Кучер же собрал одежду хозяина и, уже направляясь к двери, проговорил:

— Не беспокойтесь, мисс, этот болван камердинер больше не будет вам досаждать. Поверьте мне, Гиббон Кейдегон слов на ветер не бросает.

Оставшись наедине с сэром Эйданом, Нора повернулась к кровати. «О Господи, что же с ним делать?» — думала она. Посоветоваться было не с кем, а она не имела ни малейшего представления о том, как ухаживать за человеком, проглотившим яд.

Собравшись с духом, Нора подхватила тазик с водой и полотенце и приблизилась к кровати. Поставив таз на столик, она отжала полотенце и утерла пот со лба Эйдана. Он вздрогнул и, задыхаясь, пробормотал:

— Делия, пожалуйста… Делия, о Господи…

Он звал свою жену? Звал женщину, которую, если верить его словам, не любил? Нора вдруг ощутила острую боль в груди, словно сердце ее пронзили клинком.

— О Господи… Делия, не надо… Не делай этого!

О чем он говорил? Конечно же, Эйдан бредил, но о чем он просил свою жену?

Нора взяла его руку и поднесла к губам.

— Я не сделаю ничего такого, чего ты не хочешь, — прошептала она, зная, что он услышит голос другой женщины.

Эйдан судорожно сглотнул и вновь заговорил:

— Делия, не убивай моего ребенка.

— Нет-нет, не буду, — прошептала Нора. Она почувствовала, как по спине ее пробежали мурашки. О чем он просил? Неужели у них с женой были и другие дети? Или он говорил о Кассандре? Но что бы это могло значить?

— Делия… Ненавижу… Нет, не дам… Убью…

Тут за спиной Норы открылась дверь, и она невольно вскрикнула. Обернувшись, увидела заплаканную Кассандру. Девочка подошла к кровати и, всхлипывая, пробормотала:

— Мисс Линтон, я пришла, чтобы посидеть с папой. Он всегда сидит рядом со мной, когда я болею — даже если я сплю. Он держит меня за руку и рассказывает разные истории. Мне всегда делается лучше уже оттого, что папа находится рядом. И он почувствует себя лучше, если я буду с ним.

Нора задумалась. Она прекрасно понимала, что нельзя позволять пятнадцатилетней девочке слушать бред отца, слушать его бессвязные речи и стоны. Нора не сомневалась, что и сам Эйдан Кейн этого не одобрил бы. Но как сказать об этом его дочери?

Взяв Кассандру за руку, Нора проговорила:

— Пожалуйста, поверь мне… Твой отец, если бы смог, непременно сказал бы, что юной леди не пристало находиться в комнате больного джентльмена. И не беспокойся, он обязательно поправится.

Кассандра нахмурилась и пробормотала:

— Нельзя находиться в комнате больного? Но он же мой папа, и он болен. Почему же мне нельзя с ним посидеть?

Нора тяжко вздохнула.

— Постарайся понять… Ты должна поступать так, как хотел бы твой отец. А он хотел бы, чтобы ты сейчас ушла.

Глаза Кассандры вспыхнули.

— Но я нужна ему здесь! — заявила она.

— Нет, ошибаешься. Ему очень не хотелось бы, чтобы ты смотрела, как он мучается, и переживала за него.

Глаза девочки округлились.

— Мисс Линтон, откуда вы знаете, что ему нужно? Вы с папой едва знакомы. Вы даже не питаете друг к другу…

— Кэсси, пожалуйста, не надо об этом.

— К тому же папа сказал, что вы уезжаете из Раткеннона, — продолжала Кассандра. — Так что не утруждайте себя, вам нет необходимости здесь задерживаться. До сих пор мы с папой прекрасно жили вдвоем. Будьте уверены, мы справимся и с этой… с этой болезнью. — Вскинув подбородок, Кассандра добавила: — Я знаю, что вам не терпится уехать отсюда.

— Сейчас это не имеет значения. Я намерена оставаться здесь до тех пор, пока твой отец не поправится, — проговорила Нора.

— И я тоже останусь здесь, — заявила девочка.

Из груди Эйдана вырвался стон, и он что-то пробормотал.

— Кассандра, ты должна немедленно уйти, — сказала Нора.

Тут послышались шаги, и в дверях появился Кейдегон. Увидев его, Кассандра закричала:

— Мистер Кейдегон, скажите ей, что она не должна здесь оставаться! Пусть уходит!

— Нет, Кэсси, — возразил кучер, — нет, моя милая, это тебе надо уйти. Идем со старым Гиббоном, и я отведу тебя к себе, где ты сможешь поиграть с детьми.

— Не хочу уходить! Не хочу!

— Но тебе здесь нечего делать, — продолжал кучер. — А мисс Нора обо всем позаботится — так сказал твой отец. Пожалуйста, не упрямься, дорогая, идем со мной, и все будет хорошо.

— Нет, вы не заставите меня бросить его! — Кассандра с рыданиями вцепилась в руку отца. — Папа, очнись! Скажи им, чтобы не прогоняли меня! Папочка!

— Больно… — простонал Эйдан. — Делия, умоляю…

Девочка в ужасе взглянула на отца.

— Почему он разговаривает с мамой?

— Мистер Кейдегон, нужно немедленно увести ее отсюда, — сказала Нора.

Кучер кивнул и, взяв девочку за плечи, привлек к себе.

— Нет, пожалуйста, не надо! — закричала Кассандра. — Не хочу уходить!

— Идем, моя милая, — проговорил Кейдегон, увлекая девочку к двери.

