— Наверное, я привыкала, — заметила она, наблюдая за тем, как мать придерживает чепец и полы одежды.

Первую половину пути мальчики сидели спокойно, но затем прозвучал вопрос, который вечно задают дети: «Мам, еще долго?» Какое-то время Мисси терпеливо отвечала сыновьям, но потом Натан заскучал и принялся дразнить брата. Тогда молодая женщина остановила лошадей и высадила малышей из фургона. Дав мальчикам попить воды из фляги и сунув в руки каждому по печенью, Мисси велела им поиграть в тени, пока она и бабушка будут гулять. К сожалению, вблизи не было ни одного деревца, солнце жарило нещадно, и потому у них не возникло желания здесь задерживаться. Сказать по правде, Марти вернулась к фургону с радостью.

Когда они подъехали к реке, Марти принялась оглядываться в поисках моста. Но его там не было. Меж тем Мисси уверенно направила лошадей вброд. По ее словам, раньше река была глубже, но мужчины расширили русло, и теперь перебираться бродом стало безопасно в любое время года.

Хотя слова дочери немного успокоили Марти, она так вцепилась в свое сиденье, что костяшки ее пальцев побелели. Женщина то и дело бросала тревожные взгляды на внуков. Но мальчики, по-видимому, наслаждались приключением и только радостно вскрикивали, когда пенные струи достигали верха колес.

После того как фургон переправился через реку, ребятишки вновь начали надоедать матери, поторапливая ее и жалуясь на тесноту, жару и голод. В конце концов Мисси передала вожжи Марти, а сама усадила к себе на колени Джосайю. Натан тотчас успокоился, поняв, что брата теперь ему не достать.

Только в полдень они увидели ранчо семьи де ла Роза. Марти с любопытством разглядывала длинное невысокое здание, построенное из того же серого камня, что и дом Мисси и Вилли. Вокруг дома — бурые холмы; рядом — ни родника, ни речушки, очень мало деревьев. Дочь объяснила Марти, что их соседи берут воду из глубокого колодца, который они сами выкопали. И действительно, лопасти ветряной мельницы быстро вращались (чего-чего, а с ветром в этих краях проблем не было), и помпа перекачивала воду в большую поилку для скота.

— Я рада, что от этого неуемного ветрищи есть хоть какая-то польза, — сказала сама себе Марти.

Тем временем Мисси направила лошадей во двор, остановилась и привязала их к коновязи.

Из дома выбежала молодая женщина.

— Мисси! — закричала она. — Я так рада, что ты приехала! Мне тебя ужасно не хватало! — Увидев Марти, она смущенно замолчала. — Ах, простите, я совсем забыла о хороших манерах. Я не знала, что Мисси приехала не одна. Должно быть, вы ее мама? Знаете, Мисси так по вас скучала! Она плакала и молилась о вас.

Марти улыбнулась и кивнула головой.

— А меня зовут Сумасшедшая Мария, — шутливо представилась женщина. — Как завижу подругу, так и бегу к ней навстречу, только пятки сверкают!

Марти рассмеялась и протянула Марии руку, но потом, передумав, крепко обняла ее.

— Дочка много рассказывала мне о тебе, — мягко заговорила она. — Я очень рада, что у нее есть такая замечательная подруга. И мне приятно с тобой познакомиться, — с жаром завершила она свою маленькую речь.

— Мне тоже приятно, — ответила Мария, в свою очередь обнимая мать подруги. — Правда, когда я вижу вас, я еще больше тоскую по своей мамочке… — Ее голос сорвался.

Между тем Мисси помогла детям вылезти из фургона, и они тут же загалдели, стараясь привлечь к себе внимание.

— А где Хосе? — крикнул Натан.

— Дома. Да и нам тоже не мешает туда пойти, а то мы изжаримся на солнце. Как это вам хватило смелости отправиться в путь сегодня, ведь все так и пышет зноем?

И с этими словами Мария повела их к дому.

— Думаю, Хосе на кухне. Повару надоедает, — объяснила она по дороге Натану. — Сходи за ним. А потом можете поиграть в его комнате. Пожалуй, даже наш добряк Карлос, — добавила она, обращаясь на этот раз к подруге и ее матери, — не справится с двумя сорванцами.

Натан отправился на поиски друга, а женщины и малыш Джосайя вошли в прохладную гостиную. Марти была рада спрятаться от жары. Она сняла чепчик и вытерла платком лицо. «Да, нам пришлось нелегко!» — решила она.

Мария усадила их на диван и пошла на кухню за прохладительными напитками. Услышав, как весело галдят Натан и Хосе, Джосайя решил срочно присоединиться к ним. Поэтому женщины могли спокойно попивать холодный чай и беззаботно болтать. Они говорили о своих семьях, соседях и хозяйстве. Марти тоже участвовала в беседе, хотя и не знала, как надо вести дела на ранчо.

— Вам нужно было подождать, когда станет больше менее жарко, — сказала Мария, обращаясь к Марти, и тут же рассмеялась. — Как нужно сказать правильно? — спросила она Мисси.

— Прохладнее.

— Прохладнее? Господи, о чем ты? Да на улице пекло! Как может быть прохладнее то, в чем вообще нет никакой прохлады?

Мисси и Марти рассмеялись: они не знали ответа на этот логичный вопрос.

