

— Да, я думаю, что ты права. Дерьмо. Я облажался на первом же препятствии.

Я хихикаю.

— Ты ещё не полностью облажался.

— Нет?

Мне нравится надежда, которую я слышу в его голосе.

— А как на счет того, чтобы в следующий раз, когда мы увидимся, ты угостил меня выпивкой, ведь у тебя не было возможности сделать это в прошлый раз?

Я слышу шелест бумаги.

Затем, он говорит:

— Через пять дней. Питтсбург. Мы оба там выступаем. Это свидание.

— Я никогда не говорила, что это будет свидание, Робби, — говорю я, добавляя лёгкости в свой голос, так как не хочу показаться стервой.

— Хорошо, не свидание. Просто выпьем по-дружески. Просто пообещай мне одну вещь…

— Обычно я не даю обещаний.

— Можешь ли ты сделать исключение для меня?

Он звучит так мило, что я не могу ничего с собой поделать и говорю:

— Хорошо, говори.

— Пообещай мне, что никому не позволишь покупать себе выпивку в период с настоящего времени до Питтсбурга.

— Эй, девочка хочет выпить! — смеюсь я. — Как насчёт обещания, что я не позволю купить мне выпивку, с сегодняшнего дня до Питтсбурга тому, кто не является мне другом?

Я слышу его улыбку по линии.

— Идеально. Значит, увидимся через пять дней, Лила.

— Ты увидишь меня через пять дней.

С улыбкой на лице, я вешаю трубку и засовываю телефон в задний карман. Я начинаю идти обратно к нашему столику. Когда я поднимаю глаза, то встречаюсь с взглядом Тома.

И он смотрит на меня таким взглядом, которого я никогда раньше не видела.

Будто он смотрит сквозь меня. Отдалённо. Почти так, будто он на самом деле не видит меня.

И я бы солгала, если бы сказала, что это не больно.

Лила

Пять дней спустя — На сцене в клубе, Питтсбург

Хорошо. Итак, Том не избегает меня. Не игнорирует.

Он ведёт себя мило со мной.

Это же хорошо, верно? Именно этого я и добивалась.

Ну, это должно быть хорошо… но это не так.

Потому что он слишком милый. Чересчур, мать его, милый.

Радушный. Воспитанный.

Проще говоря, не тот Том, которого я знаю.

Это не шутка. Никакого флирта. Никаких сообщений с сексуальным подтекстом. Никаких попыток остаться со мной наедине.

Ничего.

За пять долбанных дней.

Ничего!

И это сводит меня с ума. Он сводит меня с ума. Медленно.

Каждый раз, когда я вхожу в комнату, где нет никого кроме него, он одаривает меня вежливой улыбкой, прежде чем встать и уйти. Как будто я переносчик чумы или что-то типа того.