Вытирая махровым полотенцем мокрые после душа каштановые волосы, Анжелика Девуа слабо улыбнулась собственному отражению. Сегодня ей исполнится двадцать три года, еще очень молода, однако неприкрытая усталость и темные круги портили картину, придавая Лике утомленный вид. Да, вчерашняя тяжелая ночь в мастерской «Сахарные желания» не прошла без следа. Вместе с натренированной и дружной командой Лика трудилась до полуночи, выполняя крупный заказ на свадьбу в Париже, поэтому, как не стыдно признать, забыла про свой день рождение.

«Сахарные Желания» — это созданный ею маленький храм, где она находила покой, осуществив давнюю цель и открыв мастерскую по дизайну и лепке сахарных цветов, прежде приложив максимум усилий для того, чтобы докончить образование в Париже и получить интернациональный диплом арт — мастера. Ей повезло, что она училась на заочном факультете, то есть не приходилось часто посещать ненавистный город, потом с помощью матери, основавшийся в Париже и запустивший сеть пекарен, воплотила в жизнь давнюю мечту. Наверное, самую единственную и последнюю мечту…

— Дорогая, поздравляю тебя с днем рождения, — низкий голос, прозвучавший прямо возле уха, заставил Лику вздрогнуть и повернуть голову, встречаясь с наполненным любовью и безграничной нежностью взглядом карих глаз.

— Я думала, ты забыл, — благодарно посмотрела на мужа Анжелика, когда он вручил ей алую розу. За три года совместной жизни Александер Девуа не уставал дарить жене цветы, особенно розы, считая, что женщины любят их, а она не возражала, принимая его подарки.

— Правда? — удивился Сандер, и Анжелика коротко кивнула. В обычных джинсах и белой рубашке, расстегнутой и демонстрирующей мускулистую грудь, Сандер выглядел достаточно привлекательным, к тому же взъерошенные волосы цвета темного шоколада делали его по-мальчишески обаятельным. — Разве я давал повод так плохо обо мне думать, милая? Если я не ошибаюсь, то я всегда первый поздравляю тебя на протяжении трех лет.

— Возможно, но не в этот раз, — усмехнулась Анжелика, поднявшись на ноги, и замерла, когда сильная рука обвила ее тонкую талию, притягивая к твердому телу. Несмотря на многочисленные тренировки, рекомендации докторов, Сандер не начал двигать левой рукой, что иногда не просто волновало, а угнетало Лику. Конечно, для нее ничего не знал его физический недостаток, тем не менее сам Александер терял с каждым днем надежду на выздоровление, но Лика не позволяла ему окончательно утратить веру, вселяя оптимизм и настрой на борьбу.

— У меня появился соперник? — полушутя поинтересовался Сандер, вдыхая любимый аромат ее волос, зарываясь в них носом, и Лика недовольно поморщилась от прозвучавшего вопроса.

— Отпусти, мне надо собраться на работу, — попыталась сбросить его руку девушка, однако мужчина лишь тихо рассмеялся, крепче прижимая ее:

— Сегодня воскресенье, моя дорогая, а твоя мастерская по выходным закрыта, — напомнил ей муж. — Я бы закрыл ее навсегда, будь на то моя воля.

— Опять? — нахмурилась Лика, все — таки освободившись из захвата, от чего Сандер тяжело вздохнул. — Ты опять говоришь то, что мне не нравится, зная, как я люблю и ценю мою работу. Почему ты не поймешь, что мне нравится заниматься тем, что приносит не только прибыль, но и удовольствие?

Александер не поддерживал ее выбор, утверждая, что это не актуальная в современно время профессия. Он хотел, чтобы Лика получила образование юриста или сетевого инженера, не понимая, как можно посвятить целую жизнь лепке каких-то там цветочков для тортов, так выражался Сандер в их разговорах о ее работе.

— Ладно, не горячись, — смиренно проговорил мужчина, слегка подавшись вперед и поцеловав в лоб возмущенную жену. — Лика, не порть себе настроение глупой ссорой. Я сдаюсь, видишь? Твоя профессия — твое желания, я просто высказал свое мнение. Твой язычок создан для того, чтобы обламывать зазнавшихся прокуроров.

— Очень смешно, — хмыкнула Анжелика, положив розу на край кровати. Иногда шутки Александера, действительно, веселили ее, но что-то внутри не позволяло ей ответить ему улыбкой, как бы она не пыталась.

— В честь твоего дня рождения я организовал банкет, даже моя теща приедет, отложив все дела, — сообщил ей Александер. — Подготовься, душа моя.

— Зачем? — не поняла Анжелика, резко развернувшись. — Я никогда не праздновала…  Это обычный день, ничего примечательного. Почему ты принял такое решение, не посоветовавшись со мной?

Она не любила бывать в шумных компаниях, хотя иногда ей приходилось, когда Лика сопровождала мужа на званые вечера, слушая дотошные беседы генеральских жен и светских дам. Это были редкие случаи, когда Лика приезжала в Париж, в отличие от Сандера, бывающего там чаще.