Кассандра разрыдалась, а потом вдруг прокричала сквозь слезы:

— Вы об этом пожалеете! Когда папа придет в себя, вы об этом пожалеете!

Уже на пороге Кассандра обернулась и пристально взглянула на Нору. Та невольно отвела глаза; она знала, что никогда не забудет этого взгляда.

Тьма обступала Эйдана стеной, а он, прижимаясь к гриве коня, мчался все дальше и дальше; он знал, что должен успеть к ней, должен спасти ее.

Должен спасти Кассандру.

Его малышка затерялась где-то в чаще. Одна. Без него.

Он скакал все дальше, но силы его убывали, и жизнь уходила из его тела.

Кассандра… Господи, почему он проглядел? Почему не догадался, что происходит? Она, наверное, в ужасе… Она — на краю пропасти.

Но он ее найдет. Должен найти. Когда же это случится, он убьет того, кто посмел посягнуть на его сокровище. Задушит собственными руками.

Тут послышались чьи-то голоса, а затем дьявольский хохот, это демоны смеялись над ним и издевались.

«Папа! — в ужасе закричала Кассандра, когда демоны схватили ее и потащили. — Папа, помоги!»

Звериный рык вырвался из горла Эйдана, и он ринулся во тьму.

«Кэсси, где ты?» — кричал он в отчаянии.

Но его крики утонули в жутком хохоте.

«Возьмите меня! — закричал он демонам. — Возьмите меня вместо нее!»

Смех не смолкал, и сердце его разрывалось от боли. Но все же он продолжал бороться, хотя сил у него уже почти не оставалось.

И вдруг он ощутил прохладное прикосновение к своему разгоряченному лбу. А затем послышался голос — на сей раз тихий и ласковый, этот голос совершенно не походил на голоса демонов.

«Не бойся, все будет хорошо, не бойся».

Но откуда этот голос здесь, в бездне ада? Может, ему почудилось? Тогда почему же он чувствует нежные прикосновения к своему лицу? И почему почувствовал облегчение?

«Я о ней позабочусь», — прошептал все тот же магический голос с английским акцентом.

«Английская фея? — удивился Эйдан. — Почему она здесь?»

Однако он поверил этой фее и, успокоившись, заснул.

Наконец он затих. «Возможно, Господь над ним смилостивился и даровал отдых», — подумала Нора. Уже пять дней сидела она у постели сэра Эйдана, пытаясь хоть как-то облегчить его страдания. Но даже доктор сомневался в благополучном исходе.

Цыганок так и не нашли, а доктор не знал, как помочь больному; он лишь покачивал головой и говорил, что жизнь сэра Эйдана в руках Господа. Нора же ни на шаг не отходила от постели; она спала в кресле рядом с кроватью, а когда больной бредил, держала его за руку и шептала ласковые слова, пытаясь успокоить; И все эти дни ей не давала покоя одна и та же мысль: неужели все кошмары Эйдана когда-то были явью? В бреду он постоянно говорил об убийстве, об отравлении и о дочери, которую надо спасти.

Кассандра же, всеми забытая, постоянно плакала. И теперь она ненавидела Нору из-за того, что та не разрешила впускать ее в комнату отца в любое время. Но миссис Бриндл также считала, что девочке не следует слишком часто заходить в спальню. Когда же ее пускали к отцу, она садилась у кровати и со слезами на глазах шептала:

— Папочка, она не разрешает мне оставаться с тобой. Она заставляет меня уходить, иначе я никогда, никогда бы тебя не бросила. Папочка, прости, что я пригласила ее сюда.

Слушая Кассандру, Нора не могла не чувствовать боли, и все же она понимала, что девочке хотя бы раз в день необходимо навещать отца. Когда Эйдан успокоился и заснул, она поднялась на ноги, подошла к двери и выглянула в коридор. Там, стоя у порога, дежурил Спайс, готовый в любой момент прийти ей на помощь.

— Передай мисс Кассандре, что ей можно сейчас навестить отца, — сказала Нора молодому слуге.

Тот кивнул и тут же удалился. Решив дождаться Кассандру в коридоре, Нора прислонилась к стене. Не успела она расслабиться, как услышала быстрые шаги, а затем увидела девочку. Подбежав к двери, Кэсси заявила:

— Когда папа очнется, я непременно расскажу ему, как вы вели себя.

— Мне очень жаль, что ты меня не понимаешь, дорогая, — сказала Нора, последовав за девочкой в комнату. Ей хотелось привлечь Кассандру к себе, прижать к груди, приласкать ее, но она понимала, что теперь это уже невозможно.

— Я вас ненавижу! — выпалила Кассандра. — Я ужасно жалею, что писала вам.

— Я знаю, — со вздохом проговорила Нора. Кассандра подошла к кровати и взяла отца за руку. Нора же, стоя у двери, со слезами на глазах наблюдала за ней; она вдруг почувствовала себя постаревшей и опустошенной. Тут к ней подошел Спайс и тихо проговорил:

— Не огорчайтесь, маленькая мисс просто не понимает, что сэр Эйдан будет вам очень благодарен. Даже если ему придется благодарить вас из могилы…

— Он не умрет, — сказала Нора. — Я этого не допущу. Сколько раз говорила она себе, что не позволит Эйдану проститься с жизнью, сколько раз клялась, что не позволит ему покинуть дочь… Но теперь она вдруг поняла, что происходило в ее душе. Поняла, что каким-то непостижимым образом оставила в этой мрачной комнате свое сердце, отдала его человеку, которому не было до нее никакого дела.