— Проще говоря, воздух буквально накален. Мы-то привыкли к такой погоде, но вот вам, миссис Дэвис, наверняка тяжко.

— Да, жарко, — согласилась Марти. — Но холодный чай освежает.

— Возможно, нам и впрямь следовало бы подождать, — согласилась Мисси, — но вдруг завтра будет еще жарче? Да и потом, мне надо было с тобой повидаться.

— Что-то случилось? — спросила Мария серьезным голосом.

— Может, ты мне скажешь? Ты не приезжала на службу уже две недели, и я боялась… точнее, я была удивлена, но надеялась, что у вас все в порядке.

Услышав о воскресной службе, Мария огорченно покачала головой.

— Я очень хотела присутствовать на службе. Но Хуан… Кажется, он против. Понимаете, дома мы учим нашего мальчика, как нужно молиться и почитать Бога… вы делаете это по-другому… Хосе часто задает нам вопросы, на которые мы не можем ответить. Вы меня понимаете? Мой муж считает, что нам не следует путать ребенка, а то он может решить, что есть не один Бог, а два.

— Но, Мария! — воскликнула Мисси. — Мы же говорили об этом! Есть только один Бог, Которому мы все поклоняемся, хоть иногда и по-разному.

— Знаю, знаю, — подтвердила испанка, делая энергичные жесты. — Я все знаю. Хуан тоже так думает. Но он боится, что Хосе будет трудно понять это, и, в конце концов, он вообще перестанет верить в Бога. Вы со мной согласны?

— Да, — медленно произнесла Мисси. В ее глазах стояли слезы. — Согласны.

— Ах, я так рада, так рада, что вы меня поддерживаете! Мне было страшно, что вы не поймете наши чувства. Я не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали.

— Я никогда не думала о тебе плохо.

С минуту Мария молчала, а когда подняла глаза на своих гостей, те увидели, как по ее щекам текут слезы.

— Пообещайте, что помолитесь за нас. По-моему, Хуан начал сомневаться. У него много вопросов. Он не хочет менять веру, но поблизости нет католических храмов. Он боится, что наш мальчик не получит религиозного воспитания, и в то же время не позволяет другим наставлять его. Знаете, хотя Хуану не нравилось кое-что из того, чему учит наша Церковь, его вера тверда. Муж не забыл о нашей вере, и никогда от нее не откажется. А в вашем доме часто читают такие отрывки из Библии, которые мы доселе не слышали, и нам это кажется странным. Нужно быть мудрым и добрым человеком, много думать и искать истину в своем сердце, чтобы разобраться, где правда, а где — ложь. Иногда мы решаем: «Это так», а на следующий день говорим себе: «Нет, ничего подобного». Понимаете, нам трудно, необычайно трудно.

— Понимаю, — задумчиво произнесла Мисси, — и буду просить Господа, чтобы вы нашли истину. Не важно, кто из нас молится правильно. Главное — верить всем сердцем. Мы убеждены в том, что Господь Бог открыл нам истину, когда послал к нам Сына Своего Иисуса Христа, потому что Он пришел умереть за нас и искупить наши грехи, и… — Мисси запнулась. — Но ведь и ты в это веришь, Мария! Ты сама говорила мне, что только Иисус поможет нам обрести Бога!

— Да, — ответила Мария, — это так.

— Тогда мы все будем просить Господа, чтобы Он дал вам с Хуаном понять: в совместной молитве с нами нет ничего дурного!

— Да… — неуверенно произнесла Мария. — Спасибо. Просто вас и нас учили по-разному.

— Мы будем молиться без устали.

— Для Хуана очень важно, чтобы наши дети были хорошо воспитаны. Видите ли, в его семье… — Мария остановилась на полуслове и вскочила на ноги. — Мне нужно взглянуть, не приготовил ли Карлос кофе и печенье. Надеюсь, вам уже не так жарко и вы оцените его знаменитый кофе. — И она убежала.

За десертом разговор приобрел менее напряженный характер. Женщины болтали о тканях, новых фасонах платьев и об обильно плодоносивших, несмотря на жару, огородах. Наконец Мисси объявила, что им пора домой, и Мария велела детям отыскать старого Педро, помощника Хуана, и попросить его запрячь лошадей.

Мальчики убежали на поиски старика, а женщины стали готовиться к отъезду.

— Я хочу вас кое о чем попросить. — В голосе Марии слышалось смущение. — Давайте помолимся вместе. Мне так не хватало этого.

Они встали на колени. Первой молитву произнесла Мисси, затем Марти, потом настал черед Марии. Она заговорила медленно, с трудом подбирая английские слова, но вдруг остановилась и, взглянув на подругу и ее мать, спросила:

— Вы не возражаете… прошу извинить меня… но мне бы хотелось обратиться к Богу на родном языке. Я знаю, Он слышит слова, произнесенные на всех языках мира, если они идут от сердца, но мне кажется, что я смогу выразить свои чувства лучше, если буду говорить с Ним на языке моей матери.

Гостьи закивали и заулыбались, и Мария продолжила молиться. Первый раз в жизни Марти слышала столь страстный призыв к Богу. Мексиканка молилась на своем родном, тягучем, словно мед, языке. Конечно, Марти не понимала ни слова, но она знала, что Мария искренне верит в Господа, и всем сердцем сочувствовала ей. Марти была убеждена: Он ответит на горячую мольбу женщины, которая жаждет обрести истину.