В связи с полученной травмой, он вышел в отставку и теперь управлял с близкими друзьями пятизвездочным отелем в центре Парижа.

— Лика, сделай мне одолжение: не спорь, а согласись, — широко улыбнулся Александер, прекрасно зная, что недовольство девушки проходит, когда он о чем-то просит и награждает ее извиняющей улыбкой. Да, она не имела привычку скандалить с ним из-за любого пустяка, а если и приходилось, то дуться долго не могла.

— Дай мне переодеться, — перевела тему Анжелика, выталкивая мужа из спальни, на что тот упорно покачал головой, остановившись на пороге и нацепив маску серьезности:

— Кто поздравил тебя раньше меня?

— Боже, Сандер, ты невыносим! — воскликнула Лика. — Белла поздравила меня ровно в пять минут первого ночи.

— Она не спала? Ей, как маленькому ребенку, положено видеть десятый сон в такое время, хотя учитывая, что кое-кто вернулся домой поздно, то…

— Вот сейчас ты нарываешься на конфликт! — пригрозила указательным пальцем Анжелика и захлопнула дверь перед ним, не давая шанса продолжить читать ей нравоучения.

Чего таить, любая женщина, оказавшаяся на ее месте, обезумела от счастья, заполучив в мужья столь внимательного и заботливого человека, как Александер. С самого первого дня их брака он не ставил ей каких-либо ограничений, полностью доверяя и ничего не запрещая, даже некоторые замечания ее муж умело превращал в шутки.

Она нагло солжет, если посмеет пожаловаться на то, что Сандер недостаточно уделяет ей внимания, погруженный в бизнес и дела. Наоборот, именно Анжелика задерживалась на работе под придуманными предлогами, умышленно заваливая себя заказами.

При других обстоятельствах, ином раскладе, она бы ответила на его чувства, разрешая мужчине поселиться в ее сердце, однако три года не вычеркнули из памяти картины прошлого. Ничего не изменилось, она все также мучилась из-за воспоминаний, не дающих не только покоя, но и возможности легко и свободно вздохнуть.

Когда приходила зима, то желание замкнуться в комнате, уткнувшись в подушку, чтобы не завыть, одолевало девушку. Она ненавидела снег…   Снег напоминал ей о нем и о проклятой любви.

Он такой же холодный и такой же белый — как стены в больничных палатах. Только снег пушистый, а ОН скорее напоминал снежную бурю, стремительно охватывающую каждого.

Такой и Жиральд Ларош — беспощадный, жестокий, больно бьющий по живому. Ненавистный.

Почему она сегодня вспомнила о нем?

За долгое время Анжелика ни разу не слышала этого имени или, может, преднамеренно избегала случайно найденных новостей или информации. Не искала и молилась больше никогда не то, что не встретиться с ним, но и взглянуть ненароком на его фотографию, зато образ, который она старалась забыть изо всех сил, продолжал жить где-то в глубине ее души.

Анжелика протянула руку и взяла розу, внимательно разглядывая бархатные лепестки. Она предает Александера в те мгновения, когда теряет возможность сопротивляться, и обрывки былого встают перед глазами.

Тогда она была счастлива…  Она помнила горько — сладкий вкус притворного счастья, лживые клятвы, омерзительные слова о доверии, а ко всему прочему добавлялась порочная страсть.

Хуже душевных пыток нет. Хуже сей прожигающей боли не бывает.

У них на двоих одна насмешливая судьба, больше похожая на нелепую шутку, кромсающую внутренности на мелкие кусочки. Они вынимают из груди остатки своих сердец, складывают из кусков одно, чтобы дышать хотя бы раз, и она не признается в этом, даже себе…

Анжелика хотела забыть ту злосчастную ночь, когда всецело отдалась ему, но как забыть те прикосновения, вонзающиеся в измученное сердце подобно шипам? Жаль, что знаменитые профессора не изобрели лекарство против душевных болей, превосходящих физическую во много раз.

Анжелика печально вздохнула, заметив небольшую капельку крови, медленно набухавшую на кончике пальца. Укололась шипом…  Погруженная в размышлении, она и не поняла, как так вышло, даже не ощутила боли.

Слишком надолго Анжелика вернулась мысленно в минувшие дни…

Проведя пальцами по холодным драгоценным камням, Александер Девуа удовлетворенно вздохнул, откинувшись на спинке кожаного кресла в кабинете.

Прекрасный подарок, бриллиантовый изящный браслет, для очаровательной Анжелики. Он предвкушал, как собственноручно наденет его на тонкое запястье, оставляя на шелковой коже поцелуи.

Яркие фантазии постоянно вызывали у него пламенное желание, приходившееся тушить любыми способами, хотя часто ночью во сне он представлял ее обольстительное и искушающее тело, так близко, но в то же время далеко.

Анжелика…

Девушка с огромными медовыми глазами, в которых отражались мириады звезд, зацепившая его в первую встречу озорным взглядом. Пухлые губы, просившие припасть к ним в запретном поцелуи. Она превосходна, и Сандер получал удовольствия от наблюдения за Ликой. Милая, добродушная, немного капризная, тем не менее любимая.