Поставив ногу на пластмассовый стул, стоявший передо мной, я изо всех сил старалась не заснуть под монотонный нескончаемый монолог миссис Миллер о том, какая у нас о-офигенно о-отличная школа. Одна из лучших в Иллинойсе. Бла-бла. Как нам повезло, что мы тут учимся. Зеваю. Правила. Не списывать. Не воровать. Не врать. Бла-бла-бла. Я уже храплю. Я быстрым взглядом окинула аудиторию и остановилась на затылке Гейба: седьмой ряд, третье место. Потом попыталась разобрать, запах какой жвачки до меня доносился – арбуз или зеленое яблоко?

Директриса продолжала:

– А вот и интересная новость для старшеклассников.

Мы все немного взбодрились. Интересная новость для старшеклассников? Какая же? Игровые автоматы в нашем коридоре? Физру отменят? Введут дополнительный выходной в пятницу?

О, нет. Мечтам не суждено было сбыться.

– Вместе со школьным советом мы разработали план борьбы с проблемой, которая становится в нашей стране все острее. – Директриса заглянула в свои записи. – Частота разводов достигла ужасающих масштабов, превысив отметку в пятьдесят процентов. Одну из двух супружеских пар ждет развод. Это значит, что распадется семья, ячейка общества. Узы брака перестанут скреплять ваш союз, и вы останетесь одни. – Она посмотрела на нас, обведя взглядом всю аудиторию, потом быстро вдохнула и продолжила: – Совсем одни. У вас никого не будет на всем свете. А вам уже за сорок… молодость прошла. – Миссис Миллер задрожала от волнения и, чтобы не упасть, навалилась на кафедру.

Мы все замерли, нам было страшно даже дышать, чтобы не сдуть ее. Она тоже застыла, но через некоторое время подняла руку и пригладила волосы. Потом она разгладила юбку, глубоко вдохнула, откашлялась и снова заговорила:

– Учитывая эти статистические данные, мы, как ваши преподаватели, не могли не заметить необходимости подготовить вас к семейной жизни. По этой причине мы ввели новый обязательный годовой спецкурс для старшеклассников, посвященный основам жизни в браке.

Услышав это, мы довольно быстро оживились. Блин, наша школа падает все ниже и ниже. По-моему, вполне хватало и того, что еда у нас в столовке на вкус как бумага жеваная. И того, что в женском туалете на третьем этаже воняет так, что слезы из глаз текут. И того, что школьная спортивная форма выглядит как из какого-нибудь дешевого порнофильма семидесятых. Неужели еще недостаточно унижений? Видимо, нет. Наш общий стон был подобен грому. Но молнии засверкали только на следующем заявлении.

– Все ученики старших классов будут разбиты на разно полые пары и будут «состоять в браке» до конца учебного года.

ЧТО ЗА БРЕДЯТИНА?

Все просто с ума посходили. Девчонки закричали и завыли. Мальчишки повскакивали с мест, освистывая директрису. Все вопили и вертелись по сторонам. Все, кроме Гейба, – он казался таким же очаровательным и собранным, как и всегда. Мы с Мар тоже сидели спокойно, но лишь потому, что услышанное нас совершенно ошеломило. Это же было нечестно. Почему нас никто не спросил, прежде чем принимать такое решение? Где же вся наша демократия? Как же мнение большинства? Видимо, миссис Миллер была дальней родственницей Муссолини. Разве мы виноваты в том, что муж ушел от нее к молодой грудастой распутнице? Ну, городок у нас маленький. Слухи быстрее распространяются, чем вирус гриппа.

– Тишина. ТИШИНА! – рявкнула в микрофон директриса. Крики гневного протеста смолкли, перейдя в тихий ропот. – Ваше мнение по данному вопросу не учитывается. Если хотите в конце года получить аттестат, курс должен быть пройден. И точка. Сейчас я расскажу, что именно мы будем делать, так что слушайте внимательно.

Уж об этом можно было не говорить: дикий ужас железными цепями приковал нас к стульям.

Миссис Миллер резко перевернула страницу, поправила свои очки в красной оправе и начала читать:

– Мы закупили материалы для курса «Брак без брака» и раздадим их в классе. Компьютер методом случайного отбора разобьет девочек и мальчиков по парам. В пятницу утром на самом первом уроке мы разыграем свадьбу, которая свяжет вас узами пробного брака, а вечером будут танцы. Явка обязательна.

В каждом семестре либо муж, либо жена выберут какое-то совместное времяпрепровождение. Также вы будете составлять фиктивный бюджет, состоящий из фиктивных расходов, которые вам придется оплачивать ежемесячно настоящими деньгами — их вы должны будете заработать совместно.

Какие-то идиоты заорали: «Что?», «Блин, только не это!» и «Ни за что!».

Присоединилась и я:

– Да пошли вы!

– Подождите, подождите! Послушайте, а потом будете возмущаться! Все заработанные вами деньги будут храниться в школе. А в конце года самая успешная пара получит половину этой суммы.

Те идиоты и я быстренько сообразили, что к чему, и закрыли рты. Возможно, удастся нажиться.

– А вторая половина суммы пойдет на какую-нибудь благотворительную акцию по выбору победителей. Более того, каждый месяц семья, заработавшая максимум денег, будет получать приз от спонсоров, в качестве которых выступят местные компании. Это будут подарочные карты различных магазинов, билеты на концерты, поездка на лимузине в выпускной вечер.

