— Так это все делала ты. Стуки, запах сандалового дерева…

— Да, я хотела бросить подозрение на любовницу твоего мужа.

— А кобра?

— Да, и игрушечная кобра тоже.

— Но в конце концов ты решила меня убить.

— Я поняла, что только смертью можно отомстить за загубленную жизнь. Ты выжила после несчастного случая с коляской, и тогда я подумала об ожерелье. Оно меня околдовало. И я решила, что в последние мгновения жизни ты должна считать, что тебя убила любовница мужа. Видишь ли, твоя мать была любовницей моего отца. Тут просматривается определенная симметрия. Именно к этому я и стремилась.

— Селия, ты так жестока…

— Да, но я их любила. Они были моей жизнью. Когда они умерли, у меня не осталось ничего… совсем ничего. Их отняла у меня мерзкая женщина. Я смогу успокоиться, только рассчитавшись за их смерти. Если я оставлю тебе жизнь, ты выйдешь замуж за Тоби Мэндера. Я прочитала письма, которые он тебе писал. Я была шокирована, узнав, что он раскрыл мою тайну, и теперь знает, кто я такая. Я знала, что он приплывет из Бомбея на «Ланкарте». Он сообщал об этом в своем письме. Я должна была действовать очень быстро. Если бы я не спешила, я бы все сделала наверняка.

— Убери револьвер. Селия.

Она покачала головой.

— В нем две пули. Одна для тебя, одна для меня.

— Это безумие! — воскликнула я.

— Да, я безумна, — отозвалась она.

Она подняла револьвер и направила его дуло на меня. Ее губы зашевелились.

— Отец… мама… — услышала я ее шепот. — Вот и все. Я иду к вам. У меня нет выбора. Иначе они упекут меня в сумасшедший дом, так, как упекали тебя, мама. Но ты будешь отмщена.

Это мгновение навечно впечаталось в мою память. Призрачная фигура обезумевшей женщины и мертвое тело Клинтона в гробу между нами.

Все произошло так, как если бы в это мгновение Клинтон ожил и крикнул мне: «Живи! Живи! Ты должна жить! Ты передо мной в долгу! Иначе выйдет, что я умер напрасно!»

Я бросилась на пол, и в это же мгновение у меня над головой просвистела пуля. Я услышала шепот Селии:

— Мертва. Конец. Мои родные, я иду к вам.

Я лежала ни жива ни мертва, затаив дыхание. Раздался второй выстрел.

Постскриптум