Она была лучшего мнения о Вульфе. Маргарет подняла ложку, но даже не ощутила вкус супа, который подал Филлип. Страх, сомнения и тоска лишили ее аппетита.

А его вопрос, когда Филлип вышел, лишил ее разума.

– Вы знакомы с полковником Брукстоуном?

Сбитая с толку, но испытывая облегчение, Маргарет проглотила ложку супа.

– Я никогда не слышала об этом человеке.

– Это офицер, который недавно вышел в отставку и только что вернулся из Индии.

– Из Индии? Недавно? – Маргарет проглотила еще ложку.

– На «Белизаре».

Она опустила ложку, ее желудок внезапно взбунтовался против вкуса супа и тенденции разговора. Возможно, неприличное предложение все же было бы предпочтительным.

– Да, он вернулся в Англию после такого же длинного, трудного плавания, что и ваши племянницы. Кажется, полковник был очень занят во время путешествия, потому что привез с собой коллекцию редких, ценных растений, которые редко демонстрировались в его садоводческом обществе. Он постоянно переписывался со своими коллегами, членами общества, которые поощряли его привезти то, что удастся, для изучения, и давали ему советы, как сохранить растения живыми и цветущими. В самом деле, он даже выносил их на палубу в солнечные дни и собирал дождевую воду, чтобы поливать их. Ваши племянницы помогали ему.

– Как замечательно с их стороны. – При упоминании своих племянниц, Маргарет задумалась о том, возможно ли утопиться в супнице.

– Полковник Брукстоун тоже так считал. И он подумал, что их визит в городской дом его дочери – это всего лишь очаровательная дань вежливости.

Возможно, ей следует попробовать вино.

– Этим утром? Невозможно. Девочки занимались уроками, пока я обслуживала леди Бартлетт.

Он приподнял золотистую бровь.

Маргарет подняла свой бокал.

– Не говорите мне, что они околачивались по Лондону сами по себе! Девочки обещали мне, что не станут этого делать!

Вульф махнул элегантной рукой, свет блеснул на его кольце-печатке.

– Дочь полковника живет прямо напротив, через площадь. Им ничего не угрожало. Тогда не угрожало.

Филлип внес следующее блюдо и положил по небольшой рыбке поперек каждой из тарелок.

– Полковник нанес мне визит, – проговорил Вульф, когда слуга вышел.

Маргарет подумала, что знает теперь, как чувствовала себя бедная рыбка.

– Полковник был очень расстроен. Его самые лучшие бутоны пропали, срезанные с растений всего за неделю до презентации в садоводческом обществе. Естественно, я честно отрицал, что знаю что-либо о цветах, и неистово клялся полковнику, что ваши племянницы, мои гостьи, дети, которых большая часть Лондона считает моими подопечными, невиновны. Они же ангелы, не так ли?

– Большую часть времени.

– Сегодня не это время. Когда я отправился наверх после визита полковника, то нашел букет на своей постели.

Маргарет не могла ни смотреть в единственный глаз приготовленной рыбы, ни встретиться с обвиняющим голубым взглядом виконта, так что она изучала стоящую в центре стола красивую цветочную композицию… из необычных цветов, которые она не могла узнать.

– Этот букет?

– Он самый. Странно, я и не подозревал, что мой камердинер увлекается композицией цветов. Он потратил почти час на то, чтобы получить нужный эффект, но ведь Пол всегда склонен добиваться совершенства. – Вульф коснулся своего белоснежного шейного платка, который представлял собой чудо замысловато уложенных складок и изгибов.

– Как… интересно.

– Да, но не так интересно, как записка, приложенная к букету. – Вульф вручил ей карточку, одну из своих собственных.

– Переверните.

На обороте было написано: ИСКРИННЕ ВАША, МИСС МАРГАРЕТ ТОДД.

– Что вы скажете об этом?

– Что они должны были заниматься своими уроками, и учиться писать «искренне».

– Мисс Тодд, я никогда не утверждал, что понимаю женщин или детей. Но это выходит за рамки простого непонимания. Ваши сорванцы сбежали из дома без разрешения, опустошили оранжерею джентльмена и подделали вашу подпись. Почему?

Маргарет пришлось признаться. Только сделала она это недостаточно громко, чтобы расслышал лорд Вульфрам.

– Я прошу прощения, могли бы вы произнести эти слова громче?

Маргарет убрала салфетку ото рта.

– Они хотят, чтобы я вам понравилась.

– Но вы мне нравитесь. Я очень сильно восхищаюсь вами, несомненно, они знают об этом. Я позволил вам остаться в Вульфрам-Хаусе из-за вашей преданности долгу, компетентности и разумного характера. Любой, кто ощущает себя верным леди Бартлетт, должен быть святым. И я знаю, как усердно вы работаете, что совершенно необязательно, как я уже говорил вам, чтобы сделать мой дом более уютным для меня. Если я не демонстрирую все это вам или детям, то прошу за это прощения.

Сконфуженная его похвалой, Маргарет только прошептала, что ей нравится ощущать себя полезной, и что это он заслуживает их благодарности и извинений.

Вульф еще не закончил.

– Вы спокойны даже в критическом положении, ваше присутствие успокаивает, вы начитаны и не шумливы. И, конечно же, на вас приятно смотреть.

