— Да, это так, Эмма. И это очень несправедливо. И все же такое случается. Но не печалься, у меня славный дом в Лондоне. И он гораздо больше, чем ваш коттедж у моря. Кроме того, у меня несколько карет, одна из которых может стать твоей.

— Ты предлагаешь мне сделку? — Она прекрасно понимала, что он все еще желал ее, но как долго это могло продолжаться? Совершенно ясно, что связь с ней могла оказаться для него компрометирующей, и тогда… Ведь как бы он ни скрывал эту связь, ему едва ли удалось бы сохранить их отношения в тайне.

— Я намекаю на вполне определенную сделку, Эмма. — Он посмотрел на дом поверх ее головы. — Я владею половиной вашей компании, и я думаю… В общем, я не сомневаюсь в способностях и в честности твоего брата.

— Да, разумеется. Благодарю.

Значит, он не искал романтической связи. И даже не предлагал ей стать его любовницей. Выходит, главное для него — коммерция.

Она сделала вид, что нисколько не огорчилась.

— Я с гордостью стану представлять «Дом Фэрборна». И обещаю, что не сделаю ничего такого, что могло бы бросить тень на твое доброе имя. Этого никогда не произойдет, если ты позволишь мне блюсти твои интересы.

Он молчал, и она добавила:

— Даю тебе слово, Дариус.

Он провел ладонью по ее щеке и заглянул ей в глаза.

— Дорогая, мне не нужны твои обещания. Твой характер говорит сам за себя. Теперь я хорошо это знаю.

Она попыталась улыбнуться, но почувствовала, что губы ее дрожат.

— Можешь быть также уверен в моей деликатности, Дариус. Поверь, никто не узнает о твоих инвестициях.

Он нежно поцеловал ее, затем тихо спросил:

— Ты о чем, дорогая?

Эмма чуть отстранилась, но по-прежнему оставалась в его объятиях. Наслаждаясь теплом его рук, она проговорила:

— Я благодарна тебе за твою дружбу и за доверие, что дает мне возможность оставаться независимой от брата, Дариус. И все же думаю, что не смогу согласиться на то, чтобы стать наемной служащей у того, с кем разделяла страсть. И вовсе не потому, что страсть прошла. Просто я слишком сильно тебя люблю, поэтому подобная сделка будет разрывать мне сердце снова и снова.

Он посмотрел на нее недоуменно и пробормотал:

— Думаю, у нас снова возникло недоразумение, мисс Фэрборн.

— Неужели?

— Да. Я вовсе не хочу разделять с тобой постель время от времени.

— О!..

У нее перехватило дыхание.

— И я не предлагаю тебе стать наемной служащей в «Доме Фэрборна». Во всяком случае — в обычном смысле. И раз ты меня не понимаешь, то думаю, лучше высказаться напрямик.

— Да, это было бы очень разумно.

— Но прошу тебя, Эмма, на сей раз отнестись к моим словам благосклонно. Только эта сделка с тобой может сделать меня счастливым. Я говорю о браке, ни о чем другом.

Эмма взглянула на него с удивлением. Она не ожидала, что граф снова сделает ей предложение. Ведь после всего случившегося… Неужели?! К тому же у него не было больше никаких обязательств по отношению к ней. Ведь это она скомпрометировала его, а не он ее. Ему бы следовало раз и навсегда отвергнуть ее, если он заботился о своей репутации. Но если так…

Ах, сердцу ее стало больно от счастья. И до сих пор не верилось, что все это — реальность.

— Ты уверен, что хочешь этого, Дариус? Это ведь неразумно со всех точек зрения. Я могу назвать по крайней мере четыре причины, по которым твое предложение можно счесть неразумным.

— Неужели?

— Да. И прежде всего…

Он приложил палец к ее губам:

— Твоя честность и прямота — самые обворожительные из твоих качеств, Эмма. И все же я не нуждаюсь в объяснениях. Я знаю, почему не должен делать тебе предложение. Но это не имеет значения.

— Не имеет?

— Да.

— Но ведь другим известно, чем я занималась…

— А теперь они узнают, что ты помогла поймать французского курьера и, следовательно, раскрыть всю их шпионскую сеть. Когда мы с Эмбери сделаем это достоянием гласности, ты будешь считаться героиней. А если кто-нибудь и заподозрит всю правду… Впрочем — наплевать! Когда мужчина относится к женщине так, как я к тебе, когда он любит эту женщину, как люблю я тебя, он на ней женится. Остается единственный вопрос: чувствуешь ли ты ко мне то же самое и выйдешь ли за меня?.. Так выйдешь?

Саутуэйт заглянул ей в глаза, ожидая ответа. И Эмма с удивлением заметила, что он волновался. Неужели не понимал, что она колебалась только из-за него?

— Выйду. Конечно, выйду, если ты этого хочешь.

Он улыбнулся. Улыбнулся широко и радостно — как улыбаются только счастливые люди.

— Я хочу тебя, Эмма, во всех отношениях. Но в одном — особенно.

Он поцеловал ее с нежностью и страстью, и все остальное стало ясно без слов. Поддавшись очарованию Дариуса, она с благодарностью приняла его любовь, делавшую ее особенной.