Памела Спаркмен - Украденные жизни

— Я очень сожалею о твоём отце. Бабушка сказала, что у него было много друзей, и я уверен, что он знал, как сильно ты любила его, — я видела сострадание в его глазах. Оно совершенно точно было искренним.

— Спасибо. Я ценю это, — я почувствовала, что комок опять застрял у меня в горле. — Всё ещё трудно говорить о нём без слёз. Если ты не возражаешь, можем мы сменить тему? Я не хочу, чтобы моя тушь потекла в твоем присутствии, — я попыталась выдавить храбрую улыбку, но не уверена, что успешно справилась

— Конечно.

— Так, что насчёт тебя? Чем же занимаешься ты?

— Я консультант по программному обеспечению. Перенял бразды правления от дедушки после его смерти. Он основал Hudson Corp несколько лет назад, и это было его мечтой, чтобы я когда-нибудь возглавил компанию, — он посмотрел вниз, подавляя воспоминания. — Именно поэтому, я переехал сюда. Как и у тебя, смерть близкого человека привела меня в это место.

Заметив эмоции на его лице и изменение настроения, мне захотелось протянуть руки и обнять его, но лишь положила свою руку на его и сказала тихо:

— Сожалею о твоём дедушке. Я понимаю, каково это, потерять того, кого любишь.

Посмотрев на меня теплым взглядом, он ответил:

— Я знаю это, Лили.

Другой своей рукой он накрыл мою, и мы молчим некоторое время. Впервые я не чувствовала себя неловко возле него, хотя его запах опьянял, и это не осталось незамеченным. Боже, он так хорошо пахнет.

Нарушив молчание, я предложила:

— Давай сыграем в игру.

— Что за игра? — спросил он, заинтересованно приподняв бровь.

— К счастью, к несчастью. В эту игру обычно играли мы с папой. Кто-то начинал предложение, а следующий человек добавлял предложение, но оно начиналось с «к счастью» или «к несчастью», чередуясь каждый раз.

— Хорошо, ты начинаешь.

— Согласна. К счастью, это был жаркий летний день.

— К несчастью, это было, потому что мы были в пустыне.

— К счастью, у нас был верблюд по имени Люсиль, который должен был нас вывезти из пустыни.

— К несчастью, он убежал, потому что был смущен своим женским именем.

— К счастью, он вернулся.

— К несчастью, он умер.

— К счастью, мы в любом случае нашли способ, как выбраться из пустыни.

— К несчастью, всё ещё было жарко.

— К счастью, мы нашли немного воды.

— К несчастью, ты пролила свою.

— К счастью, ты поделился своей водой со мной.

— К несчастью, ты выпила всю и не оставила мне.

— К счастью, я нашла ещё немного воды.

— К несчастью, ты пролила её снова.

— К счастью, ты простил меня.

— К несчастью, ты всё ещё неуклюжая.

— К счастью, ты не возражаешь.

— К несчастью, я всё ещё хочу пить.

— К несчастью, ты споткнулась и упала.

— К счастью, ты поймал воду и успел выпить всю.

— К несчастью, ты ободрала коленку и я должен позаботиться об этом.

— К счастью, ты хорош в заботе об ободранных коленках.

Он замолчал, мгновение смотрел на меня и сказал:

— К несчастью, мне больно видеть, как ты страдаешь.

Снова стало трудно дышать. Казалось, из комнаты высосали весь воздух, и я почувствовала головокружение. Встала и подошла к холодильнику, не сказав ни слова, в голове крутилась виниловая пластинка. Я чувствовала его взгляд на себе. Открыла холодильник и уставилась в его недра, как если бы он хранил секрет или ответ на незаданный вопрос. Стоя к нему спиной, я сделала вздох в попытке сдержать эмоции.

— Лили? Обернись и посмотри на меня. Пожалуйста.

— Возможно, эта игра была не лучшей идеей.

— Пожалуйста. Мне нужно посмотреть на тебя.

По щеке скатилась слеза, и мне не хочется, чтобы он видел, насколько я травмирована. Я даже не уверена, почему так себя чувствую.

— Не знаю, что со мной не так, — прошептала я, но вышло громче, чем я ожидала.

Купер положил свои руки мне на плечи и мягко развернул меня к себе. Я не могла посмотреть ему в лицо, поэтому уставилась прямо в его грудь.

— Лили, я не хотел тебя расстраивать, — он стер мою слезу пальцем и осторожно поднял моё лицо вверх, чтобы я встретила его взгляд. — Ничего, если я скажу тебе, что ты очень красивая? Потому что это так. Ты хотя бы понимаешь это? — он замолк, возможно, ожидая моего ответа. Думаю, я всё ещё пыталась переварить его слова. — В любом случае, я… я хотел бы узнать тебя, хотел бы быть твоим другом, возможно, не торопиться, посмотреть, как все пойдёт дальше, — он пожал плечами. — И кто знает? Возможно, ты даже решишь, что не можешь жить без меня.

Я пыталась не засмеяться, но с треском провалилась.

— Ты так думаешь?

Он кривовато ухмыльнулся.

— Всё возможно.

Я знала, что он дразнился, но осознавала, что есть доля правды в этом утверждении. Это весьма несложно понять. Самым трудным из всего этого будет выяснить, как я умудрилась так вляпаться. Я опустила голову вниз и уставилась на его грудь.

