— Ты не лгала. Ты влажная.

Он лег на бок и положил ее голову себе на руку у груди. Это было неожиданно приятно — обнаженная кожа и его мягкая рубашка. Его рубашка была такой мягкой и теплой, как простыни, на которых она спала в детстве. Если Крис не будет внимательным, она украдет одну из его рубашек, чтобы забрать на Гавайи.

Джоуи закрыла глаза и задвигала бедрами, когда Крис проник в нее сначала одним пальцем, потом двумя и, наконец, тремя. Этот мужчина хорошо владел руками, это очевидно. Он был нежен и нетороплив.

— Чего ты хочешь? — шепнул он ей на ухо, и если бы она уже не была мокрой, то вопрос, заданный этим мужчиной этим тоном, сделал бы ее такой.

— Ну, если ты протолкнешься немного вперед, а потом назад, то мне будет хорошо.

— Здесь? — он нашел точку.

— Чуть выше.

— Здесь?

Он коснулся другой точки, и Джоуи резко выдохнула.

— Да, — сказал Крис. — Вот оно.

— Оно, — произнесла она бездыханно.

Он нажал на точку сначала нежно, потом сильнее. Она чувствовала, что мужчина смотрит на нее, слушает ее дыхание, следит за реакцией.

— Ты можешь от этого кончить? — спросил он, растирая ее.

— Если продолжишь, то да.

— Тогда я продолжу. Я хочу почувствовать, как ты кончишь от моих пальцев.

— А потом ты разденешься?

— Если ты кончишь на моих пальцах?

— Да.

— Абсолютно точно, — сказал он. — Но лучше я это почувствую.

— Продолжай и ты это почувствуешь.

— Я не остановлюсь, пока ты не попросишь. Только тогда.

Он поцеловал ее в ухо, и у нее мурашки побежали от его горячего дыхания. И снова мурашки, потому что он массировал ее внутри. И Бог ты мой, это было хорошо. Его пальцы исследовали каждый нерв внутри ее влажных стенок. Удовольствие пронзило живот, спину, внутреннюю часть ее бедер. Она откинула голову и тихо застонала.

— Можно громче, — сказал Крис.

— Я не хочу, чтобы услышали соседи.

— Их уже достал мой молоток сегодня. Поверь мне, звук того, как ты кончаешь, намного лучше.

— Может быть, и так, но я не хочу, чтобы они слышали, как я кончаю. Может, я хочу, чтобы только ты это слышал. — Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась. Поцелуем он убрал эту улыбку, продолжая двигать пальцами внутри нее. За всю жизнь у нее внутри никогда не было более дразнящего мужчины. Казалось, он знал, что она вот-вот кончит. Тогда он входил глубже или убирал руку, или останавливался, чтобы поцеловать ее в грудь. Все, что угодно, чтобы отложить оргазм. И все же она не жаловалась. Да и кто бы стал? Невероятно сексуальный мужчина засунул в нее пальцы. Это лучше ланча.

— Пожалуйста, дай мне кончить, — попросила она.

— Почему ты так сильно хочешь кончить? — спросил он, теребя ее клитор большим пальцем. — Неужели тебе не нравится?

— Мне очень нравится.

— Тогда не буду торопиться.

— Но ты не разденешься, пока я не кончу.

— Нет, мэм, не разденусь.

— Я хочу, чтобы ты разделся, и я хочу кончить, а ты не позволяешь. Это нечестно.

— Бедняжка. Между Сциллой и Харибдой.

Джоуи рассмеялась, что должно было бы стать нелепостью, смеяться абсолютно обнаженной с тремя пальцами внутри нее. Но это не казалось нелепостью. Это было правильным. Все казалось правильным с Крисом. Слишком правильным. Она может украсть больше его фланелевых рубашек, когда поедет на Гавайи. И если получится, она так и сделает.

— Крис. — Она посмотрела ему прямо в глаза.

— Джоуи.

— Я бы предпочла увидеть тебя голым, чем кончить, вот как сильно я хочу, чтобы ты разделся. Это плохо. Потому что я очень хочу кончить.

Она сократила внутренние мышцы вокруг его пальцев, чтобы он понимал, что она не шутит.

— Проклятие, — пробормотал он. — Ты хочешь сломать мне руку?

— Что ты. Я слишком люблю твои руки.

— А они любят тебя. Очень, очень, очень.

— Если бы они меня очень любили, то они бы тебя раздели. Вот, для чего нужны хорошие руки.

— Как насчет сделки?

— Мне нравятся сделки.

— Я дам тебе кончить. А потом сниму свою одежду. А ты дашь мне кончить на тебя.

— На меня?

Он кивнул.

— На тебя.

— По рукам, — ответила она. — Может, нам стоит пожать друг другу руки?

— Ну, я бы… Но… — Он взглянул вниз на свою руку, зажатую между ее ног. — Давай будем считать это устным соглашением.

— Ты чудесный, — сказала она, потому что не могла сдержаться. В действительности он был чудесным во всех отношениях — сексуальный, нежный, сумасшедший в постели, красивый, талантливый, работящий, твердый. Очень, очень твердый.

Выражение лица Криса немного изменилось после услышанного. Он не улыбнулся, как она думала. Он выглядел немного угрюмым и задумчивым.

— Что такое? — спросила она.

— Ничего. Пытаюсь вспомнить, что сказал тебе о хорошей боли.

