— Я полагаю, ваш отец, юная мисс, знает, где вы находитесь сейчас, – произнёс он заботливо, заставив Элизу, тем не менее, вздрогнуть от страха. – Так или иначе, я рассчитываю, что сегодня за ужином вы объясните своё неожиданное присутствие в этом доме. В доме, в котором вам всегда рады!

Барон сдержанно, но искренне улыбнулся, и Элиза успокоенно вздохнула.

— А сейчас прошу меня простить, я должен вернуться к своим делам, от которых меня так бесцеремонно оторвал ваш очаровательный голос.

Элиза снова посмотрела на леди Кэтлин. Та ободряюще улыбнулась.

— Пойдём, моя дорогая. Где твои вещи?! – спохватилась Кэтлин.

— Тётушка, я прибыла не одна, – шёпотом нашла силы признаться девушка. – Прошу у вас приюта и для него.

— Него? Это мужчина? – ахнула баронесса.

— Этот человек спас мне жизнь. Благодаря ему я здесь, живая и невредимая. Если для него не найдётся места в вашем доме, то я здесь тоже не останусь. Клянусь памятью матери!

— Дерзкая маленькая девчонка! – поднялась, выпрямив спину Кэтлин.

И вдруг расхохоталась. До чего же эта девочка похожа на Фиону! Элиза, пошатываясь, встала, вскинула в горделивой привычке подбородок, а из глаз потекли слёзы. Кэтлин охнула, понимая, что ненароком обидела девушку.

— Девочка моя! Ну что ты! Если этот человек так дорог тебе, если он так много для тебя значит, надо хотя бы взглянуть на него!

Затянувшееся ожидание показалось для Андре пыткой. Он замер, когда вновь распахнулась дверь. И с облегчением выдохнул, увидев сияющую радостью Элизу.

— Прошу вас в дом, сударь, – произнесла Кэтлин на великолепном французском. – О лошадях позаботятся, уверяю вас.

Но Андре дождался, пока грум заберет поводья, отвязал мешки с вещами. Склонился, чтобы поцеловать протянутую баронессой для приветствия руку.

— Маркиз Андре де Брийон де Вильнёв.

— Прошу, маркиз! – повела она рукой. – Томас проводит вас в гостевую комнату, переодеться и отдохнуть.

— Благодарю, миледи. Я не посмею злоупотреблять гостеприимством.

Кэтлин усмехнулась, с трудом разобрав английские слова сквозь его мягкий французский акцент.

— И все французы такие гордецы, позвольте спросить?

— Я лично знаю ещё пару таких. За остальных ручаться не могу.

Баронесса засмеялась, с особенным удовольствием пристально взглянула на молодого мужчину с усталой улыбкой на его красивом лице.

— Наше гостеприимство не милостыня, сударь, – заговорила она неторопливо по-французски. – Не желаете оставаться в моём доме – воля ваша. Если таким образом вы пытаетесь заботиться о репутации моей дорогой Элизабет, то это весьма похвально. Моя племянница, как я поняла, весьма ценит вашу заботу о ней. Вам, видимо, эта юная особа тоже весьма дорога? Не так ли? В таком случае, я прошу, заметьте, пока всего лишь прошу не обрекать её на новые скитания.

— Элиза?

— Если вы не хотите остаться – я тоже уйду, – тихо пояснила ему девушка.

— Это нечестно, мадмуазель, – со странной грустью сказал Андре.

— Вы, сударь, не оставили мне выбора, – возразила ему Элиза.


* * *

— Какой вздор – отказываться от крыши над головой! Этот француз либо некстати скромен, либо неуместно горд! – не сдержалась леди Кэтлин, оставшись с девушкой наедине. – Но, стоит признать, весьма хорош собой!

Элиза выронила имбирное печенье, с замершим сердцем посмотрела на Кэтлин.

— Тётушка, если я расскажу вам правду, почему я здесь, вы, возможно, выгоните меня, – прошептала она, встретившись с ней взглядом.

— Вздор! Что бы ни случилось, я никогда не прощу себя, если брошу тебя в беде! Даже не смей так думать! Моя маленькая Бэсси! Бедная моя девочка!

Кэтлин обняла заплакавшую Элизу.

— Нет. Не сейчас. Поговорим об этом позже! Сейчас ешь! Ванна скоро будет готова. А нашему милому маркизу, уверена, не в чем появиться к обеду, и об этом следует позаботиться.

Элиза судорожно вздохнула. От усталости она едва могла пошевелиться и едва не заснула в тёплой воде, откинув тяжёлую голову на бортик ванны.

Леди Кэтлин вернулась к племяннице, когда та, закутавшись в халат и забравшись в кресло, пила тёплый чай с молоком. Элиза чуть подалась вперёд, поставила чашку на столик. Горничная, шедшая следом, принесла платье.

— Завтра отправимся с тобой к модистке, а сегодня к ужину одень это.

Просьба была слишком настойчивой. Элиза достаточно хорошо помнила характер своей тётушки, чтобы даже не пытаться возразить. Девушке хотелось спросить про Андре, но Кэтлин взяла её за руку и Элиза не смогла вымолвить не слова.

— Бэсси, милая, – с трудом заговорила баронесса, – то, что ты хотела мне рассказать, ты можешь сказать это при Ричарде?

Элиза медленно покачала головой, отрицая.

— Святые небеса! – всплеснула руками Кэтлин, словно услышав подтверждение каким-то своим мыслям. – Из-за маркиза де Брийона?