— Спасибо.

— За что?

— За комплимент.

Не глядя на него, я знала, что он улыбался, потому услышала это в его голосе.

— Пожалуйста, но тебе, возможно, пора привыкнуть к этому. Я только начал.

Учимся… быть

Купер взял меня за руку.

— Пойдём.

— Куда мы направляемся?

— Куда-нибудь, — он повел меня к своей машине.

Признаюсь, я в сомнениях. И это отчетливо написано на моем лице. Моя нерешительность родилась из-за желания быть рядом с ним, и одновременно в необходимости не быть. Мне нужна небольшая дистанция между нами, потому что рядом с ним мне трудно дышать, и в тоже время, только рядом с ним я чувствовала себя по-настоящему живой.

— Тебе просто нужно довериться мне, — сказал он, искоса поглядывая на меня. Я, должно быть, смотрела на него, будто у него было две головы или что-то вроде того.

— Расслабься. Я увожу тебя из дома.

— Хорошо. Но предупреждаю тебя, я занималась кикбоксингом, так что смогу постоять за себя, — я ответила таким тоном, словно всё это изначально подразумевалось. Вообще-то это была шутка в попытке искупить вину за то, что было раньше, но, вне всякого сомнения, у меня не было ни малейшей идеи о том, как дальше вести себя.

Купер открыл дверь машины и заинтригованно посмотрел на меня.

— Приятно слышать, мисс Грейсон. Думаю, я впечатлён, — после того, как я села, он закрыл дверь, и я увидела широкую улыбку, осветившую его лицо, пока он шёл к водительской стороне машины.

Не знаю, который был час. Близился вечер, хотя до заката оставалась пара часов. Летние дни на юге, как правило, длятся долго.

Купер посмотрел на меня.

— Какая музыка тебе нравится? Я позволю тебе выбрать радиостанцию.

— Вау, выбор музыки, которую мы будем слушать, принадлежит мне? Ты ужасно храбрый, — поддразнила я.

— Я рискну, — ответил он, выезжая на проезжую часть.

Я поискала что-нибудь, что мне по душе. Как только прибавила громкость, сразу услышала песню «The Cave» группы «Mumford and Sons», поэтому я сделала то, что сделал бы любой человек, обладающий хорошим вкусом — прибавила ещё громкости. Очень громко.

— «Mumford and Sons». Мило, — Купер повернулся ко мне. — Ты их фанат?

— Окончательно и бесповоротно, — ответила я. — Мне нравится их музыка.

— Видишь, я знал, что могу доверить тебе это. Кто ещё тебе нравится?

— Мой вкус в музыке довольно разносторонний. Недавно я стала много слушать Мэтта Натансона. Теперь я его большая фанатка. Мне также нравятся «Lynyrd Skynyrd», «Jason Mraz», «Gavin Degraw», «the Civil Wars», «Kings of Leon», «Ed Sheeran», «Linkin Park» и «The Goo Goo Dolls». Но, чтобы не быть слишком предсказуемой, мне также нравится классическая музыка и немного кантри. Долли Партон забавная. Ты слышал песню «Hold On» группы «The Alabama Shakes»?

— Вау, — сказал он. — Это самый оживлённый твой ответ с тех пор, как мы познакомились. Мне нравится. И отвечая на твой вопрос, я не слышал именно эту песню. Я определённо займусь этим, — он выглядел довольным и кивнул в подтверждение своих слов.

Было хорошо, наконец, расслабиться и просто быть… собой. Я уже забыла как это. Горе глубоко затянуло меня и удерживало так долго, что в этот момент, впервые за долгое время, мне стало легче.

— Куда мы едем? — спросила, взглянув в пассажирское окно.

— Никуда в частности. Определённого места нет, только если ты не хочешь куда-нибудь пойти?

— Нет, никуда звучит хорошо.

Он нежно посмотрел в мою сторону.

— Хорошо, я надеялся, что ты скажешь это. Хотя, есть одно место, которое я хотел бы тебе показать. Думаю, оно тебе понравится, — он бросил ещё один взгляд на меня, а затем приподнял одну бровь. — То есть, если ты согласна, и я не пытаюсь похитить тебя или что-то в этом роде.

Я пристально посмотрела на него, пытаясь выявить какой-нибудь подвох или что-нибудь ещё. Не найдя ничего очевидного, я сказала:

— Хорошо, но я не спущу с вас глаз, мистер Хадсон.

Хорошо, это, отчасти, правда. Я положила глаз на него, но определенно не потому, что боялась, хотя он напугал меня, но совсем по другой причине.

— Учтено, — ответил Купер. — Я определенно не хочу получить по лицу или по чему-нибудь ещё, так что буду вести себя наилучшим образом. Обещаю.

И тут вновь появилась эта чёртова ухмылка.

Дорога привела к развилке ещё нескольких просёлочных дорог, и мы, наконец, оказались на поляне с видом на освещенные уличными фонарями дома внизу. Это было действительно красиво. Воздух был тёплым с лёгким намёком на ветерок. Летний день медленно переходил в летнюю ночь, и мы едва смогли услышать легкий шелест листьев деревьев, растущих по периметру. Купер опустил окна и выключил двигатель. Оставил радио включенным, хотя сам вышел из машины, обошел вокруг и открыл дверь с моей стороны.