— Уже больно, — сказала она.

— Но все еще того стоит.

— Определенно.

Они снова поцеловались, долго, затяжно. Она будет помнить этот поцелуй, когда будет лететь в самолете на Гавайи. Она уже думала об этом. И она будет напоминать себе о том, что они решили, поскольку они взрослые люди и могут позволить себе сделать выбор, о котором позже пожалеют. Или не пожалеют.

Но, скорее всего, пожалеют.

Но Джоуи еще не жалела о нем. Поэтому она закинула свою ногу на ногу Криса, чтобы открыться ему, пригласить его войти глубже и взять то, что он может ей дать, пока они вместе.

Внутри нее сосредоточилась боль, а пальцы Криса помогали унять эту боль. Волшебным казалось то, что ее боль усиливалась каждый раз, как он касался ее, и только его прикосновения могли ее облегчить. Он причинял боль, и он ее лечил. И ей снова было больно.

Джоуи впивалась ногтями в его плечи каждый раз, как он ее касался, и совсем скоро она уже была на краю, близкая к тому, чтобы кончить, ей хотелось кричать. Но ей не хотелось кричать, потому что она сказала Крису правду — она хотела, чтобы ее крик слышал только он. Ее удовольствие предназначалось только для его ушей. Она тяжело дышала, ее внутренние мышцы завязались в тугой узел, который то распускался, то снова завязывался, то снова завязывался и распускался вокруг его пальцев, вокруг его руки.

Тихо застонав, Джоуи откинула голову на кровать, расслабив тело. Она услышала, как Крис хихикнул, самый сексуальный звук, который она редко слышала.

— Хорошая девочка. Ты чуть не сломала мне руку.

— Я бы извинилась… но не хочу.

— Не нужно извиняться.

— Твоя очередь, — сказала она.

— Да?

Крис сполз с кровати и встал. Джоуи нашла в себе силы поднять голову и посмотреть, как он раздевается. Он сдержал обещание и полностью разделся для нее. Ей нравилось, как он снимает одежду — так небрежно. Он не устраивал для нее шоу. Просто выполнял работу. Когда он снял боксеры, она увидела эрекцию, его член уже был твердым и готовым на все ради нее. И она хотела, чтобы он оказался в ней. Он натянул презерватив и устроился сверху. Вот он, жар его обнаженного тела рядом с ней, этот восхитительный жар. Она этого жаждала, и ее кожу покалывало от удовольствия, от ощущения его веса, его силы и твердости от плеч до бедер.

— Ты все еще хочешь быть сверху? — спросил он.

Она кивнула.

— Если позволишь.

— Несколько минут. Но только потому, что ты попросила, ведь я такой джентльмен.

Он обхватил ее руками и перевернул их так, что оказался на спине, а она сверху. Теперь, когда она кончила, она была влажная и открытая. Она обхватила его член рукой, направила в себя и заскользила обратно, чтобы пройти каждый дюйм. Крис выдохнул, когда она накрыла его своим телом, его глаза закрылись, а она была уверена, что никогда не забудет этого момента. Джо осторожно двигалась, стараясь найти темп и ритм, который подошел бы обоим. Она положила руки ему на грудь, чтобы держаться, и медленно двигала бедрами, вбирая его глубже, а потом выпуская, чтобы снова впустить. Крис пробежал пальцами по ее обнаженной спине, она вздохнула и захихикала от щекочущих ощущений. Ее соски затвердели от нежного нажима его ладоней.

— У меня всего лишь одиннадцать дней с тобой. — Она вздохнула. — Я хочу тебя всеми способами. Сверху. Снизу. Сбоку. У стены.

— Лежа на спине на сидении моего пикапа с поднятой юбкой и твоей попой в моих руках?

— Тут есть о чем подумать.

— Возможно, это фантазия со школьных времен.

— Секс в пикапе?

— Секс в пикапе.

— С тебя пикап, а с меня юбка.

— Еще раз по рукам, — ответил он.

Он взял ее бедра, чтобы направлять. Даже будучи снизу, он все равно занимал лидирующую позицию. Она не возражала, чтобы кто-то руководил процессом, если этот кто-то понимал, что делает. И Крис понимал. Боже, он знал, что делает. Он двигал бедрами вперед и назад, направляя ее вверх и вниз. Джоуи зарычала и опустилась к его груди, целуя, покусывая, ключицы и плечи, пока он быстрее и быстрее двигался под ней. Температура в комнате стремительно поднималась. Крис грубо поцеловал ее в шею. И так же грубо поцеловал ее соски. И когда он уже не смог терпеть это положение снизу, резко перевернул их так, что Джоуи снова оказалась на спине, и грубо вошел в нее.

Джоуи не стала жаловаться на изменение позиции. Ей не о чем было жаловаться, и даже если бы захотела, она была слишком занята, чтобы хотя бы что-то сказать. Крис двигался долгими глубокими толчками, держа ее своими сильными руками, то прижимая, то поднимая, и она была повсюду — вокруг и с ним, и это было самое идеальное место в этот момент.

Ей так нравилось, как он ее трахает, она чувствовала себя сексуальной и грязной, и безумной, и каким-то образом в безопасности. Она не могла прекратить ласкать его, трогать его руки и широкие плечи, грудь и живот до самых бедер, которые он контролировал своими мощными толчками.