— Нет, я здесь благодаря ему, но не по его вине.

— Что ж, юная леди, рассказывайте всё сейчас же, пока я не вообразила себе всё ужасней, чем на самом деле, – потребовала Кэтлин.

Элиза глубоко вдохнула, помолчала. И леди Кэтлин, вслушиваясь в негромкий взволнованный шёпот девушки, вместе с ней перенеслась на несколько месяцев назад, когда в дождливый осенний день на одинокую карету в лесу напали разбойники.

Слова давались тяжело. Кэтлин взяла девушку за руку, чтобы поддержать её, разделить с ней волнение.

— Их атаман, Жак Лаффонт, он защитил меня от всех. Мсье Брийон оказался его другом и тоже оберегал меня, а после помог бежать.

Элиза описала обстоятельства, которые привели Андре в логово разбойников. Кэтлин перевела дыхание и задумалась.

— А от отца ты сбежала потому, что передумала становиться женой виконта? – серьёзно спрашивала Кэтлин. – Он не знает, что ты здесь, верно?

— Не знает, – подтвердила Элиза, – если он и верит в то, что я жива, то предпочитает считать меня мёртвой. И тем лучше. Я не хочу возвращаться ни во Францию, ни к отцу. Прошу вас, тётушка!

— Господин маркиз имеет к этому отношение?

— Не он. Жак Лаффонт. Он отец моего ребёнка, – шёпотом призналась Элиза.

— Святый боже! – поднесла ладони к губам Кэтлин. – Он насиловал тебя?!

Элиза хотела возразить. Но на глаза навернулись слёзы.

— Я люблю его! Люблю! – пряча лицо в ладони, разрыдалась девушка. – Я не могу без него!

Элиза ещё долго не могла успокоиться. Но Кэтлин терпеливо ждала, пока у девушки пройдёт истерика.

— Такое нельзя просто так сообщать Ричарду, – тихонько говорила сама с собой леди Кэтлин. – Деточка моя! Ты уверена, что ты в положении? О, главное, что ты сбежала от этого безродного негодяя! Я позабочусь о тебе!

Элиза подняла заплаканное лицо, посмотрела с упрямством в глазах.

— Отец моего ребёнка не безродный негодяй!

— Да кто же он ещё, если вынудил тебя бежать от него?!

— Его зовут Джон Давенпорт! Он лорд Данфорд!

Кэтлин недоверчиво фыркнула.

— И ты поверила ему? Что мешало ему придумать всё это, чтобы соблазнить тебя? Бэсси? Милая моя Элизабет! О, что же я скажу Ричарду?

У Элизы уже не хватило сил и решимости признаться, что она много ночей провела в объятьях возлюбленного, прежде чем он рассказал правду о себе. Она не должна сомневаться в его словах, не должна! И Кэтлин снова принялась утешать девушку.


* * *

Обед показался испытанием для троих из четверых присутствующих за столом. Андре чувствовал себя чужим и оттого испытывал неловкость.

Недостаточное знание английского языка лишь добавляло неуверенности. Хотя и Элиза, и леди Кэтлин тут же спешили подсказать ему нужное слово или фразу.

И всё же он избегал взгляда двух женщин, сидевших напротив него. О, каким взглядом одарила его баронесса Стэнтон! Андре показалось, что он должен был провалиться сквозь землю, сгореть от стыда. И как он ошибся! Вместо презрения он получил признательность и благодарность за помощь их племяннице. Он не сомневался, что баронесса знает о случившемся, и чувствовал себя виноватым.

Элиза показалась ему отдохнувшей, посвежевшей и весёлой. Она улыбалась, смеялась. Барон Стэнтон терпимо воспринял рассказ племянницы о её неподчинении отцу.

— Надеюсь, плачевное состояние, в котором вы появились на пороге этого дома, заставит тебя задуматься, Элизабет! – изрёк назидательно сэр Ричард. – Но я рад, что ты благополучно добралась к нам. Видит бог, как я рад тебе!

Элиза поймала на себе взволнованный, пристальный взгляд молодого мужчины и одарила его мимолётной улыбкой. Да, в этом доме она будет счастлива!

Разговор с бароном Стэнтоном дался Брийону с трудом.

— Я слышал от племянницы и супруги, что вы весьма в затруднительном финансовом положении, маркиз.

— Я разорён, – вынужден был сказать Андре, пытаясь не думать, говорит ли он правду или лжёт. – Я лишён всего, что принадлежало моим родителям. Смею лишь заметить, что по воле злого рока, который отнял жизнь у моих родителей, а у меня – честное имя.

— Мы бы хотели отблагодарить вас, маркиз, за то, что вы сделали ради нашей племянницы. По настойчивой просьбе супруги и племянницы, я приглашаю вас быть гостем в моём доме. И кстати, чем думаете заняться? Вернётесь во Францию?

— Едва ли, барон. Я думал попытать удачи в торговом деле.

— В таком случае предлагаю обсудить кое-что наедине, дабы не утомлять дам деловыми разговорами за столом.

Андре сделал вид, что не до конца понял слова барона. Он выиграл несколько мгновений, чтобы усмирить гордость. Разве не возможность это оставаться вблизи Элизы? Баронесса решила прийти на выручку молодому мужчине.

— Мой дорогой Ричард! Возможно, вам не обойтись без моей помощи в беседе.

— Леди Кэтлин! Я был бы признателен вам за подобное посредничество! Вынужден признать, барон, что в моём окружении в последние годы не нашлось ни одного англичанина, чтобы я мог упражняться в разговоре.