Услышав это, наши черлидеры запищали, как стайка морских свинок.

– Время от времени мы будем вносить в вашу семейную жизнь изменения, например, внезапная беременность или повышение на работе, серьезные проблемы со здоровьем или выигрыш в лотерею. Также вам надо будет вести дневник, в котором вы должны будете описывать собственные мысли и чувства по поводу семейной жизни. Пройти весь этот нелегкий путь вам поможет наш консультант, специалист по вопросам брака, мисс Кляйн.

Мэгги Кляйн, сидевшая в первом ряду, поднялась и помахала нам пальчиками, фальшиво улыбаясь. Она, как обычно, очень много усилий приложила, имитируя небрежный стиль одежды: желтое легкое платье, золотые браслеты и висячие золотые сережки в тон, волосы аккуратно забраны и перевязаны белым шарфом. Она явно косила под хиппи, но была слишком аккуратной и собранной и всегда напоминала мне персонажей из рекламы спринцевания и тампонов.

Миссис Миллер вещала дальше:

– Мы с ней абсолютно согласны насчет того, что сейчас как раз тот самый возраст, в котором вы должны научиться… – Она на миг закрыла глаза. Потом открыла. – Укреплять и поддерживать отношения, которые, возможно, будут… нелегкими. – Директриса расправила плечи, прижалась к кафедре и снова пробежала взглядом по аудитории. – Обязана довести до вашего сведения, что мы ни коим образом не одобрим доведение этого брака до плотской кульминации.

Тут, конечно, почти все заржали. Тодд Хардинг принялся подвывать, как пес, и потрясать кулаком. Ну и придурок. Он со своей Барби-порнозвездой, то есть Амандой Лоуэлл, уже года полтора неистово практикует эту «плотскую кульминацию», о чем знает вся школа. Распустил слух сам Тодд, естественно.

И пока Тодд улюлюкал, Аманда наклонилась и пощекотала его. Он обхватил ее рукой и засосал, как пылесос или даже как зомби, пытающийся высосать мозги через рот. Хотя их у Аманды, скорее всего, нет. Она продемонстрировала намек на наличие сообразительности лишь однажды, во втором классе, когда на дне рождения Кэлли Брукс мы катались на пони и я намочила в штаны – Аманда стала звать меня Фиони. А потом говорит: а фамилия у тебя будет Пипинапони. Фиони Пипинапони. Дошло? Фиони пи-пи на пони!

Да уж, дошло. Лопнуть со смеху можно.

Она так и продолжала звать меня Фиони. За десять лет ничего оригинальнее так и не придумала. Ну и фиг с ним. Теперь она хотя бы одна это делает, а не весь класс, как было во втором.

Я сделала вид, что меня от пылезасоса Тодда с Амандой сейчас вырвет. Я хотела показать свое к ним отношение Марси, но она не заметила. Подруга сидела белая как мел, уставившись на директрису. И обгрызала свой свеженький френч маникюр. Я пихнула ее локтем.

– Ты в порядке? – шепотом спросила я.

Марси с выпученными глазами повернулась ко мне и, придя немного в себя, ответила:

– Ага.

Выглядела она так, будто ее как раз всерьез могло вырвать. Да и мне самой было нехорошо. От мысли об этих брачных играх у меня снова вспотели подмышки. А потом и живот скрутило.

А потом где-то в глубине сознания промелькнула слабая надежда. Вдруг повезет, есть ведь вероятность, что мы окажемся в паре с Гейбом.

И вот тогда. Именно тогда.

В тот момент, когда я разрешила себе эту слабенькую надежду на то, что мне повезет и у меня все получится. Тогда я должна была все понять.

Миссис Миллер подняла руки и жестом велела всем нам сесть на места. Когда мы более-менее стихли, она сказала:

– Мистер Эванс передал мне, что список пар готов и висит на доске объявлений рядом с аудиторией. Так что ученикам старших классов сейчас разрешается…

Может, она и еще что-то сказала, но все судорожно сорвались с места, подняв столько шума, что все равно ничего не было слышно: падали стулья, ребята бежали к выходу, создав в дверях пробку. Мы с Марси застряли позади Джонни Мерсера, который был ростом за метр восемьдесят и мог бы сойти за небольшой бульдозер. Он бы не стал двигаться быстрее ни за какие буррито. К тому же он, как обычно, был в наушниках, так что наверняка не слышал доносившихся из коридора воплей, сопровождающих чтение списка… супругов.

Наконец и мы с Марси выбрались из аудитории и подошли к доске. У Марси лоб блестел от пота, она тяжело дышала, приоткрыв рот. Я быстро отыскала букву «Ш». Вот она я, Шихан Фиона. Молясь, чтобы мне хоть раз в жизни повезло, я перевела взгляд на имя, напечатанное рядом с моим. Хардинг Тодд.

У меня чуть ноги не подкосились.

– Твою мать.

Марси дернула меня за руку. Я думала, что хуже уже не придумаешь, но отыскала букву «В». Сопротивляясь подружке, я успела прочесть «Веббер Гейб – Лоуэлл Аманда».

Ни фига себе сюрприз.

Глава вторая