Проигнорировав последнюю фразу, чтобы не стать одного цвета со своим персиковым платьем, Маргарет ответила:

– Я – идеальная компаньонка для леди, другими словами. К несчастью, мои племянницы надеются на замужество.

– Они еще слишком юны. Есть еще много времени, чтобы побеспокоиться об их социальном положении и их будущем, когда они будут готовы к представлению ко двору.

– Вы не поняли. Они хотят, чтобы замуж вышла я. Сейчас. За вас.

Вилка Вульфа упала на пол. Его ноги почти сделали то же самое, стремясь убежать. С усилием он остался на месте.

– Черт.

– И в самом деле, черт, – дерзко откликнулась Маргарет.

Вульф с минуту подумал, а затем спросил:

– Они хотят добиться брачного предложения, воруя цветы?

– Я не вполне уверена в причине, стоящей за цветами, за исключением того, что им не терпится порадовать вас. Они отчаянно хотят остаться здесь с вами. И также они хотят остаться со мной. К сожалению, вашей бабушке не требуется компаньонка, что было бы очевидным решением. Кроме того, это недостаточно долговременный ответ для детей, которых недавно выселили из дома. Ваша бабушка может умереть – я извиняюсь за прямоту – или переехать в коттедж в деревне, или вы можете найти мне замену. Компаньонку можно уволить. А вот жену нельзя. Кэтрин и Александра страстно желают нашей свадьбы.

– Это нелепо.

– Нелепо, – согласилась она.

Оба собеседника внезапно нашли себе занятие: разрезать поданное следующим мясо, гонять по тарелке горошек, выравнивать столовое серебро.

– В самом деле?

– Что в самом деле, милорд?

– В самом деле идея о браке между нами так нелепа?

Маргарет сделала глубокий вдох, взяв паузу для того, чтобы подумать – а ведь она не могла думать ни о чем другом в последние несколько дней.

– Конечно, это так. Вы можете выбрать жену из самых высокопоставленных семей в этой стране, принятую в вашем социальном кругу. Ваша виконтесса должна быть женщиной, которая принесет вам огромное приданое или акры земли или политическое продвижение, если вам это нужно. Все, что принесу я – это две сироты, вероятно, не имеющие ни гроша за душой.

– И позаимствованную охотничью кошку.

– И сердитого отставного офицера.

– Не забывайте о ярости леди Бартлетт.

Она кивнула.

– Кроме того, я никогда не вышла бы замуж за джентльмена с репутацией такого повесы, как у вас, даже для того, чтобы обеспечить свое будущее или будущее моих племянниц. На этом пути нас всех подстерегает горе. Я была бы несчастна с неверным мужем, а вам досталась бы невыносимая, ревнивая жена.

– Так что это – всего лишь глупая, ребяческая идея? – спросил виконт, улыбаясь.

– Да, – ответила девушка, не улыбнувшись, из-за того, что он с такой готовностью согласился с ней. Мог бы хоть немного поспорить!

Вместо этого лорд Вульфрам снова наполнил свой и ее бокалы, его рука коснулась ее руки.

– Но если бы мы были равны, и я не был бы повесой, то вы рассмотрели бы мое предложение?

Если он еще раз коснется ее, или сверкнет этой улыбкой, то она может все-таки задуматься о том, чтобы сбиться с пути. Маргарет отпила вина и начала размышлять:

– Говорите, если бы вы были клерком, учителем или викарием? И пообещали бы быть верным своим клятвам?

Он кивнул.

– Тогда да, я тщательно рассмотрела бы ваше ухаживание. А что, если бы я была дебютанткой с солидным приданым или дочерью герцога? Вы бы сделали мне предложение?

Виконт снова улыбнулся, показав ямочки на щеках.

– В одно мгновение. Я бы растоптал всех ваших кавалеров, чтобы первым предложить вам руку и сердце. Я вызвал бы на дуэль любого поклонника, который встал бы на моем пути, особенно клерка, учителя или викария.

– Это глупо.

– Глупо, – согласился он, но его улыбка померкла при мысли о каком-то клерке, учителе или викарии – подходящих партиях для компаньонки леди – который умчит ее прочь. Он махнул рукой, отсылая лакея с подносом, полным пепла и мякины. То есть это были яблоки и сыр. Когда Филлип вышел, Вульф спросил – и разозлился на себя за то, что сделал это:

– Я действительно вам нравлюсь?

Теперь рассмеялась она.

– А какой женщине вы бы не понравились? – Виконт был таким красивым, что греческие боги бледнели в сравнении с ним, хотя Маргарет не призналась бы в этом. – Вы очаровательны и щедры, добры к животным, маленьким детям и пожилым родственникам. Я видела, как прилежно вы относитесь к обязанностям, связанным с поместьем, а ваши слуги обожают вас, что, и в самом деле, отличная рекомендация. Вы галантны, и не только спасли нас, но и удержали полковника от возмездия. У вас замечательное чувство юмора. – И потрясающая улыбка, которая согревала ее с головы до кончиков пальцев на ногах, от которой замирало сердце. Нравится ли он ей? Его сиятельство нравился Маргарет слишком сильно. Она встала со стула, вынуждая его тоже подняться. Обед был закончен. – И всегда следует помнить о вашем титуле и состоянии.